И еще немного истории... В этот день 24 года назад
Оригинал взят у a_kallistratov в И еще немного истории... В этот день 24 года назад
1 сентября 1987 года я переступил порог школы. Тогда мне еще невдомек было, что всего за два дня до этого в Москве на Советской площади состоялся жестокий разгон мирной демонстрации верующих - тех, кого в будущем я назову своими братьями и сестрами...
30 августа 1987 года вайшнавы, измученные собственным бесправием, вышли на улицы Москвы, чтобы привлечь внимание к своим проблемам и выразить протест против административного и уголовного преследования своих единоверцев. Как это было - читайте под катом.
Заявление в Моссовет о проведении демонстрации
Демонстрация должна была начаться в 16.00 по московскому времени. Завершилась она глубокой ночью того же дня в трех отделениях милиции г. Москвы составлением протоколов об административных правонарушениях. Что же произошло на этом сравнительно коротком временном промежутке - коротком для истории, но не для участников событий? Что за свидетельства оставила эпоха будущим поколениям? Что из происшедшего донесла до нас?
Скупой, хмурый язык служебной записки, адресованной «директору СПТУ-92» и подписанной начальником 109 отделения милиции г. Москвы А.А. Лахмотиковым, формально безупречен - факты и ничего кроме фактов. Возможно, так и должна писаться история - скупо, точно и без эмоций?
«29 августа 1987 года в 16 часов на Советской площади города Москвы около пятидесяти человек, причисляющих себя к религиозному течению “Кришна”, нарушили установленные законодательством правила организации и проведения религиозных собраний (без разрешения на право проведения собрания вывесили на груди плакаты с требованиями освободить осужденных членов секты, выкрикивали лозунги аналогичного содержания, пели религиозные песни). После неоднократных предупреждений о прекращении нарушения общественного порядка, указанные лица были доставлены в отделения милиции, где на них были составлены административные протоколы за нарушение ч. 2 ст. 193 кодекса РСФСР об административных правонарушениях, а также они были подвергнуты регистрации и официально предупреждены о недопустимости общественного поведения. Сообщая об изложенном, прошу Вас принять меры общественного воздействия к гр. Громову Ф.А. О принятых мерах сообщить: 125252, Москва, Куусинена, д. 21».
***
29 августа к четырем часа дня преданные начали собираться на Советской площади. Было холодно, моросил дождь. Подъехали примерно за пять минут до объявленного времени. Подъехали и увидели, что на площади уже полно милиции и подозрительных людей в штатском, которые держались группами и внимательно смотрели по сторонам. Преданных было куда меньше, но отступать было нельзя. В руках вайшнавы держали портреты заключенных в тюрьмы братьев по вере и лозунги: «Освободите преданных Кришны из тюрем и психбольниц!», «Требуем регистрации!» и «Свобода вероисповедания не на словах, а на деле!»
Было страшно, никто не решался выйти первым, понимали: власти шутить не станут. Наконец, ровно в 16.00 Ягья-деви Даси скомандовала: «Пора!» - и вайшнавы, на ходу разворачивая плакаты, решительно направились к подножию памятника. Москва, Ленинград, Киев, Вильнюс, Рига, Ереван, Каунас, Днепропетровск, Харьков, Новомосковск, Чернигов - несколько десятков преданных из более чем десяти городов осмелились впервые открыто высказать свои претензии к власти.
Они не успели даже построиться в ряд. Человек сорок в штатском, среди которых преданные заметили несколько старых знакомых из КГБ, бросились к демонстрантам и без всяких предупреждений начали вырывать у них из рук плакаты и лозунги. Через несколько секунд к расправе присоединились сотрудники милиции в форме. Толпу манифестантов разделили на две части и попытались оттеснить к милицейским автобусам, которые стояли с краю площади. Поняв их замысел, преданные взялись за руки, сели на асфальт, отказываясь двигаться с места, и запели молитвы Господу Нрисимхе. Тогда милиция применила грубую силу
Андриас Оролс: «На нас внезапно набросились неизвестные лица в штатском и грубо, применяя физическую силу, начали куда-то тащить. Я получил удар ногой в живот и упал на землю. Подбежали сотрудники МВД и вместе с неизвестными лицами потащили меня куда-то по асфальту, а потом закинули в автобус МВД. Я не оказывал им никакого сопротивления».
