Тайна абидонской истории.
Несмотря на то, что Полина не помогла королю узнать имена несомненно существовавших сообщников Томе, Луи не стал отчаиваться, полагая, что рано или поздно ему суждено выяснить все подробности пенагоно-мухляндского заговора против Абидонии; да и некогда было ему тратить время на бесплодные сожаления, - у нового короля возникло множество неотложных дел, связанных с внешней и внутренней политикой. Сегодня вечером он принимал Фредерика де Руин, герцога Пуассон-Роз.
Герцогство Пуассон-Роз было расположено на небольшом острове в Холодном море, напротив сухопутных границ Абидонии и Пенагонии. Маленькая страна была бедна: земли острова не отличались плодородием, климат не подходил для выращивания винограда, недра были пусты (до обнаружения там месторождений нефти оставалось 600 лет), пастбища скудны, и население в основном промышляло ловлей рыбы. Огромные расходы семьи де Руин изрядно опустошали казну, поэтому в герцогском роду сложилась традиция женить сыновей на девицах из богатых абидонских или пенагонских семей. Герцог Фредерик был ещё весной приглашён в Абидонию Карлом V, но прибыл, к своему ужасу, за день до погребения странным образом умершего короля. Впрочем, Фредерик не стал сильно огорчаться, ибо напросился на приглашение посетить Абидонию с вполне конкретной целью, - найти невесту своему сыну Себастьяну, а то, что он уже проделал столь далёкий и требующий денежных затрат путь, - означало, что смерть короля Карла не могла помешать герцогу выполнить дело, ради которого он приехал.
Всеми силами Фредерик старался произвести благоприятное впечатление на нового короля Луи III, и когда понял, что это ему удалось, не замедлил рассказать о цели своего приезда.
- Короли Абидонии, Пенагонии и Мухляндии мудро поступают, порой заключая браки не с принцессами-родственницами, а с простыми дворянками, - сие помогает избежать вырождения династии. У нас же, на небольшом острове Пуассон-Роз совершенно противоположный обычай, - мужчины рода де Руин, чтобы предотвратить вырождение, женятся на иностранках. Сия традиция вызвана необходимостью, ибо если бы мы женились на островитянках, то уже давно состояли бы в многократном родстве со всеми нашими вассалами, и сейчас приходилось бы заключать межродственные браки. Раньше так и поступали, - вплоть до моего прапрадеда Оливье, единственного сына своих родителей, дожившего до совершеннолетия. Род де Руин вымирал, и прапрадед обратился за помощью к святому Понсу, отшельнику, чьи мудрые советы не раз помогали отчаявшимся людям. Святой Понс запретил жениться на родственницах, повелев Оливье искать невесту на материке. Оливье последовал совету, и с тех пор в нашей семье перестали рождаться уроды, да и больше детей стало доживать до совершеннолетия.
- Замечательная традиция, герцог, - сказал Луи, - если я правильно вас понял, вы ищете в Абидонии невесту для вашего сына.
- Да, для моего старшего сына Себастьяна, - ответил Фредерик.
«А ведь герцогство Пуассон-Роз крайне мало, и даже в случае ссоры не сможет пойти войной на Абидонию, - для герцогов подобная затея будет равна самоубийству… - подумал Луи, - значит, я без опасения могу выдать племянницу за Себастьяна, в обмен на… впрочем, надо ещё получить согласие Марии!».
- Герцог, я помогу найти вам богатую и знатную невестку! - решительно произнёс он.
- Буду благодарен вашему величеству! - подобострастно кивнул Фредерик.
- Думаю, что моя племянница Мария будет неплохой партией для вашего сына, - но здесь есть сложность - возможно, она уже приняла постриг в монастыре святой Флорет. Если сего не случилось, то она станет женой Себастьяна, если же она успела уйти от мира, - я найду другую, не менее богатую девицу!
- Ваша племянница Мария? Дочь покойного Карла V? - не поверил своим ушам герцог.
- Да, Мария… Если конечно, её замужество ещё возможно, - в противном случае я найду другую невесту вашему сыну. Завтра же отправлю в монастырь письмо, в котором предложу ей выгодное замужество. Разумеется, письмо отвезёт не один курьер, а большой отряд, ибо если Мария согласится, то сразу же выедет из монастыря под охраной, достойной племянницы короля.
- Мне остаётся только благодарить ваше величество, - ответил Фредерик, - даже если не принцесса Мария, а другая абидонская девушка станет женой моего сына, я никогда не забуду помощи короля Абидонии.
Измученная переписыванием исторических трудов принцесса Мария растерянно остановилась в дверях монастырской библиотеки. Яркое летнее солнце слепило глаза девушки, полдня находившейся в мрачноватых комнатах, заполненных старинными книгами. Летний воздух после характерного библиотечного запаха был приятно свеж, и вызывал в памяти леса в окрестностях Клервилля, куда часто выезжал на охоту королевский двор. Увы, прогулки в зелёных рощах и лугах остались лишь в воспоминаниях, - сейчас Марию окружали мрачные стены и внутренние дворики монастырских построек. Единственным местом, где росли деревца и кусты, был небольшой садик, находившийся в ограде монастыря. Мария решила заглянуть туда, перед возвращением в свою келью. Войдя в сад, он села на небольшую грубо сколоченную деревянную скамейку, и глядя на небо сквозь крону вишни, забыла обо всём…
Неизвестно, сколько времени прошло, но кто-то успел доложить настоятельнице, что принцесса уже около часа сидит без дела в монастырском саду. Догадываясь, что у Марии сейчас может быть очень скверно на душе, Армель поспешила в сад, где застала принцессу стоявшей с закрытыми глазами и обнимающей ствол вишни.
- Мария, дитя моё, - вам дурно? - спросила настоятельница.
- Ах, нет, матушка, - испуганно ответила принцесса, очнувшись от своих грёз.
- Мне показалось, что вас терзают грустные мысли…
- В моём положении странно было бы думать о чём-то приятном, - ответила Мария, - признаюсь вам, я чувствую себя как в темнице, видя только храмы, келью, библиотеку и амбары. Лишь один этот садик создаёт мнимое ощущение свободы, и мне кажется, что я снова нахожусь в саду дворца Пале…
- Я понимаю вас, дочь моя, - вы привыкли к свободе, и прогулкам на охоту, а здесь весь мир ограничен высокими монастырскими стенами. Но вы можете подняться на них, и увидать окрестности монастыря, сады, окружающие его, и виноградники, - сказала Армель.
- Правда?! - обрадовалась Мария, - тогда позвольте мне немедленно подняться на стены, - а после я снова приступлю к выполнению своих обязанностей!
