Праздничная истерия...
или "Трогательная сказка о рождественском кошмаре" (с)
Как-то так сложилось, что я стала ненавидеть большие, "общенародные" праздники... Сначала все в поте и истерике носятся и закупают чего пожрать, потом за короткое время все это потребляют, а еще потом, вспоминаю как же они "тогда" набухались и нажрались. И такое сплошь! По-мне, так милее праздники спонтанные, когда тебя и твою компанию, вдруг, осеняет хорошим и праздничным настроением. Все происходит легко и экспромтом. А главное, с интересными тебе людьми:) И совершенно не обязательно, что вы будете где-то сидеть и чего-то есть-пить-блевать... А тем более для этого наряжаться и трепать окружающим нервы, "подготавливаясь" к празднику.
Приближаются новогодние праздничные дни. Народ вокруг, стеная про кризис, включился в подготовительную круговерть, а на меня навалилась тоска... Тут-то и попалась мне на глаза чудесная книженция Кристофера Мура "Самый глупый ангел" или, как описал сам автор: "Трогательная сказка о рождественском кошмаре"...
Книжку эту я купила года два или три назад, несколько раз перечитывала и каждый раз смеялась так, что соседи думали о вызове скорой и милиции:)))
Этого текста в сети до сих пор нет, поэтому я поделюсь с вами только небольшими избранными фрагментами...
Для начала, автор честно предупреждает:
"Если вы покупаете эту книгу а подарок бабушке или ребенку, следует понимать, что в ней содержатся неприличные слова, а так же со вкусом изображаются людоедство и секс между теми, кому за сорок. Не вздумайте винить меня. Я вам говорил."
Так что, если что-то из перечисленного вас шокирует, то лучше пост дальше не читать...
Чуть о духе Рождества, месте действия и его обитателях:
"Клерки в гостиницах набираются мужества ввиду избыточного бронирования, выявленного в последнюю минуту, а завхозы переключаются с обычного освежителя воздуха с гнилостным запахом детского талька на более праздничный гнилостный запах хвои и корицы. В магазине высокой моды Хвойной Бухты на свитер с оленями премерзкого вида вывешивают этикетку "Особая Праздничная Распродажа" и повышают цену уже десятый год подряд."
"Многие хвойнобухтинцы даже вызвались добровольно занять места у котелков Армии спасения перед почтамтом и "Экономичным гипермаркетом" и сменять друг друга через каждые два часа, и так - по шестнадцать часов в день. В красных костюмах, с накладными бородами, они гремели колокольчиками, точно сражались за золотую косточку на Олимпиаде имени Павлова."
Несколько драматических портретов:
типичная представительница - "Пятеро из шестерки ахнули, а Джорджия Баум, как раз выставлявшая свою дорожку на восемь миль в час - она изо всех сил старалась сбросить к Рождеству пятнадцать фунтов, чтобы влезть в вечернюю смирительную рубашку с красными блестками, купленную супругом в припадке сексуального идеализма, - совершила задний курбет с тернажера и приземлилась в самый клубок разноцветного спандекса: прямо у нее за спиной на ковриках расположились начинающие йогини.
- Ай, прямо на жопу!
- Это не жопа, а корневая чакра.
- А похоже на жопу."
представитель закона - "Тео отогнал тележку в конец ряда и вывалился в автоматические двери на стоянку. (Не человек, а насекомое вроде богомола, только сплошь в джинсе и фланели, шесть футов и шесть дюймов, сто восемьдесят фунтов и всего три скорости - иноходь, припрыжка и полная неподвижность.)"
дух праздника - "В какой-нибудь другой рождественской сказке Дейла Пирса - зловещего застройщика, эгоцентричного женоненовистника и, по всей видимости, неисправимого жмота - могла бы навестить череда призраков, которые, показав ему унылые картины будущих, прошедших и настоящих Рождеств, вызвали бы в нем полную перемену к щедрости, доброте и общему расположению его к человеческим собратьям. Но у нас совсем не такая рождественская сказка, поэтому тут всего через несколько страниц кое-кто жалкого мудозвона отправит на тот свет лопатой. Вот какой дух Рождества ожидается в этих краях. Хо, хо, хо."