Лев Черняк: «У меня на руках был двухлетний ребенок. Я увидел, как трое здоровых мужчин волокут женщину с маленьким ребенком (Ярощук Агиту). Я подошел к ним и стал просить, чтобы ее отпустили. В этот момент на меня набросились двое. Один заломил мне руку за спину - так, что сразу получился вывих плеча. Я чуть не потерял сознание от боли. Они поволокли меня прямо на бетонные вазоны с цветами. Я споткнулся и упал вместе с ребенком, нас подняли с руганью, что мы топчем цветы. В этот момент кто-то из державших сильно ударил меня в спину, ребенок плакал и дрожал».
Валерий Шмаевский: «Кто-то из тащивших нас людей схватился за мою сумку и пытался вырвать ее из моей руки, но это ему не удалось. Сзади на меня кто-то навалился, рукой обхватил за горло и больно сдавил. Я чуть не потерял сознание от удушья. Другие люди в штатском били меня по рукам, спине и тащили куда-то по асфальту. В конце этой процедуры меня схватили за волосы и грубо начали втаскивать в автобус».
Агита Ярощук: «Мы пришли на манифестацию вместе с двухлетним сыном Кришной. На нас без всякого предупреждения, вдруг набросилась организованная группа рослых мужчин в штатском. Они поволокли нас к милицейскому автобусу. С криками “Отбирай у них ребенка!” и с грубейшей нецензурной бранью к ним присоединились несколько работников милиции. Не обращая внимания на истерический плач ребенка, они всеми силами пытались вырвать его из рук матери, при этом ударяя ее в спину и лицо. Валентина силой оторвали от жены и ребенка и бросили в автобус, нанеся при этом ему многочисленные удары, следствия которых оказались такими тяжелыми, что позже, в 109-м отделении милиции к нему пришлось вызвать скорую помощь».
Валерий Насад: «В демонстрации я по той или другой причине участия не принял. Ко мне подскочили молодчики в штатском с перекошенными от ненависти лицами и, попросив закурить, грубо схватили и затем при помощи подбежавших из толпы милиционеров швырнули в машину, при этом цинично ругали мою маму».
Одна из немногих сохранившихся фотографий с разгона митинга. Не zyalt, конечно, но главное видно: милицейская фуражка, автобус и кто-то, кого в этот автобус заталкивают.
***
Ударакиртин-деви Даси затолкали в автобус, оставив на площади ее двухлетнюю дочь одну. Игорю Никулину из Киева разбили лицо об асфальт. Владимира Куличкова из Харькова чуть не задушили шнуром от плаката, а потом - сильно ударили о дверь микроавтобуса. Шибонис Миндаугас получил удар ногой в живот и травму руки. Светлану Любинскую под душераздирающие крики троих её детей схватили и потащили к автобусу два милиционера и два человека в штатском, а когда кто-то из зрителей попытался возмутиться, ответили, что ведут воровку. Публика в скорбном безмолвии наблюдала эту сцену, а две женщины в толпе тихо плакали. Преданные кричали: «Фашисты!» - но комитетчики не обращали на это внимания.
Пострадали не только вайшнавы. Как только манифестанты вышли к памятнику, тут же на площади появились западные корреспонденты. Они пытались снять происходящее на камеры, однако им не позволили. Сотрудники милиции набросились на них, стали отбирать фотоаппараты и засвечивать пленки.
Несколько комитетчиков действовали в толпе, «разъясняя» любопытным москвичам суть происходящего. Один уверял доверчивых граждан, что задерживают литовских националистов, другой рассказывал про «еврейскую мафию». Преданные, которые не вышли на площадь, а наблюдали за всем из толпы, были возмущены и пытались протестовать. В итоге некоторых из них тоже забрали (например, Науриса Юсдекайтиса из Вильнюса), но цель отчасти была достигнута: некоторые из тех, кто наблюдал разгон демонстрации, все поняли - и были потрясены.
