“В ЭТОМ МИРЕ НЕСЧАСТЛИВЫ ТОЛЬКО ГЛУПЦЫ И СКОТЫ”
“Что сделал ты для того, чтобы быть расстрелянным в случае прихода неприятеля?
надпись на дверях Якобинского клуба
“…Все, что было до Сибири, - детская игра и бирюльки; наше истинное назначение - Сибирь; здесь мы должны показать, чего стоим”.
Михаил Лунин
До Сибири был блестящий офицер Кавалергардского полка - пьяница, бретер, бабник. Участвовал в атаке кавалергардов в Аустерлицком сражении, описанной Л. Толстым в “Войне и Мире”, потом - в Бородине… Затем - адъютант Великого Князя Константина, главнокомандующего войсками Варшавского военного округа. Владея языком, не хуже, чем шпагой и пистолетом, был насмешлив и дерзок с начальством и, в общем, вполне себе похож на стереотип, который сложился об офицерах той эпохи по фильмам вроде “Гусарской баллады”. Вот несколько эпизодов, характеризующих “раннего” Лунина.
“Наследник престола великий князь Константин Павлович… очень резко отозвался о кавалергардском полку. Так как обвинение оказалось незаслуженным, то ему было приказано свыше извиниться перед полком. Он выбрал день, когда полк был в сборе на учении, и, подъезжая к фронту, громогласно сказал:
- Я слышал, что кавалергарды считают себя обиженными мною, и я готов предоставить им сатисфакцию - кто желает? И, насмешливо оглядывая ряды, он рассчитывал на неизбежное смущение перед столь неожиданным вызовом. Но один из офицеров, М. С. Лунин, известный всему Петербургу своей беззаветной храбростью и частыми поединками, пришпорив лошадь, вырос перед ним.
- Ваше высочество, - почтительным тоном, но глядя ему прямо в глаза, ответил он, - честь так велика, что одного я только опасаюсь: никто из товарищей не согласится ее уступить мне.
Дело замяли, и дуэль, понятно, не могла состояться. По другой версии, Константин, услыхав ответ, отшутился: “Ну ты, брат, для этого слишком еще молод!”
Жарким летом кавалергарды стоят близ Петергофа, но командир, генерал Депрерадович, “неожиданно запретил солдатам и офицерам купаться в заливе, ибо „купанья эти происходят вблизи проезжей дороги и тем оскорбляют приличие“ . Лунин, зная, когда генерал будет проезжать по дороге, за несколько минут перед этим залез в воду в полной форме, в кивере, мундире и ботфортах, так что генерал еще издали мог увидеть странное зрелище - барахтающегося в воде офицера, а когда. поравнялся, Лунин быстро вскочил на ноги, тут же в воде вытянулся и почтительно отдал ему честь…
- Что вы это тут делаете?
- Купаюсь, а чтобы не нарушить предписание вашего превосходительства, стараюсь делать это в самой приличной форме…
В другой раз Депрерадович на учениях заорал на него: “Штабс-рогмистр Лунин, вы спите? - и тут же услышал в ответ: “Виноват, ваше превосходительство, - спал и видел во сне, что вы бредите”…
В 1816 году он вступает в “Союз спасения” и с этого момента - не сразу, постепенно - начинается другой Лунин - философ.
“Название достаточно откровенное. Ясно, кого и от чего должно спасать... На самых первых сходках в основном говорили о крепостных с некоторой наивностью, свойственной искренним и молодым, награждали многих окружающих собственными добродетелями и помышляли о широком дворянском адресе царю с просьбой об освобождении крестьян... Крестьянская свобода и Конституция: две главнейшие формулы русской истории произнесены, и за это слово и дело - одного из шестерых повесят, а остальных - в Сибирь, на срок куда больший, чем их нынешний возраст…”
“Я не участвовал в мятежах, свойственных толпе, ни в заговорах, приличных рабам. Мое единственное оружие - мысль, то согласная, то в разладе с правительственным ходом, смотря по тому, как она находит созвучия, ей отвечающие. В последнем случае не из чего пугаться. Оппозиция свойственна всякому политическому устройству…”
В начале 1818 года “Союз спасения” преобразуется в новое общество - “Союз благоденствия” - с управами в Петербурге, Москве, Киеве, Тульчине, Кишиневе и других местах. Михаил Лунин - член его “коренной Думы”. Один из высших руководителей, то есть… 14 декабря 1825 года Лунин находился на службе в Польше. В марте 1826 года вызывался свидетелем по делу о восстании в Варшавский следственный комитет. 10 апреля 1826 г. был арестован и отправлен в Петербург под конвоем. В ночь на 16 апреля помещён в Петропавловскую крепость.
На следствии держался достойно, признавая своё участие в обществе, но не назвав ни одной фамилии… Был приговорен к пожизненной каторге, затем срок “скостили” до 10 лет с последующим вольнопоселением в Сибири.
“У нас все делается наизнанку… В 1789 году французская чернь хотела стать вровень с дворянством и боролась из-за этого, это я понимаю. А у нас дворяне вышли на площадь, чтоб потерять свои привилегии, - тут смысла нет!”
Ф.В. Ростопчин
Через несколько лет те мысли, за которые меня приговорили к политиче¬ской смерти, будут необходимым условием гражданской жизни.
[ необходимо] содействовать духовному возрождению, которое должно предшествовать всякому изменению в политическом порядке, чтобы сделать последний устойчивым и полезным.
А затем были письма к сестре - Екатерине Уваровой - в которых Лунин анализирует историю и уроки декабристского движения, и шире - всей русской истории.
