(no subject)
Началось! Началось! Мои сладкие крошки, мои любимые кровиночки, мои двухметровые пупсики ушли на свидание с девчонками, которым только одно и надо от моих котиков. Если я раньше ссанными тапками их на улицу выгнать не могла, то теперь провожу вечера, расплющив нос по окну и пялясь в ночь, не мелькнет ли знакомый силуэт, не выйдет ли из темноты под свет фонаря мой мальчик, зацелованный пятнадцатилетней подколодной змеей.
И ведь какой красоты неписаной эти девоньки, мама дорохая. С шелковыми локонами и персиковыми щечками. Помните рассвет на море, когда вы влюблены? Красиво?! Так вот - они еще краше. Будь я их мамой, я бы не нос, я бы вся в окне расплющилась. Так и стояла бы все вечера на подоконнике, поливая себе голову валерьянкой из ковшика.
Вчера фото увидела. Девочка и мой мальчик. Боги, как он на нее смотрел. Такой мужик мужской в его взгляде сидит, что у меня экран треснул пока я глазами дырку в них ковыряла. И она знает, чертовка, что хороша невыносимо. Да кабы на меня кто так глянул, растеклась бы сладким медом, разлилась бы ручейком журчащим (тихо извращенцы, тут нет никакого второго смысла, только первый:).
И ведь на расскажут ничего, гаденыши. Я за ужином очень ненавязчиво, прямо в лоб спрошу, как погуляли, а в ответ получу скупые фразы: "да хорошо", "да в кафе", "уймись женщина".
А ведь так хочется постоять рядом с первой любовью. Припереться к ним к комнату ночью (с котами естественно), сесть у кровати и спрашивать, спрашивать, спрашивать:
- Ну а ты что?
А она?
А ты?
Ты все знаешь о безоп...
- Мам!
На-ча-лось...
И ведь какой красоты неписаной эти девоньки, мама дорохая. С шелковыми локонами и персиковыми щечками. Помните рассвет на море, когда вы влюблены? Красиво?! Так вот - они еще краше. Будь я их мамой, я бы не нос, я бы вся в окне расплющилась. Так и стояла бы все вечера на подоконнике, поливая себе голову валерьянкой из ковшика.
Вчера фото увидела. Девочка и мой мальчик. Боги, как он на нее смотрел. Такой мужик мужской в его взгляде сидит, что у меня экран треснул пока я глазами дырку в них ковыряла. И она знает, чертовка, что хороша невыносимо. Да кабы на меня кто так глянул, растеклась бы сладким медом, разлилась бы ручейком журчащим (тихо извращенцы, тут нет никакого второго смысла, только первый:).
И ведь на расскажут ничего, гаденыши. Я за ужином очень ненавязчиво, прямо в лоб спрошу, как погуляли, а в ответ получу скупые фразы: "да хорошо", "да в кафе", "уймись женщина".
А ведь так хочется постоять рядом с первой любовью. Припереться к ним к комнату ночью (с котами естественно), сесть у кровати и спрашивать, спрашивать, спрашивать:
- Ну а ты что?
А она?
А ты?
Ты все знаешь о безоп...
- Мам!
На-ча-лось...