"Заповедник сказок", проект 122 "День детских игр", моя сказка "Кис-мяу"
КИС-МЯУ
Катька говорит, что я вечно всё усложняю. Может и так. А Колян с Жориком дразнят олигархом. Вот здесь - нет, увольте! Какой я олигарх? «Скоро, - говорят, - купишь остров в Тихом океане, женишься наконец на модели и в личном самолёте будешь привозить нас на свою виллу». Хотелось бы. Увы, пока хватило только на небольшой островок на Волге. Островок, правду сказать, неплохой, уютный. Ну, допустим, самолёта нет, есть вертолёт. Маленький, но на ходу. И катер есть. А жены нет. Как-то не срослось. Но так-то я нормальный, чё - не бандит, не вор. Просто повезло. После института пошёл по компьютерной части - это к тому, что я «усложняю». Придумал одну ловкую программку для бухгалтеров. Отмазался от очень плохих ребят с помощью ребят чуть получше, смог сохранить бизнес. Потом этот бизнес заинтересовал одного состоятельного человека, и мы вместе его преумножили. Заработали, да. Островок этот присмотрел. На нём построил домик. Точнее, три домика: для себя, для гостей и для прислуги. И ещё там по мелочи - конюшня небольшая, бассейн, биллиардная… Только и всего. А они - «олигарх»! По нынешним временам, средний класс. Только их разве убедишь? Так и трындят: «Славик у нас ба’атый!»
Нет, разумеется, смотря с кем сравнивать. Если с ними же, тогда, конечно, не сказать, что я нищий. Допустим, Ирка - экономист. Какие у экономистов зарплаты? Серёга на своей кафедре студиозусов муштрует. Колян - чего-то там по мебельной части, Оксанка - туроператор. Жорик, пожалуй, покруче других поднялся - у него четыре автомойки. Катюха сейчас вообще не работает, сидит с третьим дитём. А Петька - со школы со своим фотоаппаратом так и не расстаётся, институт закончил, сразу забыл, чему там учили, и фотографирует свадьбы. Ну, тоже деньги. В общем, в самом деле, выходит, что я самый успешный. Только это полная ерунда, потому что начинали мы все в одном дворе, где никогда деньгами ничего не мерили. В Измайлове по одним кустам-гаражам-стройкам бегали. Учились в трёх разных школах, а после уроков собирались все вместе у хоккейной коробки и жили одной большой компанией.
Знали друг про друга всё. Вообще всё. Где дыра в заборе у Коляна на даче. Почему умерла Иркина кошка. Откуда у Серёги шрам под правой коленкой. Где Петюня взял деньги на свой первый фотик. Как Катька однажды упала между путями и оттого стала панически бояться гудка электричек. Какой код у моего велосипедного замка. Знали даже, что у Жорика дядя был в тюрьме за то, что на молоковозе сбил женщину - не на смерть, слава богу, но покалечил и своё отсидел. Знали даже, что Оксанка втрескалась сначала в актёра Ди Каприо, а потом в нашего физрука Анатолия Андреевича; пришла к нему один раз в кабинет после уроков в восьмом классе накрашенная и с причёской, а он её выгнал и отцу её позвонил.
Мы всё знали и всё понимали друг про друга. Ну, почти всё. Бывало, ссорились, но потом всегда мирились. У нас было много личного, но гораздо больше было общего - общие игры, общие события, общие авантюры, переживания и воспоминания. Мы очень крепко дружили.
А потом всё кончилось. Закончили школу и разбежались. Хотя закончили не все сразу - Катька помладше, она ещё два класса доучивалась. Но и она вместе с сестрой быстро потерялась из вида.
Прошло лет пятнадцать. И вдруг Оксанка - она у нас всегда была самая заводная - всех отыскала в «Одноклассниках». Вернее, сначала я отыскал Оксанку, а потом она - всех остальных. Оксанка решительная и, в отличие от меня, не усложняет. Она сразу с места в карьер: «Двадцать первого октября в семь жду всех в «Зачётном месте»!» Это ресторан такой. И мы такие - взяли и собрались. Точнее, некоторым и собираться не надо было. Прикиньте, Катюха, оказывается, вышла замуж за Жорика! То есть они там втроём все эти годы благополучно общались - Оксанка, Катька и Жорик. А нас мало, что не позвали на свадьбу, вообще забыли про нас! Обидно, конечно. С другой стороны, чего обижаться-то? Взрослые люди, у каждого своя жизнь.
