25 лет без обыкновенного чуда Андрея Миронова
Оригинал взят у kinoumerlo в 25 лет без обыкновенного чуда Андрея Миронова
25 лет назад, 16 августа 1987 года не стало Андрея Миронова. Как по-настоящему великий артист, он умер на сцене: в финале спектакля «Безумный день, или Женитьба Фигаро», едва договорив реплику, без сознания опустился на пол. Позже врачи диагностировали обширное кровоизлияние в мозг. Причиной трагедии было колоссальное напряжение, в котором актёр находился последние годы. В некотором смысле, Миронов сам погубил себя, не умея ничего делать в полсилы, трудясь на износ, бесконечно выступая на сцене и снимаясь в кино, целиком отдавая себя актёрской работе, которую предпочитал называть судьбой.
Ключевым явлением в судьбе Андрея Миронова была сцена: на сцене он умер, на сцене провёл большую часть жизни, на сцене же, можно сказать, родился. 7 марта 1941 года его мать, актрису Марию Миронову увезли в роддом прямо посреди выступления. Датой рождения записали 8 марта, в ознаменование того, что новорождённый - это праздничный «подарок всем женщинам». Шутка оказалась пророчеством: со временем Миронов стал едва ли не первым актёром советского кино по числу поклонниц.
Трудно поверить, но на заре актёрской карьеры, являясь студентом Театрального училища им. Щукина, будущий кумир миллионов ничем особым не выделялся, был юношей тихим, застенчивым, прыщавым и полноватым. Терпение, усилие воли и труд сделали своё дело. Первые выступления в театре сатиры, где впоследствии Миронов прослужил четверть века, роли в лентах «Мой младший брат» (1962), «Три плюс два» (1963), «Берегись автомобиля» (1966) и, наконец, «Бриллиантовая рука» (1968) прочно закрепили за Мироновым образ обаятельного, неунывающего, слегка плутоватого голубоглазого красавца.
В сознании советского обывателя, актёр воплощал образ «заграничного человека». Он всегда элегантно одевался, имел изящные манеры, водил BMW, страстно любил джаз и Фрэнка Синатру, частенько, даже по нынешним меркам, путешествовал за рубежом. Большинство друзей и знакомых отзывались о Миронове, как о весельчаке и балагуре, мастере розыгрыша и пижоне. Но добавляли при этом, что «он был очень одиноким человеком», постоянно мучился сомнениями, не так часто смеялся, как плакал. Внешний лоск и лёгкость, образ человека-праздника, давались невероятным трудом.
Без преувеличения, Андрей Миронов, был самым известным и любимым актёром в СССР. Порой мы не придаём значения, как сильно его образ и его творчество вошли в нашу жизнь, ведь ни наше кино, ни наш театр, ни даже наша эстрада, в лучшем смысле этого слова, немыслимы без него. Кто из нас не смотрел на праздник «Бриллиантовую руку»? Кто не слышал странную песню про бабочку, которая «крылышками бяк-бяк-бяк-бяк»? И кто из нас время от времени не повторяет золотые слова, сказанные одним из его героев, о том, как бы хотелось сейчас «принять ванну» и «выпить чашечку кофэ»?
По сей день, лучшие из созданных Мироновым образов знакомы каждому. При этом спектр его работ необычайно широк. Он играл циников и альтруистов, авантюристов и романтиков, любовников и сердцеедов. Миллионам запомнились образы элегантного контрабандиста Козодоева в «Бриллиантовой руке» и мелкого спекулянта Семицветова в «Берегись автомобиля», великого комбинатора Остапа Бендера в «12 стульях» (1976) и великого юмориста Джерома К. Джерома в «Трое в лодке, не считая собаки» (1979). А между тем, была ещё роль великого революционера Фридриха Энгельса в фильме «Год как жизнь» (1965). Голосом Миронова говорил главный мультипликационный интеллигент-пацифист Кот Леопольд и его воинствующие антагонисты Белый и Серый мыши. В театре визитной карточкой актёра были герои, чьё имя стало синонимом распутства и плутовства: дон Жуана и Фигаро. Но самому актёру более близки были роли странноватых маленьких людей, мечтательных чудаков, вроде аутичного Фарятьева в «Фантазиях Фарятьева» (1979/1982) и самоотверженного Джонни Фёста в «Человеке с бульвара Капуцинов» (1987). Но кого бы ни играл Миронов, неизменными в любой роли оставались фантастическое обаяние и непревзойдённый профессионализм.
