Лит-моб, тема: "Кирпич"
Когда у Игната спрашивали, как так вышло, что до сих пор у него, такого завидного жениха, нет избранницы, он вспоминал одну странную историю своей молодости.
Дело было так. Жарким августовским днем курил себе Игнат спокойно в теньке автобусной остановки, когда к нему прицепилась та цыганка. Было в ней нечто особенное, отчего не хотелось грубо посылать по известному адресу. И, хотя он совершенно не верил во всякую чепуху вроде хиромантии и астрологии, руку ладонью вверх цыганке зачем-то послушно протянул.
Та долго вглядывалась в хитросплетение линий, хмурила брови, жевала губы, водила по ладони пальцем, отчего у Игната возникла ассоциация с детской потешкой про "сороку-ворону", долго молчала, а потом удивленно сообщила:
- Ничего не понимаю, дорогой. Ты меня извини, конечно, но беду вот только одну и вижу, а больше - ничего.
- Беду? - недоуменно переспросил Игнат, - Какую еще такую беду?
- Вижу, что помрешь ты от любви. Нельзя тебе никого любить, - кирпичом по башке получишь!
- Что, так и написано? - недоверчиво уточнил Игнат.
- Ну, вот любовь, а вот - кирпич! - тыча в ладонь пальцем, заявила гадалка, - Видишь, пересекаются они? Верно тебе говорю: новое существование затем следует. Не иначе, как в мире загробном! - и зыркнула так многозначительно.
Но еще больше цыганка поразила его тем, что денег не взяла:
- Не сунь, не надо, дорогой, - ответила она, отводя от себя руку с купюрами, - Я тебе ничего толком не сказала, а жить тебе до первой пылкой любви осталось. Иди с богом, милый! - и засеменила шустро прочь, бормоча себе что-то под нос.
И придумалось Игнату, что раз денег она с него не взяла, - значит, правду сказала. С тех пор он твердо решил никаких интрижек ни с кем не заводить.
Прошло уже пять с половиной лет; Игнат и сам начал задумываться, правильно ли это - жить одному, когда все его друзья давно растят по второму ребенку. Квартира, машина, вершина карьерной лестницы, легкий характер и отличное чувство юмора - все есть! Нормально ли в его возрасте все еще верить словам какой-то малохольной старухи с улицы, или все-таки боязнь серьезных отношений берет начало где-нибудь в его раннем детстве, и стоит вверить эту проблему специалистам с психологическим образованием?
За этими мыслями он припарковался в трех кварталах от дома, с внезапно возникшим решением прогуляться пешком.
Смеркалось; бульвар красиво освещался новогодними гирляндами. Погруженный в мысли, Игнат слегка притормозил, чтобы перейти через дорогу. Чуть позади, справа, две девушки, по-детски дурачась, играли в снежки. Улыбнувшись краешком губ, Игнат посмотрел налево - нет ли машин, занес ногу, чтобы ступить на пешеходный переход, успел подумать о том, как давно он не валялся в снегу, и вдруг ощутил резкую боль в затылке, - и наступила темнота.
...придя в себя, Игнат первым делом подумал, что его желание поваляться в снегу исполнилось как-то слишком уж быстро и буквально. Затем он открыл глаза, и увидел прямо над собой обеспокоенное девичье лицо:
- Привет, - сказало лицо, - я Люба. Ты жив?
Игнат сел, ощупал голову, поморгал, и решился задать главный вопрос:
- А что случилось?
Люба пожала плечами:
- Какие-то шутники отпилили знак «Въезд запрещен» у самого основания, и зарыли его в снег. Мы с подружкой, - она головой показала на стоящую рядом девушку, - тут детство решили вспомнить, ну, в снежки поиграть… Короче, я на бегу случайно задела знак, и он упал. Тебе на голову. Ты точно в порядке?
- Надо же, - глупо улыбнулся Игнат, - а я не верил в знаки!
- Автомобильные? - настороженно уточнила Люба.
- Цыганские, - пояснил Игнат. - Да неважно, в порядке я… Так ты, значит, Люба? А подружка твоя?
…как-то так и завязалось общение Игната с Любовью, которое, как и было когда-то обещано, ударом «кирпича» по голове перевело его на новый уровень существования: семейно-гармоничный. Не сразу, конечно.
