Синдром Терезы
Я давно плюнула на то, что произвожу впечатление ополоумевшей тетки, впавшей в благотворительность.
Более того, для себя я решила этот вопрос категорично - это моя личная жизнь.
Моя личная жизнь, моя любовь, мой секс, моя семья. Мне этого хватает и энергии я трачу достаточно, чтобы получать некую форму удовлетворения.
Но я кривлю губы и испытываю недоумение, когда меня именуют "мать Тереза". Я мать только для одного ребенка, я не Тереза, я - Анна.
Зачем мне все это? НЕ ЗНАЮ! Вот так честно, я не знаю зачем я этим занимаюсь. Я не анализирую, просто это часть жизни и все.
Я не участвую в благотворительности вопреки желанию, не трачу последние деньги, не иду на новую работу ,чтобы купить лишнюю игрушку ребенку из детдома. Я не отменю свидание, чтобы поехать на праздник в детдом.
Иногда я отключаю телефон, потому что "мои" дети настырны и могут звонить до глубокой ночи, а в соседней комнате засыпает мой собственный ребенок.
Я не обманываю детей и не сюсюкаюсь с ними. Я пытаюсь с ними говорить на равных.
Но... (просьба не читать впечатлительным!!!)
Оле 17 лет. У нее прозрачная веснушчатая кожа и водянистые голубые глаза. Она всегда бежит ко мне навстречу и пытается обнять или поцеловать. Она прижимает мою руку к своей уже недетской груди и шепчет мне по-детски теплые слова: Анюта, ура ты приехала... Я глажу ее по рыжеватым волосам и прижимаю к груди. У Оли очевидные проблемы с интеллектом, она - грудной ребенок в теле взрослой девушки. Она плачет как маленькая девочка и смеется на всю улицу, брызгая слюнями на собеседника. У Оли есть бабушка и огород и каждый раз девочка хочет сделать мне приятное и привезти какое-то волшебное варенье из вкуснючих ягод.
Оксана встретила меня словами: Аня я знаю что такое минЬет. Меня полоснуло внутри желание отпрыгнуть от девочки. Оксана постоянно сбегает из интерната на гулянки, по несколько дней она где-то бродит и отдается каждому мужчине, который этого захочет. Количество партнеров не поддается счету, презервативов у девушки нет. После загула она приползает в детдом, часто побитая и грязная. Потом ее везут в больницу и гинеколог тщательно проверяет девушку, в случае необходимости, делает аборт. У девочки есть профессия, на мой вопрос какая, она отвечает: я - маляр, но не люблю этого... Потом наклоняется к моему уху и шепчет: я трахаться люблю. Разве она виновата? И кто виноват?
Сергей ходит в церковь. В этом же храме я крестила свою Аську. Батюшка встречает Сергея в дверях и с улыбкой говорит: меня зовут отец Сергий! Мальчик смеется и икая делает вывод: И меня отец Сергий! Сережа помогает при храме, носит крестик, слушает проповеди и читает молитвенник, а вечером на вокзале продается за деньги. Он всегда в пограничных состояниях, или смеется до умалишения, или кричит, краснея от ярости. В него плюются одноклассники и оскорбляют. Он в бешенстве орет: суки, все вы суки, суки, суки...
Даша всегда ходит у входа в детдом. Она постоянно ждет маму. мама постоянно пьет и обещает, что завтра возьмет дочь и они поедут на остров или в лес. "Завтра" переносится на завтра и на послезавтра. Даша месяцами стоит у ворот и ждет. Девчонки, подкалывая, дразнят: да нет у тебя мамы и никуда ты не поедешь. Даша, сверкая слезами, кричит: Есть!!! Я не детдомовская!