Стремясь преодолеть устоявшееся за ним амплуа комика и весельчака, Миронов в самые искромётные свои роли добавлял оттенки трагизма. Он сочетал несочетаемые вещи, благодаря чему по-новому раскрывал привычные образы, наполнял неожиданными чертами знакомые характеры. Так, он делал Хлестакова глубоко трагичным персонажем, а Грушницкого наделял качествами неисправимого романтика. Пожалуй, лишь ближе к концу карьеры он смог реализоваться в ролях, по-настоящему близких себе. К примеру, тихий интеллигент в «Будьте моим мужем» (1981) и самозабвенный учёный в «Блондинке за углом» (1982/1984). Краеугольной и, возможно, лучшей, стала роль журналиста Ханина в драме Алексея Германа «Мой друг Иван Лапшин» (1982/1984). Герой Миронова внешне циничен и раскован, бодр и независим. Но внутри он полон тоски и отчаяния. К удивлению зрителя, актёр здесь не поёт и не танцует - он неудачно пытается покончить жизнь самоубийством и корчится в грязи, нелепо напоровшись на финку уголовника.
Притчей во языцех стал перфекционизм актёра, его неугомонное стремление к достижению совершенства. Всем известный фееричный танец на палубе из «Бриллиантовой руки», исполняемый с такой лёгкостью и непринуждённостью, отрабатывался неделями. Лихие трюки, которые Миронов выдаёт в «Достоянии республики» (1971) и в «Невероятных приключениях итальянцев в России» (1973) делались без дублёра. Будучи театральным режиссёром, Миронов доводил на репетициях своих актёров до изнеможения, однако всегда добивался желаемого результата. Он работал на пределе своих возможностей и требовал того же от своих коллег.
Говорят, Миронов начисто был лишён музыкального слуха, но исполнил, вероятно, самые известные песни советского кино. Тут и «Остров невезения» из «Бриллиантовой руки», и «Белеет мой парус» из «12 стульев». В «Обыкновенном чуде» (1979) он пел самую двусмысленную песню советского кино - об уже упоминавшейся несчастной бабочке, загубленной злым воробушком. Но там же неожиданно звучала и одна из самых печальных мелодий советского экрана - «Прощальная песня», со словами: «Давайте негромко / Давайте вполголоса / Давайте простимся светло. / Неделя, другая, / И мы успокоимся, / Что было, то было, прошло».
Лучшие роли Андрея Миронова - это роли людей, у которых есть мечта. Только мечта эта, как правило, увы, не сбывается. То ли герои замахиваются на что-то недосягаемое, то ли что-то внешнее им мешает. Миронов, хотя сам признавался, что грех жаловаться на количество ролей в кино или в театре, мечту свою в полной мере не реализовал. При жизни он так и не получил должного признания как драматический актёр, не сыграл многие из желанных трагических ролей, к примеру, Гамлета или Обломова. Зато в памяти миллионов он по-прежнему остался обаятельным романтиком, человеком, фонтанирующим своей энергетикой, невероятно искренним и неотступно следующим своей цели.
Пять главных образов Андрея Миронова в кино:
01. Элегантный контрабандист Геша Козодоев в «Бриллиантовой руке» (Леонид Гайдай, 1968)
Самая знаменитая роль Миронова, сделавшая его любимцем публики. В ней есть полный набор всего того, что впоследствии пытались воспроизвести в актёре другие режиссёры. Тут и запоминающиеся песни, и феноменальные пляски, и ушедшие в народ афоризмы, и невероятное для отрицательного персонажа обаяние. Но если всё-таки поглубже вдуматься в образ Козодоева, как бы смешно это ни казалось, то здесь можно увидеть и традиционную для героев Миронова критическую раздвоенность, и глубокий трагизм. Одни словом, даже жулик у великого актёра не так прост, и, быть может, в этом и есть секрет всенародной любви к этому герою, и к этой картине.