Аббатиса проводила принцессу на широкую восточную стену монастыря, с которой открывался восхитительный вид на поля и селения, принадлежавшие аббатству, виноградники, и широкую дорогу, по которой принцессы приехали сюда из Клервилля. Со стены Мария хорошо смогла рассмотреть и сам монастырь, представлявший собой группу зданий, среди которых были четыре больших храма, три малые церкви, несколько часовен, жилые корпуса для монахинь, и хозяйственные постройки. Всё это было обнесено крепостными стенами, по четырём углам которых располагались круглые башни, делавшие монастырь похожим на хорошо укреплённый замок. В случае войны крестьяне, принадлежавшие монастырю, могли найти убежище в его стенах, а так же отражать нападения врагов.
«Свобода… Вот какая свобода уготована мне здесь, - могу издалека смотреть на поля и деревни, - с горечью подумала Мария, - но всё же это лучше, чем видеть лишь внутренние дворики монастыря…».
С тех пор принцесса каждый день между делами несколько раз поднималась на монастырские стены. Рассматривая горизонт, она давала отдохнуть своим глазам, устававшим от чтения старинных исторических книг. Сейчас уже Мария не считала эти труды фальсификациями, ибо в библиотеке она обнаружила много подлинников старинных рукописей, датируемых девятым и восьмым веками, - сей факт разоблачал слова Анатоля Томе о том, что все документы тех времён были уничтожены. Желая самой себе доказать, что Амадиу и Од те же самые личности, что и святые Филиберт и Стефана, девушка прочла несколько различных их жизнеописаний, и к своему разочарованию, вынуждена была признаться, что в исторических трудах рассказывается о совершенно различных супружеских парах, живших в разные времена. Теперь Мария сама удивлялась, как можно было считать Стефану, королеву Южной Абии, тождественной агской принцессе Од, жившей несколькими веками ранее, изгнанной из дома отцом, и пешком пришедшей в замок своего жениха.
«Неужели Томе и вправду лгал в своих книгах с вполне определённой целью - разделить Абидонию? - подумала Мария, - а я, глупая, поверила и… Нет, не стоит об этом! Раздела Абидонии всё равно не произошло, а Людовик остаётся виновным в гибели отца!».
Девушке удалось отогнать нехорошую мысль о своём участии в предательстве Абидонии, тем более что планы Томе, Базиля и Максимилиана были сорваны. Желая оправдать себя, Мария решила, что всё равно ей не удалось бы отговорить отца от раздробления королевства, а значит, гибель Карла была предрешена, у Людовика не оставалось другого способа спасти Абидонию. Да и почему Людовик сразу решил убить Карла, - он мог уговорить его отказаться от раздела страны… Нет, несомненно, Людовик хотел занять трон её отца, а его рассказы о том, что Карл случайно налетел на его меч, - подлая ложь! По вине Людовика III Мария находится сейчас в монастыре, вместе со своей несчастной младшей сестрой, рассудок которой, похоже, сильно пошатнулся после гибели отца и переезда в обитель святой Флорет.
Беатрис по-прежнему проводила дни в келье, забившись в тёмный угол, или лёжа в постели, с головой закрывшись одеялом. Недавно девочка стала выходить в трапезную и в храм святой Флорет, но по окончании обеда или молитвы снова спешила удалиться в келью. Мария решила, что сестру необходимо вывести из этого состояния, в противном случае Беатрис привыкнет находиться взаперти в полутёмной маленькой келье, и начнёт бояться открытого пространства. Посоветовавшись с матерью настоятельницей, Мария решила выводить Беатрис на прогулку в сад, и спустя два дня принцесса заметила, что её маленькая сестра уже не так боится покидать келью. Прогулки в небольшом садике благотворно подействовали на психику девочки, и Мария решила продолжить своеобразное лечение Беатрис.
- А сегодня мы с тобой поднимемся на стену! - объявила принцесса сестре, - собирайся, - ты увидишь, как прекрасны окрестности монастыря!
В сопровождении сестры Элоизы, - суровой женщины с невероятной выдержкой, которой могли бы позавидовать иные мужчины, девушки поднялись на северную стену монастыря. Беатрис с восхищением смотрела на поля с золотой пшеницей, зелёные холмы, заросшие виноградниками, и дорогу, извивавшуюся между холмами.
Мария глубоко вздохнула, и, закрыв глаза, подумала, что, наверное, и здесь, в монастыре, можно быть счастливой, ибо подлинное счастье состоит в душевном спокойствии, а не в светских развлечениях или же сомнительного замужества на чужбине, в иностранной враждебно настроенной королевской семье.
- Ты подумай, Беатрис, - мы с тобой не вышли замуж, - но и не разлучились, и к тому же здесь мы в безопасности, - сам Бог хранит нас! - сказала она.
- Посмотри, - что это вон там, на дороге, - воскликнула Беатрис, - по ней, кажется, едет отряд всадников!
- Где?
- Вон там, - видишь? - Беатрис указала на движущийся вдалеке по дороге отряд, который немного близорукая Мария не смогла хорошо рассмотреть.
- Не тревожься, - наверное, это купеческий караван, - успокоила сестру принцесса.
- Господи, хоть было бы так! Я боюсь, что дядя пошлёт за нами отряд, и вернёт нас в Клервилль, чтобы убить, - как отца! - встревожилась Беатрис.
- Беатрис, не говори глупости! - рассердилась Мария, - если бы герцог, тьфу! - то есть король (это слово Мария произнесла с презрением) хотел бы убить нас, то сделал бы это сразу же, а не отправил нас сюда!
- Он мог передумать! Ты же после смерти отца наследница престола, - а он отобрал у тебя корону! Он боится, что ты свергнешь его, и казнишь!
- Думай, что говоришь, Беатрис! - рассердилась Мария, - я не могу свергнуть Людовика! Не смей больше даже упоминать об этом, иначе навлечёшь на нас беду, - кто-нибудь услышит твои безумные слова, и решит, что мы и вправду собрались свергать короля, - и тогда нас уж точно обвинят в заговоре и казнят! Запомни, сестра, - больше ни слова об этом! Лучше нам сейчас помолчать, и внимательней приглядеться к путникам, - я уверена, что это купцы, или дружина одного из местных дворян!
Девушки подошли к северо-восточному краю стены, и остановились возле угловой башни, пристально разглядывая приближавшийся отряд. Скоро им стало понятно, что Мария ошиблась, - это явно были воины, а не купцы с товарами. Отряд доехал до развилки, и свернул с большого тракта на дорогу, ведущую прямо к монастырю.
- Видишь! - закричала Беатрис, - они едут сюда! И смотри, - у них сюрко королевских цветов!
Мария ничего не ответила, ибо с ужасом поняла, что её глуповатая сестра оказалась права, - красно-чёрная верхняя одежда всадников была формой королевских гвардейцев. Налетевший порыв ветра развернул знамя, и Мария хорошо разглядела герб Людовика де Мортирье на флаге.
- Да, это королевская гвардия, - прошептала она.
Решив, что король послал в монастырь гвардейцев для ареста своих племянниц, Беатрис впала в истерику:
- Мария, нас казнят!!! - кричала она, - я не хочу умирать! Святая Дева, - спаси нас!!!
- Беатрис, успокойся, - может не всё так страшно… - пыталась успокоить сестру Мария.
