Пуримшпиль
Эта пьеса была написана одним моим хорошим знакомым в 1989 году для Ленинградского профессионального еврейского театра. Сам театр был организован на год раньше, но уходил корнями в начало восьмидесятых. О том, что в доперестроечные времена в Ленинграде существовал подпольный еврейский театр, знают немногие. Спектакли играли по квартирам, в обстановке строжайшей секретности. Отчаянно рисковали все - хозяева квартир, зрители, артисты. Собираясь на очередной спектакль, они никогда не знали, вернутся в этот день домой или нет... И все же до чего приятно думать, что сегодняшние 20-30-летние вообще не поймут, о чем я здесь говорю. Вот ссылка для тех, кому интересна эта тема.
Ну а что же такое Пуримшпиль? Спектакль на тему Пурима, веселый капустник, который разыгрывается каждый год и рассказывает чудесную историю спасения от гибели целого народа. «Отказники» 70-80-х годов впервые стали писать и ставить пуримшпили на русском языке.
В. Фомберг
ПУРИМШПИЛЬ
Одноактная пьеса
Ленинград, 1989 г.
Действующие лица:
МОРДЕХАЙ
ХАНА, его жена
ЭСТЕР, его племянница
ГОЦМАХ, придворный царя Персии
АХАШВЕРОШ, царь Персии
АМАН, первый министр
На сцене сундуки и корзины, сложенные полукругом. Появляются Эстер и Хана с тюками в руках.
ХАНА
Эстер, ты не помнишь, куда мы дели корзину с пасхальной посудой?
ЭСТЕР
Она здесь, тётя. Я положила её вниз. Ведь до праздника ещё далеко.
ХАНА
Ай, при такой жизни никогда не знаешь, что может понадобиться в следующую минуту!
А где дядины бумаги?
ЭСТЕР
Я их только что видела - они в одной корзине с его книгами. Дядя их туда спрятал.
Сказал, что если сам положит, всегда найдёт то, что ему нужно.
ХАНА
Как будто ты не знаешь своего дядю! Когда в доме всё вверх дном, что тут можно найти?
Да, а что, дядя говорил, у нас в этой комнате?
ЭСТЕР
Опять пустыня.
ХАНА
О боже! Эстер, пока нет дяди, принеси воду. В прошлый раз мы забыли взять, а из пустыни бегать за водой он не разрешает, ты же знаешь. Я тогда чуть не умерла от жажды. Надо попросить Мордехая, чтобы пустыня всегда была в этой комнате - отсюда хоть колодца через окно не видно.
Ну вот, теперь не могу найти постельное бельё. Где оно может быть?
Эстер, ты долго ещё будешь возиться с кувшинами? Ну что за жизнь? Всё время приходится куда-то идти!
Эстер, ты не помнишь, где постельное бельё? Господи, кажется, я оставила его в Египте!
Эстер, посмотри в кладовке, оно там или нет?
ЭСТЕР
Оно здесь, тётя. Я положила его вон в ту корзину.
ХАНА
Всё, больше не могу! Сил нет. Чует моё сердце, это никогда не кончится. Я так и умру где-нибудь посреди пустыни!
ЭСТЕР
А, может быть, всё-таки спросить дядю?..
ХАНА
О чём?
ЭСТЕР
Ну, когда мы придём.
ХАНА
Что ты, девочка… Чтобы знать, когда придём, нужно хотя бы знать, куда идём. И, если честно, я уже привыкла к этой пустыне. Может быть, он и прав, твой дядя Мордехай. Я сейчас только об одном жалею. Ты уже совсем выросла, невеста, пора бы и замуж выдавать… Только какие свадьбы в пустыне?
Знаешь, я помню, как мы поженились с Мордехаем. Мой отец имел большую торговлю. Он торговал курями с Грецией. А Мордехай был просто молодым голодранцем. Покойник-отец тогда поморщился, но спросил: «Какое вы хотели бы иметь дело, красавчик?»
А Мордехай тогда был красавчиком, поверь мне. И отец сначала сделал ему торговлю сукном, потом рыбой, потом… Ты же знаешь своего дядю! Он и тогда был весь занят своими идеями. А кто так делает торговлю? Но он был такой красавчик…
ЭСТЕР
Вы его любили, тётя?
ХАНА
Не знаю. Я только знала, что никого, кроме моего Мордехая, мне не надо. Отец перед самой смертью сказал мне: «Хана, твой красавчик никогда не будет иметь торговлю, а ты - покоя». И он оказался прав!
Ладно, что мы сидим? Всё собрали?
ЭСТЕР
Всё, тётя. А вот и дядя идёт.
Входит Мордехай.
МОРДЕХАЙ
Хана, мои бумаги на месте? Мне надо кое-что записать. В моём возрасте уже трудно держать новые мысли в голове.
Эстер, девочка, у нас всё в порядке?
Утром мы идём дальше, приготовьтесь.
ХАНА
Ты принёс муку?
МОРДЕХАЙ
Принёс, принёс. А сейчас мне надо подумать. Этой ночью мне пришла в голову замечательная мысль. Знаешь, в пустыне очень хорошо думается. Если бы не надо было идти дальше…
Ну ладно, я буду здесь, неподалёку.
Уходит
ЭСТЕР
Пошёл думать в свою комнату.
ХАНА
Конечно, тяжело ему на старости лет без конца идти через пустыню. Завтра опять переход. Совсем не даёт себе отдыха.
ЭСТЕР
Тётя, ну а если… Если эта пустыня никогда не кончится?
Может быть, нам всё-таки лучше было бы поселиться там, в Персии, как все евреи? Ведь живут же они. И мы раньше жили.
ХАНА
А я думаю, что всё-таки надо попробовать поговорить с Мордехаем насчёт твоего замужества.
ЭСТЕР
Ах, тётя… Вы же сами говорили - какая свадьба в пустыне?
И потом… Вот вы… Вы ведь любили дядю…
ХАНА
Нашла о чём беспокоиться! Ты такая красавица у нас, что не один, а десять молодых людей пойдут за тобой куда угодно. И это будет самая любовь. Надо бы только, чтобы твой дядя… Ты ведь помнишь, как он сказал реб Алтеру из соседней лавки: «Не дано идти через пустыню тому, у кого пустыня в душе!»
ЭСТЕР
Поэтому теперь, чтобы занять немного муки, ему нужно идти на другой конец базара.
ХАНА
Мордехай никогда не умел скрывать свои чувства. Наверное, ещё и поэтому он всегда прогорал в торговле.
Ну, всё! Хватит болтать. Нечего сердить дядю.
Стук в дверь. Появляется Гоцмах.
ГОЦМАХ
К вам можно? Здравствуйте!
ХАНА
Гоцмах? Чем обязаны?
ГОЦМАХ
Здравствуйте, Хана! Здравствуй, Эстер!
Реб Мордехай дома?
ХАНА
Дома, дома, где ж ему ещё быть.
А что привело вас к нам, Гоцмах? С тех пор, как вы стали служить при дворе самого царя Персии…
ГОЦМАХ
Бросьте это, Хана. Мы же свои люди.
ХАНА
Ну, как вам сказать… Я слышала…
ГОЦМАХ
Какая чепуха! То есть, конечно, для продвижения по службе мне пришлось кое-чем поступиться, но это же предрассудки. Я был и останусь для вас своим!
ХАНА
Ну, вам виднее, конечно. Проходите, Гоцмах.
ГОЦМАХ
Я, собственно, к реб Мордехаю. Нельзя ли с ним переговорить, если он не занят?
ХАНА
Эстер, позови дядю. Скажи, пришёл Гоцмах, придворный его величества царя Ахашвероша.
ЭСТЕР
Да, тётя.
Уходит.
ГОЦМАХ
А вы всё ещё в пустыне?
ХАНА
Ну, иногда у нас бывают оазисы.
ГОЦМАХ
Вы удивительная женщина, Хана.