Короче, мы опять встретились. Посидели, поговорили. Такие все стали солидные. Колян - пузатый, Серёга - в очках, Ирка - раздалась, Катька - наоборот, похудела. Были, правду сказать, очень друг другу рады. Жорик приволок гитару, мы чего-то там под настроение спели.
И понеслось. Стали встречаться чуть не каждый месяц. Сперва - на нейтральной территории: в кафе, в ресторанчиках. А потом я позвал их к себе на остров. Для их детворы специально заказал даже детскую площадку - хорошую, с горкой, с каруселями и всякими лазалками. Самому-то не нужна, а для семейных пусть будет. Разных аниматоров нанимал. В конюшню двух пони купил. А для взрослых - своя программа. Как соберёмся, девчонки идут на берег, в беседку, сплетничать. Там тенёк, красота. Сауна им - пожалуйста! Тренажёрный зальчик, спа - за-ради бога! А нам, мужикам - рыбалка, шашлычок, бильярд. В теннис тоже можно поиграть. Я сам не большой любитель, но корт есть - Серёга с Петькой чего-то там пыхтят, бегают с ракетками. Квадроциклы в гараже, опять же. А вечером все вместе смотрим кино. Детям - мультики, нам - что-нибудь фестивальное, для ума и души. Или, наоборот, какую-нибудь комедию - чисто посмеяться. Два кинозала - места всем хватает.
В общем, ребятам хорошо, и мне с ними нескучно. Всё равно не завёл новых друзей, одни партнёры. А тут вдруг стукнуло тридцать пять. Мне исполнилось первому, потому что я январский. А я думаю: нам же всем, считай, по тридцать пять. Кроме Катюхи. Сколько ещё ждать-то? Когда-нибудь всё равно прорвётся…
Решили вместе отметить, чтобы все дни рождения объединить. Торжества наметили через полгода, чтобы уж подготовиться как следует. И чтобы ни у кого не было никаких отмазок. Назначили на август, на двадцать второе. Я им всем сказал, чтобы приезжали строго без семей. Хотя - как тут без семей? Жорик - Катькин муж, Оксанка - Катькина сестра, Ирка у Коляна младшую крестила, тоже, считай, родственники, кумовья. Породнились. Но формально всё равно все поняли, что собираются только наши - наша дворовая команда. И ещё я придумал, чтобы каждый заявил какую-нибудь детскую игру. Из тех, в какие мы играли тогда, давно, в Измайлове. И до августа чтобы никому её не озвучивали, только мне.
Двадцать второе августа было вчера.
Я послал за ребятами катер и вертолёт с таким расчётом, чтобы все прибыли одновременно. И сразу погнал всех в банкетный зал. Потому что сразу началась игра.
КОЛЬКИНА ИГРА
Первая игра была Колькина. Он заказал «съедобное-несъедобное». Кто бы сомневался! Он всегда был не дурак пожевать. Заказали - получите! На столах ждали съедобные пассатижи и несъедобные лобстеры-муляжи, съедобные смартфоны с васаби, фаршированные сёмгой и несъедобные салаты с пластмассовыми пуговицами, вкусные вафельные стоптанные тапочки с заварным кремом и пенопластовые эклеры, глазированные гуталином. При этом была и просто еда - съедобная, вкусная. Кому как повезёт.
Мастера из знакомой кондитерской фирмы превзошли себя: разборный торт в форме нашей голубятни был скопирован с черно-белой фотографии в масштабе один к десяти. Понятное дело, торт был съедобным только наполовину. А на другую половину… Нет, мышьяка в тесто я подмешивать не стал, но перцу чили, соли, соды, зубной пасты, рыбьего жира и прочих радостей друзья приняли по полной. А внутрь торта креативные кондитеры запихнули восемь живых голубей. Которые, в целом, сработали неплохо: вовремя вылетели, покружились над нами, но, как и следовало ожидать, распереживавшись, испортили Ирке платье. Короче, всем понравилось, всё обошлось, если не считать платья и Петькиного импланта, сломанного об пуговицу. Но это ладно, имплант я ему оплачу.