- Нет! Нет! Нам надо бежать!
- Куда нам отсюда бежать, глупышка?
- Бежать, чтобы спрятаться от людей короля!
Увидав, что гвардейцы близко подъехали к монастырю, Беатрис окончательно потеряла рассудок, и бессвязно крича, бросилась бежать по монастырской стене в сторону северо-западной башни, - подальше от ворот, находившихся в восточной стене.
- Беатрис, - стой, глупая! - закричала Мария, устремившись за ней, - но насмерть перепуганная девочка не слышала старшую сестру. Добежав до северо-западной башни, Беатрис увидела в ней непреодолимую преграду, и плохо понимая, что делает, спрыгнула с высокой крепостной стены во внутренний двор монастыря…
Мария, почти догнавшая Беатрис, подбежала к краю стены, и, увидав труп сестры на каменных плитах двора, едва не выбросилась вслед за ней. Бежавшая за принцессами сестра Элоиза крепко схватила Марию, и оттащила её от края стены.
- Беатрис!.. - кричала в отчаянии Мария, пытаясь вырваться из сильных рук монахини.
- Вы ей уже ничем не поможете, - не губите себя! - проговорила Элоиза, удерживая принцессу.
- Нет! - хриплым голосом воскликнула Мария, и лишилась чувств...
Трудно передать ужас и скорбь, охватившие монастырь, в котором погибла королевская дочь. Гвардейцы короля были потрясены не менее монахинь, ибо они спешили принести освобождение, а не смерть юной принцессе. Мать Армель, распорядившись омыть и убрать обезображенное тело Беатрис, истово молилась в усыпальнице святой Флорет, - настоятельница не знала, что делать, - считать гибель принцессы самоубийством, или несчастным случаем. У Марии случилась истерика, и несколько монахинь с трудом успокоили её, а затем заставили выпить отвар снотворных трав.
Поздно ночью Армель, наконец, обрела спокойствие, и подробно расспросила сестру Элоизу, бывшую самой важной после принцессы Марии свидетельницей гибели Беатрис. Ответы Элоизы убедили Армель в том, что Беатрис не желала покончить с собой, а спрыгнула со стены из-за помутившегося от страха рассудка.
- Завтра ещё расспрошу Марию, - сказала она, - но уже и сейчас ясно, что бедняжку Беатрис можно хоронить по-христиански, - девочка не самоубийца, ибо хотела спасти свою жизнь, пытаясь убежать от вымышленной казни.
Отец Пьер, духовник монахинь, во всём согласился с настоятельницей, и спросил, где будет погребена принцесса.
- Об этом я думаю и сама… - вздохнула мать Армель, - можно похоронить её высочество на монастырском кладбище, но, мне кажется, что племянница короля Абидонии должна быть погребена рядом со своим отцом в храме святого Ивонна. Беда только в том, что в столь жаркую погоду следует быстрее похоронить её высочество, а дабы узнать волю короля относительно погребения, потребуется несколько дней, чтобы гонец с письмом приехал в Клервилль, и вернулся обратно.
- Вы правы, - согласился отец Пьер, - но можно сейчас отправить письмо королю, предупредив его о гибели племянницы, а затем гвардейцы проводят в Клервилль гроб с телом Беатрис. Если его величество не пожелает похоронить племянницу рядом с её предками - Бог ему судья! Но ни один король не имеет права наказать вас за то, что, не узнав его воли, вы поспешили отправить тело принцессы в столицу.
- Да, так я и сделаю, даже рискнув навлечь на себя гнев его величества, - ответила Армель.
На другой день она расспросила о подробностях гибели Беатрис у несколько успокоившейся Марии, и передала ей письмо Людовика.
- Прочтите, - его величество написал это вам…
- Будь он проклят со своим письмом! - с горечью воскликнула Мария, - сначала убил моего отца, а теперь же из-за этого его письма погибла Беати! Зачем ему потребовалось отправлять с каким-то письмом столько людей?!
- Прочтите же, - повторила Армель, - возможно, вы найдёте там ответ.
- Я вижу, что мне не избежать этой пытки! - гневно произнесла Мария, и с отвращением вскрыла письмо Луи.
«Приветствую тебя, дорогая моя племянница! Знаю, что ты меня ненавидишь, - но клянусь, что никогда не желал зла тебе. Послав тебя в сей монастырь, я не требую твоего немедленного пострига, а лишь покаяния. Твой брак с пенагонским принцем Гастоном расторгнут безвозвратно, но я нашёл ему неплохую замену. Юношу зовут Себастьян де Руин, - и он старший сын Фредерика де Руин, герцога острова Пуассон-Роз.
В сей момент я не вижу для вас более выгодного жениха, а посему, ежели вы согласны, то немедленно собирайтесь, и выезжайте из обители Святой Флорет в Клервилль, в сопровождении гвардейцев, которых я послал для вашей охраны. Сестрица ваша, Беатрис, тоже должна приехать в Клервилль, и если захочет, то отправится с вами на остров Пуассон-Роз, где может через несколько лет выйти замуж за младшего брата или кузена Себастьяна де Руин.
Решение вы должны принять быстро, - сразу или через день выезжайте в Клервилль, где начнёте готовиться к свадьбе, - либо ещё долго будете оставаться в монастыре, - в случае вашего отказа я найду Себастьяну другую невесту, а вы много лет будете дожидаться выгодного замужества. Советую вам не отказываться, - такой случай может более и не представиться.
Любящий вас ваш дядя Людовик III, король Абидонии».
- Мерзавец! - воскликнула Мария, прочитав письмо, - предлагает мне брак с нищим, называя его выгодным!
- Я бы советовала вам не отказываться поспешно от сего брака, а как следует подумать, - возразила Армель, - возможно, вам более не представиться лучшего союза; к тому же, как мне всегда казалось, вы не желаете оставаться в монастыре, - так что сейчас у вас есть счастливый шанс покинуть стены монастыря, чтобы выйти замуж.
- Матушка, да что вы говорите! - со слезами воскликнула Мария, - выйти замуж, сейчас, когда тело Беатрис едва успело остыть! Дорого же мне обойдётся это замужество, - ценой смерти моей несчастной младшей сестры! Совесть не позволит мне спокойно жить, и быть счастливой, - ибо это я погубила Беати! Я, да, - я! Я едва не разрушила Абидонию, пожелав выйти замуж за пенагонского принца, и принести в приданое половину страны, я отказалась стать наследницей абидонской короны, и разорвать помолвку с Гастоном, - из-за меня Луи был вынужден убить отца! А затем я разругалась с Луи, когда он уже стал королём, я отказалась признать его, и дядя отправил меня сюда для вразумления! И наконец, это я потащила Беатрис на стену, - в то время, когда девочка боялась своей тени! Увидав гвардейцев, посланных дядей, желавшим мне добра, бедняжка… она… - рыдания прервали речь Марии.
- Дитя моё, не надо, - ты не виновата, - обняв Марию, успокаивала её Армель.
