Но примешь ты смерть от коня своего...Часть II.
Начало:https://navy-chf.livejournal.com/3745237.html
22 мая 1968 года погибла атомная подлодка США «Скорпион» (SSN-589). Погибла в тренировочном походе, в океане, с 99 членами экипажа. Затонувшую лодку искали 5 месяцев, задействовав 60 кораблей и 30 самолетов. «За компанию» нашли немецкую ПЛ времен второй мировой. Нашли «Скорпион» на глубине 3 км. Обследовал ее батискаф «Триест». Причина гибели ТОЧНО не известна до сих пор, хотя основной версией считается взрыв торпеды Mark-35 внутри лодки. Хотя были и экзотические версии - вплоть до атаки советской подлодки!
Несколько лет назад промелькнула довольно большая переводная статья, где утверждалось, что причиной гибели "Скорпиона" было попадание собственной (!) боевой торпеды, аварийно выстреленной из-за перегрева аккумуляторного отделения.
USS “Scorpion”.
Имеются сведения о секретном предупреждении , которое было
отправлено в середине мая 1968 года в департамент, позднее переименованный в командование военно-морских вооружений. В том предупреждении описывался дефект аккумуляторной батареи МК-46, предназначавшейся для обеспечения питания торпеды марки 37, самого скоростного оружия против советских подводных лодок. Имеется в виду предупреждение испытательной лаборатории, направленное контр-адмиралу Артуру Гралла, возглавлявшему это командование.
В своем предупреждении лаборатория сообщала, что торпедная аккумуляторная батарея вспыхнула пламенем во время испытания на вибрацию. Дефектной оказалась маленькая диафрагма из фольги, стоимостью всего в несколько центов. Аккумуляторная батарея имела длину около 1 метра и ширину 43 см. Она крепилась на расстоянии менее 3 см от боеголовки торпеды, причем каждая боеголовка имела более 150 кг взрывчатого вещества типа НВХ.
В предупреждении лаборатории рекомендовалось, чтобы все батареи из числа этой производственной партии "были изъяты из использования при первой же возможности". Далее говорилось, что во время испытания пробного экземпляра выделялся жар, достаточный, чтобы боеголовка перегрелась и возник риск гибели лодки.
На подводной лодке "Скорпион" находилось 14 торпед марки 37, и она погибла через несколько дней после того, как были разосланы письма с
предупреждением. Ужаснувшись сообщению о гибели подлодки "Скорпион",
инженеры лаборатории специально запросили военно-морское командование
вооружением о том, какие торпеды находились на борту подлодки "Скорпион". В ВМС ведется учет серийных номеров всех комплектов торпед и мест их производства. Один из инженеров лаборатории припомнил: ему устно сообщили, что одна из аккумуляторных батарей, обеспечивающих энергией торпеды на подлодке "Скорпион", действительно была из той производственной партии, что и батарея, взорвавшаяся при испытаниях в Ки-порте. (Другие инженеры лаборатории заявили, что не слышали этого.)
За прошедшие несколько лет после гибели подлодки "Скорпион" один из
инженеров запросил учетные данные об этих батареях, используя свое право по закону "О свободе информации". Он надеялся, что ответ окончательно развеет все сомнения. Но дважды приходил ответ, что учетных данных найти не удалось.
Происшествие с аккумуляторной батареей, которое заставило написать
предупреждение, было самое серьезное из тех, что ранее случались в
лаборатории. Авария во время испытаний произошла днем, в субботу, когда три инженера подвергли одну из 120-килограммовых батарей сильной вибрации. Едва они вышли из помещения, где проводились испытания, как раздался страшный взрыв, от которого задрожала деревянная дверь толщиною более 5 см. Инженер Холман распахнул ее и вбежал в помещение. Механизм, предназначенный для качания и вибрации батареи, был объят зеленовато-голубым пламенем, поднимавшимся на 3 метра к потолку.
"Пожар!" - закричал инженер и схватил огнетушитель. Помещение стало быстро наполняться черным дымом и огнем. В это время к лаборатории, заскрипев тормозами, подъехали пожарные машины.
Химические огнетушители не смогли сбить пламя. Набросив на лица мокрые тряпки, люди стали отвинчивать болты, чтобы снять с вибратора все еще горевшую батарею. Батарея взорвалась во второй раз, обдав их потоками
гидроокиси калия, которая использовалась в батареях в качестве электролита.