У Вики последняя стадия рака. Родственники отказались содержать ее и отдали в больницу на содержание государства. Девочка удивительная красавица, редкая. Бесхозная и никому ненужная она лежала в палате для брошенных. В 17 лет ее жизни подходила к закату и отчаянные попытки дозвониться до родственников ни к чему не приводили. Последние месяцы 17-летней девушки скрасили люди ей незнакомые. Просто ЛЮДИ кормили ее, приготовленным супчиком, меняли трусики, которые покупали просто ЛЮДИ, покупали журналы, оплачивали разговоры по старенькому мобильному, кем-то переданному Вике.
Перед самой смертью девочку забрали родственники, или их так нельзя назвать?
Леша - выпускник интерната. У него 6 братьев и сестер и все они в детдоме. Мать регулярно "поставляет" новых воспитанников, рожая как сломавшийся конвейер. У всех детей диагноз - УО (умственно отсталый). Леша не умеет обслуживать себя. В 18 лет он не видит проблем в испачканном физиологическими потребностями белье. Пока его не отправят в душ, он будет ходить в таком состоянии...
Таня о своей дальнейшей жизни говорит просто: стану бомжом, как все...
Маша... Женя... Леночка... Костя...
В детдоме 54 ребенка.
В городе несколько домов.
В крае несколько десятков детских учреждений...
В стране...
Этих детей изломала судьба ни за что. Они никогда не увидят Прагу и не пойдут на первое свидание так, как ходим туда мы. Они не знают что такое джаз и кофейня. Они не хотят ничего делать самостоятельно, привыкая к подаркам и вниманию властей. Они знают, что американцы привозят много ярких вещей, которые можно не стирать, а сразу выкидывать. Они любят есть и могут один раз надкусить яблоко и выкинуть.
Они ранимые и неприспособленные и даже не знают что деньги нужно зарабатывать, но говорят мне: Анечка, мы будем молиться, чтобы ты меньше работала и чаще приезжала к нам.
Зачем мне это? НЕ ЗНАЮ!!! Это моя жизнь. Я не лучше этих детей. Я не такая как они, они не такие как я. Они показывают мне только одно: страшнее одиночества и ненужности никому вокруг ничего быть не может. И, если ты не одинок - ты счастлив.
Более того, для себя я решила этот вопрос категорично - это моя личная жизнь.
Моя личная жизнь, моя любовь, мой секс, моя семья. Мне этого хватает и энергии я трачу достаточно, чтобы получать некую форму удовлетворения.
Но я кривлю губы и испытываю недоумение, когда меня именуют "мать Тереза". Я мать только для одного ребенка, я не Тереза, я - Анна.
Зачем мне все это? НЕ ЗНАЮ! Вот так честно, я не знаю зачем я этим занимаюсь. Я не анализирую, просто это часть жизни и все.
Я не участвую в благотворительности вопреки желанию, не трачу последние деньги, не иду на новую работу ,чтобы купить лишнюю игрушку ребенку из детдома. Я не отменю свидание, чтобы поехать на праздник в детдом.
Иногда я отключаю телефон, потому что "мои" дети настырны и могут звонить до глубокой ночи, а в соседней комнате засыпает мой собственный ребенок.
Я не обманываю детей и не сюсюкаюсь с ними. Я пытаюсь с ними говорить на равных.
Но... (просьба не читать впечатлительным!!!)
Оле 17 лет. У нее прозрачная веснушчатая кожа и водянистые голубые глаза. Она всегда бежит ко мне навстречу и пытается обнять или поцеловать. Она прижимает мою руку к своей уже недетской груди и шепчет мне по-детски теплые слова: Анюта, ура ты приехала... Я глажу ее по рыжеватым волосам и прижимаю к груди. У Оли очевидные проблемы с интеллектом, она - грудной ребенок в теле взрослой девушки. Она плачет как маленькая девочка и смеется на всю улицу, брызгая слюнями на собеседника. У Оли есть бабушка и огород и каждый раз девочка хочет сделать мне приятное и привезти какое-то волшебное варенье из вкуснючих ягод.
