Welcome, world.
Так скромно и непретенциозно встречает радушием дорогих гостей фестиваля Эдинбург. Пушки палят, средневековые огни вокруг замка горят, фейерверки чуть ли не каждый день, и так - месяц. Тысячи приезжих, безумные вечеринки прямо на улицах, бесконечное количество выступлений всех, кто хоть каким-то образом связан с искусством. Самое замечательное в этом буйстве жизни, однако, то, что оно старательно не затрагивает более дикие части города. У меня под окнами, к примеру, гладь и тишь, и возвращаются белки.
Не было их давно, с прошлой осени. Я даже переживала, не бросили ли они мой двор совсем. Но, видимо, перезимовав в дуплах, весной и летой хвостатые подались в леса, а теперь, изрядно схуднувшие, то есть просто толстые, а не круглые как колобки, начинают возвращаться на старые места. Выяснила недавно, что эти серые белки совсем не местный тип. Они были завезены из Америки около ста лет назад, и за это время успели практически полностью выгнать из своего ареала местную рыжую белку. На острове Уайт, к примеру, есть знаменитый парк, в котором, если удача улыбнется, можно посмотреть на настоящих рыжих белок. Народ валом валит. Я бы, конечно, тоже обрадовалась, если бы у меня тут под окнами в компании серых бегали и рыжие. Но ждала я с нетерпением любых белок. И вот, наконец, вчера выглядываю в окно перед работой, а там они - целые две серые белки с белыми пузиками. Я аж чуть не прослезилась от умиления. За три минуты, что я на них смотрела, эти две пушистые сволочи успели устроить подкоп в грядках, разрыть клумбы с цветами, сломать одну розу, вылить всю воду из кошачьей кормушки, выжрать все зерно из кормушки птичьей и выдрать целые клочья травы на лужайке. За эти минуты мне перестало хотеться умиляться, а захотелось рогатку. Во дворе словно смерчь прошел, а эти ползают себе с невинными мордами, моют носы и крайне довольны собой. Сегодня спасать грядки хозяев вышел котяра, весь черный, с белой грудкой и самым кончиком хвоста, пушистый и зеленоглазый. Все утро тщетно пытается угнаться за серой бестией. Серая бестия невинно обводит дурака вокруг хвоста и продолжает чинить погром. Не знаю, были ли рыжие белки менее разрушительны, но я воочию увидела бедствие под названием "мелкий грызун". Хорошо, я там ничего не выращиваю, а то убила бы, гадов.
Пока белки дразнят котов и делают вид, что врагов у них в природе нет и быть не может, их настоящие враги на бреющем полете носятся над полем всего метрах в двадцати от двора. Настоящие хищные птицы здесь появляются редко и всякий раз берут меня за душу. Ни с чем невозможно спутать этот бреющий полет смерти, это падение камнем в бездну, прямо об землю, казалось бы. Страшное существо - хищник. На острове Уайт в зоопарке имела счастье наблюдать, как две тигрицы идут к цели с интересом хищника. Не просто прогуливаясь, не лениво слоняясь, а целеустремленно - и прямо на меня. Решетка утешала мало, потому что ощущение того, как на тебя идет машина смерти, парализует и лишает воли. А тигрицы всего-то шли понюхать облитые духами картонные коробки. У нас тут программа новая, по возвращению в дикую природу Шотландии давно вымерших здесь волков и рысей. Нет, в целом, я совершенно не против, круто же, волки, рыси, медведей еще можно. Натуральный север и все дела. Во всем этом меня только несколько озадачила формулировка мотивации - "для привлечения туризма". Каким образом стаи диких волков и падающие на голову с деревьев дикие же рыси будут привлекать туристов, я не хочу даже задумываться. Надо успеть поездить как следует в горы, а то потом разве что по берегу можно будет путешестовать, и то мелкими перебежками. Это, конечно, не пятиметровые акулы около Гринландии четырехсот лет от роду (четыреста, Карл, ЧЕТЫРЕСТА), но все же.