Шрапнель врезалась в потолок и стены. Инженеры с трудом вытащили горящую батарею из здания. Ее корпус из толстой стали был разодран как фольга, а серебряное покрытие на вибраторе частично расплавлено. Со всех ног они бросились в душевую пункта первой медицинской помощи, чтобы ополоснуться водой. Затем трое служащих лаборатории и трое пожарных были доставлены в госпиталь из-за отравления дымом и химических
ожогов. Через два или три дня после происшествия лаборатория направила
письмо об изъятии всех батарей этой производственной партии.
Подобного дефекта батареи на подлодке "Скорпион" было вполне достаточно, чтобы вызвать взрыв боеголовки. Но предупреждение оказалось послано слишком поздно, чтобы спасти лодку и ее экипаж. Фраза "подлежит изъятию из эксплуатации при первой же возможности" обычно истолковывалась так, что изъятие должно было произойти при первом же заходе лодки в порт. Когда эта рекомендация была получена командованием вооружений, подводная лодка "Скорпион" либо уже погибла, либо находилась на пути в Норфолк, где и предполагалось изъятие батарей.
Тем не менее военно-морское управление вооружения так и не признало, что
подлодке "Скорпион" угрожала опасность детонации торпеды, и даже тот факт, что торпеды ее питались от батарей, имевших неудачную конструкцию. После гибели лодки военно-морской центр подводных систем в Ньюпорте (шт. Род Айленд) энергично оспаривал заключение лабораторных испытаний.
Военно-морское управление вооружения изымало информацию о неудачной конструкции батареи даже после того, как еще одна батарея на торпеде начала перегреваться на борту подлодки в западной части Тихого океана, через несколько месяцев после гибели подлодки "Скорпион". Экипаж этой подлодки сообщил, что температура батареи стала настолько высокой, что ее пришлось постоянно поливать водой, чтобы охладить. Вода превращалась в пар. Торпеду продолжали поливать водой до тех пор, пока удалось заложить ее в торпедный аппарат и выстрелить.
Только через год после того, как "Скорпион" ушла на дно, военно-морское управление вооружений выдало заказ на новый проект батареи. В новом проекте тонкая диафрагма из фольги была заменена двумя более прочными диафрагмами.
По новому проекту обе диафрагмы могли быть разрушены только когда их механически проткнут специальным приспособлением наподобие резца для открывания консервных банок. Теперь исключалась опасность того, что вибрация на борту лодки могла вызвать возгорание батареи с последующим взрывом.
Американцы были не единственными участниками второй мировой, испытывавшими трудности с торпедным оружием. На качество торпед постоянно жаловались и «небритые мальчики» адмирала Деница. Правда, в основном, это касалось качества взрывателей, которые либо не срабатывали, особенно при остром угле касания цели, либо инициировали преждевременный подрыв торпеды (например, в кильватерной струе цели).
Но, похоже, есть и «в немецком шкафу» скелетик… Называется он U-377.
Немецкая подлодка типа VIIC, к этому типу принадлежала U-377.
Заказ на постройку субмарины был отдан 16 октября 1939 года. Лодка была заложена 8 апреля 1940 года на верфи Ховальдсверке, Киль, под строительным номером 8, спущена на воду 15 августа 1941 года, вошла в строй 2 октября 1941 года под командованием капитан-лейтенанта Отто Кюлера.
Лодка совершила 12 боевых походов, успехов не достигла. U-377 входила в состав следующих «волчьих стай»:
Ritter 14 февраля - 20 февраля 1943
Neptun 20 февраля - 3 марта 1943
Amsel 25 апреля - 4 мая 1943
Amsel II 4 - 6 мая 1943
Elbe 2 11 мая - 13 мая 1943
Leuthen 26 августа - 22 сентября 1943
Существуют три версии гибели лодки. В сентябре 2003 года один из исследователей, чей отец входил в пропавший экипаж U-377, обосновал, что лодка была потоплена 17 января 1944 года в Северной Атлантике к юго-западу от Ирландии, в районе с координатами 49°39′ с. ш. 20°10′ з. д. (G) (O) глубинными бомбами с британского эсминца HMS «Wanderer» и британского фрегата HMS «Glenarm». 52 погибших (весь экипаж).
Но во многих более ранних источниках указывается, что лодка была потоплена 15 января 1944 года своей собственной акустической торпедой типа Т-5 (примерные координаты 46° с. ш. 20° з. д. (G) (O)). В тот день командование кригсмарине получило по крайней мере два неподписанных закодированных аварийных сигнала, но по крайней мере один из них был отправлен с U-305.