02. Журналист Ханин в «Моём друге Иване Лапшине» (Алексей Герман, 1982/1984)
Самая нестандартная, но самая важная роль актёра, вероятно, потому, что именно здесь в наибольшей степени проявился настоящий Миронов, такой, каким его никто не знал. Герой лучезарных водевилей попадал в мрачную картину о тоске и отчаянии, но, удивительным образом, смотрелся там совершенно органично. Режиссёр Алексей Герман любит травить байки о том, через какие муки ада пришлось пройти актёру на этой картине. Так, он ужасно боялся исполнителя роли уголовника, который по сюжету нападает на Миронова с ножом, т.к. этот человек действительно был видавшим виды уголовником. А для того чтобы сделать в этой сцене необходимый грим, Миронову пришлось не иначе как измазываться лицом в дерьме. Дважды.
03. Романтик-просветитель Джонни Фёст в «Человеке с бульвара Капуцинов» (Алла Сурикова, 1987)
Последняя законченная роль Миронова в кино. Актёр предстал в образе романтика, очарованного магией только что появившегося искусства кинематографа. В одном из интервью Миронов так говорил об этой роли: «Занятый по горло, я не мог отказаться от роли Фёста... из-за благородной идеи, характера героя. Что-то меня сразу подкупило в Фёсте, подружило с ним. И то, что он по-своему Дон Кихот, и то, что, если можно так сказать, он не просто чудак, а очень своеобразный счастливый неудачник или неудачный счастливец...»
04. Циничный министр-администратор в «Обыкновенном чуде» (Марк Захаров, 1978)
Ещё одна из известнейших ролей Миронова. Актёр играет циника и мизантропа, важничает, острит, волшебным образом воспаряет в небо и исполняет знаменитую песню про бабочку и воробушка, которая, по мнению Марка Захарова «предвосхитила сексуальную революцию в России».
05. Безнадёжный мечтатель Фарятьев в «Фантазиях Фарятьева» (Илья Авербах, 1979/1982)
Роль Фарятьева стала первой по-настоящему драматической ролью Миронова в кино. Режиссёр Илья Авербах разглядел в Миронове нечто большее, чем балагура и ловеласа, и осмелился разрушить устоявшееся амплуа актёра. Последний предстал на экране глубоко несчастным, навсегда одиноким маленьким человеком, не приспособленным к жизни, задыхающимся в душной действительности и безнадёжно утопающим в своих мечтах. Первый зритель был озадачен, и понадобилось время, чтобы картину оценили по достоинству.
25 лет назад, 16 августа 1987 года не стало Андрея Миронова. Как по-настоящему великий артист, он умер на сцене: в финале спектакля «Безумный день, или Женитьба Фигаро», едва договорив реплику, без сознания опустился на пол. Позже врачи диагностировали обширное кровоизлияние в мозг. Причиной трагедии было колоссальное напряжение, в котором актёр находился последние годы. В некотором смысле, Миронов сам погубил себя, не умея ничего делать в полсилы, трудясь на износ, бесконечно выступая на сцене и снимаясь в кино, целиком отдавая себя актёрской работе, которую предпочитал называть судьбой.
Ключевым явлением в судьбе Андрея Миронова была сцена: на сцене он умер, на сцене провёл большую часть жизни, на сцене же, можно сказать, родился. 7 марта 1941 года его мать, актрису Марию Миронову увезли в роддом прямо посреди выступления. Датой рождения записали 8 марта, в ознаменование того, что новорождённый - это праздничный «подарок всем женщинам». Шутка оказалась пророчеством: со временем Миронов стал едва ли не первым актёром советского кино по числу поклонниц.
Трудно поверить, но на заре актёрской карьеры, являясь студентом Театрального училища им. Щукина, будущий кумир миллионов ничем особым не выделялся, был юношей тихим, застенчивым, прыщавым и полноватым. Терпение, усилие воли и труд сделали своё дело. Первые выступления в театре сатиры, где впоследствии Миронов прослужил четверть века, роли в лентах «Мой младший брат» (1962), «Три плюс два» (1963), «Берегись автомобиля» (1966) и, наконец, «Бриллиантовая рука» (1968) прочно закрепили за Мироновым образ обаятельного, неунывающего, слегка плутоватого голубоглазого красавца.
В сознании советского обывателя, актёр воплощал образ «заграничного человека». Он всегда элегантно одевался, имел изящные манеры, водил BMW, страстно любил джаз и Фрэнка Синатру, частенько, даже по нынешним меркам, путешествовал за рубежом. Большинство друзей и знакомых отзывались о Миронове, как о весельчаке и балагуре, мастере розыгрыша и пижоне. Но добавляли при этом, что «он был очень одиноким человеком», постоянно мучился сомнениями, не так часто смеялся, как плакал. Внешний лоск и лёгкость, образ человека-праздника, давались невероятным трудом.