Остров Уайт своей белоснежной красотой и буйством стихий убивает. Физически ощущаешь, как захватывает дух и забывает отпустить. Не хочется ничего, только смотреть, смотреть, впитывать эти белые скалы, зеленые плато, бездонное небо и воду такого бирюзового цвета, что слезы наворачиваются. Температура воздуха +19, воды - +17, и, как оказалось, это - самое лучшее сочетание. Главное только не думать, а сразу с разгону нырять. Секунд двадцать умирания и ужаса, потом дикий жар, охватывающий все тело и выжигающий остатки разума, потом - полное единение с водой и абсолютный неразбавленный кайф. То есть, результат тот же, что и от абсента. А дальше главное только следить за берегом, потому что течение даже в самый тихий день в пять раз сильнее, чем где бы то ни было, где я бывала на Черном или Средиземном морях. Когда волнение, ощущаешь себя безвольной щепкой. Поэтому заплывать насколько-то удаленно от берега крайне не рекомендуется. Но и под берегом экстрима хватает. Теперь купаться буду ездить только на юг Англии и Уэльса.
В отпуске взялась таки за "Колесо Времени". Внезапно вспомнила, какой же это кайф - читать. Просто читать, для удовольствия, а не результата. Когда не надо анализировать, по сути даже думать - хочешь, думай, не хочешь, не думай, наслаждайся красивым ГГ и пыщ-пыщ. Меня давно еще предупреждали, что после окончания курса литературоведа многих отрезает от книг. Кого как - кого на время, кого вообще. Последний год я не читала совсем, да и до того пару лет только потому, что было надо. Казалось, что магия книг ушла от меня, потому что слишком много я препарировала, вскрывала, разрывала на части, взгрызаясь в поиск сути и интересных идей для статей. Мозг безжалостно отсеивал все, что не могло послужить целью, и целью вовсе не было наслаждение от чтения. Когда слишком важно сказать что-то "умное", ум атрофируется. Сколько раз за последнее время бралась и ломалась, не счесть. А сейчас ни телека не надо, ни инета, дайте книжку. Неважно что, надо с чего-то начинать. Фэнтези нечитанного, как выяснилось, у меня куда больше, чем нечитанной классики, по крайней мере основной. Составила список того, что будет следующим, сижу, наслаждаюсь. Особенно при этом приятно то, что нет еще экранизации, а значит нет соблазна полениться и включить кино. Ничто не забивает фантазию.
В то же время на волне "Колеса" и "Игры Престолов" начинаю понимать, что зря я, в общем-то, сей жанр столько лет отрицала. Много свободы жанр дает, и самое интересное в нем - это находить суть авторского интереса среди всех этих миров зеленого солнца, драконов, войнушек и прочего того самого пыщ-пыщ. У каждого писателя есть то, что у него болит, неважно, хороший он писатель или плохой, и в жанрах фэнтези и фантастики говорить о наболевшем проще всего - есть, чем прикрыться. Толкиен, вот, вроде бы о чем только не писал, однако болело у него главное - парадоксальный вопрос того, как соединить в себе упрямую христианскую веру и невыносимую тягу к мифологии язычества. Толкиен был искренним христианином, и при этом был безбожно влюблен в язычество во всех его проявлениях. И на протяжении тысяч страниц он пытался ответить сам для себя на вопрос, как же из одного вытекло второе, и как же их так соединило в мозгу человека, как бы так создать мир, в котором они друг другу не противоречили бы, но были бы единым целым. Многое у него получилось, многое - нет, и еще не известно, что из этого интереснее. Та же Роулинг все семь книг цикла ГП написала ради одной единственной цели - справиться с осознанием неизбежности смерти. Если не смириться, то хотя бы пояснить для себя и принять эту неизбежность. Совершенно очевидно, что это у нее тоже не получилось, но ей еще писать и писать. Мартина в свою очередь интересует политика и то, как человеческая натура политику порождает. Все линии драконов и зомби кажутся лишними на фоне беспощадности человека, кующего политику - хорошую, плохую, кровавую, справделивую, кующего ее осознанно и бессознательно, желая того или нет. Все остальное у него интересно, но очарованность человеком-политиком - сердце цикла, и это то, ради чего цикл существует. "Сумерки", к примеру, на тысячах страниц и сотнях минут экранного времени перерабатывают простой и незамысловатый страх девочки перед сексом, настолько явно, что даже как-то неудобно.
