Священная война
.
Спустя год после начала специальной военной операции можно сказать, что она приобрела все признаки священной войны русского мира против вселенского мракобесия, воплотившегося в наши дни в крайне уродливой форме прозападного укронацистского режима. Бесноватость киевской хунты чрезвычайно изобретательна и многопланова, поэтому имеет смысл выделить три основополагающих её проявления, которые, с одной стороны, наиболее болезненны для нас, с другой − стимулируют к войне до полной победы. Формат окончания СВО, превратившейся в вооружённый конфликт между евро-американской и русской цивилизациями, ранее представлялся не вполне однозначным или менее радикальным (а кому-то, вероятно, представляется и сейчас), но почти не вызывает сомнений, что руководство страны и общество в большинстве своём уже пришли к осознанию того, что кампания должна закончиться на западной границе сегодняшней Украины.
Танк президентськой бригады ВСУ с балкенкройцами (1-й канал, Большая игра, 07.02.2023)
Факельные шествия бандеровцев по улицам исконно русских городов, их чёрно-красные флаги, празднования бывшего Дня защитника Отечества в день основания армии приспешников Гитлера (УПА), нацистскую символику на знамёнах неонацистских батальонов было невыносимо наблюдать с 2014 года, однако всего этого безобразия хохлам показалось мало. Сегодня на танках отдельной президентской бригады, по странному недоразумению носящей имя пророссийского гетмана Богдана Хмельницкого, можно видеть те же самые балкенкройцы (Balkenkreuz) − чёрные кресты с частичной белой окантовкой, − которые красовались на бортах бронетехники панцерваффе (танковых войск) вермахта, около 80 лет назад пропахавших Украину сначала с запада на восток, потом − с востока на запад. Впрочем, эта фашистская бравада укров, которых на фронте давно уже называют немцами, сослужит им дурную службу. День Победы − наш сакральный праздник, а ненависть к фашизму − в крови, в генах каждого нашего бойца, и балкенкройц − лучший стимул для того, чтобы уничтожить его носителя. Кроме того, если на танках бригады, подчинённой непосредственно президенту Украины, намалёваны фашистские кресты, значит Киев − это Берлин 1933-1945 годов и его однозначно надо брать.
Другая больная тема и одновременно стимул к демонтажу Украины − ущемление в правах русскоязычного населения (по данным переписи 1989 года, в УССР проживало 22% русских "по паспорту", по-русски же свободно и открыто говорили практически все). В 2014 г. в русском городе Донецке и по пути туда меня поразило то, что все таблички с названиями улиц и дорожные указатели были только на украинском и даже на английском языке. Дальше − хуже. В 2016-2019 гг. приняли целый ряд законодательных актов, венцом которых стал закон "Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного", который, по сути, поэтапно запрещает разговаривать и получать информацию на других языках на всей территории страны во всех сферах, кроме бытовой − в СМИ, литературе, кино, образовании и пр. Вакханалию национализма продолжил закон о коренных народах Украины, среди которых не значатся русские. Как правило, мы своих не бросаем (те, кто инициировал распад СССР и обрёк на дерусификацию миллионы своих братьев и сестёр в бывших союзных республиках − досадное исключение). Как и в первом случае, укронацисты сработали себе во вред − копившееся годами возмущение вылилось в СВО.
Ещё один шаг к пропасти и своей неминуемой гибели киевская хунта сделала, начав процедуру запрета Украинской православной церкви (УПЦ) Московского патриархата в пользу раскольнической ПЦУ, что вызвало негативную реакцию даже у военнослужащих ВСУ на передовой. С учётом поистине дьявольской подоплёки всего того, что творит правящий Украиной режим, вероятность запрещения деятельности УПЦ и РПЦ крайне велика. Я не отношу себя к верующим, но и к атеистам тоже, скорее, к агностикам − тем, кто допускает возможность вмешательства некой высшей воли в судьбы людей и ход истории, − но, несмотря на это, глубоко уважаю Русскую православную церковь и её патриарха как одну из сил, сплачивающих российское общество и весь Русский мир. Что бы там ни заявляли на публику представители УПЦ, в сознании всех православных воинов, выполняющих задачи СВО (а на войне, как известно, атеистов не бывает), РПЦ едина, и Киево-Печерская лавра − одна из её святынь. Покушение на святыню будет воспринято (и уже воспринимается) как святотатство, и словосочетание "священная война" обретёт свой первоначальный смысл. В случае запрета РПЦ, УПЦ и захвата лавры СВО станет ещё и православным крестовым походом.
В заключение хотелось бы ещё раз подчеркнуть необходимость доведения специальной военной операции до победного конца, чтобы неизбежный мир не стал отсроченной СВО на Украине №2. Говорил об этом ранее и готов повторять снова и снова: мы не можем и не имеем права перекладывать недоделанную нами работу на плечи будущих поколений. Ни в одной стране мира, даже в Польше и прибалтийских осколках Советского Союза, по крайней мере в публичном пространстве, русофобия не доходила до столь чудовищного ожесточения даже на бытовом уровне − когда в сельском клубе задушевно поют "москалей на ножи", а малолетних детей на кухне наставляют "резать русню". Да, нам приходится убивать хохлов на поле боя, но поневоле, а не из убеждения, что это хорошо. Мы скорбим о том, что происходит, а не радуемся потерям врага и разрушенной инфраструктуре, которую строили наши предки. Россия здорова, Украина − тяжело больна, и вылечить её, обезопасив тем самым наших потомков, мы можем только решительным хирургическим вмешательством с последующей реабилитацией под нашим полным контролем. Это означает, что не может быть другой, сколь угодно малой Украины в новых границах, но со старым режимом, а только бывшая Украина в составе России. ■