Новации новой Морской доктрины
.
Несмотря на то, что сегодня все мысли военно-политического руководства страны, включая Верховного главнокомандующего, казалось бы, должны быть заняты специальной военной операцией на Украине, Военно-Морской Флот не стал пасынком, отодвинутым на обочину родительского внимания, чего, откровенно говоря, опасался автор блога. Напротив, принимая во внимание новые вызовы, с которыми неизбежно столкнётся Россия в процессе становления и укрепления нового (полиполярного) миропорядка, ВМФ приобретает гораздо большее значение, нежели это было до 24 февраля с. г. О ясном понимании в верхах возрастания роли флота говорит и новая Морская доктрина России, и утверждение на самом высоком уровне (а не главкомом ВМФ, как раньше) новой редакции Корабельного устава, и Главный военно-морской парад, состоявшийся невзирая ни на что, и тот факт, что ГВМП, как и в менее напряжённые годы, принимал лично ВГК.
Катер с ВГК обходит парадный строй кораблей на Неве, СПб, 31.07.2022 (фото с kremlin.ru)
Ниже представлены главные, по мнению автора и по теме блога, положения МД-2022 (ссылка 1), которых не было в МД-2015, а также ожидания от реализации новой доктрины на практике, то есть то, что кроется между строк.
1. Национальные интересы России как великой морской державы распространяются НА ВЕСЬ МИРОВОЙ ОКЕАН [ст. 8]. Иначе говоря: американцы и все прочие, хотите вы того или нет, но подвинуться вам придётся. При этом, распространение национальных интересов России на весь Мировой океан подразумевает само собой разумеющееся наличие в составе ВМФ достаточного количества кораблей дальней морской и океанской зоны, что в свою очередь должно с неизбежностью сказаться на кораблестроительной программе (посредством корректировки Программы военного кораблестроения до 2050 года).
2. Современная Россия НЕ МОЖЕТ СУЩЕСТВОВАТЬ без СИЛЬНОГО флота* [ст. 104] − основополагающее программное заявление, которое относит создание сильного ВМФ к категории высших государственных приоритетов.
* Примечание. Позволю себе кратко изложить своё понимание сильного флота. Есть мнение, что будущее ВМФ России за подводными силами (прежде всего − атомными), морской составляющей дальней авиации, береговыми ракетными войсками и большим количеством недорогих, лёгких в постройке боевых надводных кораблей 3 ранга, объединённых по сетецентрическому принципу, потеря каждого из которых гораздо менее болезненна, нежели ГРКР "Москва", что усугубляется уже недалёким принятием на вооружение иностранными флотами гиперзвукового ракетного оружия, т. е. по сути, речь идёт о флоте береговой обороны с авангардом из многоцелевых ПЛА и самолётов ДА. Не могу согласиться с этим. Говорить о ВМФ завтрашнего дня имеет смысл лишь вне контекста Третьей мировой войны, поскольку в случае ядерного апокалипсиса, вероятность которого, по мнению автора, достаточно мала, роль сил общего назначения будет невелика.
Для того чтобы осознать необходимость сбалансированного подводно-надводного океанского флота, достаточно одного примера. Представим себе, что обращение со стороны Сирии (или какого-то другого географически удалённого прибрежного государства) о военной помощи пришло тогда, когда под контролем правительственных войск осталась лишь одна столица и ни одного аэродрома и морского порта. Нет сомнений, что при таких обстоятельствах реальную помощь могла бы оказать только оперативная эскадра во главе с полноценным авианосцем значительного водоизмещения с полноценной авиагруппой численностью до 40 самых современных истребителей-бомбардировщиков и обязательным наличием в составе эскадры корабельной десантной группы, состоящей из УДК и нескольких БДК с усиленным батальоном морской пехоты (до 1200 человек) с тяжёлым вооружением − танками, САУ, РСЗО. План операции прост: морская пехота КДГ при поддержке авиагруппы КАГ и ВТО самолётов ДА захватывает аэродром и порт для дальнейшего наращивания экспедиционных сил. Совершенно очевидно, что в подобной ситуации ни подводные силы, ни ДА, ни БНК 3 ранга, ни тем более БРК БРАВ не в состоянии защитить интересы России и её союзников.