нетипичная преставительница - "Малютка-Воительница Чужеземья вела свою "хонду"-универсал по Кипарисовой улице, примерно каждые десять футов тормозя перед туристами, которые выныривали на проезжую часть между запаркованных машин, совершенно забыв об уличном движении. Полцарства за бритвенно-острый скотосбрасыватель вместо переднего бампера и колесные колпаки с с кухонными ножами, чтобы прорубать себе путь в этом стаде невежественного крестьянского мяса, думала она. И тут же: Эгей, похоже, медикоменты мне не помешают. Поэтому вслух она сказала:
- Они ведут себя так, словно Кипарисовая улица - центральная аллея Диснейленда. Как будто улица не для того, чтобы по ней ездить. Вы бы так делать не стали, правда?
И глянула через плечо на двух насквозь мокрых подростков, забившихся в угол на заднем сиденье. Те яростно затрясли головами. Один выдавил:
- Нет мисс Мичон, ни за что. Нет."
Всегда можно быть уверенным в качественном обслуживании:
"...Хвойная Бухта наводнится туристами, жаждущими провинциального шарма, а в салун набьются одинокие лишенцы и нытики в поисках утешения. Его-то Мэвис радостно и подавала им в виде своего фирменного (и по спекулятивной цене) рождественского коктейля "Медленный уютный трах в санях Санта-Клауса", который состоял...
- Если тебе невтерпеж узнать, из чего он сделан, отъебись, - говорила обычно Мэвис. - Я профессиональный бармен с тех пор, как товой папаша смыл в унитаз тот гондон, в котором булькала твоя единственная надежда заполучить мозги, так что проникайся рождественским духом и плати за выпивку.
Саму же Мэвис рождественский дух не покидал никогда - вплоть до сережек в виде новогодних елочек, которые она носила круглый год, чтобы от нее "пахло как от новенькой машины". Пучок омелы размером с лосиную голову висел над кассовым аппаратом, и если какой-нибудь наивный пьянчуга слишком далеко перегибался через стойку бара, чтобы его заказ наверняка дошел до хозяйки посредством одного из слуховых аппаратов, вне зависимости от времени года он обычно делал открытие: за трепетом черных нейлоновых хлыстов, отягощенных тушью, - они изображали псевдоресницы, - за волосатой бородавкой и слоем помады "Красный соблазн", наложенной шпателем, за газовым облаком "Тарейтонов-100" и кастаньетным перестуком зубных протезов выяснялось, что Мэвис еще очень может поработать язычком. Один парень, к примеру, едва переводя дух и пошатываясь на пути к выходу, уверял, что Мэвис облизала ему самый мозжечок, чем вызвала видения смерти от удушья в темном чулане самой Смерти, - что хозяйка восприняла как комплимент."
В тексте книги масса метких наблюдений. Рекомендую:
"Такер понимал, что время взрослеть, то есть сначало надо с женщиной познакомиться, а потом уже перспать."
"Рождественская Амнистия. Можно не общаться со старым другом, не отвечать на звонки, игнорировать электронную почту, ни встречатся ни с кем глазами в "Экономичном гипермаркете", забывать о днях рождения, годовщинах и сборищах, а если и появитесь на праздинк у кого-то дома (с подарком), социальные условности обяжут хозяев вас простить и вести себя так, будто ничего не случилось. Приличия диктуют дружбе двигаться с этой точки дальше, не чувствуя за собой вины и угрызений совести...
...Просто скажите: "Извините, что не заходил. Веселого Рождества." И засветите подарок. Протокол Рождественской Амнистии потребует от вашего друга реплики: "Да все в порядке", и вас впустят без лишних слов. Так всегда делается..."
"В салуне толпились одиночки чуть за двадцать и тридцать, и по темному бару метались искры отчаяния, будто одиночество - минус, секс - плюс, и кто-то замкнул концы над ведерком бензина. В "Пену дна" сейчас выпадал осадок предпраздничного разбиения сердец, который обычно инициируется молодыми людьми: за неимением лучшего повода изменить свою жизнь хоть как-нибудь, они предпочитают порвать со своими текущими подружками, лишь бы не покупать им рождественских подарков. Расстроенные женщины несколько дней дуются, едят одно мороженое и не звонят родственникам, а потом, едва объем мозга у них заполняется мыслью об одиноком Рождестве и Новом годе, они стекаются в "Пену дна", чтобы найти себе компаньона - практически кого угодно, лишь бы пережить праздник с ним. Полный вперед и к черту подарки. А одинокие самцы Хвойной Бухты, чтобы продемонстрировать всем прелести новообретенной свободы, налетают на салун, дабы вкусить нежностей отвергнутых самок, - и начинается провинциальная игра в сексуально-музыкальные стулья: под музыку "Украшайте залы" все жадно кидаются друг на друга, надеясь по пьяной лавочке примерить на себя кого-нибудь поудобнее, пока не отлялякало последнее"фа"."