Милиция перевыполнила план: в автобус попали и люди, к преданным не имеющие никакого отношения. Единственная вина их состояла в том, что они позволили себе возмутиться по поводу увиденного.
***
Преданных оттеснили в подворотню и затолкали в милицейские автобусы, на одном из которых красовалась надпись «Телевидение». В другом были свалены милицейские каски, щиты и дубинки. В автобусах преданных подхватывали другие участники расправы и втаскивали внутрь. Несколько вайшнавов, не имея сил подняться, лежали на полу; принимая новых задержанных, милиционеры просто перешагивали через них.
Еще один полуразмытый кадр
Несколько минут - и все было кончено. Автобусы стояли, готовые к отправке.
Вдруг в какой-то момент преданные, закрытые в салоне одного из автобусов, почувствовали удушливый запах. Салон стремительно наполнялся выхлопными газами. Страшно перепугавшись, вайшнавы закричали милиционерам, чтобы те открыли окна, но в ответ послышался грубый отказ. Когда дышать стало совсем уж нечем, разрешили, наконец, открыть аварийные люки и впустить внутрь немного свежего воздуха.
Всего было задержано около пятидесяти человека. Демонстрантов развезли по трем отделениям милиции: в 108-е, в 109-е и в 115-е.
В помещение милиции задержанных заводили по одному, меж двумя шеренгами милиционеров, грубо подталкивая сзади. При попытке выяснить причину задержания, вайшнавы услышали невероятное: оказывается, их выступление рассматривалось как религиозное собрание и, таким образом, подпадало под вторую часть 193 статьи кодекса РСФСР об административных правонарушениях.
Слышать это было, мягко говоря, странно, ибо за последние месяцы вайшнавам уже много раз пытались доказать, что они не являются религиозной группой и, соответственно, не нуждаются в регистрации. Собственно, это и было главным формальным предлогом отказа их зарегистрировать. А тут получалось, что собрания их все-таки носят религиозный характер. К тому же, считать демонстрацию на Советской площади «церемонией культа» было верхом нелепости. Разумеется, подписывать протокол о нарушении никто не стал. Понятые - из числа оперативных работников, присутствовавших при задержании, - засвидетельствовали отказы от подписи.
Пока присутствующих переписывали, пока проверяли паспорта, разбираться с кришнаитами в 109 отделение приехал Е.М. Шаранков - генерал-майор милиции. Выслушав их жалобы, он заявил, что 11 августа 1987 года было введено некое временное положение о проведении демонстраций, которое они своим митингом нарушили. Преданные возмутились: когда они регистрировали заявку о демонстрации в Моссовете, ни о каких новых правилах им никто ничего не сказал. Генерал-майор бросил в ответ, что предупреждали всех, и поспешил ретироваться.
Нет, предупреждений не то чтобы совсем не было... Они были. Так, накануне демонстрации Ягью-деви Даси вызвали в Мосгорисполком и пригрозили, чтобы она не вздумала идти на Советскую площадь, иначе будет хуже. Артему Чумаченко из Киева за несколько дней до события позвонил неизвестный и также пообещал немалые проблемы.
Пока сидели в отделении, для некоторых преданных пришлось вызывать «Скорую помощь». У Льва Черняка оказалось вывихнуто плечо. У Бхарадваджа Прабху констатировали сотрясение мозга. У многих были ушибы, растяжения и ссадины.
***
В милиции, вместо положенных трех часов, преданных продержали до глубокой ночи, потом отпустили. Все съехались на квартиру к Ягье-деви Даси и устроили оглушительный киртан, приходя в себя после тяжелого дня. Атмананда Прабху по телефону связался с Киртираджем и рассказал ему о том, как все было. Несмотря на перенесенные испытания, все испытывали большое воодушевление: у всех было чувство, что времена меняются. Уже глубокой ночью решали, что делать дальше. Постановили - писать жалобы и заявления в прокуратуру, обратиться с письмом к М.С. Горбачеву, продолжать требовать регистрации, а в случае отказа - перейти к другим формам протеста, начав голодовку.
Так закончился день. Преданные разошлись по домам. Приезжие остались ночевать у Ягьи-деви Даси. С утра провели службу; Евгений Жаров из Днепропетровска читал собравшимся «Шримад-Бхагаватам».