Без преувеличения, Андрей Миронов, был самым известным и любимым актёром в СССР. Порой мы не придаём значения, как сильно его образ и его творчество вошли в нашу жизнь, ведь ни наше кино, ни наш театр, ни даже наша эстрада, в лучшем смысле этого слова, немыслимы без него. Кто из нас не смотрел на праздник «Бриллиантовую руку»? Кто не слышал странную песню про бабочку, которая «крылышками бяк-бяк-бяк-бяк»? И кто из нас время от времени не повторяет золотые слова, сказанные одним из его героев, о том, как бы хотелось сейчас «принять ванну» и «выпить чашечку кофэ»?
По сей день, лучшие из созданных Мироновым образов знакомы каждому. При этом спектр его работ необычайно широк. Он играл циников и альтруистов, авантюристов и романтиков, любовников и сердцеедов. Миллионам запомнились образы элегантного контрабандиста Козодоева в «Бриллиантовой руке» и мелкого спекулянта Семицветова в «Берегись автомобиля», великого комбинатора Остапа Бендера в «12 стульях» (1976) и великого юмориста Джерома К. Джерома в «Трое в лодке, не считая собаки» (1979). А между тем, была ещё роль великого революционера Фридриха Энгельса в фильме «Год как жизнь» (1965). Голосом Миронова говорил главный мультипликационный интеллигент-пацифист Кот Леопольд и его воинствующие антагонисты Белый и Серый мыши. В театре визитной карточкой актёра были герои, чьё имя стало синонимом распутства и плутовства: дон Жуана и Фигаро. Но самому актёру более близки были роли странноватых маленьких людей, мечтательных чудаков, вроде аутичного Фарятьева в «Фантазиях Фарятьева» (1979/1982) и самоотверженного Джонни Фёста в «Человеке с бульвара Капуцинов» (1987). Но кого бы ни играл Миронов, неизменными в любой роли оставались фантастическое обаяние и непревзойдённый профессионализм.
Стремясь преодолеть устоявшееся за ним амплуа комика и весельчака, Миронов в самые искромётные свои роли добавлял оттенки трагизма. Он сочетал несочетаемые вещи, благодаря чему по-новому раскрывал привычные образы, наполнял неожиданными чертами знакомые характеры. Так, он делал Хлестакова глубоко трагичным персонажем, а Грушницкого наделял качествами неисправимого романтика. Пожалуй, лишь ближе к концу карьеры он смог реализоваться в ролях, по-настоящему близких себе. К примеру, тихий интеллигент в «Будьте моим мужем» (1981) и самозабвенный учёный в «Блондинке за углом» (1982/1984). Краеугольной и, возможно, лучшей, стала роль журналиста Ханина в драме Алексея Германа «Мой друг Иван Лапшин» (1982/1984). Герой Миронова внешне циничен и раскован, бодр и независим. Но внутри он полон тоски и отчаяния. К удивлению зрителя, актёр здесь не поёт и не танцует - он неудачно пытается покончить жизнь самоубийством и корчится в грязи, нелепо напоровшись на финку уголовника.
Притчей во языцех стал перфекционизм актёра, его неугомонное стремление к достижению совершенства. Всем известный фееричный танец на палубе из «Бриллиантовой руки», исполняемый с такой лёгкостью и непринуждённостью, отрабатывался неделями. Лихие трюки, которые Миронов выдаёт в «Достоянии республики» (1971) и в «Невероятных приключениях итальянцев в России» (1973) делались без дублёра. Будучи театральным режиссёром, Миронов доводил на репетициях своих актёров до изнеможения, однако всегда добивался желаемого результата. Он работал на пределе своих возможностей и требовал того же от своих коллег.
Говорят, Миронов начисто был лишён музыкального слуха, но исполнил, вероятно, самые известные песни советского кино. Тут и «Остров невезения» из «Бриллиантовой руки», и «Белеет мой парус» из «12 стульев». В «Обыкновенном чуде» (1979) он пел самую двусмысленную песню советского кино - об уже упоминавшейся несчастной бабочке, загубленной злым воробушком. Но там же неожиданно звучала и одна из самых печальных мелодий советского экрана - «Прощальная песня», со словами: «Давайте негромко / Давайте вполголоса / Давайте простимся светло. / Неделя, другая, / И мы успокоимся, / Что было, то было, прошло».