- Будь Беатрис жива, я с радостью вышла бы за Себастьяна, - хоть он и нищий! - сдавленным голосом воскликнула Мария, - а сейчас - всё пропало!.. Я не могу после смерти сестры!.. Прошу вас, напишите об этом Луи, - а я лучше приму постриг!.. Моя вина такова, что мне предстоит всю жизнь каяться и молить у Бога прощения, - думаю, что и отец погиб, потому что я любой ценой хотела выйти замуж за Гастона! Если бы я отказалась от брака с Гастоном, то смогла бы повлиять на отца, и он был бы жив… Все беды из за меня, - гибель отца, Беатрис…
- Мария, - не стоит обвинять себя во всех несчастьях, - вы преувеличиваете, - возразила Армель, - подумайте сами, ведь ещё недавно вы считали воплощением зла короля, а теперь полагаете, что вы - причина всех бед, постигших абидонский королевский дом.
- Потому что проще назначить кого-то другого виноватым, нежели признать свою вину, - ответила Мария, - проклиная Луи, я пыталась заставить замолчать свою совесть. Нет, матушка, - моё решение твердо, - я никогда не выйду замуж. Позвольте мне остаться в монастыре, - искупить свои грехи.
- Это будет большой пользой для вашей души, - но такое решение не стоит принимать необдуманно, - ответила Армель, - ведь ещё совсем недавно вы не желали становиться монахиней. Мой вам совет, - молитесь святой Флорет, чтобы она вразумила вас.
Собравшись с силами, Мария пошла в храм святой Флорет, где стоял гроб с телом Беатрис. Принцесса долго плакала, глядя на чудом уцелевшее лицо сестры, голова которой была разбита у виска от удара о вымощенный булыжниками двор, затем она спустилась в усыпальницу к мощам святой Флорет и около часа молилась возле её серебряной раки. Выйдя из храма, она поспешила к настоятельнице, чтобы подтвердить своё решение остаться в монастыре.
- Преподобная мать Армель, - когда я молилась возле мощей святой Флорет, то услышала женский голос, повелевший мне остаться здесь, - сказала Мария, - и теперь я не могу поступить иначе. Я приняла твёрдое решение остаться в монастыре, и посвятить свою жизнь служению Богу. Прошу вас, напишите его величеству письмо, расскажите о моём решении и гибели Беатрис, - ибо у меня самой нет на это сил. Позже, я тоже напишу ему, но сейчас мне слишком тяжело вспоминать гибель сестры, и тем более рассказывать о ней.
- Раз уж тебе был дан такой знак, как ты говоришь, то значит Богу угодно, чтобы ты стала монахиней, - ответила Армель, - а письмо королю я напишу сейчас же.
***
- Ваше величество, разрешите доложить! К великому несчастью, в монастыре святой Флорет скончалась принцесса Беатрис…
- Что?!.. - воскликнул Луи.
- Вот письмо матери настоятельницы, где она рассказала, как это случилось, - гонец протянул Луи конверт.
Побледневший король вскрыл конверт, быстро прочёл письмо, и закрыл лицо руками. Овладев собой, он отпустил гонца, а сам направился в дворцовую капеллу. Встав на колени перед распятием, он тихо спросил у Христа:
- Господи, за что мне это? Желая поступать как можно лучше, я приношу несчастье своим родственникам! Я хотел спасти страну, заставив Карла отказаться от разделения Абидонии, - и сам того не желая, убил его! Я хотел счастья моим племянницам, - но осиротил несчастных девочек, а затем, не желая оставлять глупышку Беатрис без общества сестры, отправил её в монастырь, где она погибла, упав со стены в тот миг, когда гвардейцы возвращались за принцессами, дабы сопроводить их в Клервилль! Почему так происходит, - я не хочу никому зла, но несу смерть?! Неужели это древнее проклятие рода де Мортирье, - желая сделать добро, мы всё равно против воли творим зло? Убив короля Эдуарда II страшно согрешил Марк де Мортирье, а мы, его потомки, несём наказание!
Луи вспомнил легенду о блаженном Эсме, смело предсказавшем Марку де Мортирье страшные беды, которые были суждены королевскому роду в наказание за убийство Эдуарда II Аделард, потомка императора Тьерри и святых Филиберта и Стефаны, - создателей Абидонии. История страны начиналась с предков Эдуарда, - древней династии абийских вождей, по легендам, ведущих своё происхождение от эльфов. После крещения абиев их вожди стали королями Абии, и расширили маленькое варварское королевство до размеров нынешней Абидонии, а затем Одрик XVII, создал Абеляндию, и назвался Тьерри… И вот главную ветвь древнего рода Аделард безжалостно прервал жестокий властолюбец Марк де Мортирье, кузен Эдуарда II по женской линии - сын Ива де Мортирье, брата королевы-матери Жанны де Мортирье.
- Господи, - а может воля твоя была в том, чтобы уничтожить Абидонию? - содрогаясь от внезапно пришедшей ему страшной мысли, спросил Луи, - эти земли захватили бы их законные наследники - потомки легендарного рода Аделард! Династии Отэ и Ферран по сути, носят фамилию Аделард, но редко когда упоминают её, ибо сыновья Отеса и Ферранда предпочли взять фамилии в честь своих отцов - родоначальников пенагонского и мухляндского королевских домов. Боже, неужели я был неправ, когда воспрепятствовал разделению Абидонии?
Он вспомнил все последние несчастья королевского дома, - виденные им самим, и те, о которых ему рассказал покойный отец, - женитьба короля Августа на сумасшедшей Маргарите, смерть его старшего сына, подававшего большие надежды, престол, доставшийся неуравновешенному Филиппу III, ранившему малолетнего Карла в голову, - последствиями того ранения и стали все несчастья Абидонии, недавно обрушившиеся на страну! Завершением всего стала нелепая смерть Карла, перед этим схоронившего свою супругу, и сына. Потомки короля Августа прекратили своё существование, но остались потомки его брата Карла де Мортирье, - деда Людовика.
Надолго ли? Луи раньше считал, что его брак бесплоден, но всё же Инес родила сына, а затем двух дочерей. Продлит ли его единственный сын династию Мортирье?..
- Неужели Карл исполнял волю твою, и мне не следовало ему мешать?
Но тут внезапно Луи вспомнил, как противились разделению Абидонии все дворяне, - по рассказам графа де Кураж, возмущённые придворные едва не сорвали торжественную церемонию помолвки принцесс. Как все поддержали его, когда он решил насильно заставить Карла расторгнуть помолвки дочерей. А уж как готовы они были воевать, и сложить голову на поле боя, - лишь бы сохранить родную Абидонию в целости! Подданные абидонской короны не желали становиться вассалами пенагонского и мухляндского королей, - да бывало ли раньше такое в истории?
