Сегодня посетила Муза. Крепко ли она меня обняла или только коснулась, судить вам.
====================
В плену у чувств пришлось ему томиться,
Хотя вниманьем не был обделён.
Пять женщин - с кем душой соединён
Живут в его стихах. Вот эти лица.
1. (Анна Ахматова)
Та муза не блистала красотой,
Но «божеством» считалась для поэта.
По-царски холодна. Но жарка - лето.
Жена и мать! Звала себя вдовой…
2. (Елизавета Дмитриева)
И эту музу не назвать красоткой.
Своим теплом затмила красоту.
Но только снова выбрал он не ту -
Дуэль на Чёрной речке из-за кроткой!
3. (Ольга Высотская)
С актрисой скоротечен был роман.
Разрыв. Увы, ушла без объяснений.
Родился сын… Хотя и без стеснений
Считали оба: жизнь, как ураган.
4. (Лариса Рейснер)
Полгода лишь продлились отношенья.
Прощались все обиды. Но потом,
Чтобы не думать больше о пустом,
К политике пришли её стремленья.
5. (Анна Энгельгардт)
Ещё одна жена. Совсем проста.
Он помолчать просил её публично -
Мила, но речь была апокрифична…
И дочка не смогла поэтом стать…
***
Любили дамы! Он любил их тоже.
Гордился - дети на него похожи,
Что разные глаза его - расхожи.
Такой чудак.
Прошёл уж век, а мы взахлёб читаем,
Поэта-акмеиста почитаем.
Ушёл из жизни быстрым горностаем.
Оставил след.
Стихи, наука, Муза Дальних Странствий,
Аддис-Абебский царь им восхищался
Духовный мир, ученье христианства.
Такой поэт.
Трагичная судьба. Война, напасти.
Несуществующее дело власти
Сфабриковали против крепкой масти.
Расстрел! Вот так…
====================
Николай Гумилëв непосредственно причастен к нашему родному городу - служил прапорщиком в 5-м гусарском Александрийском полку, созданным в 1776 году. Через 20 лет по решению императора Павла I получил чëрную с серебром гусарскую форму, а вместе с ней прозвище «Чëрные гусары». В 1910 г. полк передислоцирован в Самару.
Гражданская война для народа и страны всегда большая трагедия. В такой войне нет победителей, ибо гибнут лучшие одной страны с обеих сторон...
Ровно сто лет назад 26 августа 1921 года, за участие в "заговоре Таганцева" великий русский поэт серебряного века Николай Гумилëв и ещё 96 человек петербургской интеллигенции были расстреляны.
Последние слова поэта, нацарапанные на стене камеры: «Господи, прости мне мои прегрешения. Иду в последний путь».
У него была мечта, сделать своё творчество и свою жизнь произведением искусства. Случилось так, как и хотел поэт.
В 1992 году Гумилëв и другие участники "дела" реабилитированы.