День семьи, лицемерия, шантажа, продажности и лжи / Часть II. Петр и Феврония
"...Слабые... выдумывают религию,
бездеятельную и проповедующую смирение перед насилием,
перед волей божьей.
Это скрытая трусость, бегство от дела".
Герберт Уэллс "Война миров"
Два месяца назад, 8 июля, Россия шумно и помпезно отметила так называемый День Семьи, который правильнее назвать Днем лицемерия, продажности и шантажа - ибо именно таковыми были на самом деле причисленные Православной церковью к рангу святых Петр и Феврония Муромские - официальный символ "чистоты, согласия, верности и любви", жизнь которых, как традиционно пишут в газетах, "стала гимном любви и супружеской верности".
Сегодня, завершая тему, я расскажу вам голую правду жизни о том, что на самом деле представлял собой этот "гимн" и эти люди, а так же какими были истинные обстоятельства,
которые связали вместе эту сладкую парочку.
Прошу меня простить, что делаю это с такой большой задержкой - к сожалению, я не могу уделять блогу столько времени, сколько мне бы хотелось, а, кроме того, постоянно случаются события, мимо которых я пройти не могу, значительно более важные на мой взгляд, чем анекдотические истории "о житие" очередной порции русских православных святых.
Итак, 13 июля я очень подробно рассказал вам о первоисточнике своих сведений - авторе книги "Повести о Петре и Февронии Муромских" Ермолае-Еразме и о том, по каким причинам следует считать этот источник абсолютно достоверным. Иначе вы мне просто не поверите - как можно было в здравом уме не только причислить эту "сладкую парочку" к лику святых, но и считать их апологетами русских семейных традиций.
Поэтому, если вы намерены продолжить чтение этой публикации, я прошу вас предварительно прочитать об авторе этого источника и обстоятельствах, при которых она, книга, появилась на свет.
Заметки на полях
После прочтения первой части темы один из читателей написал мне в комментариях, "Невзорова не переплюнешь! Он давно на этой теме оттоптался". Я заинтересовался этим вопросом. Не то, чтобы для меня это было принципиально, просто стало любопытно, кто же все-таки "оттоптался на этой теме" раньше.
Насколько я смог выяснить, Невзоров "оттоптался" на этой теме три года назад - в июле 2012-го. Я это сделал в "МК" равно на год раньше. Так что выходит, что это Александр Глебович "топчется" на моей поляне, а не я на его. :))
Итак, переходим к сути вопроса.
Интересующий нас Петр был муромским князем. И все бы хорошо, но, простите за тавтологию, напала на него напасть - "появились на теле его многие язвы, и охватила его тяжкая болезнь". (Здесь и далее курсивом выделены цитаты из первоисточника.)
Причины возникновения данной болезни автор объясняет весьма романтически.
Дело было так. В честном бою князь снес башку "неприязненному змею", летающему к жене его старшего брата "на блуд", в которого вселился не кто иной, как сам Дьявол своей собственной сатанинской персоной! (Ну и фантазия у автора, однако! И её буйство еще не раз проявит себя.) Старший брат Петра - Павел, - по его собственному признанию "не мог придумать, как умертвить злосчестного Змея", окучивающего его любимую супружницу, пока та (среди пылких ласк, надо полагать) не выведала хитростью от расслабленного жаркими утехами Дьявола-змея, что смерть его может воспоследовать "от Петрова плеча, от Агрикова меча".
То ли Дьявол попался какой-то совершенно недалекий, то ли жена оказалась с самым сношабельным экстерьером на всей планете, что в стороны других миллионов дамочек, населяющих Землю, охальник и смотреть не захотел - но, как бы там ни было, выбрал он именно ту тетку, брат мужа которой был единственным, кто мог поразить его змеиное обличье. Да еще и признался ей в этом! Любит, однако, Князь тьмы нервы себе пощекотать...
Но надо знать русичей! Раздобыл князь Петр необходимый для изведения нечести инвентарь - означенный "Агриков меч", который - вот совпадение, оказался тут же неподалеку - за городом... где бы вы думали?.. в женском монастыре! Завалялся случайно "в нише между двумя глиняными плитами" (т.е. в лучших традициях рояль оказался в кустах) и засел в засаду.
