Сказки о Силе
Сказки это замечательный инструмент для освящения идей. Они могут быть самыми невероятными, немыслимыми и просто невозможными, но это только на первый взгляд, на взгляд человека с его текущим опытом, который со временем меняется. Что нельзя было завтра, становится можно сегодня.
Сказки, можно реализовать, вопрос только в мастерстве "Действия". Но ситуация такова, что реализация большинства сказок, описанных в различных древних трактатах, весьма затруднительна, для множества современных людей, на данный момент. Причем эти трудности не решить за месяц, и даже за год, требуется серьезная, кропотливая работа, и как обычно, без всяких гарантий на успех. Поэтому я предлагаю сказки Александра Секацкого "Моги и их могущества", главная их особенность, что некоторые из описанных им ситуаций, уже давно есть в регулярной жизни, так что люди встречаются с ними каждый день, только не замечают. Далее выборка нескольких фрагментов для оценки.
Прежде всего моги делят всех людей на могов и немогов - и тут нечего добавить, разве что можно заметить, что в этом делении нет никакого высокомерия. Также можно было бы разделить всех на физиков и не физиков, на высоких и невысоких.
Однако, кроме могов и немогов существуют еще две небольшие группы: это маги и йоги.
Сами моги не проводят здесь строгой границы, однако интуитивно различие воспринимается и ощущается ими безошибочно. Йоги ищут путей овладения скрытыми физическими и психическими возможностями человека, маги ищут возможности обратить в свою пользу внешние силы культуры. И тем и другим занимаются также моги: кардинальное различие существует однако в подходе, в методе. Моги не признают священной серьезности таинственных сил; моги с этими силами работают. Работа требует строгой техники безопасности, но все же в основе своей она ближе к экспериментальной физике, чем к заклинаниям шамана, хотя моги нередко пользуются и заклинаниями.
Человек становится могом, присваивая себе могущество, - могущество, доступное ему, но по ряду причин не данное природой непосредственно. Из этого, несомненного для могов, положения вытекают две вещи:
1) Для обретения скрытого могущества необходима дерзость и решительность: ведь надо нарушить инерцию каждодневной запрограммированности (или, как говорят моги, "отменить расписание") и бросить вызов миру запредельных возможностей, адаптировать себя в нем.
2) Выход из неможества в неопробованный и никем не гарантированный мир сопряжен с высокой степенью опасности и потому техника безопасности (ТБ) могам насущно необходима; множество жестких правил ТБ сопровождают каждый вид деятельности; существуют специальные моги-сталкеры, консультирующие, как безопаснее выполнить ту или иную процедуру.
С точки зрения могов, большая часть таинственности, которой окружена традиционная магия, объясняется как раз соображениями безопасности.
Формула Основного Состояния (ОС) проста: "я могу". Именно в этом состоянии, или, точнее, из этого состояния и осуществляется большая часть практики могов. Мог пребывает в ОС, а в других состояниях он только бывает.
По-видимому, каждый хоть раз в жизни испытывал Основное Состояние и знает его психологический эквивалент. Это чувство, безошибочное в своей непосредственности, - когда все удается, все проходит на одном дыхании и словно бы без малейших усилий. То, что годами казалось невозможным, непосильным - вдруг происходит само собой, одним движением активированного сознания: играючи удается какое-нибудь затаенное желание; словом, все выпадает так, как надо.
Но. Далее начинаются различия. Немог получает это состояние случайно, "вдруг", как бы в дар, а поэтому считает себя не вправе сжиться, свыкнуться с ОС, немог не решается присвоить Основное Состояние. Более того, немог не решается воспользоваться до конца вдруг доставшимся могуществом и спешит вернуться обратно - приносит всевозможные искупительные жертвы, совершает попятные шаги. "Пусть это не получится, - говорит немог, - вот эта мелочь пусть не сойдется, нельзя же, чтобы все сходилось..." А почему нельзя? Кто запретил? И немог перебивает дыхание, уходит из ОС, ибо не верит себе. Логика искупительных жертв разрушает Основное Состояние.
В отличие от большинства людей, которым случайно дарованы считанные минуты пребывания в ОС, мог входит в ОС и практикует из ОС постоянно и привычно, подобно тому как иные, вставая по утрам, чистят зубы и ставят чайник. Стремление откупиться, "оправдаться за удачу" чуждо могам. Удача есть должное, подобающее человеку.