ХАНА
Да, наверное, во дворце вы встречаете совсем других женщин. Поэтому до сих пор не женаты.
ГОЦМАХ
Просто у меня нет времени на ухаживания.
ХАНА
Конечно, надо же еще решить, кого брать в жены - то ли еврейку, то ли персиянку.
ГОЦМАХ
Да что это вы все… как сговорились! При чём здесь персы и евреи?! Я не еврей и не перс. Я государственный служащий!
Входят Мордехай и Эстер.
ГОЦМАХ
Мир вам, реб Мордехай! Надеюсь, вы здоровы?
МОРДЕХАЙ
Гоцмах, зачем это я вам понадобился? Что-нибудь случилось? Я ведь помню вас мальчишкой. Вы работали в лавке у моего тестя, но уже тогда со мной не здоровались.
ГОЦМАХ
Ах, реб Мордехай… Стоит ли вспоминать пустой мальчишеский гонор?
Сейчас я пришёл к вам по очень важному делу. Важному в первую очередь для вас и вашей семьи. Вы ведь уже так долго идёте через вашу пустыню и ничего не знаете.
МОРДЕХАЙ
Ну, почему же… Иногда я бываю на базаре и слышу разные новости. Во всю идёт торговля, люди женятся, молятся, умирают… в общем, всё как всегда.
ГОЦМАХ
Не всё, реб Мордехай, ой, не всё! Очень тревожно сейчас в Персии. Его Величество размышляет, как поступить с евреями.
МОРДЕХАЙ
А что, разве они не платят налоги, как обычно?
ГОЦМАХ
Не в этом дело! Дело в вас, реб Мордехай.
МОРДЕХАЙ
Я не понимаю вас, Гоцмах.
ГОЦМАХ
Послушайте, когда вы только ушли с семьёй в пустыню, все были очень удивлены. Ведь вас всегда почитали за вашу мудрость. И не скрою, кое-кто решил, что из-за свалившихся на вас неудач вы немного тронулись. Ну, сами понимаете, ходить с узлами и корзинками по своему дому и говорить, что идёшь через пустыню… Потом, через некоторое время, нашлись такие, которые решили, что вы просто хитрец. Ещё бы! Как получать с вас долги? Ведь вы… в пустыне. Ну, и это бы ещё ладно. Прошло время, и народ забеспокоился. Времена сейчас тяжёлые, налоги большие, то и дело пахнет… неприятностями, а вам и дела нет - вы идёте себе через пустыню... Слух пошёл по всей Персии, понимаете? Вы наплевали на все законы и правила! А это дурной пример, очень дурной. Скажу больше - кое-кто уже потихоньку считает вас новым Моисеем. Царь очень и очень обеспокоен. И министр Аман…
МОРДЕХАЙ
Гоцмах, но ведь я никому не мешаю. Когда-то я ещё пытался поделиться своими идеями с другими. Но мне только посоветовали усерднее заниматься торговлей. А сейчас я никому ничего не говорю. Каждый волен идти через свою пустыню. Разве я этим нарушаю какой-либо закон? Я даже на базаре бываю редко. Тихо сижу в своём доме и иду, куда мне надо.
ГОЦМАХ
Но зачем? Я понимаю, Моисей увёл евреев из Египта, чтобы освободить их от рабства. Но, реб Мордехай, они же действительно ушли через пустыню в Землю Обетованную. А куда идете вы? Нет, вы всё-таки очень странный человек!
МОРДЕХАЙ
Мне просто очень надо идти, и я иду.
ГОЦМАХ
Ну, это же смешно. Вы всё-таки не сумасшедший. Такой старый, мудрый человек, и…
Это смешно!
МОРДЕХАЙ
Знаете, Гоцмах, мне уже так говорили. Я тогда задумался о том, почему есть бедные и богатые, евреи и персы, турки и греки. Почему все такие разные и все страдают от этого? И тогда я понял - всё дело в названиях. Да-да, только в названиях!
Вот, скажем, евреи. Им неважно живётся в Персии. Но, может быть, если бы евреи звались папуасами или индусами, им жилось бы лучше?
И потом, мы уже так долго евреи, что это начинает всех раздражать. И вот я придумал. Это очень просто. Нужно, чтобы собрались все народы, все, что есть на земле, и чтобы они взяли большой мешок и опустили бы туда шары из кости или серебра. А один шар был бы помечен. И потом все стали бы по очереди тянуть эти шары. И те, кому достанется меченый шар, будут называться евреями. А через год снова соберутся народы, и снова будут тянуть шары. И это, поверьте, будет хорошо. Всё по очереди, всем понемногу - и горестей, и радостей. И, может быть, тогда они станут общими… Ну, вот, и вы смеётесь, Гоцмах.
ГОЦМАХ
Просто мне пришло в голову, что меченый шар всегда будет доставаться евреям.
Ах, реб Мордехай, реб Мордехай… Дожить до седых волос и остаться таким наивным!
МОРДЕХАЙ
Вы считаете меня наивным? Пусть будет так. Допустим, вы правы. Но скажите, почему это плохо? То есть это, конечно, плохо. Для торговли, например. И знаете, я не раз прогорал в торговых делах. Но разве жизнь - это торговля? Вы, Гоцмах, теперь большой человек, и не мне вас учить, но, по-вашему, говорить то, что думаешь - это наивность? А я маленький человек, и я могу себе это позволить. И потом, я представляю себе жизнь такой, какой она должна быть, и я смотрю вперёд. Поэтому я, конечно, спотыкаюсь, но я вижу, куда иду. Понимаете?
ГОЦМАХ
Ну да, вы ведь вдобавок идёте по пустыне. Вы философ, реб Мордехай, но я, к сожалению, не в пустыне, а в Персии. Так вот, Его Величество обеспокоен и удивлён вашим поведением и настроением нашего народа. Мне не удалось доказать Его Величеству, что вы, извините, безвредный сумасшедший. Министр Аман считает, что это провокация и попытка подготовки государственного переворота. Понимаете? Мы поспорили с Аманом, но случилось неожиданное - царь решил сам взглянуть на вас.
МОРДЕХАЙ
Хана, Эстер, как вам это нравится? Боюсь только, что ничего не получится.
ГОЦМАХ
Вы что, не впустите царя?
МОРДЕХАЙ
Да нет, просто я уже очень далеко ушёл по пустыне.
ГОЦМАХ
Реб Мордехай, я вижу, вы меня так и не поняли. Ведь из-за ваших причуд могут пострадать все. Это политическое дело!
МОРДЕХАЙ
Хана, ты помнишь, когда он работал в лавке у твоего отца, я уже тогда говорил, что он далеко пойдёт. И он пошёл. С каких это пор, Гоцмах, вы стали думать обо всех?
ГОЦМАХ
Ну, хорошо, не будем сейчас об этом. Но, реб Мордехай, может быть, вы придумаете что-нибудь другое? Не такое политически опасное? Ведь это же тяжело - в вашем возрасте идти через пустыню. Когда, наконец, вы уже придёте?
МОРДЕХАЙ
Боюсь, никогда. Ведь нам хорошо только пока мы в пути. Такой уж мы народ. И знаете, я ведь не верю в Землю Обетованную.
ГОЦМАХ
Ну, так поплатитесь головой, старый дурак! Вон, сюда уже идут Ахашверош с Аманом и свитой.
МОРДЕХАЙ
Очень интересно поговорить с царём. До сих пор как-то не случалось. Знаете, то я занят, то он не может.
Хана, достань серебряную посуду. Всё-таки царя принимаем.
ХАНА
Если бы ещё я знала, что у нас где лежит!
Входят царь и Аман. Все кланяются.
АХАШВЕРОШ
Как это они живут в таких жилищах? Даже охрану пришлось оставить за дверями. Вот люди! И ещё умудряются путешествовать, не выходя из дома.
Гоцмах, мы сюда пришли?
ГОЦМАХ
Да, Ваше Величество, это и есть тот самый Мордехай.