Луч света проник в узкое окошко капеллы, и осветил распятого на кресте Христа, и короля, стоявшего на коленях пред распятием. На душе у Луи стало легко, - теперь он знал, что всё сделал правильно, - только видно, спасения страны не бывает без жертв…
- Благодарю тебя, Господи! Абидония останется неделимым королевством, - ибо обе её части соединили святые Филиберт и Стефана! Мои подданные, как и я, хотят сохранить королевство, - они считают себя абидонцами, а не кем-либо ещё!
Герцогство Пуассон-Роз было расположено на небольшом острове в Холодном море, напротив сухопутных границ Абидонии и Пенагонии. Маленькая страна была бедна: земли острова не отличались плодородием, климат не подходил для выращивания винограда, недра были пусты (до обнаружения там месторождений нефти оставалось 600 лет), пастбища скудны, и население в основном промышляло ловлей рыбы. Огромные расходы семьи де Руин изрядно опустошали казну, поэтому в герцогском роду сложилась традиция женить сыновей на девицах из богатых абидонских или пенагонских семей. Герцог Фредерик был ещё весной приглашён в Абидонию Карлом V, но прибыл, к своему ужасу, за день до погребения странным образом умершего короля. Впрочем, Фредерик не стал сильно огорчаться, ибо напросился на приглашение посетить Абидонию с вполне конкретной целью, - найти невесту своему сыну Себастьяну, а то, что он уже проделал столь далёкий и требующий денежных затрат путь, - означало, что смерть короля Карла не могла помешать герцогу выполнить дело, ради которого он приехал.
Всеми силами Фредерик старался произвести благоприятное впечатление на нового короля Луи III, и когда понял, что это ему удалось, не замедлил рассказать о цели своего приезда.
- Короли Абидонии, Пенагонии и Мухляндии мудро поступают, порой заключая браки не с принцессами-родственницами, а с простыми дворянками, - сие помогает избежать вырождения династии. У нас же, на небольшом острове Пуассон-Роз совершенно противоположный обычай, - мужчины рода де Руин, чтобы предотвратить вырождение, женятся на иностранках. Сия традиция вызвана необходимостью, ибо если бы мы женились на островитянках, то уже давно состояли бы в многократном родстве со всеми нашими вассалами, и сейчас приходилось бы заключать межродственные браки. Раньше так и поступали, - вплоть до моего прапрадеда Оливье, единственного сына своих родителей, дожившего до совершеннолетия. Род де Руин вымирал, и прапрадед обратился за помощью к святому Понсу, отшельнику, чьи мудрые советы не раз помогали отчаявшимся людям. Святой Понс запретил жениться на родственницах, повелев Оливье искать невесту на материке. Оливье последовал совету, и с тех пор в нашей семье перестали рождаться уроды, да и больше детей стало доживать до совершеннолетия.
- Замечательная традиция, герцог, - сказал Луи, - если я правильно вас понял, вы ищете в Абидонии невесту для вашего сына.
- Да, для моего старшего сына Себастьяна, - ответил Фредерик.
«А ведь герцогство Пуассон-Роз крайне мало, и даже в случае ссоры не сможет пойти войной на Абидонию, - для герцогов подобная затея будет равна самоубийству… - подумал Луи, - значит, я без опасения могу выдать племянницу за Себастьяна, в обмен на… впрочем, надо ещё получить согласие Марии!».
- Герцог, я помогу найти вам богатую и знатную невестку! - решительно произнёс он.
- Буду благодарен вашему величеству! - подобострастно кивнул Фредерик.
- Думаю, что моя племянница Мария будет неплохой партией для вашего сына, - но здесь есть сложность - возможно, она уже приняла постриг в монастыре святой Флорет. Если сего не случилось, то она станет женой Себастьяна, если же она успела уйти от мира, - я найду другую, не менее богатую девицу!
- Ваша племянница Мария? Дочь покойного Карла V? - не поверил своим ушам герцог.
- Да, Мария… Если конечно, её замужество ещё возможно, - в противном случае я найду другую невесту вашему сыну. Завтра же отправлю в монастырь письмо, в котором предложу ей выгодное замужество. Разумеется, письмо отвезёт не один курьер, а большой отряд, ибо если Мария согласится, то сразу же выедет из монастыря под охраной, достойной племянницы короля.
- Мне остаётся только благодарить ваше величество, - ответил Фредерик, - даже если не принцесса Мария, а другая абидонская девушка станет женой моего сына, я никогда не забуду помощи короля Абидонии.
Измученная переписыванием исторических трудов принцесса Мария растерянно остановилась в дверях монастырской библиотеки. Яркое летнее солнце слепило глаза девушки, полдня находившейся в мрачноватых комнатах, заполненных старинными книгами. Летний воздух после характерного библиотечного запаха был приятно свеж, и вызывал в памяти леса в окрестностях Клервилля, куда часто выезжал на охоту королевский двор. Увы, прогулки в зелёных рощах и лугах остались лишь в воспоминаниях, - сейчас Марию окружали мрачные стены и внутренние дворики монастырских построек. Единственным местом, где росли деревца и кусты, был небольшой садик, находившийся в ограде монастыря. Мария решила заглянуть туда, перед возвращением в свою келью. Войдя в сад, он села на небольшую грубо сколоченную деревянную скамейку, и глядя на небо сквозь крону вишни, забыла обо всём…
Неизвестно, сколько времени прошло, но кто-то успел доложить настоятельнице, что принцесса уже около часа сидит без дела в монастырском саду. Догадываясь, что у Марии сейчас может быть очень скверно на душе, Армель поспешила в сад, где застала принцессу стоявшей с закрытыми глазами и обнимающей ствол вишни.
- Мария, дитя моё, - вам дурно? - спросила настоятельница.
- Ах, нет, матушка, - испуганно ответила принцесса, очнувшись от своих грёз.
- Мне показалось, что вас терзают грустные мысли…
- В моём положении странно было бы думать о чём-то приятном, - ответила Мария, - признаюсь вам, я чувствую себя как в темнице, видя только храмы, келью, библиотеку и амбары. Лишь один этот садик создаёт мнимое ощущение свободы, и мне кажется, что я снова нахожусь в саду дворца Пале…
- Я понимаю вас, дочь моя, - вы привыкли к свободе, и прогулкам на охоту, а здесь весь мир ограничен высокими монастырскими стенами. Но вы можете подняться на них, и увидать окрестности монастыря, сады, окружающие его, и виноградники, - сказала Армель.
- Правда?! - обрадовалась Мария, - тогда позвольте мне немедленно подняться на стены, - а после я снова приступлю к выполнению своих обязанностей!
Аббатиса проводила принцессу на широкую восточную стену монастыря, с которой открывался восхитительный вид на поля и селения, принадлежавшие аббатству, виноградники, и широкую дорогу, по которой принцессы приехали сюда из Клервилля. Со стены Мария хорошо смогла рассмотреть и сам монастырь, представлявший собой группу зданий, среди которых были четыре больших храма, три малые церкви, несколько часовен, жилые корпуса для монахинь, и хозяйственные постройки. Всё это было обнесено крепостными стенами, по четырём углам которых располагались круглые башни, делавшие монастырь похожим на хорошо укреплённый замок. В случае войны крестьяне, принадлежавшие монастырю, могли найти убежище в его стенах, а так же отражать нападения врагов.