1838 год - “Розыск исторический” (краткое обозрение прошлого Российского государства) и “Взгляд на Русское Тайное Общество с 1816 по 1826 года”;
1839-й год - “Разбор Донесения, представленного императору Тайной комиссией 1826 г.”;
Таким образом он “общался” не только с сестрой, но и с властью - все письма заключенных подлежали обязательной перлюстрации. “В конце одного из писем брат обратился не только к сестре, но и к посредникам: “Уничтожай все мои письма, не показывай их никому, даже своим детям. Они составлены слишком небрежно и для тебя одной. Я не обращаю внимания на любопытных, которые читают их с дурными намерениями”. Бенкендорф не выдержал - “обратил внимание” и 5 августа 1838 года приказал Лунину “не вести ни с кем в течение одного года никакой переписки под опасением строжайшего со стороны начальства взыскания”...
Бенкендорф передал приказ для исполнения в Иркутск. Руперт послал за Луниным, Лунина привезли.
Рассказ очевидца:
“Генерал, будучи занят со мною, отвечал: „Прошу обождать, я занят“. Не прошло и десяти минут, как адъютант доложил, что Лунин ожидать не хочет и поручил передать генералу, что он во власти и праве за ним прислать и требовать его к допросу двадцать пять раз на день, но ожидать в приемной он не желает.
“Вот это всегда так! - сказал, обращаясь ко мне, Руперт. - А ведь умный, очень умный человек! Просите..”
Лунин входит.
“ - С сожалением, Михаил Сергеевич, мне приходится вам сообщить, что ваши письма опять навлекли негодование государя. Вот отношение шефа корпуса жандармов, которым запрещается вам писать письма в течение года.
- Хорошо-с!.. Писать не буду!
- Так потрудитесь прочитать и подписать эту подписку, - и подал ему заготовленный лист бумаги, на котором было прописано все отношение гр. Бенкендорфа и обычное изложение подписки.
Лунин посмотрел на бумагу и со свойственной ему улыбкою сказал: “Что-то много написано… А!.. Я читать не буду… Мне запрещают писать?. Не буду!”
Перечеркнул весь лист пером и на обороте внизу написал: “Государственный преступник Лунин дает слово целый год не писать”. - “Вам этого достаточно, ваше высокопревосходительство? А… читать такие грамоты, право, лишнее… Ведь чушь!.. Я больше не нужен?”
Поклонился и вышел”.
"И в рудниках он продолжает предаваться безумным надеждам… Он неисправим"
Бенкендорф
27-го марта 1841 года, уже выйдя с каторги на поселение в селе Урик, Лунин был арестован за обнаруженную у него рукопись “Взгляд на Русское Тайное Общество с 1816 по 1826 года” и заключен в Акатуйскую крепость (ныне Борзинский район Читинской области - любовь нашей власти к Читинской области, видимо, наследственная). Акатуй был последним пунктом для самых закоренелых преступников, на воротах которого, как на воротах ада, можно было бы вывести: “Оставь надежду всяк сюда входящий”. Оттуда не выходили…
“Арест Лунина сильно нас опечалил. Я доставляла ему книги, шоколад для груди и под видом лекарства - чернила в порошке со стальными перьями внутри, так как у него все отняли и строго запретили писать…”
М.Н. Волконская
“Здоровье мое держится великолепно, несмотря на суровость заточения и всевозможные лишения. Мои занятия, преуспевают в уединении и тишине тюрьмы. В течение двух последних лет я прилежу главным образом к греческому языку при помощи книг, которые сестра моя прислала мне, как бы по внушению, из Берлина. Занятия мои имеют предметом религиозные верования у Гомера. Удивляешься, обозревая мир преданий, им раскрываемый, когда находишь на каждом шагу алтарь в честь неведомого бога. Вымыслы и мифы, которыми поэт окружает истины первоначального Откровения, не затемняют его блеска и, в свою очередь, суть только заблуждение некоторой истины. Эта сторона была лишь слегка затронута многочисленными комментаторами Гомера и во всех переводах ускользает от разбора. Я собрал значительное количество материалов по этому поводу. Но горе мне, если моя греческая мазня попадет в руки властей. Они будут способны сжечь меня живым, как колдуна, чернокнижника”.
Лунин - Сергею Волконскому
В 64 года, сидя “во глубине сибирских руд” и, не питая никаких иллюзий относительно своего будущего (“По-видимому, я предназначен к медленной смерти в тюрьме вместо моментальной на эшафоте. Я одинаково готов как к той, так и к другой”.), Лунин поднимает “девять пудов одной рукой”, учит греческий, чтобы лучше понять религиозные верования Гомера и - счастлив! Чиновнику, инспектировавшему местные учреждения “пенитенциарной системы” и спросившего, нет ли у него каких-нибудь просьб или жалоб, он в своем прежнем стиле, ответил, показывая на влагу, конденсатом выступавшую по стенам и потолку:
- Вы меня очень обяжете, если предоставите мне зонтик!
“Чтобы составить себе понятие о моем нынешнем положении, нужно прочесть «Тайны Удольфа» или какой-нибудь другой роман мадам де Радклиф. Я погружен во мрак, лишен воздуха, пространства и пищи, окружен разбойниками, убийцами и фальшивомонетчиками. Мое единственное развлечение заключается в присутствии при наказании кнутом во дворе тюрьмы. Пред лицом этого драматического действия, рассчитанного на то, чтобы сократить мои дни, здоровье мое находится в поразительном состоянии и силы мои далеко не убывают, а, наоборот, кажется, увеличиваются. Я поднимаю без усилия девять пудов одной рукой. Все это меня совершенно убедило в том, что можно быть счастливым во всех жизненных положениях и что в этом мире несчастливы только глупцы и скоты”.
Лунин - Марии Волконской.
3(15 декабря) 1845 года Михаила Лунина нашли в камере мертвым. Обстоятельства его смерти так и остались невыясненными.