Но это - уже совсем другая история.
Дело было так. Жарким августовским днем курил себе Игнат спокойно в теньке автобусной остановки, когда к нему прицепилась та цыганка. Было в ней нечто особенное, отчего не хотелось грубо посылать по известному адресу. И, хотя он совершенно не верил во всякую чепуху вроде хиромантии и астрологии, руку ладонью вверх цыганке зачем-то послушно протянул.
Та долго вглядывалась в хитросплетение линий, хмурила брови, жевала губы, водила по ладони пальцем, отчего у Игната возникла ассоциация с детской потешкой про "сороку-ворону", долго молчала, а потом удивленно сообщила:
- Ничего не понимаю, дорогой. Ты меня извини, конечно, но беду вот только одну и вижу, а больше - ничего.
- Беду? - недоуменно переспросил Игнат, - Какую еще такую беду?
- Вижу, что помрешь ты от любви. Нельзя тебе никого любить, - кирпичом по башке получишь!
- Что, так и написано? - недоверчиво уточнил Игнат.
- Ну, вот любовь, а вот - кирпич! - тыча в ладонь пальцем, заявила гадалка, - Видишь, пересекаются они? Верно тебе говорю: новое существование затем следует. Не иначе, как в мире загробном! - и зыркнула так многозначительно.
Но еще больше цыганка поразила его тем, что денег не взяла:
- Не сунь, не надо, дорогой, - ответила она, отводя от себя руку с купюрами, - Я тебе ничего толком не сказала, а жить тебе до первой пылкой любви осталось. Иди с богом, милый! - и засеменила шустро прочь, бормоча себе что-то под нос.
И придумалось Игнату, что раз денег она с него не взяла, - значит, правду сказала. С тех пор он твердо решил никаких интрижек ни с кем не заводить.
Прошло уже пять с половиной лет; Игнат и сам начал задумываться, правильно ли это - жить одному, когда все его друзья давно растят по второму ребенку. Квартира, машина, вершина карьерной лестницы, легкий характер и отличное чувство юмора - все есть! Нормально ли в его возрасте все еще верить словам какой-то малохольной старухи с улицы, или все-таки боязнь серьезных отношений берет начало где-нибудь в его раннем детстве, и стоит вверить эту проблему специалистам с психологическим образованием?
За этими мыслями он припарковался в трех кварталах от дома, с внезапно возникшим решением прогуляться пешком.
Смеркалось; бульвар красиво освещался новогодними гирляндами. Погруженный в мысли, Игнат слегка притормозил, чтобы перейти через дорогу. Чуть позади, справа, две девушки, по-детски дурачась, играли в снежки. Улыбнувшись краешком губ, Игнат посмотрел налево - нет ли машин, занес ногу, чтобы ступить на пешеходный переход, успел подумать о том, как давно он не валялся в снегу, и вдруг ощутил резкую боль в затылке, - и наступила темнота.
...придя в себя, Игнат первым делом подумал, что его желание поваляться в снегу исполнилось как-то слишком уж быстро и буквально. Затем он открыл глаза, и увидел прямо над собой обеспокоенное девичье лицо:
- Привет, - сказало лицо, - я Люба. Ты жив?
Игнат сел, ощупал голову, поморгал, и решился задать главный вопрос:
- А что случилось?
Люба пожала плечами:
- Какие-то шутники отпилили знак «Въезд запрещен» у самого основания, и зарыли его в снег. Мы с подружкой, - она головой показала на стоящую рядом девушку, - тут детство решили вспомнить, ну, в снежки поиграть… Короче, я на бегу случайно задела знак, и он упал. Тебе на голову. Ты точно в порядке?
- Надо же, - глупо улыбнулся Игнат, - а я не верил в знаки!
- Автомобильные? - настороженно уточнила Люба.
- Цыганские, - пояснил Игнат. - Да неважно, в порядке я… Так ты, значит, Люба? А подружка твоя?
…как-то так и завязалось общение Игната с Любовью, которое, как и было когда-то обещано, ударом «кирпича» по голове перевело его на новый уровень существования: семейно-гармоничный. Не сразу, конечно.
Но это - уже совсем другая история.