«Свобода… Вот какая свобода уготована мне здесь, - могу издалека смотреть на поля и деревни, - с горечью подумала Мария, - но всё же это лучше, чем видеть лишь внутренние дворики монастыря…».
С тех пор принцесса каждый день между делами несколько раз поднималась на монастырские стены. Рассматривая горизонт, она давала отдохнуть своим глазам, устававшим от чтения старинных исторических книг. Сейчас уже Мария не считала эти труды фальсификациями, ибо в библиотеке она обнаружила много подлинников старинных рукописей, датируемых девятым и восьмым веками, - сей факт разоблачал слова Анатоля Томе о том, что все документы тех времён были уничтожены. Желая самой себе доказать, что Амадиу и Од те же самые личности, что и святые Филиберт и Стефана, девушка прочла несколько различных их жизнеописаний, и к своему разочарованию, вынуждена была признаться, что в исторических трудах рассказывается о совершенно различных супружеских парах, живших в разные времена. Теперь Мария сама удивлялась, как можно было считать Стефану, королеву Южной Абии, тождественной агской принцессе Од, жившей несколькими веками ранее, изгнанной из дома отцом, и пешком пришедшей в замок своего жениха.
«Неужели Томе и вправду лгал в своих книгах с вполне определённой целью - разделить Абидонию? - подумала Мария, - а я, глупая, поверила и… Нет, не стоит об этом! Раздела Абидонии всё равно не произошло, а Людовик остаётся виновным в гибели отца!».
Девушке удалось отогнать нехорошую мысль о своём участии в предательстве Абидонии, тем более что планы Томе, Базиля и Максимилиана были сорваны. Желая оправдать себя, Мария решила, что всё равно ей не удалось бы отговорить отца от раздробления королевства, а значит, гибель Карла была предрешена, у Людовика не оставалось другого способа спасти Абидонию. Да и почему Людовик сразу решил убить Карла, - он мог уговорить его отказаться от раздела страны… Нет, несомненно, Людовик хотел занять трон её отца, а его рассказы о том, что Карл случайно налетел на его меч, - подлая ложь! По вине Людовика III Мария находится сейчас в монастыре, вместе со своей несчастной младшей сестрой, рассудок которой, похоже, сильно пошатнулся после гибели отца и переезда в обитель святой Флорет.
Беатрис по-прежнему проводила дни в келье, забившись в тёмный угол, или лёжа в постели, с головой закрывшись одеялом. Недавно девочка стала выходить в трапезную и в храм святой Флорет, но по окончании обеда или молитвы снова спешила удалиться в келью. Мария решила, что сестру необходимо вывести из этого состояния, в противном случае Беатрис привыкнет находиться взаперти в полутёмной маленькой келье, и начнёт бояться открытого пространства. Посоветовавшись с матерью настоятельницей, Мария решила выводить Беатрис на прогулку в сад, и спустя два дня принцесса заметила, что её маленькая сестра уже не так боится покидать келью. Прогулки в небольшом садике благотворно подействовали на психику девочки, и Мария решила продолжить своеобразное лечение Беатрис.
- А сегодня мы с тобой поднимемся на стену! - объявила принцесса сестре, - собирайся, - ты увидишь, как прекрасны окрестности монастыря!
В сопровождении сестры Элоизы, - суровой женщины с невероятной выдержкой, которой могли бы позавидовать иные мужчины, девушки поднялись на северную стену монастыря. Беатрис с восхищением смотрела на поля с золотой пшеницей, зелёные холмы, заросшие виноградниками, и дорогу, извивавшуюся между холмами.
Мария глубоко вздохнула, и, закрыв глаза, подумала, что, наверное, и здесь, в монастыре, можно быть счастливой, ибо подлинное счастье состоит в душевном спокойствии, а не в светских развлечениях или же сомнительного замужества на чужбине, в иностранной враждебно настроенной королевской семье.
- Ты подумай, Беатрис, - мы с тобой не вышли замуж, - но и не разлучились, и к тому же здесь мы в безопасности, - сам Бог хранит нас! - сказала она.
- Посмотри, - что это вон там, на дороге, - воскликнула Беатрис, - по ней, кажется, едет отряд всадников!
- Где?
- Вон там, - видишь? - Беатрис указала на движущийся вдалеке по дороге отряд, который немного близорукая Мария не смогла хорошо рассмотреть.
- Не тревожься, - наверное, это купеческий караван, - успокоила сестру принцесса.
- Господи, хоть было бы так! Я боюсь, что дядя пошлёт за нами отряд, и вернёт нас в Клервилль, чтобы убить, - как отца! - встревожилась Беатрис.
- Беатрис, не говори глупости! - рассердилась Мария, - если бы герцог, тьфу! - то есть король (это слово Мария произнесла с презрением) хотел бы убить нас, то сделал бы это сразу же, а не отправил нас сюда!
- Он мог передумать! Ты же после смерти отца наследница престола, - а он отобрал у тебя корону! Он боится, что ты свергнешь его, и казнишь!
- Думай, что говоришь, Беатрис! - рассердилась Мария, - я не могу свергнуть Людовика! Не смей больше даже упоминать об этом, иначе навлечёшь на нас беду, - кто-нибудь услышит твои безумные слова, и решит, что мы и вправду собрались свергать короля, - и тогда нас уж точно обвинят в заговоре и казнят! Запомни, сестра, - больше ни слова об этом! Лучше нам сейчас помолчать, и внимательней приглядеться к путникам, - я уверена, что это купцы, или дружина одного из местных дворян!
Девушки подошли к северо-восточному краю стены, и остановились возле угловой башни, пристально разглядывая приближавшийся отряд. Скоро им стало понятно, что Мария ошиблась, - это явно были воины, а не купцы с товарами. Отряд доехал до развилки, и свернул с большого тракта на дорогу, ведущую прямо к монастырю.
- Видишь! - закричала Беатрис, - они едут сюда! И смотри, - у них сюрко королевских цветов!
Мария ничего не ответила, ибо с ужасом поняла, что её глуповатая сестра оказалась права, - красно-чёрная верхняя одежда всадников была формой королевских гвардейцев. Налетевший порыв ветра развернул знамя, и Мария хорошо разглядела герб Людовика де Мортирье на флаге.
- Да, это королевская гвардия, - прошептала она.
Решив, что король послал в монастырь гвардейцев для ареста своих племянниц, Беатрис впала в истерику:
- Мария, нас казнят!!! - кричала она, - я не хочу умирать! Святая Дева, - спаси нас!!!
- Беатрис, успокойся, - может не всё так страшно… - пыталась успокоить сестру Мария.
- Нет! Нет! Нам надо бежать!
- Куда нам отсюда бежать, глупышка?
- Бежать, чтобы спрятаться от людей короля!
