(no subject)
Все, блин. Пришел сезон сороконожек размером с дом, каждая из которых готова сожрать тебя в любую минуту. Сегодня топила одну в раковине. Дважды. Потому что она горец. Вторая ушла под обои и готовится выпрыгнуть мне на голову, строит коварные планы.
И нет, даже не рассказывайте мне, что сороконожки - милые безобидные насекомые и жрут только мух. По ним сразу видны все их кровожадные помыслы и общая подлость натуры. Смотришь на такую и сразу ясно, что она планирует захватить мир.
И вообще мух еще нет. А эти - есть! И вот кого они сейчас жрут, скажите на милость, а? А? Правильно, зазевавшихся теток, точно вам говорю.
Я думаю, дело в количестве ног. Их слишком много, у того, кто в душе отличный парень, не может быть столько. Вот шесть-восемь - еще ничего, мне нормально. К паукам, к примеру, я вполне лояльна, некоторые из них даже милые. Мыши - вовсе очаровательные создания, так бы и затискала каждую, если бы эти твари не кусались, не переносили заразу, не гадили в фасоль и не таскали корм у маминой кошки Лизы. Культура у них все же не на высоте, приходится признать.
Но сороконожки повергают меня в священный иррациональный трепет. От их вида хочется визжать и прыгать на люстру. Останавливает то, что на люстре всегда может таиться еще одна сороконожка.
Вообще я страшно люблю ростовские старые дома: они красивые, у них странная планировка и в них есть душа.
И сороконожки. Они тоже в них есть, где-то рядом с душой. Они живут, кажется, прямо в стенах, вместе с муравьями. Возможно, заходят к муравьям на чай с уворованной у меня же печенькой. Но муравьев можно изгнать каббалистическими знаками, если чертить их мелком «Машенька». А этим многоногим чхать на «Машеньку».
Нет в жизни совершенства, это дико обидно.
Зато кошка Тиша, кажется, счастлива. Ей нравятся сороконожки. Полчаса стережет щель в обоях. Моя спасительница, героиня в сверкающих доспехах, неустрашимая. Пойду куплю для котиков каких вкусняшек, что ли.
И нет, даже не рассказывайте мне, что сороконожки - милые безобидные насекомые и жрут только мух. По ним сразу видны все их кровожадные помыслы и общая подлость натуры. Смотришь на такую и сразу ясно, что она планирует захватить мир.
И вообще мух еще нет. А эти - есть! И вот кого они сейчас жрут, скажите на милость, а? А? Правильно, зазевавшихся теток, точно вам говорю.
Я думаю, дело в количестве ног. Их слишком много, у того, кто в душе отличный парень, не может быть столько. Вот шесть-восемь - еще ничего, мне нормально. К паукам, к примеру, я вполне лояльна, некоторые из них даже милые. Мыши - вовсе очаровательные создания, так бы и затискала каждую, если бы эти твари не кусались, не переносили заразу, не гадили в фасоль и не таскали корм у маминой кошки Лизы. Культура у них все же не на высоте, приходится признать.
Но сороконожки повергают меня в священный иррациональный трепет. От их вида хочется визжать и прыгать на люстру. Останавливает то, что на люстре всегда может таиться еще одна сороконожка.
Вообще я страшно люблю ростовские старые дома: они красивые, у них странная планировка и в них есть душа.
И сороконожки. Они тоже в них есть, где-то рядом с душой. Они живут, кажется, прямо в стенах, вместе с муравьями. Возможно, заходят к муравьям на чай с уворованной у меня же печенькой. Но муравьев можно изгнать каббалистическими знаками, если чертить их мелком «Машенька». А этим многоногим чхать на «Машеньку».
Нет в жизни совершенства, это дико обидно.
Зато кошка Тиша, кажется, счастлива. Ей нравятся сороконожки. Полчаса стережет щель в обоях. Моя спасительница, героиня в сверкающих доспехах, неустрашимая. Пойду куплю для котиков каких вкусняшек, что ли.