про "Белую ленту" Ханеке
Я постепенно начинаю трезветь отходить от детских дней рождений и потому таки допишу сюда пост про новый фильм Ханеке. Хоть много позитива он мне и не прибавит. Вот прям щаз виски себе плесну и допишу. Виски - хоть какой-никакой, а позитив.
Ну, что вам сказать, люди? Надо смотреть нового Ханеке с его "белой лентой". Надо. Никуда не отвертишься.
Хоть и страшно. Фильм местами и жуток, и жестОк и жёсток. Чистейший психо-террор с первой до последней минуты. Правда, с редкими перерывами на замечательно смущенную, тихую любовную историю школьного учителя и девушки Евы, у которой, как мне, казе наблюдательной, в глаза бросилось, проколоты три современные дырки в ухе, ну да ладна, это к делу не относится. Щаз объясню, почему понравилось, хоть и страшна становится, и местами просто физически плохо, и постоянно ждешь, что вот сейчас, вот-вот еще минуточку и будет еще хуже, и хуже, и вот "еще хуже" наступает, а дальше после этого "хуже" - еще хуже...и так до конца фильма.
Нет, сцен с откровенным, "классическим" насилием, кровищи и прочих ужасов, как в Cache, где мужик себе в мертвой тишине перед камерой горло перерезает, почти совсем не было. Т.е. они были, но большей частью за кадром. Сильно легче, скажу я вам, от этого не становилось, совсем даже наоборот. Потому как в кадре царило тоже насилие, только психическое, местами подтекстовое, субтильное, но совершенно повсеместное.
На пример, всю сцену, когда наказывают розгами детей местного священника, тупого казла и тирана, мы торчим в корридоре вместе с оператором перед закрытой дверью, долго торчим и слушаем только звуки. И плохо нам становится от вида этой двери, да собственных представлений о том, что там за ней сейчас с детьми происходит. И еще хуже становится нам, когда вспоминаем, как за пару сцен до этой, жестокий и ебнутый папаша, который типа священник, монолог перед детьми своими держал о том, что они, конечно же, должны понимать, что будут наказаны и кроме того всенепременно должны понимать, что мера эта совершенно необходима, ни чем ее не заменить, а боли она приносит ему и матери больше, чем им. Н-да. Прям не могу, пишу и бесит, перекручивает внутри. Понять дети, видите ли, должны, за что их бьют и что выхода другого, кроме как бить, нету. А дети, естественно, ничего не понимают и по-своему, но не менее жутко и беспощадно, реагируют на причиненное им насилие насилием.
Еще этот пример показателен в плане коммуникации между персонажами фильма. Ее нет. Коммуникации то есть. Нет даже намека на нее. Как нет понимания и коммуникации между детьми и отцом-священником, так и все отсальные герои фильма ведут диалоги, состоящие порой из гадостей и мерзостей, порой из нетактичностей и открытой жестокости, порой же просто из банальностей, не попадая друг в друга. То есть по сути своей фильм построен на монологах, которые лишь создают впечатление диалогов. И от этого становиться тягостно и совсем не по себе. Приятным исключением, правда, является уже упомянутый выше деревенский учитель и милая, веснусчатая девушка Ева с тремя современными дырками в правом ухе. На них хоть немного отдохнуть да отдышаться удается.
Даже чисто визуально фильм не перестает давить. Нет, картинка просто великолепна, причем каждая без исключения. И камера никуда не спешит, задерживается на сценах подолгу, не мельтишит, дает насмотреться вдоволь. Но вот только неспешность эта - чисто медвежья услуга, когда хочется смыться из той или иной сцены побыстрее да куда подальше. И никакого терпения не хватает смотреть дальше на визуально великолепный психо-террор.
А знаете что, я вот еще до конца сама не поняла, чем мне фильм понравился. Создается впечатление, что я чистейшая мазохистка, свою-то любимую и единственную психику такому давлению подвергать. Нет, фильм, без сомнения, доставляет визуальное наслаждение, но ведь он же в течение 2х с лишним часов доставляет и неимоверные душевные мучения. Так вот, на кой хуй мне это было надо, понятия не имею. В мерзости людской чуток покапаться? Ну да, тоже полезно иногда.