По третьей версии U-377 была потоплена 15 января 1944 года в Атлантике ракетами и глубинными бомбами с самолётов американского эскортного авианосца USS Santee.
Гибель всего экипажа делает причину потопления лодки «гадательной», но появление гипотезы о подрыве на собственной торпеде уже говорит о наличии проблем (случаи отклонения торпед от курса известны достаточно широко). Опять же, немцы потеряли достаточно большое количество лодок при неизвестных обстоятельствах. Кому-то могло и не повезти…
Немецкая акустическая торпеда Т5 «Цаункениг».
Советский флот с проблемами торпед, судя по литературе, не сталкивался. Хотя, это не совсем так, приведенный ниже пример это показывает. А вот со случаем «самопотопления» - довелось! Правда, советская подлодка оказалась «по другую сторону». Она была стороной атакованной. Нападающим был финнский СКР, и произошло это еще во врем финской войны…
Накануне войны «щука» (Щ-324, капитан-лейтенант А.М.Коняев) высылалась в дозор к маяку Дигшер (Финский залив), но 29 ноября ее отозвали в базу. 4 декабря подлодка вышла в район севернее маяка Богшер (позиция № 8). Уже в первую ночь патрулирования Коняеву представился редкостный шанс атаковать субмарину противника. Ею оказалась финская «Ветехинен», вышедшая с якорной стоянки Хусё в район Либавы для охоты на ледокол «Ермак» (4 декабря прошел в Либаву через балтийские проливы, о чем финны получили информацию от шведов). Зная о том, что в районе позиции может оказаться посланная в Ботнический залив С-1, Коняев воздержался от атаки. Надо признать, что в той обстановке это решение оказалось вполне оправданным - спустя сутки через позицию «щуки» прошла Щ-318, которая, прояви Коняев меньше осмотрительности, легко могла бы погибнуть от атаки своих. Впрочем, незадолго до полудня 9 декабря командиру представился еще один шанс добиться успеха. На этот раз возвращавшаяся в базу «Ветехинен» (лодка обнаружила «Ермак», но не смогла выйти в атаку, потеряв цель в тумане) была надежно опознана, но атака не состоялась. Дело в том, что торпедисты Щ-324, привыкшие стрелять на учениях воздухом, в боевой обстановке растерялись и заполнили торпедный аппарат водой не из дифферентовочной цистерны, а из-за борта. Лодка ушла на глубину, а когда вынырнула, цель уже прошла угол упреждения. «Щука» проследила ничего не подозревавшую финскую субмарину до входа в шхерный фарватер, у которого безуспешно продежурила четверо последующих суток. Несколько новых возможностей открыть боевой счет оказалось упущено 17 декабря, в день, когда район Аландских островов был включен советским правительством в зону блокады. Сначала лодка обнаружила один из ледоколов финской ледокольной флотилии, но при попытке сблизиться с ним была замечена. Спустя несколько часов показались два транспорта, двигавшиеся в восточном направлении. На этот раз подготовка к выстрелу прошла без нарушений, но первая же выпущенная торпеда начала описывать циркуляцию, и Коняев счел за благо погрузиться на 15м. Всплыв через 14 минут, командир попытался атаковать второй транспорт, но торпеда прошла за его кормой. На следующий день «щука» вернулась в Таллин.
