Высоцкий. Спасибо, что живой.
Впервые увидел афишу где-то месяц назад. И тут же с раздражением подумал, что "вот снова какая-то мерзота собирается нажиться на его имени". Потому что, как очень-очень многие любил его давно, тяжело и ревностно. И как очень-очень многие, считал, что остальные все равно не могут его действительно понять и по достоинству полюбить, что делают это только из чувства моды, поэтому не очень любил обсуждать свою к нему привязанность. Отстранялся от разговоров о нем, потому что не хотел чтобы другие трогали, лапали, не хотел допускать других в ту очень личную, очень интимную часть себя. Потому что это миллион часов прослушанных песен, раз за разом, и снова. Заучивание, выдавливание в памяти текстов, до последних не только слова, но оговорки, ошибки, интонационного поворота, дефекта записи. И эта любовь и ревность, утвержденная в своей правоте уродскими поминаниями Высоцкого прошлых лет, через публичное насилование его песен всей российской эстрадой от Газманова до Сукачева, толкнула мне прочь от плаката и фильма.
Через пару дней я смог отдышаться, приступ гнева прошел и я стал более адекватно оценивать ситуацию. Задумался еще раз и понял, что мне все равно хочется надеяться, что в этом фильме будет что-то хорошее. Потому что готов отдать что угодно за возможность Высоцкого продлить хоть немного, хоть чуть-чуть. Ну и чем я рискую? Стоимостью билета за 200 р и возможностью в очередной раз убедиться, что российский кинематограф в жопе? Согласитесь небольшая цена за надежду. И решил пойти.
Предельная, максимальная честность перед собой и миром, общечеловеческая здорОвость и ощущение человека, мужчины на 120% вот то, за что я всегда Высоцкого любил. Это я знаю и знал и до фильма, но не знал, что прочувствовать эту честность еще раз и может быть тем, чего я жду от фильма. Просто хотелось назло всему: своему предубеждению, рецензиям Гоблина и Темы, логическому рассуждению, Безрукову и прочая, назло всему рациональному дать волю своему хочу.
И вот темно, громко, комфортно и смешки в самых пафосно-трагических моментах. Как обычно в кинотеатрах. Но я вдруг ощущаю скатывающуюся слезу во время сцены смерти. Конечно я понимаю, что его оживят, что он все равно умрет чуть позже, и даже, что это всего лишь фильм. Но это опять-таки из детства воспитанное доверие Высоцкому и полное проникновение в его сюжеты. До сих пор слушая его "Я все вопросы освещу сполна..." на фразе "Запью ли вновь? Не знаю, не уверен." замираю и шепчу: "Не надо, пожалуйста". Заканчивается фильм, включают свет: я начинаю выходить из зала и вдруг понимаю, что меня начинает пробивать истерика. Что я сейчас зареву, что со мной происходит что-то мне совершенно не понятное, не подвластное, что меня всего раскачало и сейчас развинтит и рассыплет напрочь. Почти выбегаю из зала, из кинотеатра, из торгового центра, сворачиваю в тупиковые отворот и реву, кричу, плачу навзрыд. Как никогда в жизни наверное не плакал. Я, который последний раз плакал чорт знает когда. Который всего два месяца назад с самодовольной улыбкой лживого сожаления говорил: "я бы и хотел заплакать, но не получается. это действительно проблема, потому что я пытаюсь, но не выходит". И вот я в совершенно противоположной ситуации, когда не могу остановиться, прекратить эту истерику. И даже не могу понять для себя, о чем именно плачу. Потому что там все вместе: жалко Высоцкого, жалко себя, всех людей, всех близких людей, конкретных очень людей и все человечество разом. И хочется правды. Большой правды и честности в себе. Хочется уволиться с работы, прямо сказать себе: "я не хочу заниматься этим, хочу совсем другим" и заниматься этим другим. Хочется понять для себя, почему не могу никак избавиться от мысли об одной достаточно случайной девушке в моей жизни. Случайной, потому что одна, которую совершенно не планировал и не хотел. Не ставил как цель и не добивался. И было ведь вас сколько-то там, и лгал где-то, а где-то даже не лгал, а может быть хуже - боясь лгать честно говорил: "со мной ничего серьезного, только здесь и сейчас" и тем снимал с себя вообще любую ответственность. Но расставались и всегда было плевать, даже не плевать, а просто - никак. Ничего особо не ёкало. А тут вдруг почему-то оказалось не плевать. Тут вдруг как будто прорезалась совесть, вдруг почему-то то, что я считал нормальным и допустимым самому же себе показалось виной. И было жалко и стыдно, себя, ее, перед ней и перед собой, всех людей, ранящих друг друга по глупости, по мелочности.