1 сентября 1987 года я переступил порог школы. Тогда мне еще невдомек было, что всего за два дня до этого в Москве на Советской площади состоялся жестокий разгон мирной демонстрации верующих - тех, кого в будущем я назову своими братьями и сестрами...
30 августа 1987 года вайшнавы, измученные собственным бесправием, вышли на улицы Москвы, чтобы привлечь внимание к своим проблемам и выразить протест против административного и уголовного преследования своих единоверцев. Как это было - читайте под катом.
Заявление в Моссовет о проведении демонстрации
Демонстрация должна была начаться в 16.00 по московскому времени. Завершилась она глубокой ночью того же дня в трех отделениях милиции г. Москвы составлением протоколов об административных правонарушениях. Что же произошло на этом сравнительно коротком временном промежутке - коротком для истории, но не для участников событий? Что за свидетельства оставила эпоха будущим поколениям? Что из происшедшего донесла до нас?
Скупой, хмурый язык служебной записки, адресованной «директору СПТУ-92» и подписанной начальником 109 отделения милиции г. Москвы А.А. Лахмотиковым, формально безупречен - факты и ничего кроме фактов. Возможно, так и должна писаться история - скупо, точно и без эмоций?
«29 августа 1987 года в 16 часов на Советской площади города Москвы около пятидесяти человек, причисляющих себя к религиозному течению “Кришна”, нарушили установленные законодательством правила организации и проведения религиозных собраний (без разрешения на право проведения собрания вывесили на груди плакаты с требованиями освободить осужденных членов секты, выкрикивали лозунги аналогичного содержания, пели религиозные песни). После неоднократных предупреждений о прекращении нарушения общественного порядка, указанные лица были доставлены в отделения милиции, где на них были составлены административные протоколы за нарушение ч. 2 ст. 193 кодекса РСФСР об административных правонарушениях, а также они были подвергнуты регистрации и официально предупреждены о недопустимости общественного поведения. Сообщая об изложенном, прошу Вас принять меры общественного воздействия к гр. Громову Ф.А. О принятых мерах сообщить: 125252, Москва, Куусинена, д. 21».
***
29 августа к четырем часа дня преданные начали собираться на Советской площади. Было холодно, моросил дождь. Подъехали примерно за пять минут до объявленного времени. Подъехали и увидели, что на площади уже полно милиции и подозрительных людей в штатском, которые держались группами и внимательно смотрели по сторонам. Преданных было куда меньше, но отступать было нельзя. В руках вайшнавы держали портреты заключенных в тюрьмы братьев по вере и лозунги: «Освободите преданных Кришны из тюрем и психбольниц!», «Требуем регистрации!» и «Свобода вероисповедания не на словах, а на деле!»
Было страшно, никто не решался выйти первым, понимали: власти шутить не станут. Наконец, ровно в 16.00 Ягья-деви Даси скомандовала: «Пора!» - и вайшнавы, на ходу разворачивая плакаты, решительно направились к подножию памятника. Москва, Ленинград, Киев, Вильнюс, Рига, Ереван, Каунас, Днепропетровск, Харьков, Новомосковск, Чернигов - несколько десятков преданных из более чем десяти городов осмелились впервые открыто высказать свои претензии к власти.
Они не успели даже построиться в ряд. Человек сорок в штатском, среди которых преданные заметили несколько старых знакомых из КГБ, бросились к демонстрантам и без всяких предупреждений начали вырывать у них из рук плакаты и лозунги. Через несколько секунд к расправе присоединились сотрудники милиции в форме. Толпу манифестантов разделили на две части и попытались оттеснить к милицейским автобусам, которые стояли с краю площади. Поняв их замысел, преданные взялись за руки, сели на асфальт, отказываясь двигаться с места, и запели молитвы Господу Нрисимхе. Тогда милиция применила грубую силу
Андриас Оролс: «На нас внезапно набросились неизвестные лица в штатском и грубо, применяя физическую силу, начали куда-то тащить. Я получил удар ногой в живот и упал на землю. Подбежали сотрудники МВД и вместе с неизвестными лицами потащили меня куда-то по асфальту, а потом закинули в автобус МВД. Я не оказывал им никакого сопротивления».