Сразу после окончания навигационного ремонта, вечером 30 декабря Щ-324 вышла в Аландское море на смену покинувшей район из-за поломки электромотора Щ-318, но уже в пути лодку перенаправили на новую позицию № 10 у северного побережья острова Оланд - как раз там проходила основная водная магистраль между Финляндией и Швецией. Днем 2 января субмарина в подводном положении форсировала пролив Южный Кваркен. В ходе патрулирования Коняев неоднократно обнаруживал вражеские корабли и суда, но, считая их мелкосидящими, каждый раз отказывался от атаки. Удобный случай подвернулся только пополудни 13 января. В этот день командир обнаружил конвой, состоявший из судов «Аннеберг», «Хебе», «Боре I», вспомогательных сторожевых кораблей «Аура II» и «Турсас». Несмотря на то, что дистанция до цели составляла всего 4 кбт, Коняев опоздал с выстрелом, и торпеда прошла между судами. В довершение ко всему, эскорт заметил рубку лодки. Неизвестно, чем бы закончилась последовавшая контратака, если бы глубинная бомба, заряженная в правый кормовой бомбомет «Ауры II» (563 т), не взорвалась при выстреле. От взрыва 135 кг тротила у корабля разворотило корму и он стремительно затонул вместе с командиром лейтенантом Терё и еще 25 моряками, а «щука» отделалась несколькими перегоревшими лампочками. Ни до, ни после нашим подводникам не доводилось одерживать столь курьезной победы. В последующие дни основными врагами «щуки» стали разбушевавшееся море и сильный мороз. Так, 15 января волнение достигло 11 баллов при температуре 18°. Даже несмотря на шторм, море продолжало покрываться ледовым панцирем, который к 18-му числу распространился уже на 11- 16 миль от берега. Утром 19 января лодка получила приказ на возвращение, отданный командованием с очевидным опозданием и поставивший подводников в исключительно трудные условия. С рассветом впереди по курсу наблюдался сплошной лед с небольшими разводьями. Около 9 часов утра Коняев погрузился и начал движение подо льдом. Командир не знал ледовой обстановки, не имел лоции Южного Кваркена и эхолота, позволявшего уточнить счисление по характерным глубинам. Только поразительным везением можно объяснить то, что «щука» не выскочила на мель и не встретилась с финскими минами, стоявшими восточнее маяка Мер-кет. Установив по счислению, что пролив остался позади, Коняев придал лодке небольшую положительную плавучесть и, сломав 10-12-сантиметровый лед, в 18.19 всплыл юго-западнее маяка Гислан. Попытку продолжить движение в надводном положении пришлось оставить через час, после обнаружения впереди по курсу неизвестного корабля.
Щ-324.
Субмарина прошла подо льдом еще 10 миль (а в общей сложности - 31,3 мили) и, наконец, в районе маяка Свенска-Бирн вышла на чистую воду. Путь в Таллин был перекрыт толстыми льдами, и вечером 21 января Щ-324 ошвартовалась в Либаве. Ее булевые цистерны, надстройка и барбеты орудий оказались деформированы, антенные стойки - сломанными. Тяжелейший поход закончился победой наших подводников над сложными погодными условиями. 21 апреля 1940 года командир лодки был удостоен звания Героя Советского Союза, а корабль награжден орденом Красного Знамени.
Бывшая яхта президента Финляндии, она же СКР «Аура II».
Честно говоря, думаю, что награждение званием героя за «самотопа» - излишне. Преодоление сил природы, «ополчившихся на лодку» - хорошее начало для романа, но на такую награду, как-бы тоже не «тянет». Хотя, эта лодка была первой в ВМФ, форсировавшей достаточно большое ледовое поле (пролив Южный Кваркен). Но, как говорится, начальству видней, а стране нужны герои…
Дальнейшая судьба лодки, мягко говоря, не сложилась. Отечественную войну лодка встретила «в ремонте». Не закончив послеремонтного организационного периода, подлодка (капитан-лейтенант Г.И.Тархнишвили) утром 24 июля 1941 года вышла в боевой поход в Померанскую бухту. Командир держался на позиции скованно, на сравнительно большом удалении от берега и во всех трех случаях встречи с транспортами противника не сумел занять позицию для атаки. 12 августа субмарина вернулась в Таллин, а спустя три дня перешла в Кронштадт. В сентябре на ней выявились технические неполадки, из-за чего кораблю пришлось встать к стенке одного из ленинградских заводов. 1 ноября «щука» вновь оказалась в Кронштадте и на следующий день вышла в Балтийское море. На первом этапе похода ей предстояло патрулировать перед устьем Финского залива, прикрывая эвакуацию Ханко, а затем перейти на позицию в районе Мемель - Виндава. В ночь на 5 ноября 1941 года Тархнишвили доложил о прибытии на позицию, но это сообщение оказалось последним, поступившим с субмарины. Учитывая, что ее позиция находилась в северной части вражеского минного заграждения «Апольда», финал корабля несложно представить.
Более благосклонной судьба оказалась к Коняеву, войну он пережил, в море не выходил, всю войну работал на штабных должностях и командовал дивизионом строящихся подлодок.
Вместо эпилога
Давным-давно, в далекой-далекой галактике был еще и такой случай:
Фото нашлось в инете без пояснений…
Автор:Игорь Андреев.
[Источники]Источники:
http://maxpark.com/community/14/content/3376677