Сталкерство
Папа, можно я по тебе побегаю, обожаю лазать по каким-нибудь развалинам
Это я сказала папе когда он сидел в кресле и смотрел телевизор,
я имела ввиду что так клево лазать по креслу, когда там еще кто-то сидит,
сразу напоминает личный горный квест. Мне на тот момент лет шесть.
Говорят, что склонность человечества к руинам, была замечена в эпоху Возрождения - на фоне любви к античности. Но в массовую культуру они проникли позже. И, с одной стороны, вряд ли английскую знать, заводившую у себя в саду обязательную парочку "домашних" руин можно причислить к сталкерам. С другой, в этих руинах они что-то явно для себя искали.
Что?
В Бристоле мы с Юлианой топали по остаткам Temple Church, церкви построенной тамплиером Робертом Глочестерским в 12 веке, и разбомбленной во вторую мировую. По английской привычке к философствованию над руинами - ее оставили как памятник войне. А, может быть, сэкономили и на реставрации и на обелиске?
Но далеко не все любят развалины. Не каждый турист попрется смотреть на остатки Трои, даже с условием что его туда отвезет комфортабельный автобус. Еще меньшее количество готовы искать себе руины самостоятельно.
Но определенное количество тех, кого тянет на философское обозревание и рисковое лазание, всегда найдется.
Туркам и итальянцам легко - на их небольшой территории столько наируинизировано ими самими и предшественниками, что Мама-не-горюй.
А каково нам - потомкам крестьянских родов, выросших на беспредельных территориях, застроенных более-менее однотипным деревянным жильем?
Нам почти не достались благородные руины царского времени с красивым камнем и флером привидений - они либо посчитаны и превращены в платные памятники, либо разобраны, либо настолько малы что не тянут на приключения.
Большинство наших руин исключительно новы и технологичны, потому как достались они нам от Советского времени - живая иллюстрация к книгам про антиутопию: промышленные объекты и оставленные деревни.
Сталкеринг
По-английски этот тип досуга называется "городское исследование", по-русски "индустриальный туризм", и посещение заброшенных объектов считается молодежной субкультурой.
Для нашей компании Илья q_tactics (конечно, кто же еще) открыл территорию недостроенной АЭС в Камских Полянах.
Как справедливо заметил Илья, если бы погода была лучше, ощущения были бы совсем другими. Если бы погода была солнечная, мы бы ходили без дождевиков и нас бы не сопровождал этот вечный шум дождя
О нашей АЭС я впервые услышала от папы и именно в связи с тем, что ее так и не достроили. Наверно, это единственный случай на моей памяти, когда крупная стройка, необходимая бизнесу и одобренная государством, прекратилась под давлением общественности. Поэтому название и запомнилось.
К моменту остановки строительства - то есть к апрелю 1990 года, было начато возведение реакторных отделений и машинных залов первого и второго энергоблоков. А это согласно типового проекта АЭС является завершающей стадией строительства. То есть к тому времени должна была быть полностью подготовлена инфраструктура: городок энергетиков, вспомогательные службы, административные корпуса АЭС, пускорезервная котельная, насыпь водохранилища, пожарная часть.
Если верить "Вечерней Казани" в эту конструкцию было вложено 288 миллионов рублей (по ценам 1988 года)
Всего реакторов должно было быть четыре, и, хотя денег на консервацию никто и не думал выделять, тем не менее несколько раз возникали разговоры о возобновлении проекта. В 2003 году делегация из Татарстана даже навестила действующего близнеца нашей руинной АЭС - Балаковскую.
За последние 20 лет официально и неофициально здания АЭС разбирались:обычно сначала исчезают стены, появляется подобие скелета, а потом пропадает и он.
Мы зашли сначала в одно здание, потом через остатки земляной насыпи и проем - явно не для человеческих дверей - в другое.
Это лужи, странные окна-иллюминаторы в темные комнаты, это шум дождя из- темноты, это вода и куски льда в затопленных подвалах
Это лестница без перил. Она напоминает подъездные лестничные пролеты, только там совершенно темно и идет дождь. И даже некогда задуматься откуда же здесь дождь если даже свет сюда не достает. Мы идем гуськом за Ильей, потому что только у него есть фонарик. Если за очередным поворотом лестницы виден свет - значит это очередной этаж, по которому мы можем прогуляться.
Впрочем, все этажи типовые. Сразу после лестницы вправо комната, потом открытая шахта - внизу в шахте вода, далее вторая комната и еще шахта - глубже первой - до подвалов. Дальней стены у этой дыры нет - виден окрестный пейзаж.
На одном из этажей, прилепившись к стене сидел голубь, а на другом Тимур нашел голубиное гнездо, за птенцами можно посмотреть в дыру между стенными плитами.
Мы идем вглубь этажа строго друг за другом, чтобы не оказаться рядом с открытыми люками (для чего они?) которые иногда встречаются в полу.
Над нами время от времени точно такие же люки - через них проникает свет с верхних этажей и вода. В одной из темных зал мы пытаемся с Лилей фотографировать Алю. Так как света для моего объектива совсем мало, я решилась вытащить вспышку. Получились совершенно сюрреалистичные кадры. Я вспышкой и короткой выдержкой заморозила и разбила на капли падающую воду, а Лиля с помощью белого света от моей вспышки и красного прицела от нее же получила из Али привидение.
Мы идем мимо странной залы с круглыми люками разных размеров в полу и потолке - как будто готовили место для индустриального колдовства, мы бредем по лужам разных размеров, мимо окон на свет и мимо окон во тьму, мимо дверных проемов в которые можно зайти, и мимо тех в которые страшно заглянуть, идем до провала в полу - через него виден этаж внизу и толщина пола в полметра. Мы поворачиваем обратно.
Лестница выводит на крышу, где стенные плиты раскиданы как карты, и глобально стен нет - можно посмотреть в любую сторону на то что внизу - на остатки строений, остатки фундаментов, остатки дорог. Здесь спокойно.
Здесь нет жизни, кроме нас и КАМАЗов.
Ради этого, наверно, и приезжают сюда "индустриальные туристы".
Здесь нечего брать кроме стен, а если и были сувениры индустриальной эпохи, то их растащили задолго до нас.
Здесь нет давящего чувства покинутого дома, потому что дома и жизни здесь не было никогда.
Здесь спокойно, потому здесь нет никакой истории. Единственная история - это та, которая происходит на данный момент с тобой.
И философии единой здесь нет, каждый может придумать ее сам,
И мы идем вниз по лестнице, и путь назад как всегда быстрее и короче. И по дороге к машине лужи на дороге во всю глиняную ширь от края до края земли, и в попытке их обойти Аля проваливается в грязь почти по колено, а дальше Илья находит подземный переход, в котором жуть как холодно - потому как он заполнен льдом. И я рассказываю, что папа с его пророчествами о том что уже осень, лед на АЭС в середине июня и семейство Старков из "Игры престолов" с девизом "Зима близко" сошлись в одной точке.
Говорят, что люди и до книги Стругацких лазали под землю или искали вот такие руины. Но только "Пикник на обочине" и фильм Тарковского дали этому действу название. То есть Тарковский и Стругацкие описали, породили и назвали все это словом "сталкер". Или назвали, породили и описали. Я не знаю.
Слово "сталкер" - знак истории которая состоялась, оно несет не только образ, но и какую-то тоску, обозначение зова который тянет нас в такие вот путешествия.
Оно оказалось больше чем каждая советская руина в которую мы можем залезть. Потому что эти остовы несостоявшегося сами по себе не несут для нас никакой философии.
И это радует честно говоря.