Ну, в итоге, понятное дело, выследил Нечистивого и, естественно, порешил.
Вот такая романтическая история...
Только что-то мне кажется, что либо Дьявол сам все это подстроил - и меч подложил, и жену Павла надоумил, чтобы только отвязаться от этой потаскухи - надоела она, полагаю я, пресытившемуся ее телесами Черту, простите за тавтологию, до чертиков, но не отставала от него никак, вот он и смоделировал трагическую кончину своего змеиного носителя. А как говорят на Руси, на нет и суда нет.
Есть у меня и еще одна версия, которая кажется мне более достоверной. Думаю я, однако, вероятнее, что автор просто накушался галлюциногенного отвару мухоморов из ближайшего лесу.
Но это, как говорится в литературных кругах, завязка. Дальше повествование менее романтично, но куда более ближе к голой правде жизни.
Дело в том, что победа благородного князя над Иродом не была "чистой" и в переносном смысле, и в прямом. Расставаясь с жизнью, Змей, как сказано в первоисточнике, "стал извиваться, и издох, обагрив блаженного князя Петра кровью своею. Петр же от неприязненной той крови покрылся струпьями и язвами, и заболел он тяжкой болезнью".
Князь, естественно, озадачился поиском подходящего доктора. "И пытался он у многих врачей во владениях своих найти исцеление, и ни от одного не мог его получить". Местные терапевты и дерматологи помочь ему ничем не смогли, и князь устремил свой страждущий взор в иные земли.
Наконец, сыскалась одна юная, но не по годам мудрая девица в Рязанской земле, дочь лесоруба, которая, вроде бы обещалась избавить его от этой напасти. "Благоверный же князь Петр повелел: "Везите меня туда, где эта девица", ибо сам он не мог сидеть на коне из-за великой своей болезни. "Пусть вылечит и получит богатую награду".
Девица же, не будь дурой, поставила условие: "Я вылечу, но награды от него не возьму. Если я не стану супругой ему, то не подобает мне и лечить его".
Князь же Петр "с пренебрежением отнесся к словам ее" и, надо полагать, подумал: "Ну ни фига себе раскатала губы девчонка! Как это можно - князю дочь лесоруба взять себе в жены!" (Понятно же, что категория не та.) И послал к ней, молвив: "Скажите ей - пусть лечит так. Если вылечит, награжу по-княжески. А не то - разговор с ослушницами у князей короткий".
Видя, что на испуг князя не взять (уж перед самим Нечестивым в зменином обличье устоял, а тут какая-то лесная девка!) и что если настаивать на своем, можно и головы запросто лишиться, хитрая девица изготовила снадобье, но отмерила столько, чтобы на все тело князя его чуть-чуть не хватило.
"Князь Петр помазал язвы и струпы свои. А один струп остался непомазанным. И уже не чувствовал никакой болезни. Князь Петр поехал в вотчину свою, город Муром, выздоровевшим.
Но от того струпа пошли новые струпья по всему телу. И снова покрылся он весь струпьями и язвами, как и в первый раз. И опять возвратился князь к девушке, со стыдом прося исцеления".
Но упертая девица, никак не желая упускать своего шанса из халупы дровосека перескочить в княжеские покои, заявила страдающему от болезни князю: "Станешь мне супругом - исцелишься". Поморщился князь от такой наглости, но делать нечего - не век же в струпьях ходить...
Дал князь слово. И сдержал его. "Таким-то вот образом стала Феврония княгиней", - завершает свою историю летописец.
От себя добавим: не тогда ли родилась русская поговорка "Из грязи - в князи"?..
Иными словами, совершенно очевидно, что даже в мыслях не имел князь Петр жениться на дочке лесоруба. Никаких чувств к оной, кроме "небрежения" и изумления от ее зашкаливающей наглости не испытывал. Не привлекала она его ни с какой стороны - ни душой (а кого может привлечь такая пакостная душенка?!), ни видом своего полового экстерьера - видимо, кожа да кости. Не особенно разгуляешься на оклад престарелого папы-лесоруба.
