Пополнение библиотеки: советская военно-морская доктрина при Ленине и Сталине
Давно не пополняли.
По наводке ув. shoehanger нашёл, прочитал и поставил на полочку статью Джорджа Хадсона Soviet Naval Doctrine under Lenin and Stalin. Статья старая - 1976 г. - иностранная, и потому не лишённая естественных недостатков. Недостатков частных - например, автор не уверен, строились ли в СССР авианосцы - и недостатка действительно крупного: не имея доступа к руководящим флотским документам, автор не мог оценить, в какой степени дискуссия в открытой печати сказывалась на доктринальных установках. Тем не менее, можно отметить, что фундаментальные установки по открытой печати отслеживаются хорошо. И автор, работая с "Морским сборником" и некоторыми другими изданиями, создал текст очень хороший: краткий, структурированный и достаточно полный.
Рассматривая развития доктрины советского флота в 1921-1953 гг., Хадсон выделил четыре основных периода:
1921-1932 гг., от окончания Гражданской войны до конца первой пятилетки. Это был, по мнению Хадсона, период споров между "традиционалистами" и "модернистами". Автор легко выделил ключевых персонажей дискуссии - Жерве, Петрова, Александрова, - и обозначил четыре ключевых причины победы "модернистов": ослабление СССР в войне и обусловленную этим ставку высшего политического руководства на оборонительную в целом военную доктрину и внешнюю политику; установку на первоочерёдное развитие промышленной базы, а не вооружённых сил; победу Фрунзе над Троцким в дискуссии о "пролетарской военной доктрине"; ставку модернистов на усиление партийного контроля и политической сознательности.
1932-1937 гг.: период господства модернизма, строительства "малого флота" и развития теории применения разнородных сил и средств. При этом Хадсон справедливо отмечает, что у модернизма была собственная теоретическая база, созданная, главным образом, Александровым, критиковавшим фундаментальные положения мэхэнианства вообще и традиционалистов в частности. Это важно, поскольку модернизм не был "теорией слабого и бедного", его идеи претендовали на общность.
1938-1941 гг.: период "Большого флота". Хадсон мало пишет о роли лично И.В. Сталина в переходе к строительству "Большого флота". "Очевидной причиной" поворота, по его мнению, было предчувствие столкновения с Германией. Он отмечает ряд существенных изменений во взгляде на роль флота - который из средства поддержки армии превратился в силу самостоятельную, а в число его основных задач была включена защита коммуникаций. Последнее - особенно интересный пример того, как наблюдения за открытой печатью помогают оценить ключевые доктринальные изменения. Автор цитирует высказывание П.А. Смирнова (нарком ВМФ в 1938 г.) в "Морском сборнике" №2, 1938 г. - и формулировка, приведённая автором, почти без изменений перекочевала в п.5 временного "Наставления по ведению морских операций", введённого в действие Н.Г. Кузнецовым в 1940 г.:
5. Военно-Морской флот имеет основной целью своих действий обеспечение неприкосновенности морских границ и морских сообщений Союза Советских Социалистических Республик.
1941-1945 гг.: вынужденный возврат к модернизму. Анализируя действия и роль флота в Великой Отечественной войне, Хадсон приходит к выводу, что советский ВМФ был вынужден вернуться к идеологии "модернизма". При этом - и это важно - речь идёт прежде всего о доктринальном взгляде на роль флота, главной задачей которого, по цитируемому в статье мнению И.С. Исакова, стсла "защита стратегических флангов Красной Армии".
1946-1953 гг. период синтеза. Наконец, время "послевоенного Сталина" стало, по мнению автора, временем доктринального синтеза: руководство флота сделало ставку на развитие сил и средств решения традиционной задачи "поддержки армии", в то же время была принята теория ограниченного (оперативного) господства на море, и под эту идею строились крупные корабли. Любоптным является замечание Хадсона о том, что в этот период советское флотское руководство, по видимому, не обращало внимания на ядерное оружие и не задавалось вопросами о возможном влиянии этого оружия на морскую войну.
Ценность нейтрального взгляда на нашу историю состоит, в первую очередь, в нейтральности - автор не испытавает сильных эмоций вроде тех, что есть в тексте того же А.В. Платонова. Это позволяет ему трезво оценивать некоторые моменты, которые в отечественных текстах оцениваются радикально или даже отбрасываются - так, Платонов не считал "серьёзными" споры 20-х годов. Другой важной особенностью "забугорного" взгляда является спокойное отношение к марксистко-ленинской теории и её влиянию на развития нашей военной мысли. Между тем, влияние было сильным и - интересным. Мы вот недавно отмечали типичный для советской теории взгляд на "боевой опыт" как на явление безусловно объективное, во многом влиявший на методы анализа боевого опыта и соответствующее направление дальнейшего развития мысли.
Автор рецензируемой статьи отмечает, что именно марксистская идеология послужила фундаментом для развития идеи "единой военной стратегии", в которой нет места для отдельной "морской стратегии" - это может казаться трюизмом сегодня, но в 20-х это не было даже очевидным, и тем более, не было ясно, какие именно организационные следствия должен иметь такой фундаментальный вывод. В случае с СССР следствием стало подчинение флота армии, создание ВМС РККА. Так же "марксистским" автор считает вывод о том, что экономическая и индустриальная мощь является первоосновноя для мощи морской - и если эта мысль тоже кажется тривиальной, то сравните её с шестью пунктами Мэхэна.
Впрочем, нельзя не заметить, что идеология "мировой революции" могла бы послужить основой для развития "марксистского мэхэнианства" - однако тему эту Хадсон упоминает вскользь: сначала даёт цитату из статьи Н.В. Новикова ("Морской сборник", 1922, №№1-2), в которой "помощь рабочим других стран" упомянута как одна (вторая) из двух главных задач флота РСФСР. И отмечает, что вероятность успешной пролетарской революции в других странах быстро сошла на нет.
Резюме: статья любопытная, и рекомендуется к прочтению всем, интересующимся проблемами доктринального строительства. Статья хороша методологически, и содержит ряд неординарных наблюдений и соображений.