"Колесо" Джордана же по сути только об одном - о мужчинах и женщинах, о том непонимании, которое существует между полами, и том, как это непонимание преодолеть. Женщины как жрицы источника жизни, и мужчины, отрезанные от этого источника за то, что один из них, самый могущественный, возомнил, что сможет победить Зло (читай, порок и грех) в одиночку, без женщин, и был наказ безумием и смертью за свою гордыню. А теперь, переродившись, пытается как-то исправить ситуацию (ну или точнее, пытается он тупо выжить), пока одна половина женщин - те, что утратили какое-либо доверие к роду мужскому, - старается ему помешать, в том числе и методами воинствующего феминизма (читай, кастрацией, то есть отсечением от источника жизни), а вторая половина отчаянно в него влюблена и готова за него умереть в угоду древним пророчествам и ради обратного воссоединения иня и яна в гармонии и балансе. Убрать оттуда всю магию и сюжет, и останется чистый философско-психологический трактат на тему "че делать с бабами и как жить с мужиками". С этой точки зрения крайне любопытная вещь, и хочется узнать, куда Джордана в итоге завело в размышлизмах на эту животрепещущую тему. Давно не читала такого откровенного феминизма в исполнении мужчины. Довольно освежающе, после феминизма в исполнении женщин.
Ну и из радостного. Сегодня, сим светлым утром, в попытке спасти застрявшую между двух оконных рам ночную бабочку, до слоупока по имени меня дошло, КАК мыть эти треклятые британские окна.
ОНИ ОТКИДЫВАЮТСЯ ВНУТРЬ.
Не было их давно, с прошлой осени. Я даже переживала, не бросили ли они мой двор совсем. Но, видимо, перезимовав в дуплах, весной и летой хвостатые подались в леса, а теперь, изрядно схуднувшие, то есть просто толстые, а не круглые как колобки, начинают возвращаться на старые места. Выяснила недавно, что эти серые белки совсем не местный тип. Они были завезены из Америки около ста лет назад, и за это время успели практически полностью выгнать из своего ареала местную рыжую белку. На острове Уайт, к примеру, есть знаменитый парк, в котором, если удача улыбнется, можно посмотреть на настоящих рыжих белок. Народ валом валит. Я бы, конечно, тоже обрадовалась, если бы у меня тут под окнами в компании серых бегали и рыжие. Но ждала я с нетерпением любых белок. И вот, наконец, вчера выглядываю в окно перед работой, а там они - целые две серые белки с белыми пузиками. Я аж чуть не прослезилась от умиления. За три минуты, что я на них смотрела, эти две пушистые сволочи успели устроить подкоп в грядках, разрыть клумбы с цветами, сломать одну розу, вылить всю воду из кошачьей кормушки, выжрать все зерно из кормушки птичьей и выдрать целые клочья травы на лужайке. За эти минуты мне перестало хотеться умиляться, а захотелось рогатку. Во дворе словно смерчь прошел, а эти ползают себе с невинными мордами, моют носы и крайне довольны собой. Сегодня спасать грядки хозяев вышел котяра, весь черный, с белой грудкой и самым кончиком хвоста, пушистый и зеленоглазый. Все утро тщетно пытается угнаться за серой бестией. Серая бестия невинно обводит дурака вокруг хвоста и продолжает чинить погром. Не знаю, были ли рыжие белки менее разрушительны, но я воочию увидела бедствие под названием "мелкий грызун". Хорошо, я там ничего не выращиваю, а то убила бы, гадов.
