Вопросы методологии. Поможет ли Теофиль Об писать историю Великой Отечественной?
Прочитал на днях работу А.В. Платонова "Борьба за господство на Чёрном море".
Рецензию разворачивать не буду, процитирую резюме:
Наверное, подошло время сделать окончательные выводы из всего вышеизложенного в данной книге.
1. Господство на море - это объективно существующая категория военно-морского искусства. Причем объективны как само ее существование, так и суть.
2. По своей сути господство на море - это не механическое превосходство, а созданная военачальниками совокупность благоприятных условий обстановки, которые не гарантируют, но представляют нам высокие шансы решить поставленную задачу, несмотря на максимально возможное противодействие противника. Сами условия надо создать своими искусными, грамотными действиями, а затем надо не менее искусными действиями реализовать эти самые благоприятные условия.
3. В ходе военных действий на Черноморском театре в 1941-1944 гг. у советского флота имелись материально-технические ресурсы для периодического завоевания господства в отдельных районах на время проведения планировавшихся и проводившихся операций. Таким образом, большинство описанных в этой книге операций в тех конкретных условиях обстановки могли быть успешными.
4. Причина неуспешности всех описанных операций заключается прежде всего в низкой оперативно-тактической подготовке командного состава флота. Негативное развитие событий на сухопутном фронте, а также проблемы и недостатки материально-технического плана лишь усугубляли просчеты и ошибки в принятии решений и их реализации. Постоянным отрицательно действующим фактором являлось снижение уровня боевой подготовки сил флота и качества обучения выпускников училищ.
Отважный читатель, продравшись через тернии русского военно-научного, обнаружит перед собой классическое "объяснение через дурака". Что любопытно, поиск такого объяснения как окончательного является принципиальной авторской позицией. Вот что пишет А.В. Платонов в очерке "Что такое военно-морское искусство?", приложенном к "Трагедиям Финского залива":
Именно в силу того, что основа любого Решения на применение сил флота в военных действиях является исключительно продуктом индивидуального творчества, эта деятельность и отнесена к искусству. Отсюда напрашивается два вывода. Во-первых, военным, как и любым другим, искусством овладеть может не каждый, а только лишь «осененный искрой божьей». Во-вторых, любое произведение искусства, в том числе военного, всегда имеет конкретного автора. Последний вывод важен для того, чтобы в будущем не дать себя убедить, с одной стороны, в том, что тот или иной благоприятный исход из тяжелейшей ситуации - это везение; с другой стороны, что причина поражения - это просто роковое стечение обстоятельств.
Таким образом, "объяснение через дурака" ("гения") противопоставляется "объяснению через рок". Столь радикальная постановка вопроса представляется... ну, скажем, спорной. Методический арсенал А.В. Платонова выглядит слабовато - скажем, Гуч и Коэн вооружены куда как лучше. Ключевое расхождение, как водится, содержится не в выводах, а в посылке - решение (с большой буквы "Р") командующего на самом деле не является "исключительно продуктом индивидуального творчества". Причём дело не только в "давлении обстоятельств", важны и структура организации, и культурное окружении, и личный опыт командующего.
О послденем я как-то рискнул сказать пару слов. Советские адмиралы были молоды и неопытны в сравнении со своими зарубежными коллегами. Факт этот стоит принимать во внимание и упоминать сразу вслед за словами о "недостаточной подготовке" наших адмиралов, поскольку в таком случае именно этот факт можно рассматривать как одну из ключевых причин бед и несчастий. При этом стоит заметить, что советский флот во время Великой Отечественной не имел возможности восполнять потери так же полно, как восполняла их армия - в связи с чем накопленный за годы войны опыт не мог быть преобразован в успехи с той же результативностью (при этом сам факт преодоления некоторых проблем в 1944-1945 гг. имел место быть).