ОКСАНКИНА ИГРА
Раз-два-три, играем дальше. Оксана заказала хорошую игру - «море волнуется». Это было круто! Она сама первая стала вóдой и скомандовала: «…море волнуется - три, фигура птицы на месте замри!» Все старательно захлопали крыльями, защёлкали клювами, распушили хвосты, но ни у кого не получилось, кроме Катьки. Потому что с её ростом и фигурой она - птица: ногу в колене согнула, руки за спину спрятала и голову запрокинула, и все сразу поняли, что это журавль. Правда, очень похоже. И очень красиво. Так что Оксана совершенно справедливо выбрала сестру победительницей. Мы даже захлопали. Я тут же велел Катюхе замереть в её изящной журавлиной позе, кивнул своим специалистам, те быстренько подкатили аппаратуру, отсканировали и моментально на 3D-принтере во весь рост Катьку распечатали. Пока мы вторую фигуру изображали, Катькина скульптура уже стояла во всей красе посреди зала. Техника!
Потом сканировали «лучшего зайчика» Жорика. Дальше - «лучшего супергероя» Ирку, «лучшего баобаба» Коляна и остальных - всех по очереди. В итоге получился собственный музей фигур, не хуже Тюссо. Прикольно.
ЖОРКИНА ИГРА
Играем. Жорик вспомнил классную игру - «ножички». Мужики оценили. Девчонки сперва возмутились, что их в игру не пускают, но потом согласились, что пусть всё будет, как в детстве - они стоят в сторонке и шушукаются, а мы за качелями у лавочки рубимся. Давно я не играл в ножички! Долго думал, как бы подладить юбилейную игру под нас нынешних. Придумал интерактив. Играли на земле, за домом. Очертили круг, разделили его на пятерых, взяли финские перочинные ножички и приготовились кромсать территорию друг друга.
Настроились всерьёз. Но не тут-то было! Мои айтишники подвесили несколько камер таким манером, что всё наше мочилово сразу транслировалось на огромный экран. Только на экране вместо нас рубились монстры. На нас, правда, похожие, но с перепонками, чешуёй, огромными челюстями и выпученными глазами - дико смешные! Вместо ножичков у них в лапах - жуткого вида тесаки, а вместо круга на земле они разделывали в прямом эфире драконью тушу. Всё это сопровождалось чвяканьем, бульканьем, хрумканьем и хрустом костей. Каждый наш жест, вся мимика, каждый бросок утрировался, гипертрофировался на экране так, что играть было просто невозможно: девчонки корчились от смеха, вытирали слёзы, да и мы то и дело останавливались, пялились на экран и ржали, как кони. В итоге, победил Петюня - его ломоть круга оказался самым большим. Петька вскарабкался на фанерный пьедестал с цифрой «1», а его аватар на экране вслед за ним взгромоздился на жерло вулкана и там, при всеобщем ликовании, лопнул от гордости, забрызгав всё вокруг своими ошмётками.
ПЕТЬКИНА И СЕРЁГИНА ИГРА
Веселье продолжалось. Отдышавшись от хохота и подкрепившись, мы двинули к Волге - играть в «морской бой», как заказал Петюня. А Серёга к нему присоединился. Они, мошенники, всё-таки скорешились, проболтались друг другу раньше времени.
Сперва провели жеребьёвку и поделились на две команды: синих и зелёных. Оделись в тельняшки и нахлобучили бескозырки. Капитанам, Петьке и Серёге, выдали синий и зелёный кители и фуражки с адмиральскими крабами и спрятали их за ширму, снабдив фломастерами и тетрадками в клеточку. Матросы заняли места на берегу. Каждый получил синий или зелёный пульт, с которого управлялись свой дрон и свой кораблик. Капитаны за ширмой бунтовали: им, мол, не видно, что там, на воде, происходит, но потом смирились с тем, что они в секретном командном бункере и это стратегически важнее, чем биться на поле боя. По команде начался бой.