АХАШВЕРОШ
Так, рассказывай, почему ты куда-то ушёл? И зачем?
МОРДЕХАЙ
Ваше Величество, есть люди, которые всю жизнь переходят с места на место. Они кочуют…
АМАН
Как цыгане, да? Мы их знаем, знаем.
МОРДЕХАЙ
И всё равно они прикованы. К самим себе. Куда бы они ни шли.
А мы идём через нашу пустыню. Это может показаться смешным, но… Дорога, она не даёт расслабиться. Нужно думать только о ней. И вот когда она, эта дорога, вытесняет другие мысли, становится легче. И потом это ведь удивительное состояние - дорога. Ты есть - и вроде бы тебя уже нет.
АХАШВЕРОШ
Это как?
МОРДЕХАЙ
Потому что тебя уже нет там, откуда ты идёшь, и ещё нет там, куда идёшь. А раз тебя нет, значит, ты свободен. И это прибавляет сил, и ты идёшь дальше.
АМАН
Но ты же находишься в своём доме! Как это тебя нет? Вот ты, и я очень просто могу тебя арестовать. А в пустыне обычно прячутся разбойники или враги Персии. Я знаю, ты хочешь уйти из-под власти нашего государя!
МОРДЕХАЙ
Нет, господин. Я ухожу от себя.
АМАН
(На ухо Ахашверошу)
Это такой народ, ваше величество… Я же вам говорил - тут всего можно ожидать.
АХАШВЕРОШ
Не говори глупостей. Ты сидишь дома - и в то же время куда-то идёшь? Но Аллах даровал только черепахе идти вместе со своим домом.
А это твоя жена? Это дочь?
ХАНА
Это наша племянница, Эстер. Дочь его несчастной сестры, сирота.
АХАШВЕРОШ
Сирота? Ну-ка, подойди сюда. Хм… Какая у тебя племянница…
АМАН
Но, ваше величество…
(Шепчет что-то на ухо)
АХАШВЕРОШ
Прекрати. Когда я вижу мой прекрасный народ, на полях, на виноградниках, в копях…
(Подходит совсем близко к Эстер)
Я не разделяю его на персов и не персов. Разве, когда пахарь выходит на поле, он различает отдельные колоски?
(Кокетливо)
Вот только если во ржи появляется василёк…
АМАН
Его надо вырвать с корнем!
АХАШВЕРОШ
Голову тебе надо вырвать с корнем!
ХАНА
Ваше Величество, нам уже пора в нашу пустыню.
АХАШВЕРОШ
Но мне ещё надо решить, сумасшедшие вы или опасные бунтовщики.
АМАН
Это опасные сумасшедшие бунтовщики!
МОРДЕХАЙ
Извините нас, Ваше Величество, но нам действительно пора в дорогу. К утру нам надо быть далеко отсюда.
АХАШВЕРОШ
Хорошо, старик. Я отпущу тебя. Я даже дам тебе денег. Но… Зачем ты водишь с собой такую маленькую племянницу? Ей тяжело в дороге. Оставь её мне, а? Поверь, я устрою её жизнь. Старик, подумай.
МОРДЕХАЙ
Хана, Эстер! Берите вещи, мы уже уходим. Сегодня предстоит очень тяжёлый переход. Ну, тронулись!
Собирают вещи, грузят на себя и медленно уходят со сцены.
АХАШВЕРОШ
Да они, в самом деле, ненормальные! Обидно... Такая красавица! Всё бы для неё сделал. Гоцмах, твой старик действительно тронулся.
АМАН
Это очень опасный старик, Ваше Величество. Мы… мы останемся без подданных!
Затемнение.
Появляются Хана, Мордехай, Эстер. Они только что вошли в очередную комнату, расставляют узлы и корзины.
МОРДЕХАЙ
Удивительные люди! Если они считают меня сумасшедшим, то как я могу быть опасен, сидя в своём доме? В такой путь, конечно, трудно собраться, но я ведь никого не заставляю.
ХАНА
Мордехай, может быть, мы сделаем здесь небольшой оазис? Посмотри, как похудела наша девочка.
МОРДЕХАЙ
Оазис? Да, в пустыне бывают оазисы. И в них, конечно, хорошо приходить. Но ты подумала о том, каково оттуда снова уходить в пустыню?
ЭСТЕР
Что вы, тётя, всё в порядке. Меня просто немного разволновала эта встреча с царём. Я так боялась за вас, дядя.
ХАНА
Кстати, Мордехай, мне кажется, сейчас самое время подумать о женихе для Эстер. Ты ведь знаешь, какие слухи ходят об Ахашвероше. А он… вчера он снова присылал спрашивать об Эстер. Не дай Бог… Может быть несчастье. Твоя покойная сестра тебе этого не простила бы. Ну, что ты думаешь?
МОРДЕХАЙ
Я думаю, что надо поскорей идти дальше, и тогда нас никто не тронет.
ХАНА
Всё-таки мне иногда кажется, что мы ушли не так далеко, чтобы нас всех не могли поубивать!
ЭСТЕР
Тётя, не надо об этом, прошу вас.
ХАНА
Посмотри на неё, Мордехай. Она вся раскраснелась. Нет-нет, я от тебя не отстану, пока ты не решишь что-нибудь с женихом для Эстер.
МОРДЕХАЙ
Пойми, Хана, даже если я сейчас найду ей самого лучшего жениха, ему все равно уже никогда нас не догнать. А что это за жизнь для девочки - жить с мужем на расстоянии?
ХАНА
Нет, я иногда совсем перестаю понимать тебя. А что, мы не можем вернуться за ним?
МОРДЕХАЙ
Взад и вперед можно ходить по базару, но не по жизни.
ХАНА
Тогда лучше бы мы ходили по базару!
ЭСТЕР
Дядя, тетя, не ссорьтесь. Все будет хорошо, вот увидите. Конечно, дядя так долго шел вперед, что уже не может никуда возвращаться. А царь… царь тут же забыл обо всем, ведь у него хватает и других дел, кроме как думать о бедной еврейской девушки.
ХАНА
Много ты знаешь этих персидских царей! Сластолюбец и негодяй! Хорошо, что мы в пустыне, можно хотя бы говорить, что думаешь. Я только удивляюсь, что ты так спокоен, Мордехай.
МОРДЕХАЙ
Конечно, дорога успокаивает. Ведь мы уходим все дальше. Мы тут одни, и это хорошо…
Появляется Гоцмах
ГОЦМАХ
Мир вам!
ХАНА
Господи, опять Гоцмах!
ГОЦМАХ
Вы приноровились идти очень бойко. Думаю, можете поспорить с верблюдом. Я еле вас догнал. И исключительно для того, чтобы сообщить новости из Персии. Реб Мордехай, можно вас на минутку?
Отводит Мордехая в сторону
Слушайте внимательно. Я думаю, что вам с семьей лучше всего сейчас бежать. Его Величество Ахашверош вот-вот подпишет приказ о вашем аресте. Вы меня понимаете? Бежать нужно! Я вам помогу. Ведь что бы ни было, мы с вами свои люди. Только действовать надо очень быстро, прямо сейчас. Что вы на меня так смотрите? Вы меня не поняли? Я говорю, надо бежать, реб Мордехай!
МОРДЕХАЙ
Ну, кто нас тронет в нашей пустыне.
ГОЦМАХ
Вы что, серьезно, реб Мордехай?
МОРДЕХАЙ
Мы и так уже очень далеко ушли.
ГОЦМАХ
Реб Мордехай, вы не сумасшедший, вы… значительно хуже!
МОРДЕХАЙ
Оставайтесь с миром, Гоцмах. Эстер, доченька, подай-ка мне мои бумаги. У меня снова родилась мысль!
ГОЦМАХ
Погодите, реб Мордехай…
ХАНА
Что вы от него хотите, Гоцмах?
ГОЦМАХ
Хана, но вы-то нормальная женщина?