Более того, Петр открытым текстом ей втолковывал, что, мол, какая такая любовь-морковь, гражданочка, ты вообще в своем уме?! Всяк сверчок знай свой шесток! Но девица, чуя богатую добычу вцепилась в князя аки весенний голодный клещ (обычная бабская технология) и, пользуясь его бедственным положением добилась-таки своего - скромного "женского счастья".
Итак, с одной стороны - аферистка, шантажистка, алчная стяжательница, а с другой стороны - слабовольный продажный князь, который ввел в княжесткие палаты, представил родным и близким ненавистную ему холопку - дочь лесоруба, - в качестве любимой(!) и законной жены - основательницы будущего княжеского потомства.
Случись это в наше время - загремела бы Феврония под фанфары за шантаж высокопоставленного лица... А так стала примером для христиан, как и ее муж, заплативший браком за снадобье от струпьев. Теперь оба - "образец супружеской любви и верности"...
К слову, другое "высшее лицо" - Бог, взирая на это бесчинство, видимо, настолько был этим безобразием рассержен, что лишил "пример всех христиан" естественного женского счастья и предназначения - детишек "сладкой парочке" не дал, пресек на корню род, основанный на лицемерии, продажности, стяжательстве и лжи. Петр и Феврония померли бездетными.
Помирали они тоже, как женились и жили - со вкусом.
Когда князь Петр почувствовал, что пришло время вручить Создателю свою душу, не захотел он предстать перед Ним в одиночестве и единолично отвечать за то, что продался подлой шантажистке за банку мази. Потащил с собой свою любезную подругу. Чтобы, стало быть, было на кого грех переложить - она, мол, змея подколодная, во всем виновата!
Стал звать её: "Помираю, мол! Скушно мне одному завершать свой жизненный путь - приходи, рядышком пристраивайся, вместе Богу души отдадим!"
Но, как говорит житие будущих святых, "в те времена преподобная и блаженная Феврония, названная по монашеству Ефросиньей", занималась фрилансом - "вышивала своими руками для церкви воздух (тонкое покрывало), на котором были изображены лики святых. Она же ответила супругу своему: "Подожди, мол, когда дошью я свою работу".
Хотя, ясен пень, что это для нее было только предлогом. Кому охота за здорово живешь помирать?! В княжеские хоромы подколодной змеёй пролезать - это одно, а добровольно за компанию на кладбище отправляться, хотя и для особо важных персон - совсем другой коленкор. Дураков нету.
Преподобный же и блаженный князь Петр, названный по принятию монашества Давидом, не будь дурак, опять послал за спутницей жизни: "Хочет уже душа моя отойти от тела, но жду только тебя, чтобы вместе умереть".
Феврония-Ефвросинья вторично отказала ему, сославшись на выполение срочного заказа, видимо, подумав: "Вот привязался, козел старый, как банный лист к ж***, не терпится ему меня на тот свет затащить!.." - и медлила, надеясь, что возлюбленный князь без нее отдаст Богу душу.
Но упертый старик ни за что не хотел помирать в одиночестве, и, раздражаясь все больше нежеланием женушки отойти в мир иной вместе с ним, послал за ней в третий раз.
Ну, делать нечего - видит, что не отстанет же, гад, пока и её с собой в сырую землю не утащит... Воткнула иголку в ткань. Легла. "И, помолившись, предали они святые свои души в руки Божии июня в 25-й день".
Далее начинается натуральный ужастик. Это настолько за гранью мыслимого, что я, опасаясь, что вы мне просто не поверите, отказываюсь передавать содержание своими словами и цитирую первоисточник:
"После их смерти хотели люди положить блаженного князя Петра внутрь города у соборной церкви пречистой Богородицы, Февронию же - вне города в женском монастыре у церкви Воздвижения честного креста, говоря, что в монашеском образе нельзя положить святых в одном гробе.
И сделали им отдельные гробы, и положили в них тела: святого Петра, названного Давидом, положили в отдельный гроб и поставили его в церкви святой Богородицы в городе до утра, тело же святой Февронии, названной Ефросиньей, положили в отдельный гроб и поставили вне города в церкви Воздвижения честного и животворящего креста.