Оксана встретила меня словами: Аня я знаю что такое минЬет. Меня полоснуло внутри желание отпрыгнуть от девочки. Оксана постоянно сбегает из интерната на гулянки, по несколько дней она где-то бродит и отдается каждому мужчине, который этого захочет. Количество партнеров не поддается счету, презервативов у девушки нет. После загула она приползает в детдом, часто побитая и грязная. Потом ее везут в больницу и гинеколог тщательно проверяет девушку, в случае необходимости, делает аборт. У девочки есть профессия, на мой вопрос какая, она отвечает: я - маляр, но не люблю этого... Потом наклоняется к моему уху и шепчет: я трахаться люблю. Разве она виновата? И кто виноват?
Сергей ходит в церковь. В этом же храме я крестила свою Аську. Батюшка встречает Сергея в дверях и с улыбкой говорит: меня зовут отец Сергий! Мальчик смеется и икая делает вывод: И меня отец Сергий! Сережа помогает при храме, носит крестик, слушает проповеди и читает молитвенник, а вечером на вокзале продается за деньги. Он всегда в пограничных состояниях, или смеется до умалишения, или кричит, краснея от ярости. В него плюются одноклассники и оскорбляют. Он в бешенстве орет: суки, все вы суки, суки, суки...
Даша всегда ходит у входа в детдом. Она постоянно ждет маму. мама постоянно пьет и обещает, что завтра возьмет дочь и они поедут на остров или в лес. "Завтра" переносится на завтра и на послезавтра. Даша месяцами стоит у ворот и ждет. Девчонки, подкалывая, дразнят: да нет у тебя мамы и никуда ты не поедешь. Даша, сверкая слезами, кричит: Есть!!! Я не детдомовская!
У Вики последняя стадия рака. Родственники отказались содержать ее и отдали в больницу на содержание государства. Девочка удивительная красавица, редкая. Бесхозная и никому ненужная она лежала в палате для брошенных. В 17 лет ее жизни подходила к закату и отчаянные попытки дозвониться до родственников ни к чему не приводили. Последние месяцы 17-летней девушки скрасили люди ей незнакомые. Просто ЛЮДИ кормили ее, приготовленным супчиком, меняли трусики, которые покупали просто ЛЮДИ, покупали журналы, оплачивали разговоры по старенькому мобильному, кем-то переданному Вике.
Перед самой смертью девочку забрали родственники, или их так нельзя назвать?
Леша - выпускник интерната. У него 6 братьев и сестер и все они в детдоме. Мать регулярно "поставляет" новых воспитанников, рожая как сломавшийся конвейер. У всех детей диагноз - УО (умственно отсталый). Леша не умеет обслуживать себя. В 18 лет он не видит проблем в испачканном физиологическими потребностями белье. Пока его не отправят в душ, он будет ходить в таком состоянии...
Таня о своей дальнейшей жизни говорит просто: стану бомжом, как все...
Маша... Женя... Леночка... Костя...
В детдоме 54 ребенка.
В городе несколько домов.
В крае несколько десятков детских учреждений...
В стране...
Этих детей изломала судьба ни за что. Они никогда не увидят Прагу и не пойдут на первое свидание так, как ходим туда мы. Они не знают что такое джаз и кофейня. Они не хотят ничего делать самостоятельно, привыкая к подаркам и вниманию властей. Они знают, что американцы привозят много ярких вещей, которые можно не стирать, а сразу выкидывать. Они любят есть и могут один раз надкусить яблоко и выкинуть.
Они ранимые и неприспособленные и даже не знают что деньги нужно зарабатывать, но говорят мне: Анечка, мы будем молиться, чтобы ты меньше работала и чаще приезжала к нам.
Зачем мне это? НЕ ЗНАЮ!!! Это моя жизнь. Я не лучше этих детей. Я не такая как они, они не такие как я. Они показывают мне только одно: страшнее одиночества и ненужности никому вокруг ничего быть не может. И, если ты не одинок - ты счастлив.