Детские самоубийства
По нашей стране катится все набирающая силу волна детских самоубийств? В социальных сетях успешно функционирует масса групп, которые эффективно доводят наших детей до самоубийства? Пора взяться за ум и принять необходимые меры, чтобы оградить наших детей от доводящего до самоубийства воздействия из Интернета?
Острые вопросы, не правда ли? И дать правильные ответы на эти вопросы - очень важно. Но чтобы правильно ответить, давайте обратимся к научному подходу.
И прежде всего нам здесь поможет такая наука, как статистика. А с точки зрения статистики нам необходимо задать следующие принципиально важные вопросы.
Существуют ли статистические данные о росте числа самоубийств среди детей, подростков, юношей в 2016 году?
Отмечается ли сейчас явный всплеск самоубийств?
И вообще, сравнил ли кто-то данные о самоубийствах хотя бы за пять последних лет?
Выявил ли явную тенденцию к возрастанию числа детских суицидов?
Ответ на все эти вопросы, по-видимому, один: нет.
Действительно, нет ни всплеска суицидальных попыток, ни тенденции к увеличению числа самоубийств, да и вообще нет соответствующих исследований. По-видимому, самоубийств среди детей, подростков, юношей не становится больше, хотя посвященные соответствующей тематике группы в социальных сетях и сайты появились явно не вчера.
- Но постойте! - воскликнет какой-нибудь уже испуганный истерией в СМИ родитель, - как же тогда эта тема попала в СМИ? Почему о детских самоубийствах заговорили журналисты, эксперты и политики? Почему к этой теме уже подключился даже уполномоченный по правам ребенка Павел Астахов?
Понимаете, на эти вопросы нам также поможет ответить наука, а именно - научная психология.
Благодаря научной психологии мы знаем о явлении под названием «каскад доступности» (availability cascade). Явление это, в основе которого, кстати, лежит эвристика доступности (availability heuristic), сводится к следующим очень интересным эффектам.
Например, стоит произойти теракту, как люди начинают гораздо сильнее бояться стать жертвой теракта. А надо отметить, что этот страх иррационален. Ведь вероятность стать жертвой теракта гораздо ниже, чем, например, вероятность попасть в серьезную автомобильную аварию. Причем эта вероятность никак не поменялась из-за того, что теракт был недавно совершен. Просто СМИ растрезвонили везде о теракте, и нам субъективно стало казаться, что, грубо говоря, кругом нас окружают террористы.
Или. Сообщают СМИ об авиакатастрофе, и тут же резко падает количество купленных авиабилетов. И опять мы имеем дело с совершенно иррациональным поведением. Дело в том, что вероятность попасть в авиакатастрофу гораздо ниже вероятности погибнуть в автокатастрофе. Причем это с поправкой на то, что на автомобиле мы ездим гораздо чаще, чем летаем на самолете. И опять-таки, эта вероятность - погибнуть в авиакатастрофе - ничуть не возросла из-за того, что авиакатастрофа недавно случилась. Просто СМИ всем сообщили об этой аварии, припомнили другие аварии, показали кучу удачных кадров горящих самолетов и безутешных родственников погибших, пригласили тьму экспертов, которые всем рассказали о том, почему и как происходят авиакатастрофы.
По сути, если мы вовлечены в каскад доступности, то мы оцениваем не вероятность наступления определенного события (авиакатастрофы, теракта, самоубийства), а количество материалов в СМИ, посвященных событиям этого типа.
Как возникает каскад доступности?
Да очень просто!
Сначала наступает некое событие, о котором СМИ просто не могут не рассказать. Такое событие называется «информационный повод». Естественно, если об этом событии рассказало одно СМИ, то другие СМИ уже о нем не рассказать просто не могут. И начинается конкуренция между газетами, радиопередачами, телеканалами за этот материал. Каждое СМИ хочет сделать свой репортаж о событии идеальным, интересным, захватывающим. Поэтому припоминаются аналогичные события, широко используются всяческие упрощения, гиперболы, делаются смелые выводы и формулируются громкие призывы. В наше время к этому процессу подключаются и блогеры...
Видя, что тема стала популярной и социально значимой, по этой теме начинают высказываться политики. Эти высказывания в свою очередь становятся новыми информационными поводами. И вот уже наша новостная лента кишит сообщениями, репортажами, аналитическими материалами о недавно наступившем событии.
Что же, собственно, произошло в нашем случае? Может, по стране прокатилась волна самоубийств? Может, чуть ли не в каждой школе есть член группы, посвященной суициду, покончивший с собой?
Да нет, конечно. Просто кто-то заметил, что в соцсетях есть группы, посвященные суициду (подозреваю, что первым это заметили ребята из БРОО «Скорая молодежная помощь», а затем эту тему у них перехватили ребята из «Лиги безопасного интернета»). Затем какое-то СМИ (похоже, это была «Новая газета») написало об этом статью. А дальше эту тему подхватили другие СМИ, и вот уже по теме высказались многие эксперты (причем многие из этих «экспертов» являются экспертами именно в кавычках). И в результате уже сам Павел Астахов предлагает создать специальную межведомственную комиссию по борьбе с детскими суицидами. Это предложение в свою очередь уже стало новым инфоповодом, и я уверен, что многие СМИ об этом обязательно напишут. А дальше подключатся различные ток-шоу, будут сняты всяческие специальные репортажи. Ну, а в итоге, вполне возможно, возникнет массовая истерия.
Повлияет ли этот каскад доступности, развитие которого мы все сейчас наблюдаем, на детские самоубийства? Снизится ли их количество под влиянием усилий специальной комиссии? Или, напротив, возрастет под влиянием так называемого эффекта Вертера (copycat suicide) - раньше о детских самоубийствах постоянно писали только паблики Вконтакте, а теперь об этом, возможно, будут регулярно показывать передачи федеральные каналы…
Я, честно говоря, надеюсь, что этот каскад просто со временем угаснет без каких-либо вредных последствий.
И в заключение я бы хотел сказать о том, что самоубийство, совершаемое ребенком, по истине ужасно, и бороться с этим явлением, конечно, необходимо. К детскому самоубийству, разумеется, приводит не сидение в соцсетях, пусть и на ресурсах, наполненных суициальным контентом. К самоубийству приводит отчуждение, изоляция, одиночество (причем и физическое - никто не следит за тем, что делает ребенок, и он может спокойно вскрыть себе вены или выпрыгнуть из окна, и, если можно так выразиться, духовное), тяжелый стресс, проблемы, которые ребенок считает нерешаемыми. Во многом, кстати, он их считает таковыми из-за того, что он лишился (а, может быть, и вообще не имел) конструктивного контакта со сверстниками и значимыми взрослыми.
Отсюда понятно и общее направление действий по борьбе с суицидами. Мы должны создавать здоровые семьи, здоровые школьные классы, здоровые группы сверстников, здоровые способы совместного времяпрепровождения. И понятно, что в пределе мы должны создать здоровое общество, в котором, как бы пафосно это ни звучало, человек человеку не волк, а друг и помощник.
Глобально, не правда ли? И сложно. И уж конечно, гораздо проще взять и создать очередной бюрократический орган…