КАК АРТИСТИЧНО ВРАЛИ В НАШЕ ВРЕМЯ!
Этот реальный случай из будней еще той, советской газеты «Черноморская здравница», вспоминается каждый раз, когда оказываешься в таких "кварталах будущего" как, к примеру, парижский Де Фанс.
Или же становишься свидетелем сегодняшнего цирка - шапито. Именуемого «Выборами на должность мэра города-курорта Сочи».
Какая связь с непридуманным журналистким анекдотом, предлагаемым ниже? Не знаю, кто как, но автор этих строк почти не сомневается: мытьем или каканьем, всеми кривдами унд прочими адмресурсами, но продавят на мэр(з)ское кресло выдвиженца кубанской верхушки и выдающегося «златоуста» Пахомова.
Он же, как известно, из Анапы. А Анапа... О, Анапа это особая песня для моего сочинского друга и нынешней московской «важной птицы» Юрия Головина!
У этого вальяжного кубанского казака с голубыми глазами и пышной рыжей шевелюрой еще в «расцвет застоя» сформировалось изящно-циничное отношение к партийной прессе.
Пользуясь переизбытком отдыхающих в «главной всесоюзной здравнице», Головин, не покидая стен редакции, творил собственную историю. В тиши отдельного кабинета - а у всего «творческого персонала» «Черноморской здравницы» были персональные кабинеты! - рождались героические доярки мифических передовых совхозов и генеральные директора несуществующих, но очень засекреченных оборонных заводов, шахтеры-стахановцы чуть ли не из Гренландии и чудаковатые изобретатели откуда-то из-под Читы…
Лучшие полосы «Званого гостя» всегда были Юркины.
- Чувствуются живые, конкретные, очень реальные люди! Подлинные герои нашего времени! - похваливал на летучках Головина главный редактор Горшков.
Молодежь прыскала с кулаки и тайно Юрке завидовала: его писательское воображение оказывалось куда привлекательнее тухлых наших реалий.
Однажды зам. главного загорелся идеей особенного номера - курорты Краснодарского края через 15 лет. Головину досталась Анапа.
Все мы уже со своими городками и поселками созвонились, чиновников расспросили, всякую казенную дребедень на бумагу старательно перенесли. И с Володькой Петровым, главным редакционным снабженцем, надежно проверенным собутыльником, в нетерпении били копытами: в буфете был отложен ящик «Золотого фазана»!
Но Юрка все тянул, все никак не мог с нужными людьми соединиться. Я уже с раздражением позвонил через стенку - скоро ты там?
- Это Анапа? - не понял друг. Тут как раз заглянул Жора Иванов, бывший ресторанный «лабух» и будущий редактор теперь уже им проданного и, похоже, скурвившегося еженедельника.
- Ты - из управления бытового обслуживания! - ткнул я Георгию трубку.
Остроумца Иванова, не менее нашего ждущего коллективной выпивки, понесло в карьер
- Это Артамон Канадский, парикмахер и бессменный победитель социалистического соревнования беспокоит…
Но, реагируя на верчение пальцем у виска и подсказку другого остроумца, Игореши Сизова, тут же нашелся:
- Кроме того, я еще и член Анапского исполкома. Не освобожденный, к сожалению. Тем не менее, отвечаю за всю архитектурную прическу нашего города, так сказать...
Более идиотского сочетания придумать было трудно. Но Головин, не менее нашего зацикленный на столь дефицитном и столь счастливо доставшемся без наценки чешском пиве, даже такую тухлую наживку заглотнул.
За всем дальнейшим, едва сдерживая приступы хохота, наблюдала вся редакция.
- К 2000 году не будет обычных общежитий для санаторно-курортных работников, - мечтательно закатив глаза, и старательно меняя голос, импровизировал Иванов, - Это будут настоящие небоскребы. Между которыми поплывут дирижабли. Для транспортировки обитателей всех пяти… э-э… сорокаэтажных общежитий к их рабочим местам…
- Да какие, на хрен, общежития останутся в двухтысячном году? - негодующе шипел я. Не предполагая, конечно, что и в 2009-м дочь моя, как и тысячи других сочинцев, будет довольствоваться 14-ти квадратметровой комнатушкой в запущенной «общаге».
Жора идейно выверенным образом отреагировал на свирепую гримасу:
- Это будут даже не общежития, а… отдельные квартиры. Почти отдельные. Очень маленькие, но отдельные. Элитный микрорайон будет называться…
Тут коллегу гениально осенило и он перевернул фамилию Головина, - Ниволог! Новый Ниволог…
«Невалок», - приканчивал стопку густо исписанных листов взмыленный Юрка.
- Ты все названия точно записал? - прикусив губу, чтобы не расхохотаться, переспросил через полтора часа замглавред Белов.
К тому времени я уже связался с Анапским горкомом партии и нужный для партийной газеты текст от имени Головина сбросил в номер.
- Обижаете, Сергей Константинович! - с достоинством тряхнул золотистой шевелюрой нащ красавЕц. - Профессионал он и в Африке профи. Все по буквам сверял!
Действительно классно выписанную Юркину белиберду под названием «Город солнца», конечно же, не напечатали. Но рукопись вывесили на «Доску лучших». Как образец необузданной и дикой фантазии при безупречности стиля.
