На полчашки
Мучаю корпоративную статью о страшной австралийской цифровой рыбине BlueFish. За окном - сырая мерзость АКА зима. Вспоминается, по закону подлости, лето - и никакая не антиподская, а самая что ни на есть здешняя рыба.
Суббота, утро - часов этак одиннадцать. Солнце уже припекает вовсю. На берег водохранилища постепенно выползают городские, приехавшие в пятницу вечером рыбачкИ. Состояние у большинства - сизо-синее. Дышат, голубчики. Начинают забрасывать свои модные снасти.
Знакомец мой Серега тяжело вздыхает, глядя на пляжное безобразие, и, шипя что-то под нос, встает с любимого пенька , удачно пристроенного в тени большого куста лещины. Эдакая шайба метр девяносто четыре ростом, плечи пятьдесят восьмого размера, худой, костлявый, в старых шортах и совершенно боевой футболке марки "Вентиляционная сетка самодельная". Руки длиннющие, чуть ли не колен, перетянутые жгутами мышц и жил. Берет топор и не спеша уходит в лес. Через 20 минут возращается со здоровенным колом, к которому , если в землю забить, можно быка-пятилетку привязывать: и не сломает, и не вывернет.
- Сереня, чего делать-то собрался? - спрашиваю его неспешно.
- Да ты посмотри, сколько антихристов понаехало. А у меня там рыбка на кукане сидит небольшая - боюсь, кабы чего не случилось.
- С кем не случилось-то?
- Да с туристами этими,- мрачно изрекает Серега и кряхтя лезет в палатку за веревкой.
Ответ меня насторожил.
- Сереня, а че хоть за рыбка на кукане?-
- Да так, сомик маленький,- отвечает Серега, вылезая с мотком веревки в палец толщиной.
- Пойду кукан перенесу от греха подальше.
И вот представьте себе - этакий громила в нахрен драной футболке, шортах непонятного цвета, бородищей как у сибирского старовера, длинющими патлами, связанными в хвост на затылке,- в правой руке топор, в левой - здоровущий кол, на шее - веревка,- вываливается на чистенький песчаный пляж и прямиком чапает к пухлому дряблому мужичку этакого молочного цвета, который ногой уже успел подцепить непонятную веревку и вовсю ее дергает.
Серега орет:
- Брось веревку, антихрист!
Мужичок отчаянно:
- Это моя веревка!!!
- Брось, кому говорю,- повторяет Серега и прямиком чешет к мужику, широко размахивая своими ручищами с зажатыми в них пытошным иструментом для всех паршивцев мира сего. У мужичка глаза становятся по рублю и лицо - такое слегка гипсово-оловянноглазое. Он бросает веревку в воду и, быстро-быстро перебирая ногами, чешет на берег к своей машине.
Серега подходит к тому месту, где стоял мужичонка, шарит на дне и достает веревку с привязанным к ней садком, на дне которого болтаются два тридцатиграммовых бычка. Громко хмыкает:
- Не моя веревка,- этак под нос. А потом - на весь пляж:
- А где моя веревка???
Делает два шага, за что-то цепляется и шлепается в воду. Радостный вопль:
- А вот и мой куканчик! Мужик, ты че убег? Иди лови, я свой кукан нашел!
По-моему, от такого приглашения у мужика что-то случилось со штанами. Серега же, ни на кого не обрашая внимания, радостно вытягивает кукан, приговаривая:
- Ну, мой хороший, малыш мой, вот мне бог подал, моя рыбка...
Когда рыба стала выходить из глубины, весь пляж замер: на петле кукана сидел (взвесили потом) 37-киллограммовый сом и отчаянно брыкался. Сереня потащил его по мелководью в свою нычку - перепрятать от всяких "антихристов" подальше. Потом пошел к мужичку, о чем-то там долго с ним говорил. Мужичок даже чай к нам пришел пить, но сидел недолго - только полчашки. А потом сел в свой модный паркетник и уехал. На вопрос - о чем говорили, Серега ответил:
- Обсуждали вопросы веры...
