(no subject)
На днях продал букинистам с Петровки "научную библиотеку", которую собирал отец, чуть менее чем полностью состоящую из книг типа "Экстремальные методы решения краевых задач газовой динамики" (название придуманное навскидку, но показательное). Как она у нас дожила почти до обещания конца света - вопрос семейный и не по теме. Хотел сказать о другом - о смысле такого коллекционирования с сегодняшней точки зрения.
Как собирали? Издательства научной литературы выпускали каталоги на следующий год, где-то в сентябре они рассылались в книжные магазины научной ориентации. Надо было поймать этот момент и в течение нескольких дней заполнить однокопеечные открытки с заказом по форме и сдать в магазин. На некоторые пункты было ограничение в количестве заказов на магазин, и надо было успеть сдать заказ. Потом издательства вычисляли тираж, и в течение следующего года заказанное приходило в магазин (или не приходило, хоть и реже). В эти дни в магазинах было небольшое столпотворение (а большое было, например, когда "выбрасывали" в продажу задачник Сканави). Основной поток был в N°16 (о Митра, я даже номера помню) на углу Красноармейской и Жадановского (нынешняя Жилянская), напротив оперетты, далее - N°1 на Ленина, чуть ниже "Киевпроекта", "Знание" в Центральном гастрономе на Крещатике. Отец заказывал всё по темам, близким к своей работе, и вероятно интересное в других областях, некоторые базовые вещи (типа учебников по вузовской физике и математике). Нельзя сказать, что это было сильно дорого (в среднем рублей 10 в месяц), сигареты обходились дороже, но для бюджета в ~320 рублей на семью с двумя детьми трата оказывалась заметной. А потом надо было это всё хранить. В конце 80-х было ~30 полутораметровых полок, которые всё это еле вмещали (книги стояли не только одним рядом, но и лежали вторым этажом и впихивались между стеклом и основным рядом). Кроме заказов себе, мы писали заказы ещё нескольким сотрудникам с кафедры (хотя они заказывали значительно меньше). Иногда каталоги брались на ночь на дом (как я понимаю, по блату), так было значительно удобнее заполнять открытки:)
Зачем всё это собиралось - вопрос менее простой, я могу анализировать только постфактум (увы, ничего уже не спросишь). Впрочем, я подозреваю, что я бы не получил прямого ответа. Нужны ли они все были реально? >95% - нет, они открывались, может, пару раз с вопросом "а что это у нас такое?", хотя на меня как на ребёнка они производили огромное впечатление ("ууу! наука!!!", хоть и не такими словами). Зачем был нужен, например, 15-томник (или около того) Бурбаки или семитомник Эйнштейна? Зачем - огромные кирпичи по какому-нибудь операционному исчислению или теории сингулярности? С "высоты" современного опыта я полагаю, что бо́льшая часть этих книг нужна была в лучшем случае их авторам или их ближайшим сотрудникам, как доказательство, что их работа нужна и полезна (и что они не зря проедают казённые средства). Это не исключает искренней веры в полезность своей работы, но ведь её ещё надо доказать... вот и выходили коллективные монографии на темы, которые возникли из-за какой-нибудь гос.темы "а теперь запустим торпеду задом и придумаем, как ею устойчиво управлять в этом случае", и которые строились по принципу "не менее 10 таких теорем, чтобы редкий аспирант мог понять, как это доказано". Но основное - не в том, зачем оно писалось (пусть цветут сто цветов!), но в том, зачем собиралось.
Можно ли это всё было найти в библиотеке (такой, как университетская или ЦНБ им. Вернадского)? Можно. Была ли на них очередь? Крайне маловероятно - та же ЦНБ в основном была оккупирована студентами, которым не достались учебники. Тогда что? Тут начинаются психологические гадания, но судя по тому, что отцу было крайне тяжело что-то выбрасывать, даже если оно не нужно - библиотека создавала психологическую устойчивость за счёт весомости своего имущества. Для послевоенного детства, когда каждый год приходилось переезжать на новое место (его родители работали в передвижной строительной колонне), рвя связи и теряя школьных друзей, и взрослой семейной жизни, когда еле сводили концы с концами, и то с помощью бабушек-дедушек - это очень весомый фактор.
(А ещё, разумеется, было проще найти книгу дома, чем брать в библиотеке. Копировать тогда было невозможно, всякие ксероксы это уже 90-е годы, более старая советская техника была доступна немногим и под жёсткий режим. Но и это объяснило бы только вузовские учебники, научпоп и справочники с формулами, но не толстые книги с теоремами.)