И вот там в тупике, шагаю вперед-назад и утыкаясь в шапку, я понимаю, что все эти объяснения в рецензиях, почему фильм так себе и смотреть его не особо стоит - поверхностны, формальны и гораздо мельче того, что был способен задеть Владимир Семенович и чего, хоть на немного, но продлевая Высоцкого, смог достичь фильм. Конечно же, вполне возможно достиг он только во мне и достиг совершенно случайно, попав в кучу моих личных тараканов и только этими тараканами оказав такой, бесспорно, настораживающий эффект. Возможно, все так, но если есть хоть на секунду шанс испытать, почувствовать Высоцкого, то этот шанс много стоит, а уж тем более билета на сеанс и репутации отечественного кино.
Через пару дней я смог отдышаться, приступ гнева прошел и я стал более адекватно оценивать ситуацию. Задумался еще раз и понял, что мне все равно хочется надеяться, что в этом фильме будет что-то хорошее. Потому что готов отдать что угодно за возможность Высоцкого продлить хоть немного, хоть чуть-чуть. Ну и чем я рискую? Стоимостью билета за 200 р и возможностью в очередной раз убедиться, что российский кинематограф в жопе? Согласитесь небольшая цена за надежду. И решил пойти.
Предельная, максимальная честность перед собой и миром, общечеловеческая здорОвость и ощущение человека, мужчины на 120% вот то, за что я всегда Высоцкого любил. Это я знаю и знал и до фильма, но не знал, что прочувствовать эту честность еще раз и может быть тем, чего я жду от фильма. Просто хотелось назло всему: своему предубеждению, рецензиям Гоблина и Темы, логическому рассуждению, Безрукову и прочая, назло всему рациональному дать волю своему хочу.
И вот темно, громко, комфортно и смешки в самых пафосно-трагических моментах. Как обычно в кинотеатрах. Но я вдруг ощущаю скатывающуюся слезу во время сцены смерти. Конечно я понимаю, что его оживят, что он все равно умрет чуть позже, и даже, что это всего лишь фильм. Но это опять-таки из детства воспитанное доверие Высоцкому и полное проникновение в его сюжеты. До сих пор слушая его "Я все вопросы освещу сполна..." на фразе "Запью ли вновь? Не знаю, не уверен." замираю и шепчу: "Не надо, пожалуйста". Заканчивается фильм, включают свет: я начинаю выходить из зала и вдруг понимаю, что меня начинает пробивать истерика. Что я сейчас зареву, что со мной происходит что-то мне совершенно не понятное, не подвластное, что меня всего раскачало и сейчас развинтит и рассыплет напрочь. Почти выбегаю из зала, из кинотеатра, из торгового центра, сворачиваю в тупиковые отворот и реву, кричу, плачу навзрыд. Как никогда в жизни наверное не плакал. Я, который последний раз плакал чорт знает когда. Который всего два месяца назад с самодовольной улыбкой лживого сожаления говорил: "я бы и хотел заплакать, но не получается. это действительно проблема, потому что я пытаюсь, но не выходит". И вот я в совершенно противоположной ситуации, когда не могу остановиться, прекратить эту истерику. И даже не могу понять для себя, о чем именно плачу. Потому что там все вместе: жалко Высоцкого, жалко себя, всех людей, всех близких людей, конкретных очень людей и все человечество разом. И хочется правды. Большой правды и честности в себе. Хочется уволиться с работы, прямо сказать себе: "я не хочу заниматься этим, хочу совсем другим" и заниматься этим другим. Хочется понять для себя, почему не могу никак избавиться от мысли об одной достаточно случайной девушке в моей жизни. Случайной, потому что одна, которую совершенно не планировал и не хотел. Не ставил как цель и не добивался. И было ведь вас сколько-то там, и лгал где-то, а где-то даже не лгал, а может быть хуже - боясь лгать честно говорил: "со мной ничего серьезного, только здесь и сейчас" и тем снимал с себя вообще любую ответственность. Но расставались и всегда было плевать, даже не плевать, а просто - никак. Ничего особо не ёкало. А тут вдруг почему-то оказалось не плевать. Тут вдруг как будто прорезалась совесть, вдруг почему-то то, что я считал нормальным и допустимым самому же себе показалось виной. И было жалко и стыдно, себя, ее, перед ней и перед собой, всех людей, ранящих друг друга по глупости, по мелочности.
И вот там в тупике, шагаю вперед-назад и утыкаясь в шапку, я понимаю, что все эти объяснения в рецензиях, почему фильм так себе и смотреть его не особо стоит - поверхностны, формальны и гораздо мельче того, что был способен задеть Владимир Семенович и чего, хоть на немного, но продлевая Высоцкого, смог достичь фильм. Конечно же, вполне возможно достиг он только во мне и достиг совершенно случайно, попав в кучу моих личных тараканов и только этими тараканами оказав такой, бесспорно, настораживающий эффект. Возможно, все так, но если есть хоть на секунду шанс испытать, почувствовать Высоцкого, то этот шанс много стоит, а уж тем более билета на сеанс и репутации отечественного кино.