Суббота, утро - часов этак одиннадцать. Солнце уже припекает вовсю. На берег водохранилища постепенно выползают городские, приехавшие в пятницу вечером рыбачкИ. Состояние у большинства - сизо-синее. Дышат, голубчики. Начинают забрасывать свои модные снасти.
Знакомец мой Серега тяжело вздыхает, глядя на пляжное безобразие, и, шипя что-то под нос, встает с любимого пенька , удачно пристроенного в тени большого куста лещины. Эдакая шайба метр девяносто четыре ростом, плечи пятьдесят восьмого размера, худой, костлявый, в старых шортах и совершенно боевой футболке марки "Вентиляционная сетка самодельная". Руки длиннющие, чуть ли не колен, перетянутые жгутами мышц и жил. Берет топор и не спеша уходит в лес. Через 20 минут возращается со здоровенным колом, к которому , если в землю забить, можно быка-пятилетку привязывать: и не сломает, и не вывернет.
- Сереня, чего делать-то собрался? - спрашиваю его неспешно.
- Да ты посмотри, сколько антихристов понаехало. А у меня там рыбка на кукане сидит небольшая - боюсь, кабы чего не случилось.
- С кем не случилось-то?
- Да с туристами этими,- мрачно изрекает Серега и кряхтя лезет в палатку за веревкой.
Ответ меня насторожил.
- Сереня, а че хоть за рыбка на кукане?-
- Да так, сомик маленький,- отвечает Серега, вылезая с мотком веревки в палец толщиной.
- Пойду кукан перенесу от греха подальше.
И вот представьте себе - этакий громила в нахрен драной футболке, шортах непонятного цвета, бородищей как у сибирского старовера, длинющими патлами, связанными в хвост на затылке,- в правой руке топор, в левой - здоровущий кол, на шее - веревка,- вываливается на чистенький песчаный пляж и прямиком чапает к пухлому дряблому мужичку этакого молочного цвета, который ногой уже успел подцепить непонятную веревку и вовсю ее дергает.
Серега орет:
- Брось веревку, антихрист!
Мужичок отчаянно:
- Это моя веревка!!!
- Брось, кому говорю,- повторяет Серега и прямиком чешет к мужику, широко размахивая своими ручищами с зажатыми в них пытошным иструментом для всех паршивцев мира сего. У мужичка глаза становятся по рублю и лицо - такое слегка гипсово-оловянноглазое. Он бросает веревку в воду и, быстро-быстро перебирая ногами, чешет на берег к своей машине.
Серега подходит к тому месту, где стоял мужичонка, шарит на дне и достает веревку с привязанным к ней садком, на дне которого болтаются два тридцатиграммовых бычка. Громко хмыкает:
- Не моя веревка,- этак под нос. А потом - на весь пляж:
- А где моя веревка???
Делает два шага, за что-то цепляется и шлепается в воду. Радостный вопль:
- А вот и мой куканчик! Мужик, ты че убег? Иди лови, я свой кукан нашел!
По-моему, от такого приглашения у мужика что-то случилось со штанами. Серега же, ни на кого не обрашая внимания, радостно вытягивает кукан, приговаривая:
- Ну, мой хороший, малыш мой, вот мне бог подал, моя рыбка...
Когда рыба стала выходить из глубины, весь пляж замер: на петле кукана сидел (взвесили потом) 37-киллограммовый сом и отчаянно брыкался. Сереня потащил его по мелководью в свою нычку - перепрятать от всяких "антихристов" подальше. Потом пошел к мужичку, о чем-то там долго с ним говорил. Мужичок даже чай к нам пришел пить, но сидел недолго - только полчашки. А потом сел в свой модный паркетник и уехал. На вопрос - о чем говорили, Серега ответил:
- Обсуждали вопросы веры...