Адвент, 3-я неделя
Именно на этой неделе мне почему-то трудно держать себя в руках. Уже давно не позволяла себе с Егором некоторые вещи, а вот сегодня поди ж ты... даже шлепнула... перед сном... Такое чувство охватило, гнев, эгоистический такой, прямо вот классический, я все для него, а он дразнится... Пришла в себя быстро, с Егором уладили тоже довольно быстро, обсудили недолго, и он заснул. Но обнаружить в себя такое ... мне сложно описать словами, но нехорошее очень, и наслаждение этим нехорошим... неприятно. Но понятно что это есть и это можно только держать под контролем, пока по крайней мере, может позже оно во что-нибудь другое переродится, уж не знаю. Я думала, что его уж нет, честно говоря, ан нет, еще как есть, просто спит.
Столик наш я так и не фотографирую в этом году, хотя на нем много нового в этом году. В Рождество, надеюсь сфотографирую все вместе. А пока просто расскажу.
Я вообще собиралась все не так сделать, а как в прошлом году. Читали мы спокойно себе по вечерам Ослика Марии. Но для Насти вообще сложно было выдержать все главу, я старалась после ее укладывания читать, но мне удобнее детей одновременно спать укладывать. И Егор тоже совсем не так ярко реагировал на текст, слушал, но погружения в атмосферу не было. Ни игр на эту тему, ничего, изредка вспоминал и все. А на рождественском семинаре я услышала, что главы после рождении младенца лучше на Рождество читать и вообще чтение согласовывать с календарем. Я задумывалась и раньше, что о рождении Иисуса мы читаем до Рождества, но в пролом году я не чувствовала здесь никакой неуместности. Так все было так волшебно, мы оба с Егором были там и переживали на себе весь сюжет. В этом году чтение скорее формально.И я с воскресенья уже ослика не читаю, на само Рождество хочу перечитать главы о рождении еще раз.
А теперь о том что же я делаю. В воскресенье на нашем столике появились овцы и последовала небольшая история о том как звезды поведали овцам радостную весть. На следующий день история продолжилась тем что весть узнали пастухи и они играли радостные мелодии на флейтах (их мы на самом деле играли на флейте и металлофоне . Еще через день над пастбищем летал аист и он тоже пел. ( Аиста Егор с папой вырезали по Егоркиному эскизу в мастерской, пока я была на семинаре в воскресенье). Потом появился хлев с быком и пастухи пасли овец около него, а хлев ярко освещали звезды и все чувствовали какое это необыкновенное место. Сегодня истории не было, дети сами играли с овечками и пастухами, овцы убегали, пастухи их искали, а потом все вместе прятались в хлеву от дождя. Что будет завтра подумаю:) Но наше ожидание стало более личным, это точно:))
Вот еще хочу стихами с вами поделиться, они ко мне "пришли" как раз на этой "звериной" неделе.
Уильям Вордсворт
Последний из стада
I
Прошла в скитаньях жизнь моя,
Но очень редко видел я,
Чтобы мужчина, полный сил,
Так безутешно слезы лил,
Как тот, какого повстречал
Я на кругах родной земли:
Он по дороге шел один,
И слезы горькие текли.
Он шел, не утирая слез,
И на плечах ягненка нес.
II
Своею слабостью смущен,
Стыдясь, отворотился он,
Не смея поглядеть в упор,
И рукавом глаза утер.
- Мой друг, - сказал я, - что с тобой?
О чем ты? Что тебя гнетет?
- Заставил плакать, добрый сэр,
Меня ягненок этот вот,
Последний, - с нынешнего дня
Нет больше стада у меня...
III
Я смолоду беспечен был;
Но, образумившись, купил
Овцу - не зная, есть ли прок
В таких делах, но в должный срок
Моя овца, на радость мне,
Хороших принесла ягнят;
Желания мои сбылись -
Женился я и стал богат.
Плодились овцы; что ни год
Со стадом вместе рос доход.