3. По своей значимости районы национальных интересов России в Мировом океане отныне делятся на ЖИЗНЕННО ВАЖНЫЕ (помимо внутренних морских вод, 12-мильного территориального моря, 200-мильной исключительной экономической зоны и континентального шельфа − это Арктический бассейн, прилегающий к побережью России, вкл. Северный морской путь, Охотское море и российский сектор Каспийского моря), ВАЖНЫЕ (акватории океанов и морей, прилегающих к побережью России, вкл. Азовское и Чёрное моря, восточная часть Средиземного моря, Черноморские, Балтийские и Курильские проливы, районы прохождения мировых морских транспортных коммуникаций, в том числе пролегающих вдоль азиатского и африканского побережья) и другие [ст. 12-16].
При этом в жизненно важных районах (таких как Севморпуть и Охотское море) Россия будет использовать военно-силовые методы в полном объёме, включая применение военной силы, в важных − применять военную силу при исчерпании возможностей использования несиловых инструментов [ст. 103]. Другими словами, в указанных районах не стоит слишком наглеть, дабы не получить по рукам.
4. Как это любят делать американцы и их сателлиты, указывая на нас и на Китай, впервые обозначен НАШ ГЛАВНЫЙ ПРОТИВНИК НА МОРЕ, каковым, разумеется, являются США, взявшие стратегический курс на доминирование в Мировом океане и на глобальное влияние на развитие международных процессов, стремящиеся вместе с НАТО и с другими союзниками к ограничению доступа России к ресурсам океана и жизненно важным морским транспортным коммуникациям, а также к достижению подавляющего превосходства своих военно-морских сил над ВМФ России (и ВМС НОАК) [ст. 22]. Парировать данный вызов и угрозу национальной безопасности и устойчивому развитию России можно только недопущением существенного превосходства ВМС США над российским флотом, о чём говорится в ст. 39 Основ государственной политики России в области военно-морской деятельности на период до 2030 г. (ссылка 2). Понятно, что для указанного недопущения необходимо строить корабли (быстро и много) и непрерывно совершенствовать их вооружение (чтобы один наш корабль был равен по силе двум чужим).
В заключение − о двух частных, но очень важных положениях Морской доктрины России 2022.
5. Несмотря на продолжающиеся, крайне раздражающие высказывания отдельных чиновников о сомнительной необходимости создания нового авианосца (новых авианосцев) для ВМФ России (в частности Ю. Борисова − ссылка 3 − увольнение которого с поста вице-премьера по ОПК, безусловно, пойдёт на пользу флоту), от работ по данной теме государство отказываться не намерено. Об этом недвусмысленно говорят ст. 52-3 и 66-9 МД-2022 о строительстве крупнотоннажных судов (в том числе на Дальнем Востоке), включая современные авианесущие корабли для ВМФ (есть уверенность, что имеются в виду не УДК). Более того, включение авианосцев помимо Основ-2030 (ст. 45) в Морскую доктрину России резко повышает уровень их значимости.
6. Не менее резко повышается уровень значимости создания сети пунктов материально-технического обеспечения (ПМТО), проще говоря − военно-морских баз, в удалённых районах Мирового океана. В МД-2015 о них не упоминалось вообще и, как результат, за семь прошедших лет к единственному ПМТО в Тартусе не прибавилось ничего кроме вялотекущих переговоров с Суданом. МД-2022 декларирует необходимость создания ПМТО в Азиатско-Тихоокеанском регионе [ст. 52-6], в СЗМ (помимо Тартуса) [ст. 56-4] и в Индийском океане [ст. 59-4] (вызывает вопросы лишь отсутствие в документе Латинской Америки и Западной Африки − возможно это сделано во избежание преждевременного разглашения намерений, чтобы избежать давления на партнёров со стороны США и Евросоюза). ■