Все эти атмосфера, наблюдения и персонажи смешаны в праздничном мозголомном юмористическом коктейле, наподобие того, которым славится Мэвис:)), правда я открою тайну основного ингридиента, без которого не могла случится эта мистическая история:
" Глава 12 "Рождественский миракль самого глупого ангела"
На закате канун Рождества. С неба лило так, что между каплями не оставалось никакого зазора - сплошная стена воды, почти горизонтальная от ветра, дувшего со скоростью семьдесят миль в час. В лесочке за церковью Святой Розы ангел жевал "Сникерс", растирал ладонью след от протектора на затылке и думал: "Все-таки надо было испросить инструкцию поточнее".
...Это должно было стать первым рождественским мираклем Разиила. Две тысячи лет его обходили этим заданием, но наконец его черед настал. Ну, вообще-то настал черед архангела Михаила, но работу получил Разиил - продул в карты."
И, конечно же, повествование не было бы таким харизматичным без очаровательнейшего персонажа - собаки по кличке Живодер, очень привязанной к своему хозяину, его бывшей подружке и другу:
"Живодер зашелся в приступе лая. Не умирай Кормилец, моя миска осталась на крыльце, а сам я открывать двери не умею, говорил он."
"А снаружи, в каких-то десяти шагах от машины, Живодерт злорадно отрывал голову у недомертвой учительницы. Руки и ноги у нее неистово бились, рот открывался и закрывался, но лабрадор уже прокусил почти разложившееся горло насквозь и тряс голову зубами взад и вперед. Умелый чтец по губам смог бы определить, что Эстер говорила: "Я всего лишь собиралась отведать чуточку его мозга. Совершенно не обязательно было так остро реагировать, молодой человек".
Ох как же меня за это отплохособакят, думал Живодер."
Как-то так сложилось, что я стала ненавидеть большие, "общенародные" праздники... Сначала все в поте и истерике носятся и закупают чего пожрать, потом за короткое время все это потребляют, а еще потом, вспоминаю как же они "тогда" набухались и нажрались. И такое сплошь! По-мне, так милее праздники спонтанные, когда тебя и твою компанию, вдруг, осеняет хорошим и праздничным настроением. Все происходит легко и экспромтом. А главное, с интересными тебе людьми:) И совершенно не обязательно, что вы будете где-то сидеть и чего-то есть-пить-блевать... А тем более для этого наряжаться и трепать окружающим нервы, "подготавливаясь" к празднику.
Приближаются новогодние праздничные дни. Народ вокруг, стеная про кризис, включился в подготовительную круговерть, а на меня навалилась тоска... Тут-то и попалась мне на глаза чудесная книженция Кристофера Мура "Самый глупый ангел" или, как описал сам автор: "Трогательная сказка о рождественском кошмаре"...
Книжку эту я купила года два или три назад, несколько раз перечитывала и каждый раз смеялась так, что соседи думали о вызове скорой и милиции:)))
Этого текста в сети до сих пор нет, поэтому я поделюсь с вами только небольшими избранными фрагментами...
Для начала, автор честно предупреждает:
"Если вы покупаете эту книгу а подарок бабушке или ребенку, следует понимать, что в ней содержатся неприличные слова, а так же со вкусом изображаются людоедство и секс между теми, кому за сорок. Не вздумайте винить меня. Я вам говорил."
Так что, если что-то из перечисленного вас шокирует, то лучше пост дальше не читать...
Чуть о духе Рождества, месте действия и его обитателях:
"Клерки в гостиницах набираются мужества ввиду избыточного бронирования, выявленного в последнюю минуту, а завхозы переключаются с обычного освежителя воздуха с гнилостным запахом детского талька на более праздничный гнилостный запах хвои и корицы. В магазине высокой моды Хвойной Бухты на свитер с оленями премерзкого вида вывешивают этикетку "Особая Праздничная Распродажа" и повышают цену уже десятый год подряд."