ХАНА
Ну и что? Что вы этим хотите сказать?
ГОЦМАХ
Вы не можете не понимать, что брести по пустыне всю жизнь … это же бред!
ХАНА
А жить в Персии - не бред? Знаете, единственное, что меня волнует, это жених для Эстер. Вернее, то, что с этим сейчас очень трудно в пустыне. А девочка уже невеста. Как вы считаете, Гоцмах?
ГОЦМАХ
Как я считаю? Господи, да если бы что-то зависело от меня! Вы правы, Хана, но почему бы вам не взять с собой и мужа для Эстер?
ХАНА
Мордехай говорит, что никакому жениху нас уже не догнать, мы очень далеко ушли. А жаль, честно говоря, я с удовольствием понянчила бы внуков.
ГОЦМАХ
Но я же вас догнал!
ХАНА
Вы, Гоцмах, догнали нас мальчиком, который работает в лавке моего отца.
ГОЦМАХ
Простите, не понял?
ХАНА
Так говорит Мордехай. А во всем, что не касается торговли, ему можно верить.
МОРДЕХАЙ
Хана, Эстер, берите вещи! К вечеру мы, должно быть, дойдем до оазиса. Как ты просила, Хана.
ГОЦМАХ
Реб Мордехай, еще минутку. Вы упрямец. Я не хотел вам рассказывать всего, но теперь… Реб Мордехай, вот копии двух приказов царя. Я переписал их специально для вас. Это большая тайна. Вот приказ о заключении вас в темницу. Он написан разгневанным царем, но многого не стоит, потому что есть вот этот, второй приказ, написанный позже и подписанный царем и министром Аманом. Реб Мордехай, министр Аман воспользовался гневом царя из-за вашего отказа отдать ему Эстер и добился того, чего давно хотел: уничтожения всех евреев в Персии! И этот приказ вступит в силу завтра! Я уже предупредил, кого мог - и еще постараюсь что-то сделать, но… благодарите вашу мудрость и ваше упрямство, реб Мордехай. В общем, до завтрашнего утра вам нужно спрятаться в более надежное место, чем ваша пустыня! Вы что, опять не понимаете меня?
МОРДЕХАЙ
Это вы не понимаете. Не понимаете и не верите. Потому что не хотите верить. Вы ведь не можете не чувствовать, что есть хорошо и что есть правильно. Но вам это «хорошо» и «правильно» нужно обязательно подержать в руках. Поэтому я иду по пустыне и ничего уже не боюсь, а вы дрожите от страха, хотя вы теперь и не еврей.
ГОЦМАХ
Ну, знаете! Я сделал все, что мог. Остальные евреи спрячутся или убегут, а вы… вы как знаете. Держите это на память. Мир вам, реб Мордехай!
Кладет копии указов на узлы с вещами и уходит.
МОРДЕХАЙ
Гоцмах, Гоцмах… Может быть, я чего-то не понимаю в этой жизни, но нас ведь всегда били. И ни один Гоцмах со всеми его хитростями никого еще не спас. Или я действительно старый дурак? Наивный дурак, который решил, что избежит всех бед и будет счастлив?..
ХАНА
Мордехай, мы уже давно готовы в дорогу. Эстер очень обрадовалась, услышав про оазис. Что с тобой? Что-то случилось?
МОРДЕХАЙ
Мне что-то не по себе, Хана.
ХАНА
Ты заболел, Мордехай?
МОРДЕХАЙ
Знаешь, я подумал, может быть, нам стоит вернуться в Персию? Жениха для Эстер найдем...
ХАНА
Эстер, ты посмотри на него! Затащил нас Бог знает куда и теперь говорит о возвращении. Что мы там будем делать, в Персии? Ты же сам всегда говорил, что взад и вперед можно ходить по базару, а не по жизни!
МОРДЕХАЙ
Хана, но ведь, если вдуматься, мы действительно бродим по своим комнатам.
ХАНА
Ну, знаешь! Если ты так заговорил, то… можешь возвращаться один! А мы уж как-нибудь пойдем дальше!
МОРДЕХАЙ
Так ты думаешь, нам надо идти вперед? Но ведь это… Хана, ведь это только игра, а я - старый дурак.
ХАНА
Да нет, теперь уж это наша жизнь. И нам надо идти вперед. А жениха… ничего, может быть, еще встретим в пустыне хорошего человека. А почему бы и нет? Эстер, бери вещи, идем! До оазиса совсем близко.
МОРДЕХАЙ
Да, но…
ХАНА
Вставай, Мордехай, пошли!
Мордехай встает, Хана берет его за руку, в другой руке у нее корзинка. Эстер тоже наклоняется к вещам, но вдруг замечает указы и разворачивает их.
ХАНА
Эстер, девочка моя, не отставай.
ЭСТЕР
Да, тетя, я сейчас догоню вас.
Что это? Опять дядины бумаги?
Читает
Так вот почему сегодня приходил Гоцмах. Господи, что же делать?! Какая мерзкая рожа у этого Амана… И сам Ахашверош… Как он смотрел на меня… И потом подписал такое. Почему? Из-за меня? Из-за дяди? Мы идем по пустыне, и дорога занимает все мысли, и мы счастливы и свободны, потому что нас уже нет там, откуда мы ушли, и еще нет там, куда мы идем… Мы слишком далеко ушли по пустыне, и нас, конечно, уже не догонят. Бедный дядя! Он вечно прогорал в торговле, но зато он знает, куда идти. И я… я тоже знаю! Когда-то дядя рассказывал мне про мою мать. В шестнадцать лет она убежала с бродячим театром. Какое было горе для родителей! Но сам дядя говорил мне, что это был поступок. Бедный дядя Мордехай! Какая жалкая спина, какие бегающие глазки были у царя… у грозного и могущественного царя Персии. И этот указ… Сейчас только вечер, значит, впереди остается еще ночь. Ночь… Я знаю, что нужно делать! Мы слишком далеко ушли, мой дорогой дядя.
Эстер сворачивает указы и тихо прокрадывается в сторону, противоположную той, куда ушли Мордехай и Хана. Появляется Хана.
ХАНА
Эстер, Эстер! Ты что там, заснула? Я говорю тебе, Мордехай, пора подумать о женихе. Ну где она? Эстер!
Появляется Мордехай.
Мордехай, где она? Может быть, она спряталась за вещами?
МОРДЕХАЙ
Эстер, девочка, сейчас не время шутить.
ХАНА
А не посылал ли ты ее за своими бумагами? Ты вечно их забываешь...
МОРДЕХАЙ
За бумагами? Постой, здесь лежали… Гоцмах оставил…
ХАНА
Что? Объясни мне, что случилось? Куда подевалась Эстер?!
МОРДЕХАЙ
Тише! Я знаю, где она.
ХАНА
Где?
МОРДЕХАЙ
Да-да, конечно… у нее характер, как у матери… бедная моя девочка!
ХАНА
Мордехай, я не понимаю, что происходит!
МОРДЕХАЙ
Мы так долго шли… иначе и быть не могло.
ХАНА
Где Эстер? Объясни мне, Мордехай!
МОРДЕХАЙ
Она еще вернется, Хана. Выше голову, мы идем дальше! Она еще вернется. Хотя мне самому хочется плакать… Но я правильно сделал, что не стал торговать сукном и увел вас в пустыню! А жениха мы ей найдем. Найдем! Это я тебе говорю… Бери вещи, Хана.
Затемнение. На сцене попарно появляются Мордехай и Эстер, Хана и Ахашверош, Гоцмах и Аман.
Каждая пара пересекает сцену с вещами в руках.
ЭСТЕР
Дядя, а нельзя ли сейчас сделать еще один оазис? Очень хочется персиков.
МОРДЕХАЙ
Девочка моя, ты же знаешь, это зависит не от меня.
АХАШВЕРОШ
Я никогда не думал, что так приятно идти по этой пустыне. Ваш Мордехай все-таки большой человек. У него государственная голова.