Общий же гроб, который они повелели сами себе вытесать в одном камне, стоял пустой в том же храме соборной пречистой церкви, что внутри города.
Утром, проснувшись, люди нашли их отдельные гробы, в которых их положили, пустыми. Святые же их тела нашли внутри города в соборной церкви пречистой Богородицы в едином гробу, в который они сами себе велели сделать.
Неразумные люди, как при жизни их мятущиеся, так и после честного их преставления, опять переложили их тела в отдельные гробы и снова разнесли. И вновь наутро оказались святые в едином гробу.
И после этого уже не смели прикасаться к их святым телам и положили их в едином гробу, в котором они сами велели, у соборной церкви Рождества пресвятой Богородицы внутри города, что дал Бог на просвещение и спасение городу тому, и те, кто с верою приходят к раке их мощей, неоскудное исцеление принимают.
Мы же, по силе нашей, сложим им хвалу".
Видимо, нашему писателю принесли новую порцию мухоморов.
Как бы то ни было факт остается фактом - возвели означенных Петра и Февронию в ранг хранителей семейных устоев, в символ "чистоты, верности и любви", и "гимн любви и супружеской верности", не за их жизнь (понятно, что не за что - сошлись как два базарных торгаша - одна травками торговала, а другой княжеским титулом, - ничего путного в жизни не совершили, даже детей на нажили), а именно вот за это периодическое сползание из своих гробов в один. Как представлю себе... Брр-р-р...
Так что вот вам личный пример "основателей" семейных устоев:
Женщина, войдя в детородный период, должна себе выбрать жертву из социально-финансовой категории значительно выше себя, нащупать слабое место жертвы и соответствующие к нему ходы. Сейчас это проще, чем в средние века - можно личную почту взломать, кейлоггер на компьютер подсунуть, жучок на айофон, кухарку подкупить - и будешь в курсе всех обстоятельств тайной жизни потенциального "спутника жизни".
Набрав компромата, начинаешь мужика шантажировать по полной программе, однако отсиживаться при этом желательно в рязанских лесах, поскольку не ровен час, на часть своего капитала, на который баба хищно раззявила свой ротик, наймет он молодца из доверенных и тот тебя где найдет, там и закопает.
Жить следует в свое удовольствие. Детей пусть другие рожают - да ну их, спиногрызов, от них же только одни беды! К тому же того и гляди, пронюхают, как папа с мамой сошлись, да и выкинут за порог. А то и подсыпят чего-нибудь - пойдешь струпьями по всему белому телу!
А придет время одному завершить свой жизненный путь (обычно первыми отдают душу мужики, ибо "слабые" бабы живут гораздо дольше; но бывает по всякому) - вцепиться аки клещ, в супружника, и утащить его в мир иной за собой в тот же день и час!
Померев же, непременно надлежит под покровом темноты выползти из своих гробов и по-пластунски добраться до общей двухместной домовины. А поскольку детишек вы не нажили, труды и здоровья пожалели, то закопают вас посторонние вам люди. Ну, кто мимо будет идти.
Вот такой, по мнению Петра, Февронии и Православной церкви должна быть истиная русская семья!
И если вы не последуете примеру хитрожопой блаженной Февронии, то не семья у вас, а так... курам на смех... посмешище одно. Не по-русски вы как-то живете, не по православному... Стыд и срам на вас смотреть.
Дополнение:
По версии, высказанной diksio, князь Петр Муромский банально страдал от сифилиса - видимо, в его достаточно запущенной форме, который, кроме всего прочего, передается и через кровь.
И она кажется мне весьма правдоподобной. Это преположение вполне объясняет и множественные изъязвления на теле князя, при которых он даже не мог передвигаться самостоятельно, что особо отмечает автор "Повести...", и трудности с лечением, и агрессивную уверенность дочки лесоруба, что страдающий от столь серезного недуга мужчина рано или поздно пойдет на попятную, и отсутствие у пары детей.
Но поскольку сей товарищ, номинирующийся на роль православного святого, уж никак не мог быть явлен христианскому миру как носитель "нехорошей болезни" (святого-сифилитика история еще не знала), по согласованию с митрополитом Макарием и была выдвинута легенда о честном бое князя со "змеем поганым" - весьма соответствующая духу того времени.