"Многие хвойнобухтинцы даже вызвались добровольно занять места у котелков Армии спасения перед почтамтом и "Экономичным гипермаркетом" и сменять друг друга через каждые два часа, и так - по шестнадцать часов в день. В красных костюмах, с накладными бородами, они гремели колокольчиками, точно сражались за золотую косточку на Олимпиаде имени Павлова."
Несколько драматических портретов:
типичная представительница - "Пятеро из шестерки ахнули, а Джорджия Баум, как раз выставлявшая свою дорожку на восемь миль в час - она изо всех сил старалась сбросить к Рождеству пятнадцать фунтов, чтобы влезть в вечернюю смирительную рубашку с красными блестками, купленную супругом в припадке сексуального идеализма, - совершила задний курбет с тернажера и приземлилась в самый клубок разноцветного спандекса: прямо у нее за спиной на ковриках расположились начинающие йогини.
- Ай, прямо на жопу!
- Это не жопа, а корневая чакра.
- А похоже на жопу."
представитель закона - "Тео отогнал тележку в конец ряда и вывалился в автоматические двери на стоянку. (Не человек, а насекомое вроде богомола, только сплошь в джинсе и фланели, шесть футов и шесть дюймов, сто восемьдесят фунтов и всего три скорости - иноходь, припрыжка и полная неподвижность.)"
дух праздника - "В какой-нибудь другой рождественской сказке Дейла Пирса - зловещего застройщика, эгоцентричного женоненовистника и, по всей видимости, неисправимого жмота - могла бы навестить череда призраков, которые, показав ему унылые картины будущих, прошедших и настоящих Рождеств, вызвали бы в нем полную перемену к щедрости, доброте и общему расположению его к человеческим собратьям. Но у нас совсем не такая рождественская сказка, поэтому тут всего через несколько страниц кое-кто жалкого мудозвона отправит на тот свет лопатой. Вот какой дух Рождества ожидается в этих краях. Хо, хо, хо."
нетипичная преставительница - "Малютка-Воительница Чужеземья вела свою "хонду"-универсал по Кипарисовой улице, примерно каждые десять футов тормозя перед туристами, которые выныривали на проезжую часть между запаркованных машин, совершенно забыв об уличном движении. Полцарства за бритвенно-острый скотосбрасыватель вместо переднего бампера и колесные колпаки с с кухонными ножами, чтобы прорубать себе путь в этом стаде невежественного крестьянского мяса, думала она. И тут же: Эгей, похоже, медикоменты мне не помешают. Поэтому вслух она сказала:
- Они ведут себя так, словно Кипарисовая улица - центральная аллея Диснейленда. Как будто улица не для того, чтобы по ней ездить. Вы бы так делать не стали, правда?
И глянула через плечо на двух насквозь мокрых подростков, забившихся в угол на заднем сиденье. Те яростно затрясли головами. Один выдавил:
- Нет мисс Мичон, ни за что. Нет."
Всегда можно быть уверенным в качественном обслуживании:
"...Хвойная Бухта наводнится туристами, жаждущими провинциального шарма, а в салун набьются одинокие лишенцы и нытики в поисках утешения. Его-то Мэвис радостно и подавала им в виде своего фирменного (и по спекулятивной цене) рождественского коктейля "Медленный уютный трах в санях Санта-Клауса", который состоял...
- Если тебе невтерпеж узнать, из чего он сделан, отъебись, - говорила обычно Мэвис. - Я профессиональный бармен с тех пор, как товой папаша смыл в унитаз тот гондон, в котором булькала твоя единственная надежда заполучить мозги, так что проникайся рождественским духом и плати за выпивку.
Саму же Мэвис рождественский дух не покидал никогда - вплоть до сережек в виде новогодних елочек, которые она носила круглый год, чтобы от нее "пахло как от новенькой машины". Пучок омелы размером с лосиную голову висел над кассовым аппаратом, и если какой-нибудь наивный пьянчуга слишком далеко перегибался через стойку бара, чтобы его заказ наверняка дошел до хозяйки посредством одного из слуховых аппаратов, вне зависимости от времени года он обычно делал открытие: за трепетом черных нейлоновых хлыстов, отягощенных тушью, - они изображали псевдоресницы, - за волосатой бородавкой и слоем помады "Красный соблазн", наложенной шпателем, за газовым облаком "Тарейтонов-100" и кастаньетным перестуком зубных протезов выяснялось, что Мэвис еще очень может поработать язычком. Один парень, к примеру, едва переводя дух и пошатываясь на пути к выходу, уверял, что Мэвис облизала ему самый мозжечок, чем вызвала видения смерти от удушья в темном чулане самой Смерти, - что хозяйка восприняла как комплимент."