ХАНА
Мой покойный отец говорил то же самое.
АМАН
Это все она, Гоцмах! Это все она. Никогда не думал, что буду путешествовать в такой компании. И как отсюда править государством?
ГОЦМАХ
Какое государство? Мы уже давно не в Персии. Вы что, этого не заметили? Мы идем дальше.
КОНЕЦ
Ну а что же такое Пуримшпиль? Спектакль на тему Пурима, веселый капустник, который разыгрывается каждый год и рассказывает чудесную историю спасения от гибели целого народа. «Отказники» 70-80-х годов впервые стали писать и ставить пуримшпили на русском языке.
В. Фомберг
ПУРИМШПИЛЬ
Одноактная пьеса
Ленинград, 1989 г.
Действующие лица:
МОРДЕХАЙ
ХАНА, его жена
ЭСТЕР, его племянница
ГОЦМАХ, придворный царя Персии
АХАШВЕРОШ, царь Персии
АМАН, первый министр
На сцене сундуки и корзины, сложенные полукругом. Появляются Эстер и Хана с тюками в руках.
ХАНА
Эстер, ты не помнишь, куда мы дели корзину с пасхальной посудой?
ЭСТЕР
Она здесь, тётя. Я положила её вниз. Ведь до праздника ещё далеко.
ХАНА
Ай, при такой жизни никогда не знаешь, что может понадобиться в следующую минуту!
А где дядины бумаги?
ЭСТЕР
Я их только что видела - они в одной корзине с его книгами. Дядя их туда спрятал.
Сказал, что если сам положит, всегда найдёт то, что ему нужно.
ХАНА
Как будто ты не знаешь своего дядю! Когда в доме всё вверх дном, что тут можно найти?
Да, а что, дядя говорил, у нас в этой комнате?
ЭСТЕР
Опять пустыня.
ХАНА
О боже! Эстер, пока нет дяди, принеси воду. В прошлый раз мы забыли взять, а из пустыни бегать за водой он не разрешает, ты же знаешь. Я тогда чуть не умерла от жажды. Надо попросить Мордехая, чтобы пустыня всегда была в этой комнате - отсюда хоть колодца через окно не видно.
Ну вот, теперь не могу найти постельное бельё. Где оно может быть?
Эстер, ты долго ещё будешь возиться с кувшинами? Ну что за жизнь? Всё время приходится куда-то идти!
Эстер, ты не помнишь, где постельное бельё? Господи, кажется, я оставила его в Египте!
Эстер, посмотри в кладовке, оно там или нет?
ЭСТЕР
Оно здесь, тётя. Я положила его вон в ту корзину.
ХАНА
Всё, больше не могу! Сил нет. Чует моё сердце, это никогда не кончится. Я так и умру где-нибудь посреди пустыни!
ЭСТЕР
А, может быть, всё-таки спросить дядю?..
ХАНА
О чём?
ЭСТЕР
Ну, когда мы придём.
ХАНА
Что ты, девочка… Чтобы знать, когда придём, нужно хотя бы знать, куда идём. И, если честно, я уже привыкла к этой пустыне. Может быть, он и прав, твой дядя Мордехай. Я сейчас только об одном жалею. Ты уже совсем выросла, невеста, пора бы и замуж выдавать… Только какие свадьбы в пустыне?
Знаешь, я помню, как мы поженились с Мордехаем. Мой отец имел большую торговлю. Он торговал курями с Грецией. А Мордехай был просто молодым голодранцем. Покойник-отец тогда поморщился, но спросил: «Какое вы хотели бы иметь дело, красавчик?»
А Мордехай тогда был красавчиком, поверь мне. И отец сначала сделал ему торговлю сукном, потом рыбой, потом… Ты же знаешь своего дядю! Он и тогда был весь занят своими идеями. А кто так делает торговлю? Но он был такой красавчик…
ЭСТЕР
Вы его любили, тётя?
ХАНА
Не знаю. Я только знала, что никого, кроме моего Мордехая, мне не надо. Отец перед самой смертью сказал мне: «Хана, твой красавчик никогда не будет иметь торговлю, а ты - покоя». И он оказался прав!
Ладно, что мы сидим? Всё собрали?
ЭСТЕР
Всё, тётя. А вот и дядя идёт.
Входит Мордехай.
МОРДЕХАЙ
Хана, мои бумаги на месте? Мне надо кое-что записать. В моём возрасте уже трудно держать новые мысли в голове.
Эстер, девочка, у нас всё в порядке?
Утром мы идём дальше, приготовьтесь.
ХАНА
Ты принёс муку?
МОРДЕХАЙ
Принёс, принёс. А сейчас мне надо подумать. Этой ночью мне пришла в голову замечательная мысль. Знаешь, в пустыне очень хорошо думается. Если бы не надо было идти дальше…
Ну ладно, я буду здесь, неподалёку.
Уходит
ЭСТЕР
Пошёл думать в свою комнату.
ХАНА
Конечно, тяжело ему на старости лет без конца идти через пустыню. Завтра опять переход. Совсем не даёт себе отдыха.
ЭСТЕР
Тётя, ну а если… Если эта пустыня никогда не кончится?
Может быть, нам всё-таки лучше было бы поселиться там, в Персии, как все евреи? Ведь живут же они. И мы раньше жили.
ХАНА
А я думаю, что всё-таки надо попробовать поговорить с Мордехаем насчёт твоего замужества.
ЭСТЕР
Ах, тётя… Вы же сами говорили - какая свадьба в пустыне?
И потом… Вот вы… Вы ведь любили дядю…
ХАНА
Нашла о чём беспокоиться! Ты такая красавица у нас, что не один, а десять молодых людей пойдут за тобой куда угодно. И это будет самая любовь. Надо бы только, чтобы твой дядя… Ты ведь помнишь, как он сказал реб Алтеру из соседней лавки: «Не дано идти через пустыню тому, у кого пустыня в душе!»
ЭСТЕР
Поэтому теперь, чтобы занять немного муки, ему нужно идти на другой конец базара.
ХАНА
Мордехай никогда не умел скрывать свои чувства. Наверное, ещё и поэтому он всегда прогорал в торговле.
Ну, всё! Хватит болтать. Нечего сердить дядю.
Стук в дверь. Появляется Гоцмах.
ГОЦМАХ
К вам можно? Здравствуйте!
ХАНА
Гоцмах? Чем обязаны?
ГОЦМАХ
Здравствуйте, Хана! Здравствуй, Эстер!
Реб Мордехай дома?
ХАНА
Дома, дома, где ж ему ещё быть.
А что привело вас к нам, Гоцмах? С тех пор, как вы стали служить при дворе самого царя Персии…
ГОЦМАХ
Бросьте это, Хана. Мы же свои люди.
ХАНА
Ну, как вам сказать… Я слышала…
ГОЦМАХ
Какая чепуха! То есть, конечно, для продвижения по службе мне пришлось кое-чем поступиться, но это же предрассудки. Я был и останусь для вас своим!
ХАНА
Ну, вам виднее, конечно. Проходите, Гоцмах.
ГОЦМАХ
Я, собственно, к реб Мордехаю. Нельзя ли с ним переговорить, если он не занят?
ХАНА
Эстер, позови дядю. Скажи, пришёл Гоцмах, придворный его величества царя Ахашвероша.
ЭСТЕР
Да, тётя.
Уходит.
ГОЦМАХ
А вы всё ещё в пустыне?
ХАНА
Ну, иногда у нас бывают оазисы.
ГОЦМАХ
Вы удивительная женщина, Хана.
ХАНА
Да, наверное, во дворце вы встречаете совсем других женщин. Поэтому до сих пор не женаты.
ГОЦМАХ
Просто у меня нет времени на ухаживания.
ХАНА
Конечно, надо же еще решить, кого брать в жены - то ли еврейку, то ли персиянку.
ГОЦМАХ
Да что это вы все… как сговорились! При чём здесь персы и евреи?! Я не еврей и не перс. Я государственный служащий!
