Край света
Странный снился сон.
Ощенившаяся сука, один из щенков совсем слабый. Лежит и не ест.
Мать его мордой подталкивает, зубами тащит к сиське, пихает чтобы открыл рот. Всё это снимает камера. Умиляется какая-то женщина за кадром, может это я, радуюсь, нашёл, кушает, ах ты, маленький...
В прицеле камеры - всё это я - и щенок и мать и оператор. И свидетель. Весь мир.
Проснулась со странными мыслями, может мироздание подпихнет как-то ослабшую меня к источнику энергии. И я что-то еще смогу.
А. звал вечером обниматься. Избегала его. Спросила себя - цену набиваю или правда не хочу, чтобы он меня трогал?
И поняла: не хочу - снова надеяться, снова ему поверить, что я нужна и важна, а на самом деле - нет. Что мы друг для друга?! Я уже совсем не понимаю.
Тоскую по Н. Вчера она не приходила меня читать. И больше не зырил на меня с укором ее зеленый аватар. Мучительно хотелось всё вернуть.
Переписки, мечты, вдохновение, радость. Даже боль.
Умолять ее быть со мной на любых условиях, готовность быть кем угодно для неё, рыбой Лавкрафта, демоном восхитительной жадности, самым социально приемлемым и повышающим социальный рейтинг гражданином, изо всех сил хорошим, успешным писателем, только пусть не уходит.
Но обещать не значит мочь.
Надо дописать Заказ. И подарить ей книгу. Может будет уважать хоть меня. Но она не верит, что я смогу, вместо книг занимаюсь всякой поеботой. Скандалами, провокациями, впадаю в отчаяние. И раз она не верит в меня - я тем более не верю. Или вдруг я раскачаю себя до предела болью,и на откате смогу на слабо и назло? Я совсем себя не слышу и не чувствую. Не кого больше зеркалить. Схожу на нет.
А. сказал, что мир стал совсем безумный. И он не понимает, почему я перестала общаться с Н.
Ведь было хорошо. Вместо того, чтобы развивать и потихоньку тащить ее сюда - и заняться сексом - втроем, я всё испортила. Перестала зачем-то общаться.
- Да я ее сколько раз приглашала: приезжай! И она вроде даже хотела, увидеть домик! И что?! - бесилась я.
- Потихоньку - учил меня А. Сначала - Новодевичий, потом еще поближе к нам - в центр... Постепенно - сюда.
- А, ну тебя... Так и жизнь пройдёт.
У него всегда всё просто, у дурацкого А. Когда не касается его собственных затыков. (Взял бы да помог.)
Я перестала от жадности, потому что хотела больше.
Моя робкая жадность.
Демон бы на всё наплевал и додавил. Пёр бы напролом, дуром, хочет не хочет - не важно. Главное - я хочу.
Змеиный паук вкрадчиво бы подманивал. Наплевав на время. Годами караулил.
Ишак психанул и нахрен выпрягся из телеги, унес свою пизду по кочкам хер пойми куда, на край света. И там, на краю, подыхает теперь от голода и потери смысла...
Ощенившаяся сука, один из щенков совсем слабый. Лежит и не ест.
Мать его мордой подталкивает, зубами тащит к сиське, пихает чтобы открыл рот. Всё это снимает камера. Умиляется какая-то женщина за кадром, может это я, радуюсь, нашёл, кушает, ах ты, маленький...
В прицеле камеры - всё это я - и щенок и мать и оператор. И свидетель. Весь мир.
Проснулась со странными мыслями, может мироздание подпихнет как-то ослабшую меня к источнику энергии. И я что-то еще смогу.
А. звал вечером обниматься. Избегала его. Спросила себя - цену набиваю или правда не хочу, чтобы он меня трогал?
И поняла: не хочу - снова надеяться, снова ему поверить, что я нужна и важна, а на самом деле - нет. Что мы друг для друга?! Я уже совсем не понимаю.
Тоскую по Н. Вчера она не приходила меня читать. И больше не зырил на меня с укором ее зеленый аватар. Мучительно хотелось всё вернуть.
Переписки, мечты, вдохновение, радость. Даже боль.
Умолять ее быть со мной на любых условиях, готовность быть кем угодно для неё, рыбой Лавкрафта, демоном восхитительной жадности, самым социально приемлемым и повышающим социальный рейтинг гражданином, изо всех сил хорошим, успешным писателем, только пусть не уходит.
Но обещать не значит мочь.
Надо дописать Заказ. И подарить ей книгу. Может будет уважать хоть меня. Но она не верит, что я смогу, вместо книг занимаюсь всякой поеботой. Скандалами, провокациями, впадаю в отчаяние. И раз она не верит в меня - я тем более не верю. Или вдруг я раскачаю себя до предела болью,и на откате смогу на слабо и назло? Я совсем себя не слышу и не чувствую. Не кого больше зеркалить. Схожу на нет.
А. сказал, что мир стал совсем безумный. И он не понимает, почему я перестала общаться с Н.
Ведь было хорошо. Вместо того, чтобы развивать и потихоньку тащить ее сюда - и заняться сексом - втроем, я всё испортила. Перестала зачем-то общаться.
- Да я ее сколько раз приглашала: приезжай! И она вроде даже хотела, увидеть домик! И что?! - бесилась я.
- Потихоньку - учил меня А. Сначала - Новодевичий, потом еще поближе к нам - в центр... Постепенно - сюда.
- А, ну тебя... Так и жизнь пройдёт.
У него всегда всё просто, у дурацкого А. Когда не касается его собственных затыков. (Взял бы да помог.)
Я перестала от жадности, потому что хотела больше.
Моя робкая жадность.
Демон бы на всё наплевал и додавил. Пёр бы напролом, дуром, хочет не хочет - не важно. Главное - я хочу.
Змеиный паук вкрадчиво бы подманивал. Наплевав на время. Годами караулил.
Ишак психанул и нахрен выпрягся из телеги, унес свою пизду по кочкам хер пойми куда, на край света. И там, на краю, подыхает теперь от голода и потери смысла...