В тексте книги масса метких наблюдений. Рекомендую:
"Такер понимал, что время взрослеть, то есть сначало надо с женщиной познакомиться, а потом уже перспать."
"Рождественская Амнистия. Можно не общаться со старым другом, не отвечать на звонки, игнорировать электронную почту, ни встречатся ни с кем глазами в "Экономичном гипермаркете", забывать о днях рождения, годовщинах и сборищах, а если и появитесь на праздинк у кого-то дома (с подарком), социальные условности обяжут хозяев вас простить и вести себя так, будто ничего не случилось. Приличия диктуют дружбе двигаться с этой точки дальше, не чувствуя за собой вины и угрызений совести...
...Просто скажите: "Извините, что не заходил. Веселого Рождества." И засветите подарок. Протокол Рождественской Амнистии потребует от вашего друга реплики: "Да все в порядке", и вас впустят без лишних слов. Так всегда делается..."
"В салуне толпились одиночки чуть за двадцать и тридцать, и по темному бару метались искры отчаяния, будто одиночество - минус, секс - плюс, и кто-то замкнул концы над ведерком бензина. В "Пену дна" сейчас выпадал осадок предпраздничного разбиения сердец, который обычно инициируется молодыми людьми: за неимением лучшего повода изменить свою жизнь хоть как-нибудь, они предпочитают порвать со своими текущими подружками, лишь бы не покупать им рождественских подарков. Расстроенные женщины несколько дней дуются, едят одно мороженое и не звонят родственникам, а потом, едва объем мозга у них заполняется мыслью об одиноком Рождестве и Новом годе, они стекаются в "Пену дна", чтобы найти себе компаньона - практически кого угодно, лишь бы пережить праздник с ним. Полный вперед и к черту подарки. А одинокие самцы Хвойной Бухты, чтобы продемонстрировать всем прелести новообретенной свободы, налетают на салун, дабы вкусить нежностей отвергнутых самок, - и начинается провинциальная игра в сексуально-музыкальные стулья: под музыку "Украшайте залы" все жадно кидаются друг на друга, надеясь по пьяной лавочке примерить на себя кого-нибудь поудобнее, пока не отлялякало последнее"фа"."
Все эти атмосфера, наблюдения и персонажи смешаны в праздничном мозголомном юмористическом коктейле, наподобие того, которым славится Мэвис:)), правда я открою тайну основного ингридиента, без которого не могла случится эта мистическая история:
" Глава 12 "Рождественский миракль самого глупого ангела"
На закате канун Рождества. С неба лило так, что между каплями не оставалось никакого зазора - сплошная стена воды, почти горизонтальная от ветра, дувшего со скоростью семьдесят миль в час. В лесочке за церковью Святой Розы ангел жевал "Сникерс", растирал ладонью след от протектора на затылке и думал: "Все-таки надо было испросить инструкцию поточнее".
...Это должно было стать первым рождественским мираклем Разиила. Две тысячи лет его обходили этим заданием, но наконец его черед настал. Ну, вообще-то настал черед архангела Михаила, но работу получил Разиил - продул в карты."
И, конечно же, повествование не было бы таким харизматичным без очаровательнейшего персонажа - собаки по кличке Живодер, очень привязанной к своему хозяину, его бывшей подружке и другу:
"Живодер зашелся в приступе лая. Не умирай Кормилец, моя миска осталась на крыльце, а сам я открывать двери не умею, говорил он."
"А снаружи, в каких-то десяти шагах от машины, Живодерт злорадно отрывал голову у недомертвой учительницы. Руки и ноги у нее неистово бились, рот открывался и закрывался, но лабрадор уже прокусил почти разложившееся горло насквозь и тряс голову зубами взад и вперед. Умелый чтец по губам смог бы определить, что Эстер говорила: "Я всего лишь собиралась отведать чуточку его мозга. Совершенно не обязательно было так остро реагировать, молодой человек".
Ох как же меня за это отплохособакят, думал Живодер."