Пока белки дразнят котов и делают вид, что врагов у них в природе нет и быть не может, их настоящие враги на бреющем полете носятся над полем всего метрах в двадцати от двора. Настоящие хищные птицы здесь появляются редко и всякий раз берут меня за душу. Ни с чем невозможно спутать этот бреющий полет смерти, это падение камнем в бездну, прямо об землю, казалось бы. Страшное существо - хищник. На острове Уайт в зоопарке имела счастье наблюдать, как две тигрицы идут к цели с интересом хищника. Не просто прогуливаясь, не лениво слоняясь, а целеустремленно - и прямо на меня. Решетка утешала мало, потому что ощущение того, как на тебя идет машина смерти, парализует и лишает воли. А тигрицы всего-то шли понюхать облитые духами картонные коробки. У нас тут программа новая, по возвращению в дикую природу Шотландии давно вымерших здесь волков и рысей. Нет, в целом, я совершенно не против, круто же, волки, рыси, медведей еще можно. Натуральный север и все дела. Во всем этом меня только несколько озадачила формулировка мотивации - "для привлечения туризма". Каким образом стаи диких волков и падающие на голову с деревьев дикие же рыси будут привлекать туристов, я не хочу даже задумываться. Надо успеть поездить как следует в горы, а то потом разве что по берегу можно будет путешестовать, и то мелкими перебежками. Это, конечно, не пятиметровые акулы около Гринландии четырехсот лет от роду (четыреста, Карл, ЧЕТЫРЕСТА), но все же.
Остров Уайт своей белоснежной красотой и буйством стихий убивает. Физически ощущаешь, как захватывает дух и забывает отпустить. Не хочется ничего, только смотреть, смотреть, впитывать эти белые скалы, зеленые плато, бездонное небо и воду такого бирюзового цвета, что слезы наворачиваются. Температура воздуха +19, воды - +17, и, как оказалось, это - самое лучшее сочетание. Главное только не думать, а сразу с разгону нырять. Секунд двадцать умирания и ужаса, потом дикий жар, охватывающий все тело и выжигающий остатки разума, потом - полное единение с водой и абсолютный неразбавленный кайф. То есть, результат тот же, что и от абсента. А дальше главное только следить за берегом, потому что течение даже в самый тихий день в пять раз сильнее, чем где бы то ни было, где я бывала на Черном или Средиземном морях. Когда волнение, ощущаешь себя безвольной щепкой. Поэтому заплывать насколько-то удаленно от берега крайне не рекомендуется. Но и под берегом экстрима хватает. Теперь купаться буду ездить только на юг Англии и Уэльса.
В отпуске взялась таки за "Колесо Времени". Внезапно вспомнила, какой же это кайф - читать. Просто читать, для удовольствия, а не результата. Когда не надо анализировать, по сути даже думать - хочешь, думай, не хочешь, не думай, наслаждайся красивым ГГ и пыщ-пыщ. Меня давно еще предупреждали, что после окончания курса литературоведа многих отрезает от книг. Кого как - кого на время, кого вообще. Последний год я не читала совсем, да и до того пару лет только потому, что было надо. Казалось, что магия книг ушла от меня, потому что слишком много я препарировала, вскрывала, разрывала на части, взгрызаясь в поиск сути и интересных идей для статей. Мозг безжалостно отсеивал все, что не могло послужить целью, и целью вовсе не было наслаждение от чтения. Когда слишком важно сказать что-то "умное", ум атрофируется. Сколько раз за последнее время бралась и ломалась, не счесть. А сейчас ни телека не надо, ни инета, дайте книжку. Неважно что, надо с чего-то начинать. Фэнтези нечитанного, как выяснилось, у меня куда больше, чем нечитанной классики, по крайней мере основной. Составила список того, что будет следующим, сижу, наслаждаюсь. Особенно при этом приятно то, что нет еще экранизации, а значит нет соблазна полениться и включить кино. Ничто не забивает фантазию.