Накопление касалось не только книг. К распаду СССР у нас накопилось огромное количество всякой электронной мелочи, и не только, вплоть до осциллографа (который успешно применялся, когда надо было лечить телевизор). Её не тронул вначале даже 92-й год, когда университет не мог платить научным сотрудникам и из всей еды у нас были одни макароны. Гараж был забит всяким железным хламом, от уголков-кронштейнов до ржавой сетки от кровати. Существенная часть электроники "ушла" уже в 2000-х, когда пошла скупка советских конденсаторов с платиной; за них платили серьёзные деньги (порядка ста долларов за горстку), и эти запасы помогли пережить некоторые перебои с деньгами. Но многое ещё долго оставалось, и было смешно и грустно рассматривать, например, коробочку классических K155ЛА3 в нетронутом виде:) А что работало дальше? Всё та же психологическая необходимость иметь "вес" имущества? Боязнь просчитаться при продаже? Предположение, что никому не интересное сейчас станет актуальным лет через 20? Что-то подобное последнему утверждению даже высказывалось вслух, особенно со ссылкой на сообщения (уже через интернет-новости!), что мол Россия начинает вкладывать в науку огромные средства, "и нам достанется" или "вот тут все эти книги станут нужны", но мне уже слабо верилось. Хоть и не мог выразить словами.
Сейчас я могу выразить нужное (ага, с опозданием лет на 10). 1 - дорога ложка к обеду. 2 - лежащее мёртвым грузом никому не известно, тем более если сами не делаем ничего, чтобы о нём знали. 3 - огромное количество литературы уже у букинистов, и автоматически идут к ним; почти никто к нам не пойдёт, даже если распишем, что такое есть, шаблонность мышления заведомо сильнее. 4 - всё, что не нужно, занимает драгоценное место в квартире. Но не уверен, что это бы помогло, даже если бы сформулировал. Железный хлам из гаража мама выкинула сама, когда стала его сдавать, и несмотря на ворчания про ценность отдельных пунктов я ни разу не слышал, чтобы что-то оттуда реально потребовалось. Электроника расходилась несколько лет. И вот теперь дошло до книг.
Разумеется, какая-то часть этого мышления досталась мне. Когда я поступал в университет, был ещё 90-й, и только политически грамотные люди, видевшие реальную заграницу, могли твёрдо утверждать, что через пару лет страна неузнаваемо изменится; остальные в лучшем случае что-то смутно предполагали или пророчили. Если бы СССР прожил ещё лет 20... не знаю, кем бы я был, но поступал я под линию, которая предполагала клепание всю жизнь методов расчёта какой-нибудь матфизики по управлению ракетами. И даже в 95-м я почти механически пошёл в аспирантуру разбираться с вещами, которые интересны дай бог 10 учёным в мире... наверно, это нехорошо, что бросил через 2 года. Но всё равно единственной пользой была бы "научная пенсия" в стране, где до пенсий скоро никто не доживёт. А в пассиве - "научная работа" украинского образца как накатанная стезя. Не хочу плохо говорить о нынешней науке и нынешних вузах, но куча знакомых девочек, которые кое-как себе натянули кандидата наук (кое-кто - просто перелицевав работы родственников) только для того, чтобы получить надёжное ("стабильность"!!!) место преподавателя в вузе, не создаёт впечатления, что из этого получилось бы что-то путное.
Рассматривая те книги, я сформулировал ситуацию так: основное, что изменилось - формат и метод распространения знания. Фактически, если что-то было полезное для кого-то, кроме авторов, в тех талмудиках - это "предварительная" доставка знаний в условиях плохой связи. Учёные были разобщены, плохо знали о работах друг друга, часто в принципе не могли связаться (например, если кто-то работал в "ящике", то все публично доступные результаты заранее фильтровались). Какую-то долю вопроса решали конференции, но только частично. Даже позвонить в другой город было проблемой (нашим детям уже сложно представить себе такое), а передать страницу формул - превращалось в тяжёлый квест или неподъёмные затраты. В случае гос.границы всё ещё утяжелялось (поэтому любая книга из-за границы была чудом). Именно связь - тот же Интернет в первую очередь - позволяет решать такие проблемы влёгкую. (Теперь другая проблема - фильтрации от лишнего;)) Если где-то происходит накопление, то на сайтах, где оно дешевле в тысячи раз.
(UPD1: и способ, описанный тут, был всяко лучше печати кирпичей ради самопредставления.)
Когда ещё 10 лет назад я заметил, что по моим рабочим тематикам книг нет в принципе (в крайнем случае есть что-то относительно смежное), но необходимую информацию можно добыть из форумов, потоков описаний и тому подобного, я не думал, что это относится не только к IT. Но сейчас можно предположить, что новая ситуация касается всего современного знания. А психологически - ближе всего, кажется, рассказ Лойсо Пондохвы в "Зелёных водах Ишмы", почему он летает. Не надо тянуть на себе заведомо лишний груз, надо уметь его сбрасывать.
