(no subject)
Не в порядке некой лишней тяжести, еще усугубляющей тяжесть наших крестов, не в порядке благочестивого упражнения, долга, развития добродетелей должны мы относиться к человеку.
Только одинединственный закон и существует тут. Наше отношение определяется лишь тем, что мы должны увидеть в нем образ Божий, а с другой стороны, мы должны усыновить его. Тут долг, добродетель, благочестивое Упражнение - все блекнет.
Подвигоположница любви учит нас смиренному приятию этих чужих крестов. Она зовет каждую христианскую душу неустанно повторять за ней: «Се, раба Господня», даже обливаясь кровью, даже чувствуя, как меч Рассекает сердце.
Такова мера любви, таков предел, к которому должна стремиться человеческая душа. Можно даже сказать, что таково единственно должное отношение человека к человеку. Только когда душа воспринимает крест другого человека, его сомнения, его горе, его искушения, падения, грехи - только тогда можно говорить о должном отношении к другому.
Только одинединственный закон и существует тут. Наше отношение определяется лишь тем, что мы должны увидеть в нем образ Божий, а с другой стороны, мы должны усыновить его. Тут долг, добродетель, благочестивое Упражнение - все блекнет.
Подвигоположница любви учит нас смиренному приятию этих чужих крестов. Она зовет каждую христианскую душу неустанно повторять за ней: «Се, раба Господня», даже обливаясь кровью, даже чувствуя, как меч Рассекает сердце.
Такова мера любви, таков предел, к которому должна стремиться человеческая душа. Можно даже сказать, что таково единственно должное отношение человека к человеку. Только когда душа воспринимает крест другого человека, его сомнения, его горе, его искушения, падения, грехи - только тогда можно говорить о должном отношении к другому.