Сознание в Основном Состоянии активировано, в т.ч. в самом прямом физическом смысле. Когда мы говорим, что человек находится "в приподнятом настроении", испытывает подъем духа, необычную легкость и т.д., то в применении к ОС все это отнюдь не метафоры. Приподнятость состоит в том, что дух отбирает у гравитации еще один уровень, - возвышенность духа возвышает, ослабляет тягу тела, еще на порядок по сравнению с витальным состоянием.
Как-то я оказался в "Прибое" вместе с Зильбером и его стажером (не помню имени, он так и не стал могом). Официант принес мне сто грамм коньяка, а Зильберу и стажеру по бокалу шампанского (кажется, единственный алкогольный напиток, который дозволен в могуществах). Зильбер впервые зашел в Прибой, но, похоже, официанту уже приходилось встречаться с могами, что с удовлетворением отметил и Зильберштейн: "Школа есть". Мог отпил глоток шампанского и стал беседовать со стажером (тот раньше занимался каратэ и еще чем-то из восточных единоборств, затем стажировался в рижском могуществе, приехал в Питер и упросил Зильбера попрактиковать его пару недель). Речь как раз зашла о каратэ. Зильбер заметил, что мастерам каратэ и вообще востоку хорошо знакомо Основное Состояние - без пребывания в ОС любой поединок или бой, какие приемы бы в нем ни использовались, неотличим от простой драки. Стажер согласился, но заметил, что опыт каратэ "как-то трудно заимствовать" и он ему "мало помогает".
Зильбер удовлетворенно хмыкнул и поднял вверх ладонь (надо признать, что Зильбер и Гелик охотнее прочих предавались рассуждениям, а Зильбера я даже назвал бы словоохотливым, что не слишком типично для мога). - То-то и оно. А в чем тут дело, коллега, не догадываешься?
- Видимо, все-таки разные состояния. Радиус действия, что ли, разный.
- Почти допер. У каратиста очень узкий вход в ОС - слишком технический и однозначный. Он как бы влезает в ОС - с помощью привычных движений, разученных назубок. И вместо "я могу" у него получается "вот здесь я могу" - он весь сжат в этих рамках. ОС у него подпирается привычкой и освоенностью территории, - за рамками - за пределами боя мастер не в силах справиться со своим неможеством... А все привычка пользоваться одним-единственным оружием - поневоле попадаешь в зависимость от оружия - как рыцарь в латах.
- Ясное дело. Автоматизм и дает гарантию уверенности.
- Вот видишь. А ведь ОС предшествует всяким гарантиям. Поэтому ты чепуху порешь, уважаемый партайгеноссе. Тут ведь дело такое - что-то всегда предшествует. И у немога в том числе. Он ведь почему "немог"? Потому что еще до всякой практики у него засела дурацкая установка: "я не могу". Еще ничего не попробовал, а уже сжат и скован, потому что "не могу", дескать. Да кто сказал, что ты не можешь, и кто тебе мешает мочь? Немоги думают, что мы самовнушением владеем, потому и моги. А я бы сказал, что первая техника - избавление от самовнушений. Надо прежде всего перестать внушать себе ежеминутно "не могу", перестать дрожать от неможества и делать все вслепую - тогда и мочь будешь. "Могу" - это больше, чем "знаю", или чем "обучен". Раз "могу" - то могу и знать, и обучиться, и обучить - из ОС, а не для ОС. Практику могов, почти всю, можно усвоить только из Основного Состояния. А ты говоришь: "нет гарантий, вот и не могу", - все наоборот, коллега, "не можешь" - значит нет и не будет тебе гарантий. Моги".
Тут я вмешался, поскольку меня заинтересовал ход мысли Зильбера, и я решил сообщить ему итог своих недавних размышлений.