Увидав, что гвардейцы близко подъехали к монастырю, Беатрис окончательно потеряла рассудок, и бессвязно крича, бросилась бежать по монастырской стене в сторону северо-западной башни, - подальше от ворот, находившихся в восточной стене.
- Беатрис, - стой, глупая! - закричала Мария, устремившись за ней, - но насмерть перепуганная девочка не слышала старшую сестру. Добежав до северо-западной башни, Беатрис увидела в ней непреодолимую преграду, и плохо понимая, что делает, спрыгнула с высокой крепостной стены во внутренний двор монастыря…
Мария, почти догнавшая Беатрис, подбежала к краю стены, и, увидав труп сестры на каменных плитах двора, едва не выбросилась вслед за ней. Бежавшая за принцессами сестра Элоиза крепко схватила Марию, и оттащила её от края стены.
- Беатрис!.. - кричала в отчаянии Мария, пытаясь вырваться из сильных рук монахини.
- Вы ей уже ничем не поможете, - не губите себя! - проговорила Элоиза, удерживая принцессу.
- Нет! - хриплым голосом воскликнула Мария, и лишилась чувств...
Трудно передать ужас и скорбь, охватившие монастырь, в котором погибла королевская дочь. Гвардейцы короля были потрясены не менее монахинь, ибо они спешили принести освобождение, а не смерть юной принцессе. Мать Армель, распорядившись омыть и убрать обезображенное тело Беатрис, истово молилась в усыпальнице святой Флорет, - настоятельница не знала, что делать, - считать гибель принцессы самоубийством, или несчастным случаем. У Марии случилась истерика, и несколько монахинь с трудом успокоили её, а затем заставили выпить отвар снотворных трав.
Поздно ночью Армель, наконец, обрела спокойствие, и подробно расспросила сестру Элоизу, бывшую самой важной после принцессы Марии свидетельницей гибели Беатрис. Ответы Элоизы убедили Армель в том, что Беатрис не желала покончить с собой, а спрыгнула со стены из-за помутившегося от страха рассудка.
- Завтра ещё расспрошу Марию, - сказала она, - но уже и сейчас ясно, что бедняжку Беатрис можно хоронить по-христиански, - девочка не самоубийца, ибо хотела спасти свою жизнь, пытаясь убежать от вымышленной казни.
Отец Пьер, духовник монахинь, во всём согласился с настоятельницей, и спросил, где будет погребена принцесса.
- Об этом я думаю и сама… - вздохнула мать Армель, - можно похоронить её высочество на монастырском кладбище, но, мне кажется, что племянница короля Абидонии должна быть погребена рядом со своим отцом в храме святого Ивонна. Беда только в том, что в столь жаркую погоду следует быстрее похоронить её высочество, а дабы узнать волю короля относительно погребения, потребуется несколько дней, чтобы гонец с письмом приехал в Клервилль, и вернулся обратно.
- Вы правы, - согласился отец Пьер, - но можно сейчас отправить письмо королю, предупредив его о гибели племянницы, а затем гвардейцы проводят в Клервилль гроб с телом Беатрис. Если его величество не пожелает похоронить племянницу рядом с её предками - Бог ему судья! Но ни один король не имеет права наказать вас за то, что, не узнав его воли, вы поспешили отправить тело принцессы в столицу.
- Да, так я и сделаю, даже рискнув навлечь на себя гнев его величества, - ответила Армель.
На другой день она расспросила о подробностях гибели Беатрис у несколько успокоившейся Марии, и передала ей письмо Людовика.
- Прочтите, - его величество написал это вам…
- Будь он проклят со своим письмом! - с горечью воскликнула Мария, - сначала убил моего отца, а теперь же из-за этого его письма погибла Беати! Зачем ему потребовалось отправлять с каким-то письмом столько людей?!
- Прочтите же, - повторила Армель, - возможно, вы найдёте там ответ.
- Я вижу, что мне не избежать этой пытки! - гневно произнесла Мария, и с отвращением вскрыла письмо Луи.
«Приветствую тебя, дорогая моя племянница! Знаю, что ты меня ненавидишь, - но клянусь, что никогда не желал зла тебе. Послав тебя в сей монастырь, я не требую твоего немедленного пострига, а лишь покаяния. Твой брак с пенагонским принцем Гастоном расторгнут безвозвратно, но я нашёл ему неплохую замену. Юношу зовут Себастьян де Руин, - и он старший сын Фредерика де Руин, герцога острова Пуассон-Роз.
В сей момент я не вижу для вас более выгодного жениха, а посему, ежели вы согласны, то немедленно собирайтесь, и выезжайте из обители Святой Флорет в Клервилль, в сопровождении гвардейцев, которых я послал для вашей охраны. Сестрица ваша, Беатрис, тоже должна приехать в Клервилль, и если захочет, то отправится с вами на остров Пуассон-Роз, где может через несколько лет выйти замуж за младшего брата или кузена Себастьяна де Руин.
Решение вы должны принять быстро, - сразу или через день выезжайте в Клервилль, где начнёте готовиться к свадьбе, - либо ещё долго будете оставаться в монастыре, - в случае вашего отказа я найду Себастьяну другую невесту, а вы много лет будете дожидаться выгодного замужества. Советую вам не отказываться, - такой случай может более и не представиться.
Любящий вас ваш дядя Людовик III, король Абидонии».
- Мерзавец! - воскликнула Мария, прочитав письмо, - предлагает мне брак с нищим, называя его выгодным!
- Я бы советовала вам не отказываться поспешно от сего брака, а как следует подумать, - возразила Армель, - возможно, вам более не представиться лучшего союза; к тому же, как мне всегда казалось, вы не желаете оставаться в монастыре, - так что сейчас у вас есть счастливый шанс покинуть стены монастыря, чтобы выйти замуж.
- Матушка, да что вы говорите! - со слезами воскликнула Мария, - выйти замуж, сейчас, когда тело Беатрис едва успело остыть! Дорого же мне обойдётся это замужество, - ценой смерти моей несчастной младшей сестры! Совесть не позволит мне спокойно жить, и быть счастливой, - ибо это я погубила Беати! Я, да, - я! Я едва не разрушила Абидонию, пожелав выйти замуж за пенагонского принца, и принести в приданое половину страны, я отказалась стать наследницей абидонской короны, и разорвать помолвку с Гастоном, - из-за меня Луи был вынужден убить отца! А затем я разругалась с Луи, когда он уже стал королём, я отказалась признать его, и дядя отправил меня сюда для вразумления! И наконец, это я потащила Беатрис на стену, - в то время, когда девочка боялась своей тени! Увидав гвардейцев, посланных дядей, желавшим мне добра, бедняжка… она… - рыдания прервали речь Марии.
- Дитя моё, не надо, - ты не виновата, - обняв Марию, успокаивала её Армель.
