Хороший вопрос
Прочитал книгу Ричарда Овери "Why the Allies won".
Название понравилось. И потому, что сама по себе "каузальная" история меня привлекает больше любого другого исторического жанра. И потому, что вопрос интересный, хороший - при этом, как замечает автор, им задаются не так часто. Победа союзников воспринимается как данность или нечто предопределённое с самого начала. Кроме того - что так же отмечает Овери - вопрос не задают по причинам психологическим: как таковой он предполагает, что союзники могли не победить, однако возможная победа Оси представляется столь чистым злом, что размышлять об альтернативе просто не хочется. Это наблюдение автора можно признать вполне справедливым. Мы считаем Победу величайшим достижением в истории нашей страны - однако мысль об альтернативном исходе, о том, что СССР мог проиграть, многим покажется неприемлемой.
Сам Овери, впрочем, альтернативных вариантов не касается. Он использует другой, куда как более надёжный метод исторического расследования, рассматривая изменения в ходе боевых действий и отличия в действиях сторон. При этом автор сразу отвергает общепринятый, или подразумеваемый ответ на вопрос - союзники победили благодаря "материальному превосходству". Я здесь с автором снова вполне согласен. Во-первых, потому, что потенциальное превосходство - в экономической мощи, в прирордных ресурсах, в людях - необходимо сначала транслировать в превосходящую противника военную мощь, а затем реализовать превосходство в мощи на поле боя. Оба процесса - трансляции и реализации - подразумевают принятие большого числа управленческих решений разных уровней, процессы эти - человеческие, не прирордные. Ну а коль скоро человеку свойственно ошибаться, то и считать эти процессы детерминированными никак нельзя.
Соответственно, Овери предлагает метод, который можно считать универсальным, единственно возможным методом исследования как войн, так и отдельных кампаний и сражений: начиная с конкретных событий на поле боя, и выводя причины первого порядка, Овери дальше пытается исследовать причины порядков более высоких. Только так можно избежать редукционистских выводов типа "прусский учитель победил Францию", или "Россия проиграла Японии из гнилости самодержавия", или всё того же вывода о материальном перевесе как главной причине успеха союзников.
В первой главе книги, под названием "Непредсказуемая победа", автор сравнивает положение дел в 1942 г., на пике успехов Оси, когла многие их противники были близки к отчаянию, с положением в 1944 г. - когда всё и всем стало вполне ясно. Здесь Овери делает первый из своих выводов: ключевые, поворонтые события следует искать среди сражений 1942-1944 гг. Кажущийся вполне тривиальным, вывод на самом деле таковым не является - так из "списка Овери" пропадают и "Битва за Британию", и битва за Москву, и решение Гитлера о походе на Восток перестаёт быть роковым как таковое.
В следующих четырёх главах автор разбирает ключевые, по его мнению, кампании и сражения войны: сначала "битву за океаны" (британец); потом сражения на Восточном фронте - Сталинград и Курск (при этом автор неоднократно отмечает, что Восточный фронт был главным фронтом войны); воздушное наступление на Германию и, наконец, бои во Франции в июне-сентябре 1944 г. Выбор и любопытный, и спорный одновременно.
Разбирая последовательно эти события, Овери делает важные выводы о причинах "первого порядка" - и о состоятельности "общепринятого ответа". Так, решающие (по мнению автора) сражения Тихоокеанской войны, в Коралловом море и у Мидуэя, случились в тот момент, когда материальный перевес был на стороне японцев - и причиной их поражения стали тактическое и оперативное мастерство американцев, равно как и превосходство в информационной сфере. Победа в Атлантике была одержана к маю 1943 г. - тогда, когда американский потенциал был реализован далеко не полностью, и успех союзникам принесли в первую очередь тактические и технические инновации.
Овери не отмечает в явном виде, что ключевые - по его же мнению - победы на Восточном фронте были одержаны на фоне провала в советском военном производстве в 1942 г., хотя это подкрепило бы его главный аргумент. Тем не менее, он настаивает, что Сталинград и Курск - это превосходство СССР в стратегическом мышлении высшего руководство, оперативном искусстве генералом, тактическом мастерстве и, не в последнюю очередь, стойкости советских войск.
Точно так же успех воздушного наступления (а его главным результатом Овери считает сначала отвлечение с фронтов, а потом и разгром немецких ВВС) - это во много результат постепенного изменения приоритетов, новых технических решений. Успех высадки в Нормандии и последующего наступления - результат удачного оперативного манёвра и масштабной дезинформационной кампании.
Всё или почти всё в этих списках может вызвать возражения и сомнения. Однако, так или иначе, Овери выстраивает достаточно стройные логические цепочки - после чего анализирует причины "второго порядка", то, что стало причиной причин побед на поле боя. Этим вопросам так же посвящены четыре главы - глава о "массовом производстве", глава о прогрессе как в военной технике, так и оперативной и тактическом искусстве; глава о политическом руководстве и, наконец, глава о моральном противоборстве.