IV
От лета к лету время шло,
И все росло овец число,
И вот их стало пятьдесят,
Отборных маток и ягнят!
Для них был раем горный луг,
Для нас был раем наш очаг...
Один ягненок уцелел -
Его несу я на плечах,
И пусть нам сгинуть суждено
От нищеты - мне все равно.
V
Я шестерых детей кормил,
На это не хватало сил
В неурожайный, горький год -
Я попросил помочь приход.
А мне сказали: "Ты богат -
Богатство на лугу твоем,
А хочешь хлеба - обходись
Своим нетронутым добром.
Приходский хлеб - для бедноты,
Его просить не смеешь ты!"
VI
Овцу я продал, и моя
Досыта стала есть семья,
Окрепли дети - мне ж кусок
И горек был, и шел не впрок.
Настала страшная пора,
Смятение вошло в мой дом:
Овечье стадо - мой оплот,
Моим же созданный трудом, -
Как снег растаяло, и нас
Настиг беды и скорби час.
VII
Еще овца, еще одна
Покинуть пастбище должна!
И каждая из них была
Как капля крови. Кровь текла
Из ран моих - вот так пустел
Мой луг, и сколько там в живых,
Я не считал - я лишь мечтал,
Чтоб не осталось вовсе их,
Чтоб волю дать судьбе слепой,
Чтоб кончить горький этот бой!
VIII
Я замкнут стал, я стал угрюм,
Мутился ум от черных дум,
В грехах подозревал я всех
И сам способен стал на грех.
Печален дом, враждебен мир,
И навсегда ушел покой,
Устало к своему концу
Я шел, охваченный тоской;
Порой хотелось бросить дом
И жить в чащобах, со зверьем.
IX
Таких овец не видел свет,
Цены им не было и нет;
Клянусь, я поровну любил
Детей - и тех, кто их кормил, -
Моих овец... И вот, молясь,
Я думал, что, наверно, Бог
Карал за то, что больше я
Своих детей любить бы мог...
Редело стадо с каждым днем,
Овец все меньше было в нем.
X
Все горше было их считать!
Вот их пятнадцать, десять, пять,
Их три, - уж близко до конца! -
Ягненок, валух и овца...
Из стада в пятьдесят голов
Один остался, да и тот, Оставшийся, из рук моих
В чужие руки перейдет,
Последний, - с нынешнего дня
Нет больше стада у меня...
Столик наш я так и не фотографирую в этом году, хотя на нем много нового в этом году. В Рождество, надеюсь сфотографирую все вместе. А пока просто расскажу.
Я вообще собиралась все не так сделать, а как в прошлом году. Читали мы спокойно себе по вечерам Ослика Марии. Но для Насти вообще сложно было выдержать все главу, я старалась после ее укладывания читать, но мне удобнее детей одновременно спать укладывать. И Егор тоже совсем не так ярко реагировал на текст, слушал, но погружения в атмосферу не было. Ни игр на эту тему, ничего, изредка вспоминал и все. А на рождественском семинаре я услышала, что главы после рождении младенца лучше на Рождество читать и вообще чтение согласовывать с календарем. Я задумывалась и раньше, что о рождении Иисуса мы читаем до Рождества, но в пролом году я не чувствовала здесь никакой неуместности. Так все было так волшебно, мы оба с Егором были там и переживали на себе весь сюжет. В этом году чтение скорее формально.И я с воскресенья уже ослика не читаю, на само Рождество хочу перечитать главы о рождении еще раз.