- Будь Беатрис жива, я с радостью вышла бы за Себастьяна, - хоть он и нищий! - сдавленным голосом воскликнула Мария, - а сейчас - всё пропало!.. Я не могу после смерти сестры!.. Прошу вас, напишите об этом Луи, - а я лучше приму постриг!.. Моя вина такова, что мне предстоит всю жизнь каяться и молить у Бога прощения, - думаю, что и отец погиб, потому что я любой ценой хотела выйти замуж за Гастона! Если бы я отказалась от брака с Гастоном, то смогла бы повлиять на отца, и он был бы жив… Все беды из за меня, - гибель отца, Беатрис…
- Мария, - не стоит обвинять себя во всех несчастьях, - вы преувеличиваете, - возразила Армель, - подумайте сами, ведь ещё недавно вы считали воплощением зла короля, а теперь полагаете, что вы - причина всех бед, постигших абидонский королевский дом.
- Потому что проще назначить кого-то другого виноватым, нежели признать свою вину, - ответила Мария, - проклиная Луи, я пыталась заставить замолчать свою совесть. Нет, матушка, - моё решение твердо, - я никогда не выйду замуж. Позвольте мне остаться в монастыре, - искупить свои грехи.
- Это будет большой пользой для вашей души, - но такое решение не стоит принимать необдуманно, - ответила Армель, - ведь ещё совсем недавно вы не желали становиться монахиней. Мой вам совет, - молитесь святой Флорет, чтобы она вразумила вас.
Собравшись с силами, Мария пошла в храм святой Флорет, где стоял гроб с телом Беатрис. Принцесса долго плакала, глядя на чудом уцелевшее лицо сестры, голова которой была разбита у виска от удара о вымощенный булыжниками двор, затем она спустилась в усыпальницу к мощам святой Флорет и около часа молилась возле её серебряной раки. Выйдя из храма, она поспешила к настоятельнице, чтобы подтвердить своё решение остаться в монастыре.
- Преподобная мать Армель, - когда я молилась возле мощей святой Флорет, то услышала женский голос, повелевший мне остаться здесь, - сказала Мария, - и теперь я не могу поступить иначе. Я приняла твёрдое решение остаться в монастыре, и посвятить свою жизнь служению Богу. Прошу вас, напишите его величеству письмо, расскажите о моём решении и гибели Беатрис, - ибо у меня самой нет на это сил. Позже, я тоже напишу ему, но сейчас мне слишком тяжело вспоминать гибель сестры, и тем более рассказывать о ней.
- Раз уж тебе был дан такой знак, как ты говоришь, то значит Богу угодно, чтобы ты стала монахиней, - ответила Армель, - а письмо королю я напишу сейчас же.
***
- Ваше величество, разрешите доложить! К великому несчастью, в монастыре святой Флорет скончалась принцесса Беатрис…
- Что?!.. - воскликнул Луи.
- Вот письмо матери настоятельницы, где она рассказала, как это случилось, - гонец протянул Луи конверт.
Побледневший король вскрыл конверт, быстро прочёл письмо, и закрыл лицо руками. Овладев собой, он отпустил гонца, а сам направился в дворцовую капеллу. Встав на колени перед распятием, он тихо спросил у Христа:
- Господи, за что мне это? Желая поступать как можно лучше, я приношу несчастье своим родственникам! Я хотел спасти страну, заставив Карла отказаться от разделения Абидонии, - и сам того не желая, убил его! Я хотел счастья моим племянницам, - но осиротил несчастных девочек, а затем, не желая оставлять глупышку Беатрис без общества сестры, отправил её в монастырь, где она погибла, упав со стены в тот миг, когда гвардейцы возвращались за принцессами, дабы сопроводить их в Клервилль! Почему так происходит, - я не хочу никому зла, но несу смерть?! Неужели это древнее проклятие рода де Мортирье, - желая сделать добро, мы всё равно против воли творим зло? Убив короля Эдуарда II страшно согрешил Марк де Мортирье, а мы, его потомки, несём наказание!
Луи вспомнил легенду о блаженном Эсме, смело предсказавшем Марку де Мортирье страшные беды, которые были суждены королевскому роду в наказание за убийство Эдуарда II Аделард, потомка императора Тьерри и святых Филиберта и Стефаны, - создателей Абидонии. История страны начиналась с предков Эдуарда, - древней династии абийских вождей, по легендам, ведущих своё происхождение от эльфов. После крещения абиев их вожди стали королями Абии, и расширили маленькое варварское королевство до размеров нынешней Абидонии, а затем Одрик XVII, создал Абеляндию, и назвался Тьерри… И вот главную ветвь древнего рода Аделард безжалостно прервал жестокий властолюбец Марк де Мортирье, кузен Эдуарда II по женской линии - сын Ива де Мортирье, брата королевы-матери Жанны де Мортирье.
- Господи, - а может воля твоя была в том, чтобы уничтожить Абидонию? - содрогаясь от внезапно пришедшей ему страшной мысли, спросил Луи, - эти земли захватили бы их законные наследники - потомки легендарного рода Аделард! Династии Отэ и Ферран по сути, носят фамилию Аделард, но редко когда упоминают её, ибо сыновья Отеса и Ферранда предпочли взять фамилии в честь своих отцов - родоначальников пенагонского и мухляндского королевских домов. Боже, неужели я был неправ, когда воспрепятствовал разделению Абидонии?
Он вспомнил все последние несчастья королевского дома, - виденные им самим, и те, о которых ему рассказал покойный отец, - женитьба короля Августа на сумасшедшей Маргарите, смерть его старшего сына, подававшего большие надежды, престол, доставшийся неуравновешенному Филиппу III, ранившему малолетнего Карла в голову, - последствиями того ранения и стали все несчастья Абидонии, недавно обрушившиеся на страну! Завершением всего стала нелепая смерть Карла, перед этим схоронившего свою супругу, и сына. Потомки короля Августа прекратили своё существование, но остались потомки его брата Карла де Мортирье, - деда Людовика.
Надолго ли? Луи раньше считал, что его брак бесплоден, но всё же Инес родила сына, а затем двух дочерей. Продлит ли его единственный сын династию Мортирье?..
- Неужели Карл исполнял волю твою, и мне не следовало ему мешать?
Но тут внезапно Луи вспомнил, как противились разделению Абидонии все дворяне, - по рассказам графа де Кураж, возмущённые придворные едва не сорвали торжественную церемонию помолвки принцесс. Как все поддержали его, когда он решил насильно заставить Карла расторгнуть помолвки дочерей. А уж как готовы они были воевать, и сложить голову на поле боя, - лишь бы сохранить родную Абидонию в целости! Подданные абидонской короны не желали становиться вассалами пенагонского и мухляндского королей, - да бывало ли раньше такое в истории?
Луч света проник в узкое окошко капеллы, и осветил распятого на кресте Христа, и короля, стоявшего на коленях пред распятием. На душе у Луи стало легко, - теперь он знал, что всё сделал правильно, - только видно, спасения страны не бывает без жертв…
- Благодарю тебя, Господи! Абидония останется неделимым королевством, - ибо обе её части соединили святые Филиберт и Стефана! Мои подданные, как и я, хотят сохранить королевство, - они считают себя абидонцами, а не кем-либо ещё!