бездеятельную и проповедующую смирение перед насилием,
перед волей божьей.
Это скрытая трусость, бегство от дела".
Герберт Уэллс "Война миров"
Два месяца назад, 8 июля, Россия шумно и помпезно отметила так называемый День Семьи, который правильнее назвать Днем лицемерия, продажности и шантажа - ибо именно таковыми были на самом деле причисленные Православной церковью к рангу святых Петр и Феврония Муромские - официальный символ "чистоты, согласия, верности и любви", жизнь которых, как традиционно пишут в газетах, "стала гимном любви и супружеской верности".
Сегодня, завершая тему, я расскажу вам голую правду жизни о том, что на самом деле представлял собой этот "гимн" и эти люди, а так же какими были истинные обстоятельства,
которые связали вместе эту сладкую парочку.
Прошу меня простить, что делаю это с такой большой задержкой - к сожалению, я не могу уделять блогу столько времени, сколько мне бы хотелось, а, кроме того, постоянно случаются события, мимо которых я пройти не могу, значительно более важные на мой взгляд, чем анекдотические истории "о житие" очередной порции русских православных святых.
Итак, 13 июля я очень подробно рассказал вам о первоисточнике своих сведений - авторе книги "Повести о Петре и Февронии Муромских" Ермолае-Еразме и о том, по каким причинам следует считать этот источник абсолютно достоверным. Иначе вы мне просто не поверите - как можно было в здравом уме не только причислить эту "сладкую парочку" к лику святых, но и считать их апологетами русских семейных традиций.
Поэтому, если вы намерены продолжить чтение этой публикации, я прошу вас предварительно прочитать об авторе этого источника и обстоятельствах, при которых она, книга, появилась на свет.
Заметки на полях
После прочтения первой части темы один из читателей написал мне в комментариях, "Невзорова не переплюнешь! Он давно на этой теме оттоптался". Я заинтересовался этим вопросом. Не то, чтобы для меня это было принципиально, просто стало любопытно, кто же все-таки "оттоптался на этой теме" раньше.
Насколько я смог выяснить, Невзоров "оттоптался" на этой теме три года назад - в июле 2012-го. Я это сделал в "МК" равно на год раньше. Так что выходит, что это Александр Глебович "топчется" на моей поляне, а не я на его. :))
Итак, переходим к сути вопроса.
Интересующий нас Петр был муромским князем. И все бы хорошо, но, простите за тавтологию, напала на него напасть - "появились на теле его многие язвы, и охватила его тяжкая болезнь". (Здесь и далее курсивом выделены цитаты из первоисточника.)
Причины возникновения данной болезни автор объясняет весьма романтически.
Дело было так. В честном бою князь снес башку "неприязненному змею", летающему к жене его старшего брата "на блуд", в которого вселился не кто иной, как сам Дьявол своей собственной сатанинской персоной! (Ну и фантазия у автора, однако! И её буйство еще не раз проявит себя.) Старший брат Петра - Павел, - по его собственному признанию "не мог придумать, как умертвить злосчестного Змея", окучивающего его любимую супружницу, пока та (среди пылких ласк, надо полагать) не выведала хитростью от расслабленного жаркими утехами Дьявола-змея, что смерть его может воспоследовать "от Петрова плеча, от Агрикова меча".
То ли Дьявол попался какой-то совершенно недалекий, то ли жена оказалась с самым сношабельным экстерьером на всей планете, что в стороны других миллионов дамочек, населяющих Землю, охальник и смотреть не захотел - но, как бы там ни было, выбрал он именно ту тетку, брат мужа которой был единственным, кто мог поразить его змеиное обличье. Да еще и признался ей в этом! Любит, однако, Князь тьмы нервы себе пощекотать...
Но надо знать русичей! Раздобыл князь Петр необходимый для изведения нечести инвентарь - означенный "Агриков меч", который - вот совпадение, оказался тут же неподалеку - за городом... где бы вы думали?.. в женском монастыре! Завалялся случайно "в нише между двумя глиняными плитами" (т.е. в лучших традициях рояль оказался в кустах) и засел в засаду.
