О качественных оценках
Русский тыщ-пыщ в западной беллетристике.
Давненько я не поднимал тему Первой мировой - несмотря на то, что, по опросам, тема эта аудиториии весьма интересна. Кроме того, накопился приличный долг по контрактному обязательству, давненько я не занимался формированием позитивного облика русского парового броненосного. Сегодня что-то в этом духе случится, хотя и не так явно - но, надеюсь, кураторы поймут.
Итак - две короткие качественные оценки русского флота Первой мировой, для продуктивного сравнения. Одна у нас недавно всплывала в комментариях, процитирую ещё раз. Автор этой оценки - немецкий адмирал Фридрих Руге, участник двух мировых войн, первый командующий флотом ФРГ, известный писатель. Руге написал отдельную работу с оценкой советского флота, а в известном более широко труде о войне на море в 1939-1945 гг. привёл такую оценку Российского императорского флота:
Никто из офицеров флота, сражавшихся в 1914 - 1917 гг. против русских [Руге был в их числе - n_m], не питал особого уважения к этому флоту. Правда, русские хорошо стреляли, а очутившись в тяжелом положении, экипажи мужественно сражались до конца. Однако как в. русско-японской войне, так и в 1914 - 1917 гг. им не хватало способности быстро оценивать и использовать столь быстро меняющуюся на море оперативную и тактическую обстановку.
А теперь - мнение современного американского историка, Винсента О'Хара, из книги, посвящённой боям надводных кораблей в Первой мировой. Она чуть более развёрнута, дам полностью:
The Tsarist navy’s efforts to protect defensive positions accounted for much of the surface combat in the Baltic. Offensive efforts were mixed and raids by surface forces produced limited success. That is understandable given that the Russians needed to maintain good relations with Sweden, which inhibited attacks against Germany’s important trade with that country. Germany’s potentially overwhelming surface power kept Russia from using its dreadnoughts aggressively in the Baltic.
In the Black Sea the fleet played an active role from the start and launched a full-blooded offensive once the first of its dreadnoughts entered service. Strategically, the Black Sea Fleet did all that was asked of it - strangling Ottoman trade, bombarding enemy positions, supporting the army, and carrying on an active offensive mining campaign - before finally succumbing to revolutionary pressures in late 1917.
In terms of tactical effectiveness, there were similarities and differences in Russian performance in the Baltic and Black Seas. In both theaters, losses were low. In the Black Sea, 163 Russian ships faced just 38 Ottoman ships in 21 actions. The high ratio and the slight results reflect the fact that many Black Sea actions featured the Russians pursuing an inferior, but faster, force: it was difficult to produce results in such a situation. Overall, Russian gunnery was generally less effective than German gunnery and Russian torpedoes performed poorly. However, the big Russian destroyers in both the Baltic and the Black Sea particularly impressed their opponents, and accounted for seven of the ten ships that the Russians sank.
[Примерный перевод]
Большая часть боёв надводных сил на Балтике была связана с усилиями царского флота по защите оборонительных позиций. Усилия наступательные [можно оценить] неоднозначно и набеги надводных сил дали ограниченные результаты. Это понятно, поскольку русским было необходимо поддерживать хорошие отношения со Швецией, это сдерживало атаки против имевшей важное значение торговли Германии с этой страной. Потенциальное подавляющее превосходство Германии в надводных силах удерживало Россиию от агрессивного использования дредноутов на Балтике.
На Чёрном море флот играл активную роль с самого начала и начал полномасштабное наступление, как тольк первые его дредноуты вступили в строй. Стратегически, Черноморский флот делал всё, о чём можно было просить - душил османскую торговлю, обстреливал вражеские позиции, поддерживал армию и вёл активную минную кампанию - прежде, чем окончательно пасть под революционным давлением в конце 1917.
В смысле тактической эффективности, в действиях русского флота на Балтике и Чёрном море были сходства и различия. На обоих театрах потери были невелики. На Чёрном море, в 21 столкновении 163 русских корабля противостояли 38 оттоманским. Сильное неравенство сил и скромные результаты отражают тот факт, что во многих столкновениях на Чёрном море русские преследовали уступающего, но более быстроходные силы: трудно добиться результата в такой ситуации. В целом, русское артиллерийское искусство было хуже немецкого, а российские торпеды были дурны. Однако, большие российские эсминцы как на Балтике, так и на Чёрном море особенно впечатлили противника, и на их счету - 7 из 10 кораблей, потопленных русскими.
Два комментария по поводу чисел из последнего абзаца. Соотнощение 163:38 - это суммарное число наших и "германо-турецких" кораблей в боях на Чёрном море. Среди 10 кораблей, которые О'Хара записал на наш счёт - три транспорта и... "Магдебург", что, конечно, несколько странно. С другой стороны, О"Хара, пытавшийся описать все сколько-нибудь значимые столкновения, упустил из виду как минимум одну нашу победу - потопленный "Новиком" 20 ноября 1915 г. сторожевой корабль №19 (быв. траулер "Норбург").
Можно утверждать, что перед нами две поверхностные оценки. Этим они хороши и полезны, поскольку такие оценки мы встречаем в печати и сети, и именно такие оценки остаются в умах широких народных масс. И здесь мы видим, что хотя сами оценки находятся по разные стороны от центра цветового круга - Руге даёт "в целом плохо", О"Хара "скорее, хорошо" - оба автора, так или иначе, находят добрые слова для нашего флота.
Что особенно примечательно, добрые слова от давшего негативную оценку Руге почти прямо противоречат словам О"Хара. Немец оценивают стрельбу нашего флота "хорошо" - заметим, что он участвовал в операции в Рижском заливе в 1915 г. в составе экипажа броненосца "Эльзас", и в операции "Альбион" - на борту эсминца B110. И тот, и другой корабль непосредственно участвовали в артиллерийских боях, ни тот, ни другой корабль не получили попаданий - и, тем не мнее, Руге пишет то, что пишет. Американец же не то чтобы оценивает нашу стрельбу "плохо", но он по этому поводу говорит одно - "в целом хуже немецкой".
Из этого следуют два важных методических вывода. Во-первых, перед нами - частный случай когда-то разобранной проблемы оценки стрельбы. Оценки, дать которую в чистом виде практически невозможно - если речь идёт о качестве "артиллерийского искусства", а не о простой констатации фактов. Тем не менее, такие оценки дают часто и недостаточно, как мне кажется, обдуманно. Во-вторых, мы видим, что для двух серьёзных авторов артиллерийское искусство не является ни единственным, ни главным критерием оценки противника. Высокая оценка наших артиллеристов не мешает Руге высказаться в целом пренебрежительно, для О'Хара же, напротив, тот факт, что наша стрельба уступала - по его мнению - немецкой, не является причиной для негативной оценки. И в том, и в другом случае мы видим, что качество оперативного мышления и тактического творчества для авторов оказывается не менее важным. Другое дело, что и эти два показателя оценить непросто. Однако, это - тема отдельного разговора.