Memories
Давно забытый, никому уже не нужный живой журнал. А меня все еще греют мысли, что вот когда-нибудь я стану писательницей, под славным псевдонимом полимераза или хата-патата. В послеинститутские годы у нас с mari fomichevamalazorra было любимое занятие:писать письма, отовсюду, за чашкой кофе, сидя у укна (утреннее, тогда еще сигаретно-задумчивое), в предвкушении или под впечатлением от какой-нибудь встречи, просто перед сном с пожеланием счастья; из Мексики и Америки,тогда наши стили менялись, наполнялись новыми словечками, ленивыми оборотами бессонной ночи, обрывистыми фразами и вообще всяческим влиянием запада.
Душевное письмо было видно сразу, оно выходило само собой, ловко, быстро подбирались слова. Письмо перечитывалось по нескольку раз, удачная фраза, точно передающая наши ощущения в тот момент, вызывала дикий восторг и чувства особого единения с адресатом.
Надо опубликоваться, Мари, это прекрасно.
Филологические девушки, что ж.
Душевное письмо было видно сразу, оно выходило само собой, ловко, быстро подбирались слова. Письмо перечитывалось по нескольку раз, удачная фраза, точно передающая наши ощущения в тот момент, вызывала дикий восторг и чувства особого единения с адресатом.
Надо опубликоваться, Мари, это прекрасно.
Филологические девушки, что ж.