Лев Черняк: «У меня на руках был двухлетний ребенок. Я увидел, как трое здоровых мужчин волокут женщину с маленьким ребенком (Ярощук Агиту). Я подошел к ним и стал просить, чтобы ее отпустили. В этот момент на меня набросились двое. Один заломил мне руку за спину - так, что сразу получился вывих плеча. Я чуть не потерял сознание от боли. Они поволокли меня прямо на бетонные вазоны с цветами. Я споткнулся и упал вместе с ребенком, нас подняли с руганью, что мы топчем цветы. В этот момент кто-то из державших сильно ударил меня в спину, ребенок плакал и дрожал».
Валерий Шмаевский: «Кто-то из тащивших нас людей схватился за мою сумку и пытался вырвать ее из моей руки, но это ему не удалось. Сзади на меня кто-то навалился, рукой обхватил за горло и больно сдавил. Я чуть не потерял сознание от удушья. Другие люди в штатском били меня по рукам, спине и тащили куда-то по асфальту. В конце этой процедуры меня схватили за волосы и грубо начали втаскивать в автобус».
Агита Ярощук: «Мы пришли на манифестацию вместе с двухлетним сыном Кришной. На нас без всякого предупреждения, вдруг набросилась организованная группа рослых мужчин в штатском. Они поволокли нас к милицейскому автобусу. С криками “Отбирай у них ребенка!” и с грубейшей нецензурной бранью к ним присоединились несколько работников милиции. Не обращая внимания на истерический плач ребенка, они всеми силами пытались вырвать его из рук матери, при этом ударяя ее в спину и лицо. Валентина силой оторвали от жены и ребенка и бросили в автобус, нанеся при этом ему многочисленные удары, следствия которых оказались такими тяжелыми, что позже, в 109-м отделении милиции к нему пришлось вызвать скорую помощь».
Валерий Насад: «В демонстрации я по той или другой причине участия не принял. Ко мне подскочили молодчики в штатском с перекошенными от ненависти лицами и, попросив закурить, грубо схватили и затем при помощи подбежавших из толпы милиционеров швырнули в машину, при этом цинично ругали мою маму».
Одна из немногих сохранившихся фотографий с разгона митинга. Не zyalt, конечно, но главное видно: милицейская фуражка, автобус и кто-то, кого в этот автобус заталкивают.
***
Ударакиртин-деви Даси затолкали в автобус, оставив на площади ее двухлетнюю дочь одну. Игорю Никулину из Киева разбили лицо об асфальт. Владимира Куличкова из Харькова чуть не задушили шнуром от плаката, а потом - сильно ударили о дверь микроавтобуса. Шибонис Миндаугас получил удар ногой в живот и травму руки. Светлану Любинскую под душераздирающие крики троих её детей схватили и потащили к автобусу два милиционера и два человека в штатском, а когда кто-то из зрителей попытался возмутиться, ответили, что ведут воровку. Публика в скорбном безмолвии наблюдала эту сцену, а две женщины в толпе тихо плакали. Преданные кричали: «Фашисты!» - но комитетчики не обращали на это внимания.
Пострадали не только вайшнавы. Как только манифестанты вышли к памятнику, тут же на площади появились западные корреспонденты. Они пытались снять происходящее на камеры, однако им не позволили. Сотрудники милиции набросились на них, стали отбирать фотоаппараты и засвечивать пленки.
Несколько комитетчиков действовали в толпе, «разъясняя» любопытным москвичам суть происходящего. Один уверял доверчивых граждан, что задерживают литовских националистов, другой рассказывал про «еврейскую мафию». Преданные, которые не вышли на площадь, а наблюдали за всем из толпы, были возмущены и пытались протестовать. В итоге некоторых из них тоже забрали (например, Науриса Юсдекайтиса из Вильнюса), но цель отчасти была достигнута: некоторые из тех, кто наблюдал разгон демонстрации, все поняли - и были потрясены.
Милиция перевыполнила план: в автобус попали и люди, к преданным не имеющие никакого отношения. Единственная вина их состояла в том, что они позволили себе возмутиться по поводу увиденного.