Ну, в итоге, понятное дело, выследил Нечистивого и, естественно, порешил.
Вот такая романтическая история...
Только что-то мне кажется, что либо Дьявол сам все это подстроил - и меч подложил, и жену Павла надоумил, чтобы только отвязаться от этой потаскухи - надоела она, полагаю я, пресытившемуся ее телесами Черту, простите за тавтологию, до чертиков, но не отставала от него никак, вот он и смоделировал трагическую кончину своего змеиного носителя. А как говорят на Руси, на нет и суда нет.
Есть у меня и еще одна версия, которая кажется мне более достоверной. Думаю я, однако, вероятнее, что автор просто накушался галлюциногенного отвару мухоморов из ближайшего лесу.
Но это, как говорится в литературных кругах, завязка. Дальше повествование менее романтично, но куда более ближе к голой правде жизни.
Дело в том, что победа благородного князя над Иродом не была "чистой" и в переносном смысле, и в прямом. Расставаясь с жизнью, Змей, как сказано в первоисточнике, "стал извиваться, и издох, обагрив блаженного князя Петра кровью своею. Петр же от неприязненной той крови покрылся струпьями и язвами, и заболел он тяжкой болезнью".
Князь, естественно, озадачился поиском подходящего доктора. "И пытался он у многих врачей во владениях своих найти исцеление, и ни от одного не мог его получить". Местные терапевты и дерматологи помочь ему ничем не смогли, и князь устремил свой страждущий взор в иные земли.
Наконец, сыскалась одна юная, но не по годам мудрая девица в Рязанской земле, дочь лесоруба, которая, вроде бы обещалась избавить его от этой напасти. "Благоверный же князь Петр повелел: "Везите меня туда, где эта девица", ибо сам он не мог сидеть на коне из-за великой своей болезни. "Пусть вылечит и получит богатую награду".
Девица же, не будь дурой, поставила условие: "Я вылечу, но награды от него не возьму. Если я не стану супругой ему, то не подобает мне и лечить его".
Князь же Петр "с пренебрежением отнесся к словам ее" и, надо полагать, подумал: "Ну ни фига себе раскатала губы девчонка! Как это можно - князю дочь лесоруба взять себе в жены!" (Понятно же, что категория не та.) И послал к ней, молвив: "Скажите ей - пусть лечит так. Если вылечит, награжу по-княжески. А не то - разговор с ослушницами у князей короткий".
Видя, что на испуг князя не взять (уж перед самим Нечестивым в зменином обличье устоял, а тут какая-то лесная девка!) и что если настаивать на своем, можно и головы запросто лишиться, хитрая девица изготовила снадобье, но отмерила столько, чтобы на все тело князя его чуть-чуть не хватило.
"Князь Петр помазал язвы и струпы свои. А один струп остался непомазанным. И уже не чувствовал никакой болезни. Князь Петр поехал в вотчину свою, город Муром, выздоровевшим.
Но от того струпа пошли новые струпья по всему телу. И снова покрылся он весь струпьями и язвами, как и в первый раз. И опять возвратился князь к девушке, со стыдом прося исцеления".
Но упертая девица, никак не желая упускать своего шанса из халупы дровосека перескочить в княжеские покои, заявила страдающему от болезни князю: "Станешь мне супругом - исцелишься". Поморщился князь от такой наглости, но делать нечего - не век же в струпьях ходить...
Дал князь слово. И сдержал его. "Таким-то вот образом стала Феврония княгиней", - завершает свою историю летописец.
От себя добавим: не тогда ли родилась русская поговорка "Из грязи - в князи"?..
Иными словами, совершенно очевидно, что даже в мыслях не имел князь Петр жениться на дочке лесоруба. Никаких чувств к оной, кроме "небрежения" и изумления от ее зашкаливающей наглости не испытывал. Не привлекала она его ни с какой стороны - ни душой (а кого может привлечь такая пакостная душенка?!), ни видом своего полового экстерьера - видимо, кожа да кости. Не особенно разгуляешься на оклад престарелого папы-лесоруба.