Входят Мордехай и Эстер.
ГОЦМАХ
Мир вам, реб Мордехай! Надеюсь, вы здоровы?
МОРДЕХАЙ
Гоцмах, зачем это я вам понадобился? Что-нибудь случилось? Я ведь помню вас мальчишкой. Вы работали в лавке у моего тестя, но уже тогда со мной не здоровались.
ГОЦМАХ
Ах, реб Мордехай… Стоит ли вспоминать пустой мальчишеский гонор?
Сейчас я пришёл к вам по очень важному делу. Важному в первую очередь для вас и вашей семьи. Вы ведь уже так долго идёте через вашу пустыню и ничего не знаете.
МОРДЕХАЙ
Ну, почему же… Иногда я бываю на базаре и слышу разные новости. Во всю идёт торговля, люди женятся, молятся, умирают… в общем, всё как всегда.
ГОЦМАХ
Не всё, реб Мордехай, ой, не всё! Очень тревожно сейчас в Персии. Его Величество размышляет, как поступить с евреями.
МОРДЕХАЙ
А что, разве они не платят налоги, как обычно?
ГОЦМАХ
Не в этом дело! Дело в вас, реб Мордехай.
МОРДЕХАЙ
Я не понимаю вас, Гоцмах.
ГОЦМАХ
Послушайте, когда вы только ушли с семьёй в пустыню, все были очень удивлены. Ведь вас всегда почитали за вашу мудрость. И не скрою, кое-кто решил, что из-за свалившихся на вас неудач вы немного тронулись. Ну, сами понимаете, ходить с узлами и корзинками по своему дому и говорить, что идёшь через пустыню… Потом, через некоторое время, нашлись такие, которые решили, что вы просто хитрец. Ещё бы! Как получать с вас долги? Ведь вы… в пустыне. Ну, и это бы ещё ладно. Прошло время, и народ забеспокоился. Времена сейчас тяжёлые, налоги большие, то и дело пахнет… неприятностями, а вам и дела нет - вы идёте себе через пустыню... Слух пошёл по всей Персии, понимаете? Вы наплевали на все законы и правила! А это дурной пример, очень дурной. Скажу больше - кое-кто уже потихоньку считает вас новым Моисеем. Царь очень и очень обеспокоен. И министр Аман…
МОРДЕХАЙ
Гоцмах, но ведь я никому не мешаю. Когда-то я ещё пытался поделиться своими идеями с другими. Но мне только посоветовали усерднее заниматься торговлей. А сейчас я никому ничего не говорю. Каждый волен идти через свою пустыню. Разве я этим нарушаю какой-либо закон? Я даже на базаре бываю редко. Тихо сижу в своём доме и иду, куда мне надо.
ГОЦМАХ
Но зачем? Я понимаю, Моисей увёл евреев из Египта, чтобы освободить их от рабства. Но, реб Мордехай, они же действительно ушли через пустыню в Землю Обетованную. А куда идете вы? Нет, вы всё-таки очень странный человек!
МОРДЕХАЙ
Мне просто очень надо идти, и я иду.
ГОЦМАХ
Ну, это же смешно. Вы всё-таки не сумасшедший. Такой старый, мудрый человек, и…
Это смешно!
МОРДЕХАЙ
Знаете, Гоцмах, мне уже так говорили. Я тогда задумался о том, почему есть бедные и богатые, евреи и персы, турки и греки. Почему все такие разные и все страдают от этого? И тогда я понял - всё дело в названиях. Да-да, только в названиях!
Вот, скажем, евреи. Им неважно живётся в Персии. Но, может быть, если бы евреи звались папуасами или индусами, им жилось бы лучше?
И потом, мы уже так долго евреи, что это начинает всех раздражать. И вот я придумал. Это очень просто. Нужно, чтобы собрались все народы, все, что есть на земле, и чтобы они взяли большой мешок и опустили бы туда шары из кости или серебра. А один шар был бы помечен. И потом все стали бы по очереди тянуть эти шары. И те, кому достанется меченый шар, будут называться евреями. А через год снова соберутся народы, и снова будут тянуть шары. И это, поверьте, будет хорошо. Всё по очереди, всем понемногу - и горестей, и радостей. И, может быть, тогда они станут общими… Ну, вот, и вы смеётесь, Гоцмах.
ГОЦМАХ
Просто мне пришло в голову, что меченый шар всегда будет доставаться евреям.
Ах, реб Мордехай, реб Мордехай… Дожить до седых волос и остаться таким наивным!
МОРДЕХАЙ
Вы считаете меня наивным? Пусть будет так. Допустим, вы правы. Но скажите, почему это плохо? То есть это, конечно, плохо. Для торговли, например. И знаете, я не раз прогорал в торговых делах. Но разве жизнь - это торговля? Вы, Гоцмах, теперь большой человек, и не мне вас учить, но, по-вашему, говорить то, что думаешь - это наивность? А я маленький человек, и я могу себе это позволить. И потом, я представляю себе жизнь такой, какой она должна быть, и я смотрю вперёд. Поэтому я, конечно, спотыкаюсь, но я вижу, куда иду. Понимаете?
ГОЦМАХ
Ну да, вы ведь вдобавок идёте по пустыне. Вы философ, реб Мордехай, но я, к сожалению, не в пустыне, а в Персии. Так вот, Его Величество обеспокоен и удивлён вашим поведением и настроением нашего народа. Мне не удалось доказать Его Величеству, что вы, извините, безвредный сумасшедший. Министр Аман считает, что это провокация и попытка подготовки государственного переворота. Понимаете? Мы поспорили с Аманом, но случилось неожиданное - царь решил сам взглянуть на вас.
МОРДЕХАЙ
Хана, Эстер, как вам это нравится? Боюсь только, что ничего не получится.
ГОЦМАХ
Вы что, не впустите царя?
МОРДЕХАЙ
Да нет, просто я уже очень далеко ушёл по пустыне.
ГОЦМАХ
Реб Мордехай, я вижу, вы меня так и не поняли. Ведь из-за ваших причуд могут пострадать все. Это политическое дело!
МОРДЕХАЙ
Хана, ты помнишь, когда он работал в лавке у твоего отца, я уже тогда говорил, что он далеко пойдёт. И он пошёл. С каких это пор, Гоцмах, вы стали думать обо всех?
ГОЦМАХ
Ну, хорошо, не будем сейчас об этом. Но, реб Мордехай, может быть, вы придумаете что-нибудь другое? Не такое политически опасное? Ведь это же тяжело - в вашем возрасте идти через пустыню. Когда, наконец, вы уже придёте?
МОРДЕХАЙ
Боюсь, никогда. Ведь нам хорошо только пока мы в пути. Такой уж мы народ. И знаете, я ведь не верю в Землю Обетованную.
ГОЦМАХ
Ну, так поплатитесь головой, старый дурак! Вон, сюда уже идут Ахашверош с Аманом и свитой.
МОРДЕХАЙ
Очень интересно поговорить с царём. До сих пор как-то не случалось. Знаете, то я занят, то он не может.
Хана, достань серебряную посуду. Всё-таки царя принимаем.
ХАНА
Если бы ещё я знала, что у нас где лежит!
Входят царь и Аман. Все кланяются.
АХАШВЕРОШ
Как это они живут в таких жилищах? Даже охрану пришлось оставить за дверями. Вот люди! И ещё умудряются путешествовать, не выходя из дома.
Гоцмах, мы сюда пришли?
ГОЦМАХ
Да, Ваше Величество, это и есть тот самый Мордехай.
АХАШВЕРОШ
Так, рассказывай, почему ты куда-то ушёл? И зачем?
МОРДЕХАЙ
Ваше Величество, есть люди, которые всю жизнь переходят с места на место. Они кочуют…
АМАН
Как цыгане, да? Мы их знаем, знаем.
МОРДЕХАЙ
И всё равно они прикованы. К самим себе. Куда бы они ни шли.