В то же время на волне "Колеса" и "Игры Престолов" начинаю понимать, что зря я, в общем-то, сей жанр столько лет отрицала. Много свободы жанр дает, и самое интересное в нем - это находить суть авторского интереса среди всех этих миров зеленого солнца, драконов, войнушек и прочего того самого пыщ-пыщ. У каждого писателя есть то, что у него болит, неважно, хороший он писатель или плохой, и в жанрах фэнтези и фантастики говорить о наболевшем проще всего - есть, чем прикрыться. Толкиен, вот, вроде бы о чем только не писал, однако болело у него главное - парадоксальный вопрос того, как соединить в себе упрямую христианскую веру и невыносимую тягу к мифологии язычества. Толкиен был искренним христианином, и при этом был безбожно влюблен в язычество во всех его проявлениях. И на протяжении тысяч страниц он пытался ответить сам для себя на вопрос, как же из одного вытекло второе, и как же их так соединило в мозгу человека, как бы так создать мир, в котором они друг другу не противоречили бы, но были бы единым целым. Многое у него получилось, многое - нет, и еще не известно, что из этого интереснее. Та же Роулинг все семь книг цикла ГП написала ради одной единственной цели - справиться с осознанием неизбежности смерти. Если не смириться, то хотя бы пояснить для себя и принять эту неизбежность. Совершенно очевидно, что это у нее тоже не получилось, но ей еще писать и писать. Мартина в свою очередь интересует политика и то, как человеческая натура политику порождает. Все линии драконов и зомби кажутся лишними на фоне беспощадности человека, кующего политику - хорошую, плохую, кровавую, справделивую, кующего ее осознанно и бессознательно, желая того или нет. Все остальное у него интересно, но очарованность человеком-политиком - сердце цикла, и это то, ради чего цикл существует. "Сумерки", к примеру, на тысячах страниц и сотнях минут экранного времени перерабатывают простой и незамысловатый страх девочки перед сексом, настолько явно, что даже как-то неудобно.
"Колесо" Джордана же по сути только об одном - о мужчинах и женщинах, о том непонимании, которое существует между полами, и том, как это непонимание преодолеть. Женщины как жрицы источника жизни, и мужчины, отрезанные от этого источника за то, что один из них, самый могущественный, возомнил, что сможет победить Зло (читай, порок и грех) в одиночку, без женщин, и был наказ безумием и смертью за свою гордыню. А теперь, переродившись, пытается как-то исправить ситуацию (ну или точнее, пытается он тупо выжить), пока одна половина женщин - те, что утратили какое-либо доверие к роду мужскому, - старается ему помешать, в том числе и методами воинствующего феминизма (читай, кастрацией, то есть отсечением от источника жизни), а вторая половина отчаянно в него влюблена и готова за него умереть в угоду древним пророчествам и ради обратного воссоединения иня и яна в гармонии и балансе. Убрать оттуда всю магию и сюжет, и останется чистый философско-психологический трактат на тему "че делать с бабами и как жить с мужиками". С этой точки зрения крайне любопытная вещь, и хочется узнать, куда Джордана в итоге завело в размышлизмах на эту животрепещущую тему. Давно не читала такого откровенного феминизма в исполнении мужчины. Довольно освежающе, после феминизма в исполнении женщин.
Ну и из радостного. Сегодня, сим светлым утром, в попытке спасти застрявшую между двух оконных рам ночную бабочку, до слоупока по имени меня дошло, КАК мыть эти треклятые британские окна.
ОНИ ОТКИДЫВАЮТСЯ ВНУТРЬ.