Все-таки Ханеке - мастер перекрутить внутренности да в говно лицом окунуть. И таки скачет он, как соизволил выразиться многоуважаемый jelagabal, с хуем на перевес, на котором еще и крупными буквами слово хуй написано, да в нос нам им тычет.
Ну, что вам сказать, люди? Надо смотреть нового Ханеке с его "белой лентой". Надо. Никуда не отвертишься.
Хоть и страшно. Фильм местами и жуток, и жестОк и жёсток. Чистейший психо-террор с первой до последней минуты. Правда, с редкими перерывами на замечательно смущенную, тихую любовную историю школьного учителя и девушки Евы, у которой, как мне, казе наблюдательной, в глаза бросилось, проколоты три современные дырки в ухе, ну да ладна, это к делу не относится. Щаз объясню, почему понравилось, хоть и страшна становится, и местами просто физически плохо, и постоянно ждешь, что вот сейчас, вот-вот еще минуточку и будет еще хуже, и хуже, и вот "еще хуже" наступает, а дальше после этого "хуже" - еще хуже...и так до конца фильма.
Нет, сцен с откровенным, "классическим" насилием, кровищи и прочих ужасов, как в Cache, где мужик себе в мертвой тишине перед камерой горло перерезает, почти совсем не было. Т.е. они были, но большей частью за кадром. Сильно легче, скажу я вам, от этого не становилось, совсем даже наоборот. Потому как в кадре царило тоже насилие, только психическое, местами подтекстовое, субтильное, но совершенно повсеместное.
На пример, всю сцену, когда наказывают розгами детей местного священника, тупого казла и тирана, мы торчим в корридоре вместе с оператором перед закрытой дверью, долго торчим и слушаем только звуки. И плохо нам становится от вида этой двери, да собственных представлений о том, что там за ней сейчас с детьми происходит. И еще хуже становится нам, когда вспоминаем, как за пару сцен до этой, жестокий и ебнутый папаша, который типа священник, монолог перед детьми своими держал о том, что они, конечно же, должны понимать, что будут наказаны и кроме того всенепременно должны понимать, что мера эта совершенно необходима, ни чем ее не заменить, а боли она приносит ему и матери больше, чем им. Н-да. Прям не могу, пишу и бесит, перекручивает внутри. Понять дети, видите ли, должны, за что их бьют и что выхода другого, кроме как бить, нету. А дети, естественно, ничего не понимают и по-своему, но не менее жутко и беспощадно, реагируют на причиненное им насилие насилием.
Еще этот пример показателен в плане коммуникации между персонажами фильма. Ее нет. Коммуникации то есть. Нет даже намека на нее. Как нет понимания и коммуникации между детьми и отцом-священником, так и все отсальные герои фильма ведут диалоги, состоящие порой из гадостей и мерзостей, порой из нетактичностей и открытой жестокости, порой же просто из банальностей, не попадая друг в друга. То есть по сути своей фильм построен на монологах, которые лишь создают впечатление диалогов. И от этого становиться тягостно и совсем не по себе. Приятным исключением, правда, является уже упомянутый выше деревенский учитель и милая, веснусчатая девушка Ева с тремя современными дырками в правом ухе. На них хоть немного отдохнуть да отдышаться удается.
Даже чисто визуально фильм не перестает давить. Нет, картинка просто великолепна, причем каждая без исключения. И камера никуда не спешит, задерживается на сценах подолгу, не мельтишит, дает насмотреться вдоволь. Но вот только неспешность эта - чисто медвежья услуга, когда хочется смыться из той или иной сцены побыстрее да куда подальше. И никакого терпения не хватает смотреть дальше на визуально великолепный психо-террор.
А знаете что, я вот еще до конца сама не поняла, чем мне фильм понравился. Создается впечатление, что я чистейшая мазохистка, свою-то любимую и единственную психику такому давлению подвергать. Нет, фильм, без сомнения, доставляет визуальное наслаждение, но ведь он же в течение 2х с лишним часов доставляет и неимоверные душевные мучения. Так вот, на кой хуй мне это было надо, понятия не имею. В мерзости людской чуток покапаться? Ну да, тоже полезно иногда.
Все-таки Ханеке - мастер перекрутить внутренности да в говно лицом окунуть. И таки скачет он, как соизволил выразиться многоуважаемый jelagabal, с хуем на перевес, на котором еще и крупными буквами слово хуй написано, да в нос нам им тычет.