А мы идём через нашу пустыню. Это может показаться смешным, но… Дорога, она не даёт расслабиться. Нужно думать только о ней. И вот когда она, эта дорога, вытесняет другие мысли, становится легче. И потом это ведь удивительное состояние - дорога. Ты есть - и вроде бы тебя уже нет.
АХАШВЕРОШ
Это как?
МОРДЕХАЙ
Потому что тебя уже нет там, откуда ты идёшь, и ещё нет там, куда идёшь. А раз тебя нет, значит, ты свободен. И это прибавляет сил, и ты идёшь дальше.
АМАН
Но ты же находишься в своём доме! Как это тебя нет? Вот ты, и я очень просто могу тебя арестовать. А в пустыне обычно прячутся разбойники или враги Персии. Я знаю, ты хочешь уйти из-под власти нашего государя!
МОРДЕХАЙ
Нет, господин. Я ухожу от себя.
АМАН
(На ухо Ахашверошу)
Это такой народ, ваше величество… Я же вам говорил - тут всего можно ожидать.
АХАШВЕРОШ
Не говори глупостей. Ты сидишь дома - и в то же время куда-то идёшь? Но Аллах даровал только черепахе идти вместе со своим домом.
А это твоя жена? Это дочь?
ХАНА
Это наша племянница, Эстер. Дочь его несчастной сестры, сирота.
АХАШВЕРОШ
Сирота? Ну-ка, подойди сюда. Хм… Какая у тебя племянница…
АМАН
Но, ваше величество…
(Шепчет что-то на ухо)
АХАШВЕРОШ
Прекрати. Когда я вижу мой прекрасный народ, на полях, на виноградниках, в копях…
(Подходит совсем близко к Эстер)
Я не разделяю его на персов и не персов. Разве, когда пахарь выходит на поле, он различает отдельные колоски?
(Кокетливо)
Вот только если во ржи появляется василёк…
АМАН
Его надо вырвать с корнем!
АХАШВЕРОШ
Голову тебе надо вырвать с корнем!
ХАНА
Ваше Величество, нам уже пора в нашу пустыню.
АХАШВЕРОШ
Но мне ещё надо решить, сумасшедшие вы или опасные бунтовщики.
АМАН
Это опасные сумасшедшие бунтовщики!
МОРДЕХАЙ
Извините нас, Ваше Величество, но нам действительно пора в дорогу. К утру нам надо быть далеко отсюда.
АХАШВЕРОШ
Хорошо, старик. Я отпущу тебя. Я даже дам тебе денег. Но… Зачем ты водишь с собой такую маленькую племянницу? Ей тяжело в дороге. Оставь её мне, а? Поверь, я устрою её жизнь. Старик, подумай.
МОРДЕХАЙ
Хана, Эстер! Берите вещи, мы уже уходим. Сегодня предстоит очень тяжёлый переход. Ну, тронулись!
Собирают вещи, грузят на себя и медленно уходят со сцены.
АХАШВЕРОШ
Да они, в самом деле, ненормальные! Обидно... Такая красавица! Всё бы для неё сделал. Гоцмах, твой старик действительно тронулся.
АМАН
Это очень опасный старик, Ваше Величество. Мы… мы останемся без подданных!
Затемнение.
Появляются Хана, Мордехай, Эстер. Они только что вошли в очередную комнату, расставляют узлы и корзины.
МОРДЕХАЙ
Удивительные люди! Если они считают меня сумасшедшим, то как я могу быть опасен, сидя в своём доме? В такой путь, конечно, трудно собраться, но я ведь никого не заставляю.
ХАНА
Мордехай, может быть, мы сделаем здесь небольшой оазис? Посмотри, как похудела наша девочка.
МОРДЕХАЙ
Оазис? Да, в пустыне бывают оазисы. И в них, конечно, хорошо приходить. Но ты подумала о том, каково оттуда снова уходить в пустыню?
ЭСТЕР
Что вы, тётя, всё в порядке. Меня просто немного разволновала эта встреча с царём. Я так боялась за вас, дядя.
ХАНА
Кстати, Мордехай, мне кажется, сейчас самое время подумать о женихе для Эстер. Ты ведь знаешь, какие слухи ходят об Ахашвероше. А он… вчера он снова присылал спрашивать об Эстер. Не дай Бог… Может быть несчастье. Твоя покойная сестра тебе этого не простила бы. Ну, что ты думаешь?
МОРДЕХАЙ
Я думаю, что надо поскорей идти дальше, и тогда нас никто не тронет.
ХАНА
Всё-таки мне иногда кажется, что мы ушли не так далеко, чтобы нас всех не могли поубивать!
ЭСТЕР
Тётя, не надо об этом, прошу вас.
ХАНА
Посмотри на неё, Мордехай. Она вся раскраснелась. Нет-нет, я от тебя не отстану, пока ты не решишь что-нибудь с женихом для Эстер.
МОРДЕХАЙ
Пойми, Хана, даже если я сейчас найду ей самого лучшего жениха, ему все равно уже никогда нас не догнать. А что это за жизнь для девочки - жить с мужем на расстоянии?
ХАНА
Нет, я иногда совсем перестаю понимать тебя. А что, мы не можем вернуться за ним?
МОРДЕХАЙ
Взад и вперед можно ходить по базару, но не по жизни.
ХАНА
Тогда лучше бы мы ходили по базару!
ЭСТЕР
Дядя, тетя, не ссорьтесь. Все будет хорошо, вот увидите. Конечно, дядя так долго шел вперед, что уже не может никуда возвращаться. А царь… царь тут же забыл обо всем, ведь у него хватает и других дел, кроме как думать о бедной еврейской девушки.
ХАНА
Много ты знаешь этих персидских царей! Сластолюбец и негодяй! Хорошо, что мы в пустыне, можно хотя бы говорить, что думаешь. Я только удивляюсь, что ты так спокоен, Мордехай.
МОРДЕХАЙ
Конечно, дорога успокаивает. Ведь мы уходим все дальше. Мы тут одни, и это хорошо…
Появляется Гоцмах
ГОЦМАХ
Мир вам!
ХАНА
Господи, опять Гоцмах!
ГОЦМАХ
Вы приноровились идти очень бойко. Думаю, можете поспорить с верблюдом. Я еле вас догнал. И исключительно для того, чтобы сообщить новости из Персии. Реб Мордехай, можно вас на минутку?
Отводит Мордехая в сторону
Слушайте внимательно. Я думаю, что вам с семьей лучше всего сейчас бежать. Его Величество Ахашверош вот-вот подпишет приказ о вашем аресте. Вы меня понимаете? Бежать нужно! Я вам помогу. Ведь что бы ни было, мы с вами свои люди. Только действовать надо очень быстро, прямо сейчас. Что вы на меня так смотрите? Вы меня не поняли? Я говорю, надо бежать, реб Мордехай!
МОРДЕХАЙ
Ну, кто нас тронет в нашей пустыне.
ГОЦМАХ
Вы что, серьезно, реб Мордехай?
МОРДЕХАЙ
Мы и так уже очень далеко ушли.
ГОЦМАХ
Реб Мордехай, вы не сумасшедший, вы… значительно хуже!
МОРДЕХАЙ
Оставайтесь с миром, Гоцмах. Эстер, доченька, подай-ка мне мои бумаги. У меня снова родилась мысль!
ГОЦМАХ
Погодите, реб Мордехай…
ХАНА
Что вы от него хотите, Гоцмах?
ГОЦМАХ
Хана, но вы-то нормальная женщина?
ХАНА
Ну и что? Что вы этим хотите сказать?
ГОЦМАХ
Вы не можете не понимать, что брести по пустыне всю жизнь … это же бред!
ХАНА
А жить в Персии - не бред? Знаете, единственное, что меня волнует, это жених для Эстер. Вернее, то, что с этим сейчас очень трудно в пустыне. А девочка уже невеста. Как вы считаете, Гоцмах?