Как собирали? Издательства научной литературы выпускали каталоги на следующий год, где-то в сентябре они рассылались в книжные магазины научной ориентации. Надо было поймать этот момент и в течение нескольких дней заполнить однокопеечные открытки с заказом по форме и сдать в магазин. На некоторые пункты было ограничение в количестве заказов на магазин, и надо было успеть сдать заказ. Потом издательства вычисляли тираж, и в течение следующего года заказанное приходило в магазин (или не приходило, хоть и реже). В эти дни в магазинах было небольшое столпотворение (а большое было, например, когда "выбрасывали" в продажу задачник Сканави). Основной поток был в N°16 (о Митра, я даже номера помню) на углу Красноармейской и Жадановского (нынешняя Жилянская), напротив оперетты, далее - N°1 на Ленина, чуть ниже "Киевпроекта", "Знание" в Центральном гастрономе на Крещатике. Отец заказывал всё по темам, близким к своей работе, и вероятно интересное в других областях, некоторые базовые вещи (типа учебников по вузовской физике и математике). Нельзя сказать, что это было сильно дорого (в среднем рублей 10 в месяц), сигареты обходились дороже, но для бюджета в ~320 рублей на семью с двумя детьми трата оказывалась заметной. А потом надо было это всё хранить. В конце 80-х было ~30 полутораметровых полок, которые всё это еле вмещали (книги стояли не только одним рядом, но и лежали вторым этажом и впихивались между стеклом и основным рядом). Кроме заказов себе, мы писали заказы ещё нескольким сотрудникам с кафедры (хотя они заказывали значительно меньше). Иногда каталоги брались на ночь на дом (как я понимаю, по блату), так было значительно удобнее заполнять открытки:)
Зачем всё это собиралось - вопрос менее простой, я могу анализировать только постфактум (увы, ничего уже не спросишь). Впрочем, я подозреваю, что я бы не получил прямого ответа. Нужны ли они все были реально? >95% - нет, они открывались, может, пару раз с вопросом "а что это у нас такое?", хотя на меня как на ребёнка они производили огромное впечатление ("ууу! наука!!!", хоть и не такими словами). Зачем был нужен, например, 15-томник (или около того) Бурбаки или семитомник Эйнштейна? Зачем - огромные кирпичи по какому-нибудь операционному исчислению или теории сингулярности? С "высоты" современного опыта я полагаю, что бо́льшая часть этих книг нужна была в лучшем случае их авторам или их ближайшим сотрудникам, как доказательство, что их работа нужна и полезна (и что они не зря проедают казённые средства). Это не исключает искренней веры в полезность своей работы, но ведь её ещё надо доказать... вот и выходили коллективные монографии на темы, которые возникли из-за какой-нибудь гос.темы "а теперь запустим торпеду задом и придумаем, как ею устойчиво управлять в этом случае", и которые строились по принципу "не менее 10 таких теорем, чтобы редкий аспирант мог понять, как это доказано". Но основное - не в том, зачем оно писалось (пусть цветут сто цветов!), но в том, зачем собиралось.
Можно ли это всё было найти в библиотеке (такой, как университетская или ЦНБ им. Вернадского)? Можно. Была ли на них очередь? Крайне маловероятно - та же ЦНБ в основном была оккупирована студентами, которым не достались учебники. Тогда что? Тут начинаются психологические гадания, но судя по тому, что отцу было крайне тяжело что-то выбрасывать, даже если оно не нужно - библиотека создавала психологическую устойчивость за счёт весомости своего имущества. Для послевоенного детства, когда каждый год приходилось переезжать на новое место (его родители работали в передвижной строительной колонне), рвя связи и теряя школьных друзей, и взрослой семейной жизни, когда еле сводили концы с концами, и то с помощью бабушек-дедушек - это очень весомый фактор.
(А ещё, разумеется, было проще найти книгу дома, чем брать в библиотеке. Копировать тогда было невозможно, всякие ксероксы это уже 90-е годы, более старая советская техника была доступна немногим и под жёсткий режим. Но и это объяснило бы только вузовские учебники, научпоп и справочники с формулами, но не толстые книги с теоремами.)
