ПЕТЕРБУРГСКИЕ МИФЫ - 9
"Город трагического империализма" - 3
Северная Пальмира, лелея мечту о великодержавстве, хранит все это в своих недрах.
Она позвала лучших архитекторов Европы, чтобы они своими зданиями поведали миру о желаниях столицы севера.
При въезде в Неву чужестранца встречает стройная и суровая колоннада Горного института дорического ордера. Воздвиг ее здесь как пропилеи Петербурга, Воронихин, вдохновленный храмами Пестума ― древней Посейдонии (Пестум, или Посейдония, - античный город VI - IX вв., остатки которого сохранились в юго-западной части Италии.), города бога морей.
На остром углу Васильевского острова, против храма Плутоса ― Биржи (Плутос - бог богатства (греч. миф.); называя Биржу «храмом Плутоса», Анциферов имеет в виду ее торговое предназначение.), высятся две колонны, украшенные носами кораблей в память тех ростр, что некогда стояли на римском форуме. Римляне, одержав первую морскую победу, выставили напоказ всем гражданам корабельные носы вражеских судов. Ростры ― символ владычества над морем, и не случайно они украсили одно из самых заметных мест Петербурга.
У Мойки остров, обнесенный высокой красной стеной. Канал разрывает ее, а над каналом высится величественная арка, достойная украсить Вечный город. Стройно вознеслась она над каналом, словно призывая победоносные галеры пройти под собою. И стоит она здесь, в глухом месте города, точно лишняя, и чернеют под ней мачты кораблей на фоне неугасающей зари белых ночей. И кажется она каким-то призраком. На этой Новой Голландии лежит тоже печать трагического империализма.
На самой древней площади города, возле Троицкого храма, возносит свои минареты навстречу хмурому небу голубая мечеть. Новый образ необъятной империи, уносящий мысль в далекие края Востока, к славному городу Самарканду. А недалеко от нее, у Невы, против домика Петра Великого, два маньчжурских льва (Маньчжурские львы - изваяния мифологических существ «ши-цза» (львы-лягушки), привезенные из Маньчжурии в 1907 г. и установленные на Петровской набережной*.) ― свидетели дальневосточных устремле¬ний.
Страны юга, запада и востока имеют своих заложников в Северной Пальмире. Воля к великодержавству чувствуется в Петербурге. О каких же границах мечтает он? Не о тех ли, которые набросал нам Тютчев в своей «Русской географии»?
Семь внутренних морей и семь великих рек…
От Нила до Невы, от Эльбы до Китая,
От Волги по Евфрат, от Ганга до Дуная…
Вот Царство русское… и не прейдет вовек,
Как то провидел Дух и Даниил предрек.
Ф. И. Тютчева «Русская география»
Хорошо желающему понять душу нашего города, посетить все эти места Петербурга, побродить среди мощных колонн Горного института, вызывая образы лучших дорических храмов, уносясь мечтой под благодатное небо Эллады и Италии, посидеть на гранитных плитах у подножия сфинксов, насытить душу сокровищами Эрмитажа, полюбоваться с Троицкого моста вереницей белых колонн Биржи и двумя красными рострами, что виднеются за раздольем невской шири, и, наконец, в белую ночь постоять у Мойки перед аркой Новой Голландии…
И все это без суеты и деловитости, с душой, открывшейся для тихого созерцания. В такие минуты между вами и городом родится незримая связь, и его genius loci заговорит с вами.
Н.П. Анциферов. “Душа Петербурга”.
*
Скульптуры, украшающие Петровскую набережную в Петербурге, изготовили из маньчжурского гранита. Высота каждой статуи - четыре с половиной метра, вес - почти две с половиной тонны. На каждом постаменте высечена надпись: "Ши-цза из города Гирина в Маньчжурии перевезена в Санкт-Петербург в 1907 году. Дар генерала-от-инфантерии Н. И. Гродекова".
Статуи изготовили в маньчжурском городе Гирине в начале XX века и собирались установить в кумирне (небольшой храм-молельня) генерала Чана. Однако в 1904 году Чан внезапно умер, а вновь назначенный губернатор решил избавиться от скульптур, подарив их помощнику приамурского генерал-губернатора Николаю Ивановичу Гродекову. Оплатив транспортные расходы, Гродеков отправил скульптуры в Санкт-Петербург. Их везли по железной дороге, а во Владивостоке погрузили на пароход "Соперник", который в сентябре 1907 года прибыл в Петербург. Городская дума согласилась принять от Гродекова этот дар. Изваяния решили установить у гранитного спуска к Неве на новой в то время Петровской набережной. Архитектор Л. Н. Бенуа, консультировавший установку скульптур, сказал, что эти гранитные ши-цза представляют несомненный художественный интерес.