А «Города Солнца» с их гениальной архитектурой все же тянутся к светилу то там, то тут на этой славной планете. Почему-то, обходя стороной черноморское побережье России.
Или же становишься свидетелем сегодняшнего цирка - шапито. Именуемого «Выборами на должность мэра города-курорта Сочи».
Какая связь с непридуманным журналистким анекдотом, предлагаемым ниже? Не знаю, кто как, но автор этих строк почти не сомневается: мытьем или каканьем, всеми кривдами унд прочими адмресурсами, но продавят на мэр(з)ское кресло выдвиженца кубанской верхушки и выдающегося «златоуста» Пахомова.
Он же, как известно, из Анапы. А Анапа... О, Анапа это особая песня для моего сочинского друга и нынешней московской «важной птицы» Юрия Головина!
У этого вальяжного кубанского казака с голубыми глазами и пышной рыжей шевелюрой еще в «расцвет застоя» сформировалось изящно-циничное отношение к партийной прессе.
Пользуясь переизбытком отдыхающих в «главной всесоюзной здравнице», Головин, не покидая стен редакции, творил собственную историю. В тиши отдельного кабинета - а у всего «творческого персонала» «Черноморской здравницы» были персональные кабинеты! - рождались героические доярки мифических передовых совхозов и генеральные директора несуществующих, но очень засекреченных оборонных заводов, шахтеры-стахановцы чуть ли не из Гренландии и чудаковатые изобретатели откуда-то из-под Читы…
Лучшие полосы «Званого гостя» всегда были Юркины.
- Чувствуются живые, конкретные, очень реальные люди! Подлинные герои нашего времени! - похваливал на летучках Головина главный редактор Горшков.
Молодежь прыскала с кулаки и тайно Юрке завидовала: его писательское воображение оказывалось куда привлекательнее тухлых наших реалий.
Однажды зам. главного загорелся идеей особенного номера - курорты Краснодарского края через 15 лет. Головину досталась Анапа.
Все мы уже со своими городками и поселками созвонились, чиновников расспросили, всякую казенную дребедень на бумагу старательно перенесли. И с Володькой Петровым, главным редакционным снабженцем, надежно проверенным собутыльником, в нетерпении били копытами: в буфете был отложен ящик «Золотого фазана»!
Но Юрка все тянул, все никак не мог с нужными людьми соединиться. Я уже с раздражением позвонил через стенку - скоро ты там?
- Это Анапа? - не понял друг. Тут как раз заглянул Жора Иванов, бывший ресторанный «лабух» и будущий редактор теперь уже им проданного и, похоже, скурвившегося еженедельника.
- Ты - из управления бытового обслуживания! - ткнул я Георгию трубку.
Остроумца Иванова, не менее нашего ждущего коллективной выпивки, понесло в карьер
- Это Артамон Канадский, парикмахер и бессменный победитель социалистического соревнования беспокоит…
Но, реагируя на верчение пальцем у виска и подсказку другого остроумца, Игореши Сизова, тут же нашелся:
- Кроме того, я еще и член Анапского исполкома. Не освобожденный, к сожалению. Тем не менее, отвечаю за всю архитектурную прическу нашего города, так сказать...
Более идиотского сочетания придумать было трудно. Но Головин, не менее нашего зацикленный на столь дефицитном и столь счастливо доставшемся без наценки чешском пиве, даже такую тухлую наживку заглотнул.
За всем дальнейшим, едва сдерживая приступы хохота, наблюдала вся редакция.
- К 2000 году не будет обычных общежитий для санаторно-курортных работников, - мечтательно закатив глаза, и старательно меняя голос, импровизировал Иванов, - Это будут настоящие небоскребы. Между которыми поплывут дирижабли. Для транспортировки обитателей всех пяти… э-э… сорокаэтажных общежитий к их рабочим местам…
- Да какие, на хрен, общежития останутся в двухтысячном году? - негодующе шипел я. Не предполагая, конечно, что и в 2009-м дочь моя, как и тысячи других сочинцев, будет довольствоваться 14-ти квадратметровой комнатушкой в запущенной «общаге».
Жора идейно выверенным образом отреагировал на свирепую гримасу:
- Это будут даже не общежития, а… отдельные квартиры. Почти отдельные. Очень маленькие, но отдельные. Элитный микрорайон будет называться…
Тут коллегу гениально осенило и он перевернул фамилию Головина, - Ниволог! Новый Ниволог…
«Невалок», - приканчивал стопку густо исписанных листов взмыленный Юрка.
- Ты все названия точно записал? - прикусив губу, чтобы не расхохотаться, переспросил через полтора часа замглавред Белов.
К тому времени я уже связался с Анапским горкомом партии и нужный для партийной газеты текст от имени Головина сбросил в номер.
- Обижаете, Сергей Константинович! - с достоинством тряхнул золотистой шевелюрой нащ красавЕц. - Профессионал он и в Африке профи. Все по буквам сверял!
Действительно классно выписанную Юркину белиберду под названием «Город солнца», конечно же, не напечатали. Но рукопись вывесили на «Доску лучших». Как образец необузданной и дикой фантазии при безупречности стиля.
А «Города Солнца» с их гениальной архитектурой все же тянутся к светилу то там, то тут на этой славной планете. Почему-то, обходя стороной черноморское побережье России.