- Слушай, Зильбер, я вот что думаю. Может быть, мы все в чем-то, в какой-то узкой области моги? Или хотя бы так. Каждый приобщенный к творчеству, вообще всякий мастер - мог в том, в чем он мастер. Ну, по крайней мере в какие-то минуты, на вершинах своего мастерства. Рафаэль, расписывая Сикстинскую капеллу, разве не был вдохновлен, разве не из состояния "я могу" сотворены полотна Ван-Гога, книги Гете, музыка Баха? Может, определенный талант, присущий человеку, как раз и состоит в указании того пространства, в котором "я могу"? И тогда мог - просто тот, кто не ограничивает себя одной сферой, - как ты говоришь, техническим и зависимым способом вхождения в ОС, но может продлять и распространять ОС за пределы "таланта". Что скажешь?
- Говоришь, все мы "немножко моги", - прищурившись, произнес Зильбер. - Ну, в чем-то ты прав. Но столь же и неправ. ОС это азбука, с него только начинается обретение могущества. Поэтому очень подозрительно, с чего это люди так обожествляют минуты вдохновения? Тут тебе и труд, и муки творчества, и вообще все эпитеты из Евангелий. Поэты сплошь пишут о том, какое божественное состояние испытывает поэт, да и другие художники в широком смысле слова дают все больше зашифрованное описание испытываемого состояния вместо того, чтобы творить, мочь и делать из утвержденного плацдарма духа. А главное, обрати внимание, все творческие взлеты, все "таланты" приписаны к Логосу, к какому-то крайне искусственному и вычурному занятию, если вдуматься. Ну почему это обязательно надо браться за кисть, ставить перед собой мольберт, раскладывать краски и вычислять перспективу? Или нанизывать созвучия? И все вокруг убеждают, что сие странное занятие бесподобно и божественно, и дано лишь избранным. А стоит выйти в своем "могу" за эти причудливые барьерчики, именуемые условностью искусства, и заняться чем-то безусловным, проявить энергетику сознания прямо среди вещей, стихий и душевной суеты ближних своих, так сразу ты уже не избранник богов, а нарушитель предвечных установлений, одержимый нечистой силой. Почему освещен (или "освящен" - я не уточнил) только один путь к созданию подобий, да еще и самых безопасных и трудоемких? Может, кто-то заинтересован навечно приписать могущество к условности и прославляет это всячески как гениальность и божественность? Вдруг кто-то боится конкуренции? - И Зильбер лукаво взглянул на меня. - Ты попроси у Гелика его рукопись. Может, даст почитать, там у него любопытные соображения имеются.
Сказки, можно реализовать, вопрос только в мастерстве "Действия". Но ситуация такова, что реализация большинства сказок, описанных в различных древних трактатах, весьма затруднительна, для множества современных людей, на данный момент. Причем эти трудности не решить за месяц, и даже за год, требуется серьезная, кропотливая работа, и как обычно, без всяких гарантий на успех. Поэтому я предлагаю сказки Александра Секацкого "Моги и их могущества", главная их особенность, что некоторые из описанных им ситуаций, уже давно есть в регулярной жизни, так что люди встречаются с ними каждый день, только не замечают. Далее выборка нескольких фрагментов для оценки.
Прежде всего моги делят всех людей на могов и немогов - и тут нечего добавить, разве что можно заметить, что в этом делении нет никакого высокомерия. Также можно было бы разделить всех на физиков и не физиков, на высоких и невысоких.
Однако, кроме могов и немогов существуют еще две небольшие группы: это маги и йоги.
Сами моги не проводят здесь строгой границы, однако интуитивно различие воспринимается и ощущается ими безошибочно. Йоги ищут путей овладения скрытыми физическими и психическими возможностями человека, маги ищут возможности обратить в свою пользу внешние силы культуры. И тем и другим занимаются также моги: кардинальное различие существует однако в подходе, в методе. Моги не признают священной серьезности таинственных сил; моги с этими силами работают. Работа требует строгой техники безопасности, но все же в основе своей она ближе к экспериментальной физике, чем к заклинаниям шамана, хотя моги нередко пользуются и заклинаниями.
Человек становится могом, присваивая себе могущество, - могущество, доступное ему, но по ряду причин не данное природой непосредственно. Из этого, несомненного для могов, положения вытекают две вещи:
1) Для обретения скрытого могущества необходима дерзость и решительность: ведь надо нарушить инерцию каждодневной запрограммированности (или, как говорят моги, "отменить расписание") и бросить вызов миру запредельных возможностей, адаптировать себя в нем.