А теперь о том что же я делаю. В воскресенье на нашем столике появились овцы и последовала небольшая история о том как звезды поведали овцам радостную весть. На следующий день история продолжилась тем что весть узнали пастухи и они играли радостные мелодии на флейтах (их мы на самом деле играли на флейте и металлофоне . Еще через день над пастбищем летал аист и он тоже пел. ( Аиста Егор с папой вырезали по Егоркиному эскизу в мастерской, пока я была на семинаре в воскресенье). Потом появился хлев с быком и пастухи пасли овец около него, а хлев ярко освещали звезды и все чувствовали какое это необыкновенное место. Сегодня истории не было, дети сами играли с овечками и пастухами, овцы убегали, пастухи их искали, а потом все вместе прятались в хлеву от дождя. Что будет завтра подумаю:) Но наше ожидание стало более личным, это точно:))
Вот еще хочу стихами с вами поделиться, они ко мне "пришли" как раз на этой "звериной" неделе.
Уильям Вордсворт
Последний из стада
I
Прошла в скитаньях жизнь моя,
Но очень редко видел я,
Чтобы мужчина, полный сил,
Так безутешно слезы лил,
Как тот, какого повстречал
Я на кругах родной земли:
Он по дороге шел один,
И слезы горькие текли.
Он шел, не утирая слез,
И на плечах ягненка нес.
II
Своею слабостью смущен,
Стыдясь, отворотился он,
Не смея поглядеть в упор,
И рукавом глаза утер.
- Мой друг, - сказал я, - что с тобой?
О чем ты? Что тебя гнетет?
- Заставил плакать, добрый сэр,
Меня ягненок этот вот,
Последний, - с нынешнего дня
Нет больше стада у меня...
III
Я смолоду беспечен был;
Но, образумившись, купил
Овцу - не зная, есть ли прок
В таких делах, но в должный срок
Моя овца, на радость мне,
Хороших принесла ягнят;
Желания мои сбылись -
Женился я и стал богат.
Плодились овцы; что ни год
Со стадом вместе рос доход.
IV
От лета к лету время шло,
И все росло овец число,
И вот их стало пятьдесят,
Отборных маток и ягнят!
Для них был раем горный луг,
Для нас был раем наш очаг...
Один ягненок уцелел -
Его несу я на плечах,
И пусть нам сгинуть суждено
От нищеты - мне все равно.
V
Я шестерых детей кормил,
На это не хватало сил
В неурожайный, горький год -
Я попросил помочь приход.
А мне сказали: "Ты богат -
Богатство на лугу твоем,
А хочешь хлеба - обходись
Своим нетронутым добром.
Приходский хлеб - для бедноты,
Его просить не смеешь ты!"
VI
Овцу я продал, и моя
Досыта стала есть семья,
Окрепли дети - мне ж кусок
И горек был, и шел не впрок.
Настала страшная пора,
Смятение вошло в мой дом:
Овечье стадо - мой оплот,
Моим же созданный трудом, -
Как снег растаяло, и нас
Настиг беды и скорби час.
VII
Еще овца, еще одна
Покинуть пастбище должна!
И каждая из них была
Как капля крови. Кровь текла
Из ран моих - вот так пустел
Мой луг, и сколько там в живых,
Я не считал - я лишь мечтал,
Чтоб не осталось вовсе их,
Чтоб волю дать судьбе слепой,
Чтоб кончить горький этот бой!
VIII
Я замкнут стал, я стал угрюм,
Мутился ум от черных дум,
В грехах подозревал я всех
И сам способен стал на грех.
Печален дом, враждебен мир,
И навсегда ушел покой,
Устало к своему концу
Я шел, охваченный тоской;
Порой хотелось бросить дом
И жить в чащобах, со зверьем.
IX
Таких овец не видел свет,
Цены им не было и нет;
Клянусь, я поровну любил
Детей - и тех, кто их кормил, -
Моих овец... И вот, молясь,
Я думал, что, наверно, Бог
Карал за то, что больше я
Своих детей любить бы мог...
Редело стадо с каждым днем,
Овец все меньше было в нем.
X
Все горше было их считать!
Вот их пятнадцать, десять, пять,
Их три, - уж близко до конца! -
Ягненок, валух и овца...
Из стада в пятьдесят голов
Один остался, да и тот, Оставшийся, из рук моих
В чужие руки перейдет,
Последний, - с нынешнего дня
Нет больше стада у меня...