ГОЦМАХ
Как я считаю? Господи, да если бы что-то зависело от меня! Вы правы, Хана, но почему бы вам не взять с собой и мужа для Эстер?
ХАНА
Мордехай говорит, что никакому жениху нас уже не догнать, мы очень далеко ушли. А жаль, честно говоря, я с удовольствием понянчила бы внуков.
ГОЦМАХ
Но я же вас догнал!
ХАНА
Вы, Гоцмах, догнали нас мальчиком, который работает в лавке моего отца.
ГОЦМАХ
Простите, не понял?
ХАНА
Так говорит Мордехай. А во всем, что не касается торговли, ему можно верить.
МОРДЕХАЙ
Хана, Эстер, берите вещи! К вечеру мы, должно быть, дойдем до оазиса. Как ты просила, Хана.
ГОЦМАХ
Реб Мордехай, еще минутку. Вы упрямец. Я не хотел вам рассказывать всего, но теперь… Реб Мордехай, вот копии двух приказов царя. Я переписал их специально для вас. Это большая тайна. Вот приказ о заключении вас в темницу. Он написан разгневанным царем, но многого не стоит, потому что есть вот этот, второй приказ, написанный позже и подписанный царем и министром Аманом. Реб Мордехай, министр Аман воспользовался гневом царя из-за вашего отказа отдать ему Эстер и добился того, чего давно хотел: уничтожения всех евреев в Персии! И этот приказ вступит в силу завтра! Я уже предупредил, кого мог - и еще постараюсь что-то сделать, но… благодарите вашу мудрость и ваше упрямство, реб Мордехай. В общем, до завтрашнего утра вам нужно спрятаться в более надежное место, чем ваша пустыня! Вы что, опять не понимаете меня?
МОРДЕХАЙ
Это вы не понимаете. Не понимаете и не верите. Потому что не хотите верить. Вы ведь не можете не чувствовать, что есть хорошо и что есть правильно. Но вам это «хорошо» и «правильно» нужно обязательно подержать в руках. Поэтому я иду по пустыне и ничего уже не боюсь, а вы дрожите от страха, хотя вы теперь и не еврей.
ГОЦМАХ
Ну, знаете! Я сделал все, что мог. Остальные евреи спрячутся или убегут, а вы… вы как знаете. Держите это на память. Мир вам, реб Мордехай!
Кладет копии указов на узлы с вещами и уходит.
МОРДЕХАЙ
Гоцмах, Гоцмах… Может быть, я чего-то не понимаю в этой жизни, но нас ведь всегда били. И ни один Гоцмах со всеми его хитростями никого еще не спас. Или я действительно старый дурак? Наивный дурак, который решил, что избежит всех бед и будет счастлив?..
ХАНА
Мордехай, мы уже давно готовы в дорогу. Эстер очень обрадовалась, услышав про оазис. Что с тобой? Что-то случилось?
МОРДЕХАЙ
Мне что-то не по себе, Хана.
ХАНА
Ты заболел, Мордехай?
МОРДЕХАЙ
Знаешь, я подумал, может быть, нам стоит вернуться в Персию? Жениха для Эстер найдем...
ХАНА
Эстер, ты посмотри на него! Затащил нас Бог знает куда и теперь говорит о возвращении. Что мы там будем делать, в Персии? Ты же сам всегда говорил, что взад и вперед можно ходить по базару, а не по жизни!
МОРДЕХАЙ
Хана, но ведь, если вдуматься, мы действительно бродим по своим комнатам.
ХАНА
Ну, знаешь! Если ты так заговорил, то… можешь возвращаться один! А мы уж как-нибудь пойдем дальше!
МОРДЕХАЙ
Так ты думаешь, нам надо идти вперед? Но ведь это… Хана, ведь это только игра, а я - старый дурак.
ХАНА
Да нет, теперь уж это наша жизнь. И нам надо идти вперед. А жениха… ничего, может быть, еще встретим в пустыне хорошего человека. А почему бы и нет? Эстер, бери вещи, идем! До оазиса совсем близко.
МОРДЕХАЙ
Да, но…
ХАНА
Вставай, Мордехай, пошли!
Мордехай встает, Хана берет его за руку, в другой руке у нее корзинка. Эстер тоже наклоняется к вещам, но вдруг замечает указы и разворачивает их.
ХАНА
Эстер, девочка моя, не отставай.
ЭСТЕР
Да, тетя, я сейчас догоню вас.
Что это? Опять дядины бумаги?
Читает
Так вот почему сегодня приходил Гоцмах. Господи, что же делать?! Какая мерзкая рожа у этого Амана… И сам Ахашверош… Как он смотрел на меня… И потом подписал такое. Почему? Из-за меня? Из-за дяди? Мы идем по пустыне, и дорога занимает все мысли, и мы счастливы и свободны, потому что нас уже нет там, откуда мы ушли, и еще нет там, куда мы идем… Мы слишком далеко ушли по пустыне, и нас, конечно, уже не догонят. Бедный дядя! Он вечно прогорал в торговле, но зато он знает, куда идти. И я… я тоже знаю! Когда-то дядя рассказывал мне про мою мать. В шестнадцать лет она убежала с бродячим театром. Какое было горе для родителей! Но сам дядя говорил мне, что это был поступок. Бедный дядя Мордехай! Какая жалкая спина, какие бегающие глазки были у царя… у грозного и могущественного царя Персии. И этот указ… Сейчас только вечер, значит, впереди остается еще ночь. Ночь… Я знаю, что нужно делать! Мы слишком далеко ушли, мой дорогой дядя.
Эстер сворачивает указы и тихо прокрадывается в сторону, противоположную той, куда ушли Мордехай и Хана. Появляется Хана.
ХАНА
Эстер, Эстер! Ты что там, заснула? Я говорю тебе, Мордехай, пора подумать о женихе. Ну где она? Эстер!
Появляется Мордехай.
Мордехай, где она? Может быть, она спряталась за вещами?
МОРДЕХАЙ
Эстер, девочка, сейчас не время шутить.
ХАНА
А не посылал ли ты ее за своими бумагами? Ты вечно их забываешь...
МОРДЕХАЙ
За бумагами? Постой, здесь лежали… Гоцмах оставил…
ХАНА
Что? Объясни мне, что случилось? Куда подевалась Эстер?!
МОРДЕХАЙ
Тише! Я знаю, где она.
ХАНА
Где?
МОРДЕХАЙ
Да-да, конечно… у нее характер, как у матери… бедная моя девочка!
ХАНА
Мордехай, я не понимаю, что происходит!
МОРДЕХАЙ
Мы так долго шли… иначе и быть не могло.
ХАНА
Где Эстер? Объясни мне, Мордехай!
МОРДЕХАЙ
Она еще вернется, Хана. Выше голову, мы идем дальше! Она еще вернется. Хотя мне самому хочется плакать… Но я правильно сделал, что не стал торговать сукном и увел вас в пустыню! А жениха мы ей найдем. Найдем! Это я тебе говорю… Бери вещи, Хана.
Затемнение. На сцене попарно появляются Мордехай и Эстер, Хана и Ахашверош, Гоцмах и Аман.
Каждая пара пересекает сцену с вещами в руках.
ЭСТЕР
Дядя, а нельзя ли сейчас сделать еще один оазис? Очень хочется персиков.
МОРДЕХАЙ
Девочка моя, ты же знаешь, это зависит не от меня.
АХАШВЕРОШ
Я никогда не думал, что так приятно идти по этой пустыне. Ваш Мордехай все-таки большой человек. У него государственная голова.
ХАНА
Мой покойный отец говорил то же самое.
АМАН
Это все она, Гоцмах! Это все она. Никогда не думал, что буду путешествовать в такой компании. И как отсюда править государством?
ГОЦМАХ
Какое государство? Мы уже давно не в Персии. Вы что, этого не заметили? Мы идем дальше.
КОНЕЦ