Более того, Петр открытым текстом ей втолковывал, что, мол, какая такая любовь-морковь, гражданочка, ты вообще в своем уме?! Всяк сверчок знай свой шесток! Но девица, чуя богатую добычу вцепилась в князя аки весенний голодный клещ (обычная бабская технология) и, пользуясь его бедственным положением добилась-таки своего - скромного "женского счастья".
Итак, с одной стороны - аферистка, шантажистка, алчная стяжательница, а с другой стороны - слабовольный продажный князь, который ввел в княжесткие палаты, представил родным и близким ненавистную ему холопку - дочь лесоруба, - в качестве любимой(!) и законной жены - основательницы будущего княжеского потомства.
Случись это в наше время - загремела бы Феврония под фанфары за шантаж высокопоставленного лица... А так стала примером для христиан, как и ее муж, заплативший браком за снадобье от струпьев. Теперь оба - "образец супружеской любви и верности"...
К слову, другое "высшее лицо" - Бог, взирая на это бесчинство, видимо, настолько был этим безобразием рассержен, что лишил "пример всех христиан" естественного женского счастья и предназначения - детишек "сладкой парочке" не дал, пресек на корню род, основанный на лицемерии, продажности, стяжательстве и лжи. Петр и Феврония померли бездетными.
Помирали они тоже, как женились и жили - со вкусом.
Когда князь Петр почувствовал, что пришло время вручить Создателю свою душу, не захотел он предстать перед Ним в одиночестве и единолично отвечать за то, что продался подлой шантажистке за банку мази. Потащил с собой свою любезную подругу. Чтобы, стало быть, было на кого грех переложить - она, мол, змея подколодная, во всем виновата!
Стал звать её: "Помираю, мол! Скушно мне одному завершать свой жизненный путь - приходи, рядышком пристраивайся, вместе Богу души отдадим!"
Но, как говорит житие будущих святых, "в те времена преподобная и блаженная Феврония, названная по монашеству Ефросиньей", занималась фрилансом - "вышивала своими руками для церкви воздух (тонкое покрывало), на котором были изображены лики святых. Она же ответила супругу своему: "Подожди, мол, когда дошью я свою работу".
Хотя, ясен пень, что это для нее было только предлогом. Кому охота за здорово живешь помирать?! В княжеские хоромы подколодной змеёй пролезать - это одно, а добровольно за компанию на кладбище отправляться, хотя и для особо важных персон - совсем другой коленкор. Дураков нету.
Преподобный же и блаженный князь Петр, названный по принятию монашества Давидом, не будь дурак, опять послал за спутницей жизни: "Хочет уже душа моя отойти от тела, но жду только тебя, чтобы вместе умереть".
Феврония-Ефвросинья вторично отказала ему, сославшись на выполение срочного заказа, видимо, подумав: "Вот привязался, козел старый, как банный лист к ж***, не терпится ему меня на тот свет затащить!.." - и медлила, надеясь, что возлюбленный князь без нее отдаст Богу душу.
Но упертый старик ни за что не хотел помирать в одиночестве, и, раздражаясь все больше нежеланием женушки отойти в мир иной вместе с ним, послал за ней в третий раз.
Ну, делать нечего - видит, что не отстанет же, гад, пока и её с собой в сырую землю не утащит... Воткнула иголку в ткань. Легла. "И, помолившись, предали они святые свои души в руки Божии июня в 25-й день".
Далее начинается натуральный ужастик. Это настолько за гранью мыслимого, что я, опасаясь, что вы мне просто не поверите, отказываюсь передавать содержание своими словами и цитирую первоисточник:
"После их смерти хотели люди положить блаженного князя Петра внутрь города у соборной церкви пречистой Богородицы, Февронию же - вне города в женском монастыре у церкви Воздвижения честного креста, говоря, что в монашеском образе нельзя положить святых в одном гробе.
И сделали им отдельные гробы, и положили в них тела: святого Петра, названного Давидом, положили в отдельный гроб и поставили его в церкви святой Богородицы в городе до утра, тело же святой Февронии, названной Ефросиньей, положили в отдельный гроб и поставили вне города в церкви Воздвижения честного и животворящего креста.
Общий же гроб, который они повелели сами себе вытесать в одном камне, стоял пустой в том же храме соборной пречистой церкви, что внутри города.