2) Выход из неможества в неопробованный и никем не гарантированный мир сопряжен с высокой степенью опасности и потому техника безопасности (ТБ) могам насущно необходима; множество жестких правил ТБ сопровождают каждый вид деятельности; существуют специальные моги-сталкеры, консультирующие, как безопаснее выполнить ту или иную процедуру.
С точки зрения могов, большая часть таинственности, которой окружена традиционная магия, объясняется как раз соображениями безопасности.
Формула Основного Состояния (ОС) проста: "я могу". Именно в этом состоянии, или, точнее, из этого состояния и осуществляется большая часть практики могов. Мог пребывает в ОС, а в других состояниях он только бывает.
По-видимому, каждый хоть раз в жизни испытывал Основное Состояние и знает его психологический эквивалент. Это чувство, безошибочное в своей непосредственности, - когда все удается, все проходит на одном дыхании и словно бы без малейших усилий. То, что годами казалось невозможным, непосильным - вдруг происходит само собой, одним движением активированного сознания: играючи удается какое-нибудь затаенное желание; словом, все выпадает так, как надо.
Но. Далее начинаются различия. Немог получает это состояние случайно, "вдруг", как бы в дар, а поэтому считает себя не вправе сжиться, свыкнуться с ОС, немог не решается присвоить Основное Состояние. Более того, немог не решается воспользоваться до конца вдруг доставшимся могуществом и спешит вернуться обратно - приносит всевозможные искупительные жертвы, совершает попятные шаги. "Пусть это не получится, - говорит немог, - вот эта мелочь пусть не сойдется, нельзя же, чтобы все сходилось..." А почему нельзя? Кто запретил? И немог перебивает дыхание, уходит из ОС, ибо не верит себе. Логика искупительных жертв разрушает Основное Состояние.
В отличие от большинства людей, которым случайно дарованы считанные минуты пребывания в ОС, мог входит в ОС и практикует из ОС постоянно и привычно, подобно тому как иные, вставая по утрам, чистят зубы и ставят чайник. Стремление откупиться, "оправдаться за удачу" чуждо могам. Удача есть должное, подобающее человеку.
Сознание в Основном Состоянии активировано, в т.ч. в самом прямом физическом смысле. Когда мы говорим, что человек находится "в приподнятом настроении", испытывает подъем духа, необычную легкость и т.д., то в применении к ОС все это отнюдь не метафоры. Приподнятость состоит в том, что дух отбирает у гравитации еще один уровень, - возвышенность духа возвышает, ослабляет тягу тела, еще на порядок по сравнению с витальным состоянием.
Как-то я оказался в "Прибое" вместе с Зильбером и его стажером (не помню имени, он так и не стал могом). Официант принес мне сто грамм коньяка, а Зильберу и стажеру по бокалу шампанского (кажется, единственный алкогольный напиток, который дозволен в могуществах). Зильбер впервые зашел в Прибой, но, похоже, официанту уже приходилось встречаться с могами, что с удовлетворением отметил и Зильберштейн: "Школа есть". Мог отпил глоток шампанского и стал беседовать со стажером (тот раньше занимался каратэ и еще чем-то из восточных единоборств, затем стажировался в рижском могуществе, приехал в Питер и упросил Зильбера попрактиковать его пару недель). Речь как раз зашла о каратэ. Зильбер заметил, что мастерам каратэ и вообще востоку хорошо знакомо Основное Состояние - без пребывания в ОС любой поединок или бой, какие приемы бы в нем ни использовались, неотличим от простой драки. Стажер согласился, но заметил, что опыт каратэ "как-то трудно заимствовать" и он ему "мало помогает".
Зильбер удовлетворенно хмыкнул и поднял вверх ладонь (надо признать, что Зильбер и Гелик охотнее прочих предавались рассуждениям, а Зильбера я даже назвал бы словоохотливым, что не слишком типично для мога). - То-то и оно. А в чем тут дело, коллега, не догадываешься?
- Видимо, все-таки разные состояния. Радиус действия, что ли, разный.
