"Женщины в любви" Лоуренса
Хорошая книга. Давно так не читала художественную книгу, взахлеб.
Мне было очень приятно ее читать сейчас, когда я знаю об этой эпохе - эпоха модерна в Европе (у нас Серебряный век) больше, чем знала еще пару лет назад. Я все узнаю. Мистицизм, ожидания конца света или, по крайней мере, конца человечества, культ танатоса - все это было и у нас, у наших мистиков. Проходит чувство собственной изолированности, когда видишь, что и в России, и в Англии людей волновали те же вопросы...
И в то же время эта история - далеко не экзотика, способная лишь с долей шарма напомнить о давно минувшей эпохе. Она и сегодня трогает за живое. Что такое внутренняя свобода, возможна ли она? И возможна ли свобода в любви, быть свободными вдвоем? Что жизнеспособнее: грубый практицизм или утопия, сила или иная сила?
Таких, как Джеральд, много и сегодня. Человек-функция, функция руководителя, функция мужчины-самца. Очень зажатый, скованный... "скрученный". Его друг Биркин - единственный, с кем он позволял себе быть собственно человеком. И в какой-то момент закономерно отдалился от него - тогда, когда сделал свой окончательный выбор остаться человеком-машиной.
Читая о нем, я вспоминала одного современного немецкого предпринимателя из "обличительных" передач Deutsche Welle, который сказал: "За все эти тридцать лет я только однажды был на больничном. Когда у меня была температура 40, я шел на работу. Когда я не спал всю ночь из-за ссоры с женой, я шел на работу..." Это было поразительно - видеть, как человек даже не пытался делать вид, будто у него есть время для себя, для занятий, которые он любит.
Некоторые читатели писали, что его гибель в финале неожиданна. Отнюдь. Она - закономерный результат нежизнеспособности всей его позиции.
Теперь о Биркине и Урсуле, о любви. О силе утопии. Когда любовь имеет шанс быть долгой? Я думаю, когда люди незаменимы друг для друга. (Это бывает крайне редко, абсолютное большинство людей живут с пониманием, что на месте их спутника могли быть десять, сто, тысяча таких же, как он или она.) Урсула и Биркин сумели стать незаменимыми друг для друга. Она - изначально не уникальная, во многих отношениях обычная женщина. Но Руперт столько вложил в эти отношения, в это их взаимное преображение в любви или же в том, что, как он говорит, по ту сторону любви, что повторить это с другой женщиной было бы сложно или вовсе невозможно. С ней еще проще, так как он уникален. Я в них верю.
Мне было очень приятно ее читать сейчас, когда я знаю об этой эпохе - эпоха модерна в Европе (у нас Серебряный век) больше, чем знала еще пару лет назад. Я все узнаю. Мистицизм, ожидания конца света или, по крайней мере, конца человечества, культ танатоса - все это было и у нас, у наших мистиков. Проходит чувство собственной изолированности, когда видишь, что и в России, и в Англии людей волновали те же вопросы...
И в то же время эта история - далеко не экзотика, способная лишь с долей шарма напомнить о давно минувшей эпохе. Она и сегодня трогает за живое. Что такое внутренняя свобода, возможна ли она? И возможна ли свобода в любви, быть свободными вдвоем? Что жизнеспособнее: грубый практицизм или утопия, сила или иная сила?
Таких, как Джеральд, много и сегодня. Человек-функция, функция руководителя, функция мужчины-самца. Очень зажатый, скованный... "скрученный". Его друг Биркин - единственный, с кем он позволял себе быть собственно человеком. И в какой-то момент закономерно отдалился от него - тогда, когда сделал свой окончательный выбор остаться человеком-машиной.
Читая о нем, я вспоминала одного современного немецкого предпринимателя из "обличительных" передач Deutsche Welle, который сказал: "За все эти тридцать лет я только однажды был на больничном. Когда у меня была температура 40, я шел на работу. Когда я не спал всю ночь из-за ссоры с женой, я шел на работу..." Это было поразительно - видеть, как человек даже не пытался делать вид, будто у него есть время для себя, для занятий, которые он любит.
Некоторые читатели писали, что его гибель в финале неожиданна. Отнюдь. Она - закономерный результат нежизнеспособности всей его позиции.
Теперь о Биркине и Урсуле, о любви. О силе утопии. Когда любовь имеет шанс быть долгой? Я думаю, когда люди незаменимы друг для друга. (Это бывает крайне редко, абсолютное большинство людей живут с пониманием, что на месте их спутника могли быть десять, сто, тысяча таких же, как он или она.) Урсула и Биркин сумели стать незаменимыми друг для друга. Она - изначально не уникальная, во многих отношениях обычная женщина. Но Руперт столько вложил в эти отношения, в это их взаимное преображение в любви или же в том, что, как он говорит, по ту сторону любви, что повторить это с другой женщиной было бы сложно или вовсе невозможно. С ней еще проще, так как он уникален. Я в них верю.