В этих главах так же сделаны интересные - но местами спорные - выводы. Так, глава о "массовом производстве" открывается примером, иллюстрирующим отсутствие прямой связи между экономической мощью и военным производством: автор отмечает, что в 1943 г. СССР "транслировал" 8 млн. т стали и 90 млн. т угля в 48 000 орудий и 24 000 танков; Германия же, при кратном преимуществе по стали (30 млн. т) и углю (340 млн. т) произвела только 27 000 орудий и 17 000 танков. Сам по себе пример может казаться недостаточно сильным, но факт остаётся фактом - Германия превосходила СССР по основным показателям промышленной мощи на протяжении всей войны, однако превосходство в военном производстве не было столь явным, а по ряду позиций СССР и вовсе выигрывал. За счёт чего? Овери предлагает следующие ответы: за счёт большого опыта экономического планирования, и за счёт готовности советских людей к тяжёлому труду в тяжёлых бытовых условиях, не идущей ни в какое сравнение с тем, что готовы были терпеть немцы - не говоря уж об американцах. Готовность же эта - следствие тяжёлых испытаний в предыдущие десятилетия (Гражданская война, индустриализация).
Второй важный тезис о несостоятельности "материального" объяснения - справедливое, опять же, замечание Овери о том, что в ходе боевых действий потенциалы могут меняться, причём радикально. И здесь Овери с восхищением описывает эвакуацию советской промышленности на восток - как одну из главных причин победы союзников. Опять же ставшую возможной благодаря стойкости и терпеливости советских людей.
Любопытно, что если работа советской промышленности объяснена Овери достаточно подробно, то в случае с американцами автор, скорее, пасует, просто описывая чудеса "массового производства". Ключевым был вопрос скорости перевода американской экономики на военные рельсы - но, дав примеры этой самой скорости, Овери не даёт бюъяснений "третьего уровня". Применительно к немцам ситуация промежуточная: Овери отмечает, что немцы упали между двух стульев, у них не было столь жёсткой централизации, как в СССР, и не было столь широкго использования предпринимательской "жажды наживы", как в США. Реформы Шпеера запоздали - и здесь мы опять сталкиваемся с ключевым вопросом темпов.
Далее Овери рассматривает любопытный феномен стремительно качественного прогресса как военной техники, так и вооружённых сил союзников - на фоне станации Оси. Здесь ключевым фактором становится "стимул поражений" и "победная болезнь". Это же, к слову, относится и к мобилизации экономики - и в Британии, и в СССР она случилась раньше, и главным образом потому, что её стимулировали поражения и очевидная экзистенциальная угроза, для Германии возникшая только в 1943 г.
Главы о политическом руководстве и моральном превосходстве мне показались самыми слабыми - хотя и интересными. Овери, безусловно, прав, указывая на хрупкость и искусственность союза СССР с Великобритание и США - но ему с трудом удалось объяснить тот факт, что этот союз, хоть и неформальный, существовал, союзники сотрудничали гораздо теснее, чем страны Оси. Точно так же справедлива идея о том, что сюзники имели моральное превосходство - как миниму СССР и США, которым пришлось отражать нападение и, соответственно, им не приходилось искать дополнительные объяснения происходящему для своего населения. Овери описывает ключевые пропогандистские решения - но ответ на вопрос "почему" союзники выбирали более удачные стратегии, скорее, подвисает в воздухе. Тем не менее, связь с событиями на фронте устанаваливается тесная - в частности, Овери отмечает стойкость советских войск в Сталинграде как одну из причин успеха, и замечает, что общее моральное превосходство позволяло союзникам оправдать даже решения о террористических бомбардировках Германии и Японии.
Наконец, замечу, что книга - старая, была выпущена к 50-летию победы. Источники, которым пользовался автор, ещё более старые - и, по причинам понятным, в основном вторичные. Посему в описаниях боёв можно встретить то, что нынче принято называть "мифами": на палубе "Акаги" при Мидуэе стоят сорок заправленных самолётов, а ключевое событие Круской битвы - та самая Прохоровка, крупнейшее танковое сражение в истории мира, две танковые лавины, "тридцатьчетвёрки" разят "тигры" и "пантеры" в упор, и немцы теряют более трёхсот танков.
Впрочем, как по мне - это книгу не портит, поскольку главные её достоинства в другом. Безусловно, сильная и правильная методология исследования причин победы одной из сторон в военном конфликте. Умение автора задавать важные вопросы, под статья заглавному. Умение поразмышлять - и, что ещё важнее, дать возможность поразмышлять читателю. Книга рекомендована прежде всего тем, кто готов поразмышлять вместе с автором над заданным им вопросом, прикинуть варианты и, если угодно, поспорить с ним.