Сентиментальное
Всё-таки здорово ходить босиком, учиться танцевать и не особенно бояться людей.
Ей-ей, здорово.
У меня до сих пор живо внутри ощущение колокольни Санта-Мария дель Фьори, когда тащишься по 400 ступенькам, от площадки до площадки, но в конце выходишь на террасу и у тебя вырывается только "АХ!" и мысль "Да, оно того стоило!" И вид на дивной красоты Флоренцию, со всех сторон окружённую синими-синими холмами. И в воздухе пахнет дождём, над синими холмами ползут чернильного цвета тучи, и всё это до боли похоже на ожившую картинку из книжки.
И потом, все 400 ступенек вниз по тёмной лестнице и ещё 4 часа на узких улочках Флоренции, той Флоренции, в которую, оказывается, невозможно не влюбиться, вспоминаешь ожившую карту центра города и оказывается, что купленная бумажная карта уже не нужна.
А после, 2 часа в трёх разных поездах, и всю дорогу до хостела, и ночь в хостеле, и долгую дорогу от Коллекьо до Москвы просто прислушиваться к воспоминаниям, раскладывать эти удивительные две недели, полные чудесных людей и событий. И польская девушка Анжелика, говорящая на польском, английском, итальянском и русском и обожающая Витаса, и англичанка Джо, преподающая английский во французском университете, и Джорджа, бельгийка итальянского происхождения, живущая в Лондоне, и очаровательная турчанка Бучин, беззаветно любящая детей, и кузины Габриэла и Лаура из Литвы, и француженка Перрин, способная сотворить свадебное платье из белого брезента для тентов, и очень-очень добрая Зита из Чехии, и... И все-все из Ква Дунии, организации, курировавшей наш лагерь, и Розанна с Лукой - командиры кухни, и "симпатичные мальчики-афганцы" и гордые курдистанцы, которые вообще-то очень добрые и замечательные, но иногда начинают устраивать революции, и кролики, оккупирующие парк после захода солнца, и дети, которые уже знают, как тебя зовут, и учат играть в догонялки по-итальянски...
Иногда я просыпаюсь и думаю о том, как бы не приложиться головой о потолочную балку хостела. И ещё, что неплохо было бы сегодня всё-таки найти эту загадочную прачечную и отстираться наконец. И вообще, надо обязательно сходить в мороженную, потому что кашель не прекращается, но и хуже не становится, и в конце концов, грустно жить без трёхевровой порции лимонно-ванильного и апельсинно-шоколадного мороженого, впрочем, надо бы попробовать их все, как следует поболтав о жизни, мальчиках, сортировке мусора, итальянцах и прочих крайне важных материях, а вечером успеть добежать до душа хотя бы третьей, иначе очередь может растянуться на всю ночь...
И тут открываешь глаза и видишь над собой высокий белый потолок, улыбаешься и идёшь к детям, мазать не свои коленки зелёнкой, мастерить кукол, накрывать на завтрак, просыпать зарядку и делать множество других замечательных вещей, ну скажем, ходить босиком и учиться танцевать.
А жизнь-то налаживается, а =)
ЗЫ: Я не помню, писала ли я об этом, но обстоятельство, окончательно отучившее меня бояться доброжелательных незнакомых людей - это чудесный юноша-англичанин из поезда Флоренция-Болонья-куда-то-там, у которого девушка из Питера и томик Достоевского в рюкзаке. Сидим мы, значит, и тут он у своего соседа спрашивает, говорит ли он по-английски, и оказывается, что из 5 пассажиров купе 3 англоговорящих, англичанин, канадец и я, собственно. Мы проговорили до самой Болоньи, и тут кто-то воскликнул: "А как вас, собственно, зовут?"
Ей-ей, здорово.
У меня до сих пор живо внутри ощущение колокольни Санта-Мария дель Фьори, когда тащишься по 400 ступенькам, от площадки до площадки, но в конце выходишь на террасу и у тебя вырывается только "АХ!" и мысль "Да, оно того стоило!" И вид на дивной красоты Флоренцию, со всех сторон окружённую синими-синими холмами. И в воздухе пахнет дождём, над синими холмами ползут чернильного цвета тучи, и всё это до боли похоже на ожившую картинку из книжки.
И потом, все 400 ступенек вниз по тёмной лестнице и ещё 4 часа на узких улочках Флоренции, той Флоренции, в которую, оказывается, невозможно не влюбиться, вспоминаешь ожившую карту центра города и оказывается, что купленная бумажная карта уже не нужна.
А после, 2 часа в трёх разных поездах, и всю дорогу до хостела, и ночь в хостеле, и долгую дорогу от Коллекьо до Москвы просто прислушиваться к воспоминаниям, раскладывать эти удивительные две недели, полные чудесных людей и событий. И польская девушка Анжелика, говорящая на польском, английском, итальянском и русском и обожающая Витаса, и англичанка Джо, преподающая английский во французском университете, и Джорджа, бельгийка итальянского происхождения, живущая в Лондоне, и очаровательная турчанка Бучин, беззаветно любящая детей, и кузины Габриэла и Лаура из Литвы, и француженка Перрин, способная сотворить свадебное платье из белого брезента для тентов, и очень-очень добрая Зита из Чехии, и... И все-все из Ква Дунии, организации, курировавшей наш лагерь, и Розанна с Лукой - командиры кухни, и "симпатичные мальчики-афганцы" и гордые курдистанцы, которые вообще-то очень добрые и замечательные, но иногда начинают устраивать революции, и кролики, оккупирующие парк после захода солнца, и дети, которые уже знают, как тебя зовут, и учат играть в догонялки по-итальянски...
Иногда я просыпаюсь и думаю о том, как бы не приложиться головой о потолочную балку хостела. И ещё, что неплохо было бы сегодня всё-таки найти эту загадочную прачечную и отстираться наконец. И вообще, надо обязательно сходить в мороженную, потому что кашель не прекращается, но и хуже не становится, и в конце концов, грустно жить без трёхевровой порции лимонно-ванильного и апельсинно-шоколадного мороженого, впрочем, надо бы попробовать их все, как следует поболтав о жизни, мальчиках, сортировке мусора, итальянцах и прочих крайне важных материях, а вечером успеть добежать до душа хотя бы третьей, иначе очередь может растянуться на всю ночь...
И тут открываешь глаза и видишь над собой высокий белый потолок, улыбаешься и идёшь к детям, мазать не свои коленки зелёнкой, мастерить кукол, накрывать на завтрак, просыпать зарядку и делать множество других замечательных вещей, ну скажем, ходить босиком и учиться танцевать.
А жизнь-то налаживается, а =)
ЗЫ: Я не помню, писала ли я об этом, но обстоятельство, окончательно отучившее меня бояться доброжелательных незнакомых людей - это чудесный юноша-англичанин из поезда Флоренция-Болонья-куда-то-там, у которого девушка из Питера и томик Достоевского в рюкзаке. Сидим мы, значит, и тут он у своего соседа спрашивает, говорит ли он по-английски, и оказывается, что из 5 пассажиров купе 3 англоговорящих, англичанин, канадец и я, собственно. Мы проговорили до самой Болоньи, и тут кто-то воскликнул: "А как вас, собственно, зовут?"