- Почти допер. У каратиста очень узкий вход в ОС - слишком технический и однозначный. Он как бы влезает в ОС - с помощью привычных движений, разученных назубок. И вместо "я могу" у него получается "вот здесь я могу" - он весь сжат в этих рамках. ОС у него подпирается привычкой и освоенностью территории, - за рамками - за пределами боя мастер не в силах справиться со своим неможеством... А все привычка пользоваться одним-единственным оружием - поневоле попадаешь в зависимость от оружия - как рыцарь в латах.
- Ясное дело. Автоматизм и дает гарантию уверенности.
- Вот видишь. А ведь ОС предшествует всяким гарантиям. Поэтому ты чепуху порешь, уважаемый партайгеноссе. Тут ведь дело такое - что-то всегда предшествует. И у немога в том числе. Он ведь почему "немог"? Потому что еще до всякой практики у него засела дурацкая установка: "я не могу". Еще ничего не попробовал, а уже сжат и скован, потому что "не могу", дескать. Да кто сказал, что ты не можешь, и кто тебе мешает мочь? Немоги думают, что мы самовнушением владеем, потому и моги. А я бы сказал, что первая техника - избавление от самовнушений. Надо прежде всего перестать внушать себе ежеминутно "не могу", перестать дрожать от неможества и делать все вслепую - тогда и мочь будешь. "Могу" - это больше, чем "знаю", или чем "обучен". Раз "могу" - то могу и знать, и обучиться, и обучить - из ОС, а не для ОС. Практику могов, почти всю, можно усвоить только из Основного Состояния. А ты говоришь: "нет гарантий, вот и не могу", - все наоборот, коллега, "не можешь" - значит нет и не будет тебе гарантий. Моги".
Тут я вмешался, поскольку меня заинтересовал ход мысли Зильбера, и я решил сообщить ему итог своих недавних размышлений.
- Слушай, Зильбер, я вот что думаю. Может быть, мы все в чем-то, в какой-то узкой области моги? Или хотя бы так. Каждый приобщенный к творчеству, вообще всякий мастер - мог в том, в чем он мастер. Ну, по крайней мере в какие-то минуты, на вершинах своего мастерства. Рафаэль, расписывая Сикстинскую капеллу, разве не был вдохновлен, разве не из состояния "я могу" сотворены полотна Ван-Гога, книги Гете, музыка Баха? Может, определенный талант, присущий человеку, как раз и состоит в указании того пространства, в котором "я могу"? И тогда мог - просто тот, кто не ограничивает себя одной сферой, - как ты говоришь, техническим и зависимым способом вхождения в ОС, но может продлять и распространять ОС за пределы "таланта". Что скажешь?
- Говоришь, все мы "немножко моги", - прищурившись, произнес Зильбер. - Ну, в чем-то ты прав. Но столь же и неправ. ОС это азбука, с него только начинается обретение могущества. Поэтому очень подозрительно, с чего это люди так обожествляют минуты вдохновения? Тут тебе и труд, и муки творчества, и вообще все эпитеты из Евангелий. Поэты сплошь пишут о том, какое божественное состояние испытывает поэт, да и другие художники в широком смысле слова дают все больше зашифрованное описание испытываемого состояния вместо того, чтобы творить, мочь и делать из утвержденного плацдарма духа. А главное, обрати внимание, все творческие взлеты, все "таланты" приписаны к Логосу, к какому-то крайне искусственному и вычурному занятию, если вдуматься. Ну почему это обязательно надо браться за кисть, ставить перед собой мольберт, раскладывать краски и вычислять перспективу? Или нанизывать созвучия? И все вокруг убеждают, что сие странное занятие бесподобно и божественно, и дано лишь избранным. А стоит выйти в своем "могу" за эти причудливые барьерчики, именуемые условностью искусства, и заняться чем-то безусловным, проявить энергетику сознания прямо среди вещей, стихий и душевной суеты ближних своих, так сразу ты уже не избранник богов, а нарушитель предвечных установлений, одержимый нечистой силой. Почему освещен (или "освящен" - я не уточнил) только один путь к созданию подобий, да еще и самых безопасных и трудоемких? Может, кто-то заинтересован навечно приписать могущество к условности и прославляет это всячески как гениальность и божественность? Вдруг кто-то боится конкуренции? - И Зильбер лукаво взглянул на меня. - Ты попроси у Гелика его рукопись. Может, даст почитать, там у него любопытные соображения имеются.