Накопление касалось не только книг. К распаду СССР у нас накопилось огромное количество всякой электронной мелочи, и не только, вплоть до осциллографа (который успешно применялся, когда надо было лечить телевизор). Её не тронул вначале даже 92-й год, когда университет не мог платить научным сотрудникам и из всей еды у нас были одни макароны. Гараж был забит всяким железным хламом, от уголков-кронштейнов до ржавой сетки от кровати. Существенная часть электроники "ушла" уже в 2000-х, когда пошла скупка советских конденсаторов с платиной; за них платили серьёзные деньги (порядка ста долларов за горстку), и эти запасы помогли пережить некоторые перебои с деньгами. Но многое ещё долго оставалось, и было смешно и грустно рассматривать, например, коробочку классических K155ЛА3 в нетронутом виде:) А что работало дальше? Всё та же психологическая необходимость иметь "вес" имущества? Боязнь просчитаться при продаже? Предположение, что никому не интересное сейчас станет актуальным лет через 20? Что-то подобное последнему утверждению даже высказывалось вслух, особенно со ссылкой на сообщения (уже через интернет-новости!), что мол Россия начинает вкладывать в науку огромные средства, "и нам достанется" или "вот тут все эти книги станут нужны", но мне уже слабо верилось. Хоть и не мог выразить словами.
Сейчас я могу выразить нужное (ага, с опозданием лет на 10). 1 - дорога ложка к обеду. 2 - лежащее мёртвым грузом никому не известно, тем более если сами не делаем ничего, чтобы о нём знали. 3 - огромное количество литературы уже у букинистов, и автоматически идут к ним; почти никто к нам не пойдёт, даже если распишем, что такое есть, шаблонность мышления заведомо сильнее. 4 - всё, что не нужно, занимает драгоценное место в квартире. Но не уверен, что это бы помогло, даже если бы сформулировал. Железный хлам из гаража мама выкинула сама, когда стала его сдавать, и несмотря на ворчания про ценность отдельных пунктов я ни разу не слышал, чтобы что-то оттуда реально потребовалось. Электроника расходилась несколько лет. И вот теперь дошло до книг.
Разумеется, какая-то часть этого мышления досталась мне. Когда я поступал в университет, был ещё 90-й, и только политически грамотные люди, видевшие реальную заграницу, могли твёрдо утверждать, что через пару лет страна неузнаваемо изменится; остальные в лучшем случае что-то смутно предполагали или пророчили. Если бы СССР прожил ещё лет 20... не знаю, кем бы я был, но поступал я под линию, которая предполагала клепание всю жизнь методов расчёта какой-нибудь матфизики по управлению ракетами. И даже в 95-м я почти механически пошёл в аспирантуру разбираться с вещами, которые интересны дай бог 10 учёным в мире... наверно, это нехорошо, что бросил через 2 года. Но всё равно единственной пользой была бы "научная пенсия" в стране, где до пенсий скоро никто не доживёт. А в пассиве - "научная работа" украинского образца как накатанная стезя. Не хочу плохо говорить о нынешней науке и нынешних вузах, но куча знакомых девочек, которые кое-как себе натянули кандидата наук (кое-кто - просто перелицевав работы родственников) только для того, чтобы получить надёжное ("стабильность"!!!) место преподавателя в вузе, не создаёт впечатления, что из этого получилось бы что-то путное.
Рассматривая те книги, я сформулировал ситуацию так: основное, что изменилось - формат и метод распространения знания. Фактически, если что-то было полезное для кого-то, кроме авторов, в тех талмудиках - это "предварительная" доставка знаний в условиях плохой связи. Учёные были разобщены, плохо знали о работах друг друга, часто в принципе не могли связаться (например, если кто-то работал в "ящике", то все публично доступные результаты заранее фильтровались). Какую-то долю вопроса решали конференции, но только частично. Даже позвонить в другой город было проблемой (нашим детям уже сложно представить себе такое), а передать страницу формул - превращалось в тяжёлый квест или неподъёмные затраты. В случае гос.границы всё ещё утяжелялось (поэтому любая книга из-за границы была чудом). Именно связь - тот же Интернет в первую очередь - позволяет решать такие проблемы влёгкую. (Теперь другая проблема - фильтрации от лишнего;)) Если где-то происходит накопление, то на сайтах, где оно дешевле в тысячи раз.
(UPD1: и способ, описанный тут, был всяко лучше печати кирпичей ради самопредставления.)
Когда ещё 10 лет назад я заметил, что по моим рабочим тематикам книг нет в принципе (в крайнем случае есть что-то относительно смежное), но необходимую информацию можно добыть из форумов, потоков описаний и тому подобного, я не думал, что это относится не только к IT. Но сейчас можно предположить, что новая ситуация касается всего современного знания. А психологически - ближе всего, кажется, рассказ Лойсо Пондохвы в "Зелёных водах Ишмы", почему он летает. Не надо тянуть на себе заведомо лишний груз, надо уметь его сбрасывать.