Впрочем, стоит заметить, что объяснение через "плохую подготовку" не является особенностью методики Платонова. Оно в целом характерно для отечественной школы военной истории - виноват, вероятно, известный ленинский слоган. Между тем, объяснение это непродуктивно, и именно потому его сложно принять как объяснение окончательное. Здесь стоит процитировать любопытный фрагмент из работы М.Э. Морозова и К.Л. Кулагина "Советский подводный флот 1922-1945 гг." Дав в целом критическую оценку этому флоту, авторы пишут:
В чём же причина такого положения дел? Неужто никто не понимал, что столь многочисленный по количеству вымпелов подводный флот на деле может оказаться "горой, которая родила мышь"? Простого ответа тут не получится. Кое-кто действительно понимал, что у нас есть серьёзные упущения, но вряд ли думал, что они могут иметь настолько тяжёлые и далеко идущие последствия. Сам же корень просчётов, как нам представляется, напрямую связан с неудовлетворительной подготовкой кадров.
Судите сами: скольно нужно исторчиеских примеров и уроков, чтобы понять, что простое увеличение количества кораблей само по себе вопрос победы на море не решает? Вель в 20-30-е годы ещё должны были жить в памяти уроки русско-японской войны 1904-1905 гг., и их следовало изучать в академиях и училищах не только для общего развития. Сейчас же выясняется, что эту войну тогда изучали бегло, только в связи с работой В.И. Ленина "Падение Порт-Артура". Когда своего опыта нет, а чужой не вызывает интереса, учиться приходится исключительно на собственных ошибках.
Трудно не согласиться с указанием на необходимость изучения исторического опыта, но историк мог бы сказать, как именно этот опыт следует изучать. "Плохая подготовка" офицеров и матросов нашего флота во время русско-японской войны была общим местом в отчественных исследованиях, и предположение о том, что офицеры советского флота этого не знали, кажется слишком смелым. И поистине отважным кажется предположение о том, что офицеры советского флота считали боевую подготовку делом неважным или второстепенным. Идея о том, что подготовка должна быть "хорошей", является тривиальной. И, сколько исторических примеров не изучай, халва слаще не станет.
А что же на самом деле могла бы здесть дать теория и история? Вообще говоря, многое. Советский флот в 20-30-х годах, как известно, увлёкся теорией "малой войны" на море. Теорией, "примыкающей" (однако отнюдь не являющейся копией) к теории jeune ecole. Между тем, наиболее авторитетные критики этой теории с самого начала указывали на две ключевые проблемы создаения "флота микробов": проблему управления и проблему подготовки кадров. Советский флот столкнулся и с первым (особенно в части организации взаимодействия между кораблями, подводными лодками и самолётами), и со вторым. Использование теоретического примера при этом тривиальность вывода о "боевой подготовке" если не убиавает вовсе, то уменьшает - за счёт перехода от абсолютных категорий к категориям относительным. При большем числе меньших кораблей требуется так же хорошо подготовить большее число командиров кораблей (самолётов, катеров). А усложнение задачи управления за счёт увеличения числа боевых единиц требует лучшей подготовки адмиралов. Таким образом, советский флот в 20-30-х столкнулся с важным противоречием: создание "сбалансированного" флота представлялось нецелесообразным по экономическим и военно-политическим причинам, создание флота "малой войны" усугубляло проблемы подготовки кадров (вызванные внутренней политикой) и порождало новые организационные и технические проблемы, решение которых оказалось под силу только экономически и технически сильным державам.
Существовало ли решение этого противоречия? Ответить на этот вопрос однозначно едва ли возможно. Однако нельзя не заметить, что для поиска решения проблему нужно было бы сначала осознать в полной мере (между тем, в основополагающей работе А.П. Александрова, воспевающей флот "самолётов и подводных лодок", нет ни слова о проблеме создания соответствующей системы подготовки кадров). Этому могло бы поспособствовать изучение как теории jeune ecole, так и критики этой теории - не только бумажной, но и критики практической. И это, опять же, не столько повод к обсуждению возможности подобного изучения тогда, сколько аругмент в пользу такого изучения сейчас. Создание полноценного, концептуально стройного теоретического и исторического контекста могло бы поспособствовать к созданию полноценной, продуктивной истории отечественного флота. Но до этого, к сожалению, пока далеко.