(no subject)
Сегодня был по-своему бешеный, но как ни странно медитативный день. Отбой в два, подъем в шесть, прыгающий перед носом автобуса прицеп неторопливого волгоградского дальнобойщика, семьдесят километров кочек, пыли и дождя. Затем пара часов передышки и снова в путь: нас уже пятеро, но мы занимаем четыре места; растерянные, но привычно жадные глаза гаишника, заметившего московские номера, и дорога бетонных плит, покрытая тонкой глазурью асфальта.
Грибная вылазка, но грибов не было, зато было совершенно безумное разнотравье, панорама неописуемой красоты и, видимо, стесняющийся своего жирного тела хомяк. Или суслик. Спросить не вышло - топот смутил зверя, и он больше не показывался, впрочем, менее осторожный (и толстый) собрат долго нам позировал хоть и издалека. Запах меда, охапка чабреца с собой, натужный шорох полевой травы по низкому днищу машины. Спасибо.
А чуть раньше была неделя Волги и солнца. Белое тело стало красным в надежде забронзоветь. Ворона-образцовая мать, неустанно таскающая корм своим птенцам, невидимым в ветвях ивы над нашими головами. Старые книги, запах свежести и свежесорванной травы, ягоды молодой, посаженной прошлым летом клубники, безуспешный геноцид комаров. Отдых как он есть. Концентрированный и настоящий. Спасибо.
А домов может быть несколько. Уезжая, я боялся, что здесь что-то изменится, и старался сохранить свое ушедшее детство в мелочах. Но страх оказался напрасным. Мысли, впитавшиеся в стены за двадцать с лишним лет, не вытравить переклейкой обоев или сменой мебели. И за это тоже спасибо.
Грибная вылазка, но грибов не было, зато было совершенно безумное разнотравье, панорама неописуемой красоты и, видимо, стесняющийся своего жирного тела хомяк. Или суслик. Спросить не вышло - топот смутил зверя, и он больше не показывался, впрочем, менее осторожный (и толстый) собрат долго нам позировал хоть и издалека. Запах меда, охапка чабреца с собой, натужный шорох полевой травы по низкому днищу машины. Спасибо.
А чуть раньше была неделя Волги и солнца. Белое тело стало красным в надежде забронзоветь. Ворона-образцовая мать, неустанно таскающая корм своим птенцам, невидимым в ветвях ивы над нашими головами. Старые книги, запах свежести и свежесорванной травы, ягоды молодой, посаженной прошлым летом клубники, безуспешный геноцид комаров. Отдых как он есть. Концентрированный и настоящий. Спасибо.
А домов может быть несколько. Уезжая, я боялся, что здесь что-то изменится, и старался сохранить свое ушедшее детство в мелочах. Но страх оказался напрасным. Мысли, впитавшиеся в стены за двадцать с лишним лет, не вытравить переклейкой обоев или сменой мебели. И за это тоже спасибо.