Лучшие роли Андрея Миронова - это роли людей, у которых есть мечта. Только мечта эта, как правило, увы, не сбывается. То ли герои замахиваются на что-то недосягаемое, то ли что-то внешнее им мешает. Миронов, хотя сам признавался, что грех жаловаться на количество ролей в кино или в театре, мечту свою в полной мере не реализовал. При жизни он так и не получил должного признания как драматический актёр, не сыграл многие из желанных трагических ролей, к примеру, Гамлета или Обломова. Зато в памяти миллионов он по-прежнему остался обаятельным романтиком, человеком, фонтанирующим своей энергетикой, невероятно искренним и неотступно следующим своей цели.
Пять главных образов Андрея Миронова в кино:
01. Элегантный контрабандист Геша Козодоев в «Бриллиантовой руке» (Леонид Гайдай, 1968)
Самая знаменитая роль Миронова, сделавшая его любимцем публики. В ней есть полный набор всего того, что впоследствии пытались воспроизвести в актёре другие режиссёры. Тут и запоминающиеся песни, и феноменальные пляски, и ушедшие в народ афоризмы, и невероятное для отрицательного персонажа обаяние. Но если всё-таки поглубже вдуматься в образ Козодоева, как бы смешно это ни казалось, то здесь можно увидеть и традиционную для героев Миронова критическую раздвоенность, и глубокий трагизм. Одни словом, даже жулик у великого актёра не так прост, и, быть может, в этом и есть секрет всенародной любви к этому герою, и к этой картине.
02. Журналист Ханин в «Моём друге Иване Лапшине» (Алексей Герман, 1982/1984)
Самая нестандартная, но самая важная роль актёра, вероятно, потому, что именно здесь в наибольшей степени проявился настоящий Миронов, такой, каким его никто не знал. Герой лучезарных водевилей попадал в мрачную картину о тоске и отчаянии, но, удивительным образом, смотрелся там совершенно органично. Режиссёр Алексей Герман любит травить байки о том, через какие муки ада пришлось пройти актёру на этой картине. Так, он ужасно боялся исполнителя роли уголовника, который по сюжету нападает на Миронова с ножом, т.к. этот человек действительно был видавшим виды уголовником. А для того чтобы сделать в этой сцене необходимый грим, Миронову пришлось не иначе как измазываться лицом в дерьме. Дважды.
03. Романтик-просветитель Джонни Фёст в «Человеке с бульвара Капуцинов» (Алла Сурикова, 1987)
Последняя законченная роль Миронова в кино. Актёр предстал в образе романтика, очарованного магией только что появившегося искусства кинематографа. В одном из интервью Миронов так говорил об этой роли: «Занятый по горло, я не мог отказаться от роли Фёста... из-за благородной идеи, характера героя. Что-то меня сразу подкупило в Фёсте, подружило с ним. И то, что он по-своему Дон Кихот, и то, что, если можно так сказать, он не просто чудак, а очень своеобразный счастливый неудачник или неудачный счастливец...»
04. Циничный министр-администратор в «Обыкновенном чуде» (Марк Захаров, 1978)
Ещё одна из известнейших ролей Миронова. Актёр играет циника и мизантропа, важничает, острит, волшебным образом воспаряет в небо и исполняет знаменитую песню про бабочку и воробушка, которая, по мнению Марка Захарова «предвосхитила сексуальную революцию в России».
05. Безнадёжный мечтатель Фарятьев в «Фантазиях Фарятьева» (Илья Авербах, 1979/1982)
Роль Фарятьева стала первой по-настоящему драматической ролью Миронова в кино. Режиссёр Илья Авербах разглядел в Миронове нечто большее, чем балагура и ловеласа, и осмелился разрушить устоявшееся амплуа актёра. Последний предстал на экране глубоко несчастным, навсегда одиноким маленьким человеком, не приспособленным к жизни, задыхающимся в душной действительности и безнадёжно утопающим в своих мечтах. Первый зритель был озадачен, и понадобилось время, чтобы картину оценили по достоинству.