***
Преданных оттеснили в подворотню и затолкали в милицейские автобусы, на одном из которых красовалась надпись «Телевидение». В другом были свалены милицейские каски, щиты и дубинки. В автобусах преданных подхватывали другие участники расправы и втаскивали внутрь. Несколько вайшнавов, не имея сил подняться, лежали на полу; принимая новых задержанных, милиционеры просто перешагивали через них.
Еще один полуразмытый кадр
Несколько минут - и все было кончено. Автобусы стояли, готовые к отправке.
Вдруг в какой-то момент преданные, закрытые в салоне одного из автобусов, почувствовали удушливый запах. Салон стремительно наполнялся выхлопными газами. Страшно перепугавшись, вайшнавы закричали милиционерам, чтобы те открыли окна, но в ответ послышался грубый отказ. Когда дышать стало совсем уж нечем, разрешили, наконец, открыть аварийные люки и впустить внутрь немного свежего воздуха.
Всего было задержано около пятидесяти человека. Демонстрантов развезли по трем отделениям милиции: в 108-е, в 109-е и в 115-е.
В помещение милиции задержанных заводили по одному, меж двумя шеренгами милиционеров, грубо подталкивая сзади. При попытке выяснить причину задержания, вайшнавы услышали невероятное: оказывается, их выступление рассматривалось как религиозное собрание и, таким образом, подпадало под вторую часть 193 статьи кодекса РСФСР об административных правонарушениях.
Слышать это было, мягко говоря, странно, ибо за последние месяцы вайшнавам уже много раз пытались доказать, что они не являются религиозной группой и, соответственно, не нуждаются в регистрации. Собственно, это и было главным формальным предлогом отказа их зарегистрировать. А тут получалось, что собрания их все-таки носят религиозный характер. К тому же, считать демонстрацию на Советской площади «церемонией культа» было верхом нелепости. Разумеется, подписывать протокол о нарушении никто не стал. Понятые - из числа оперативных работников, присутствовавших при задержании, - засвидетельствовали отказы от подписи.
Пока присутствующих переписывали, пока проверяли паспорта, разбираться с кришнаитами в 109 отделение приехал Е.М. Шаранков - генерал-майор милиции. Выслушав их жалобы, он заявил, что 11 августа 1987 года было введено некое временное положение о проведении демонстраций, которое они своим митингом нарушили. Преданные возмутились: когда они регистрировали заявку о демонстрации в Моссовете, ни о каких новых правилах им никто ничего не сказал. Генерал-майор бросил в ответ, что предупреждали всех, и поспешил ретироваться.
Нет, предупреждений не то чтобы совсем не было... Они были. Так, накануне демонстрации Ягью-деви Даси вызвали в Мосгорисполком и пригрозили, чтобы она не вздумала идти на Советскую площадь, иначе будет хуже. Артему Чумаченко из Киева за несколько дней до события позвонил неизвестный и также пообещал немалые проблемы.
Пока сидели в отделении, для некоторых преданных пришлось вызывать «Скорую помощь». У Льва Черняка оказалось вывихнуто плечо. У Бхарадваджа Прабху констатировали сотрясение мозга. У многих были ушибы, растяжения и ссадины.
***
В милиции, вместо положенных трех часов, преданных продержали до глубокой ночи, потом отпустили. Все съехались на квартиру к Ягье-деви Даси и устроили оглушительный киртан, приходя в себя после тяжелого дня. Атмананда Прабху по телефону связался с Киртираджем и рассказал ему о том, как все было. Несмотря на перенесенные испытания, все испытывали большое воодушевление: у всех было чувство, что времена меняются. Уже глубокой ночью решали, что делать дальше. Постановили - писать жалобы и заявления в прокуратуру, обратиться с письмом к М.С. Горбачеву, продолжать требовать регистрации, а в случае отказа - перейти к другим формам протеста, начав голодовку.
Так закончился день. Преданные разошлись по домам. Приезжие остались ночевать у Ягьи-деви Даси. С утра провели службу; Евгений Жаров из Днепропетровска читал собравшимся «Шримад-Бхагаватам».