Подавленный страх как фактор антропогенеза
В свежем Nature короткое письмо, всего семь абзацев. Автор письма излагает оригинальную идею генетика Danny Brower о причине выделения человека из животного мира.
Прежде всего он сменил проблему положительного отбора на проблему отрицательного. Вместо поиска уникальных условий для появления развитого сознания генетик сперва ставит вопрос: почему за миллионы лет эволюции вид, обладающий сознанием, наличествует только в единственном числе? Иными словами, акцент не на поиске эволюционного драйва, а на поиске эволюционного запрета.
Brower предложил следующее рассуждение.
Полное сознание человеческого типа, с интроспекцией, влечет за собой понимание факта смерти. Постоянно присутствующий глубокий стресс может быть серьезным фактором угнетения ключевых когнитивных функций и жизненной активности. Что в конечном итоге препятствует долгосрочному выживанию популяции. В силу этого неоднократные ветви эволюции, ведущие к сознанию, обрывались в тупике.
Единственной возможностью перешагнуть этот барьер является появление психологического механизма отрицания смертности. Подавление страха. И такой механизм возник у homo sapiens. Отсюда наша способность к самообману, представления о загробной жизни, важность связанных со смертью ритуалов, панические атаки, суицид и проч. характерные для человека вещи.
Оригинальный текст под катом.
Sir
Marc Hauser's Horizons article 'The possibility of impossible cultures' carries an implicit assumption that cardinal aspects of human uniqueness arose by positive natural selection because they were beneficial to ancestral hominins. But this may not be the whole story.
Among key features of human uniqueness are full self-awareness and 'theory of mind', which enables inter-subjectivity - an understanding of the intentionality of others. These attributes may have been positively selected because of their benefits to interpersonal communication, cooperative breeding, language and other critical human activities.
However, the late Danny Brower, a geneticist from the University of Arizona, suggested to me that the real question is why they should have emerged in only one species, despite millions of years of opportunity. Here, I attempt to communicate Brower's concept.
He explained that with full self-awareness and inter-subjectivity would also come awareness of death and mortality. Thus, far from being useful, the resulting overwhelming fear would be a dead-end evolutionary barrier, curbing activities and cognitive functions necessary for survival and reproductive fitness. Brower suggested that, although many species manifest features of self-awareness (including orangutans, chimpanzees, orcas, dolphins, elephants and perhaps magpies), the transition to a fully human-like phenotype was blocked for tens of millions of years of mammalian (and perhaps avian) evolution.
In his view, the only way these properties could become positively selected was if they emerged simultaneously with neural mechanisms for denying mortality. Although aspects such as denial of death and awareness of mortality have been discussed as contributing to human culture and behaviour (E. Becker The Denial of Death; Free Press, 1973), to my knowledge Brower's concept of a long-standing evolutionary barrier had not previously been entertained.
Brower's contrarian view could help modify and reinvigorate ongoing debates about the origins of human uniqueness and inter-subjectivity. It could also steer discussions of other uniquely human 'universals', such as the ability to hold false beliefs, existential angst, theories of after-life, religiosity, severity of grieving, importance of death rituals, risk-taking behaviour, panic attacks, suicide and martyrdom.
If this logic is correct, many warm-blooded species may have previously achieved complete self-awareness and inter-subjectivity, but then failed to survive because of the extremely negative immediate consequences. Perhaps we should be looking for the mechanisms (or loss of mechanisms) that allow us to delude ourselves and others about reality, even while realizing that both we and others are capable of such delusions and false beliefs.
Human uniqueness and the denial of death
Nature 460, 684 (6 August 2009) | doi:10.1038/460684c
На первый взгляд, возражением на изложенную гипотезу являются живые атеисты. Но чистых атеистов не так много, а популяций, из них состоящих, нет совсем. Кроме того, человеческий атеизм, как кажется, интеллектуален. Психика живет отдельно от него.
Прежде всего он сменил проблему положительного отбора на проблему отрицательного. Вместо поиска уникальных условий для появления развитого сознания генетик сперва ставит вопрос: почему за миллионы лет эволюции вид, обладающий сознанием, наличествует только в единственном числе? Иными словами, акцент не на поиске эволюционного драйва, а на поиске эволюционного запрета.
Brower предложил следующее рассуждение.
Полное сознание человеческого типа, с интроспекцией, влечет за собой понимание факта смерти. Постоянно присутствующий глубокий стресс может быть серьезным фактором угнетения ключевых когнитивных функций и жизненной активности. Что в конечном итоге препятствует долгосрочному выживанию популяции. В силу этого неоднократные ветви эволюции, ведущие к сознанию, обрывались в тупике.
Единственной возможностью перешагнуть этот барьер является появление психологического механизма отрицания смертности. Подавление страха. И такой механизм возник у homo sapiens. Отсюда наша способность к самообману, представления о загробной жизни, важность связанных со смертью ритуалов, панические атаки, суицид и проч. характерные для человека вещи.
Оригинальный текст под катом.
Sir
Marc Hauser's Horizons article 'The possibility of impossible cultures' carries an implicit assumption that cardinal aspects of human uniqueness arose by positive natural selection because they were beneficial to ancestral hominins. But this may not be the whole story.
Among key features of human uniqueness are full self-awareness and 'theory of mind', which enables inter-subjectivity - an understanding of the intentionality of others. These attributes may have been positively selected because of their benefits to interpersonal communication, cooperative breeding, language and other critical human activities.
However, the late Danny Brower, a geneticist from the University of Arizona, suggested to me that the real question is why they should have emerged in only one species, despite millions of years of opportunity. Here, I attempt to communicate Brower's concept.
He explained that with full self-awareness and inter-subjectivity would also come awareness of death and mortality. Thus, far from being useful, the resulting overwhelming fear would be a dead-end evolutionary barrier, curbing activities and cognitive functions necessary for survival and reproductive fitness. Brower suggested that, although many species manifest features of self-awareness (including orangutans, chimpanzees, orcas, dolphins, elephants and perhaps magpies), the transition to a fully human-like phenotype was blocked for tens of millions of years of mammalian (and perhaps avian) evolution.
In his view, the only way these properties could become positively selected was if they emerged simultaneously with neural mechanisms for denying mortality. Although aspects such as denial of death and awareness of mortality have been discussed as contributing to human culture and behaviour (E. Becker The Denial of Death; Free Press, 1973), to my knowledge Brower's concept of a long-standing evolutionary barrier had not previously been entertained.
Brower's contrarian view could help modify and reinvigorate ongoing debates about the origins of human uniqueness and inter-subjectivity. It could also steer discussions of other uniquely human 'universals', such as the ability to hold false beliefs, existential angst, theories of after-life, religiosity, severity of grieving, importance of death rituals, risk-taking behaviour, panic attacks, suicide and martyrdom.
If this logic is correct, many warm-blooded species may have previously achieved complete self-awareness and inter-subjectivity, but then failed to survive because of the extremely negative immediate consequences. Perhaps we should be looking for the mechanisms (or loss of mechanisms) that allow us to delude ourselves and others about reality, even while realizing that both we and others are capable of such delusions and false beliefs.
Human uniqueness and the denial of death
Nature 460, 684 (6 August 2009) | doi:10.1038/460684c
На первый взгляд, возражением на изложенную гипотезу являются живые атеисты. Но чистых атеистов не так много, а популяций, из них состоящих, нет совсем. Кроме того, человеческий атеизм, как кажется, интеллектуален. Психика живет отдельно от него.