Утром, проснувшись, люди нашли их отдельные гробы, в которых их положили, пустыми. Святые же их тела нашли внутри города в соборной церкви пречистой Богородицы в едином гробу, в который они сами себе велели сделать.
Неразумные люди, как при жизни их мятущиеся, так и после честного их преставления, опять переложили их тела в отдельные гробы и снова разнесли. И вновь наутро оказались святые в едином гробу.
И после этого уже не смели прикасаться к их святым телам и положили их в едином гробу, в котором они сами велели, у соборной церкви Рождества пресвятой Богородицы внутри города, что дал Бог на просвещение и спасение городу тому, и те, кто с верою приходят к раке их мощей, неоскудное исцеление принимают.
Мы же, по силе нашей, сложим им хвалу".
Видимо, нашему писателю принесли новую порцию мухоморов.
Как бы то ни было факт остается фактом - возвели означенных Петра и Февронию в ранг хранителей семейных устоев, в символ "чистоты, верности и любви", и "гимн любви и супружеской верности", не за их жизнь (понятно, что не за что - сошлись как два базарных торгаша - одна травками торговала, а другой княжеским титулом, - ничего путного в жизни не совершили, даже детей на нажили), а именно вот за это периодическое сползание из своих гробов в один. Как представлю себе... Брр-р-р...
Так что вот вам личный пример "основателей" семейных устоев:
Женщина, войдя в детородный период, должна себе выбрать жертву из социально-финансовой категории значительно выше себя, нащупать слабое место жертвы и соответствующие к нему ходы. Сейчас это проще, чем в средние века - можно личную почту взломать, кейлоггер на компьютер подсунуть, жучок на айофон, кухарку подкупить - и будешь в курсе всех обстоятельств тайной жизни потенциального "спутника жизни".
Набрав компромата, начинаешь мужика шантажировать по полной программе, однако отсиживаться при этом желательно в рязанских лесах, поскольку не ровен час, на часть своего капитала, на который баба хищно раззявила свой ротик, наймет он молодца из доверенных и тот тебя где найдет, там и закопает.
Жить следует в свое удовольствие. Детей пусть другие рожают - да ну их, спиногрызов, от них же только одни беды! К тому же того и гляди, пронюхают, как папа с мамой сошлись, да и выкинут за порог. А то и подсыпят чего-нибудь - пойдешь струпьями по всему белому телу!
А придет время одному завершить свой жизненный путь (обычно первыми отдают душу мужики, ибо "слабые" бабы живут гораздо дольше; но бывает по всякому) - вцепиться аки клещ, в супружника, и утащить его в мир иной за собой в тот же день и час!
Померев же, непременно надлежит под покровом темноты выползти из своих гробов и по-пластунски добраться до общей двухместной домовины. А поскольку детишек вы не нажили, труды и здоровья пожалели, то закопают вас посторонние вам люди. Ну, кто мимо будет идти.
Вот такой, по мнению Петра, Февронии и Православной церкви должна быть истиная русская семья!
И если вы не последуете примеру хитрожопой блаженной Февронии, то не семья у вас, а так... курам на смех... посмешище одно. Не по-русски вы как-то живете, не по православному... Стыд и срам на вас смотреть.
Дополнение:
По версии, высказанной diksio, князь Петр Муромский банально страдал от сифилиса - видимо, в его достаточно запущенной форме, который, кроме всего прочего, передается и через кровь.
И она кажется мне весьма правдоподобной. Это преположение вполне объясняет и множественные изъязвления на теле князя, при которых он даже не мог передвигаться самостоятельно, что особо отмечает автор "Повести...", и трудности с лечением, и агрессивную уверенность дочки лесоруба, что страдающий от столь серезного недуга мужчина рано или поздно пойдет на попятную, и отсутствие у пары детей.
Но поскольку сей товарищ, номинирующийся на роль православного святого, уж никак не мог быть явлен христианскому миру как носитель "нехорошей болезни" (святого-сифилитика история еще не знала), по согласованию с митрополитом Макарием и была выдвинута легенда о честном бое князя со "змеем поганым" - весьма соответствующая духу того времени.