Капитаны орали: «Б-6!» - «Ранил!» - «Б-7!» - «Мимо! Теперь я: Е-3!» - «Убил!..» Когда кого-нибудь «ранили» или «убивали», команда удачливого адмирала хватала пульты, запускала дронов и азартно бомбила с их помощью радиоуправляемый флот противника, у которого всё же оставался шанс - с таких же пультов можно было управлять корабликами, увёртываясь от воздушных атак. Бой продолжался до полного потопления зелёного флота. Синие получили благодарность от командования и приняли участие в церемонии поднятия своего флага. Зелёные в обиде не остались - каждого наградили клешами и палубной шваброй. А крейсеры, линкольны, ледоколы, катера и фрегат я велел сотрудникам из воды достать: красивые кораблики - починю, останутся на память.
ИРКИНА ИГРА
На берегу поднялся ветер, пришлось спрятаться в лес. И очень вовремя. Тут как раз Ирка своей игры дождалась: она заказала, ни много ни мало, «салки-ножки-на-весу». Одно дело бегать по двору или по стройке, когда тебе десять-двенадцать, и совсем другое - когда у тебя на носу сороковник. Но не в сказку попали, я предупреждал! Вернее, как раз в сказку.
В лесу мои техники развесили между соснами лианы, лестницы, канаты и устроили что-то вроде панда-парка. По-нашему скажем, не «панда», а «маугли-парк». Мы когда-то этот мультик обожали. Оксана, как я и думал, тут же заявила, что никуда не полезет. «У меня, - говорит, - давление! И я высоты боюсь, и не уговаривайте!» А мы и не стали уговаривать. Просто схватили её в охапку и потащили вверх. А по дороге сто раз ей в уши объяснили, что там - стопроцентная страховка, что у всех шлемы, защита на локтях и коленках, внизу натянута сетка, маты постелены, что всё вообще безопасно, сто тысяч раз перепроверено. В конце концов, можно просто на площадке встать и смотреть. Последнее её вполне устроило. С площадки на верхушке сосны, куда и я-то с опаской забирался, она на нас всю игру смотрела. Вцепилась в перила, визжала, хлопала. А мы носились по мосткам, как бандерлоги, перелезали с уровня на уровень, то выше, то ниже. Мостки шатались, канаты дёргались и пружинили, мы протискивались мимо друг друга, сталкивались лбами, путались в страховке, на голову нам падали шишки… От впечатлений голова кругом, но было весело! Мы были детьми.
КАТЬКИНА ИГРА
Фу, наигрались. Спустились, отдышались. Кофейку попили с миндальными пирожными. К тому времени уже начало смеркаться, поэтому с Катюхиной игрой нужно было поторапливаться. Девочка, что с неё взять - «секретики» она захотела. Мне ещё пришлось уточнять, как в эти секретики играют. Девчачья забава. Ну, ладно, нам - «ножички», им - «секретики».
Две бутылки шампанского аккуратно в полотенце завернули, молотком тюкнули. Сначала Ирка и Оксана с Катькой выбрали себе по осколку, а потом мы с парнями переглянулись и тоже взяли по стёклышку. «Золотца» набрали из конфет, а камушки пошли искать на берег Волги - там красивые попадаются. Потом вытащили бумажки с именами - каждый делал «секретик» кому-то другому, так интереснее. Взяли по фонарику, карту острова - и разошлись. Как кто присмотрит подходящее место, там роет ямку, в ямку - золотце, на золотце - камушек, поверх камушка - стекляшку. Всё это песком засыпать и сделать окошко. И на карте крестиком пометить место. Детский сад, штаны на лямках.
Уже практически в темноте собрались у дома. Обменялись картами. И снова разошлись. Минут через сорок в гостиной встретились. Ошалелые. Петька где-то шапку посеял, Серёга ноги промочил, Оксанка чуть не заблудилась. Но довольные! Потому как у каждого в руке камушек. Только это уже не был камушек с берега Волги, а настоящий самоцвет. Под бутылочным стеклом на конфетном золотце кого-то ждал изумруд, кого-то - сапфир, рубин, турмалин, александрит, алмаз. Конечно, влетело это мне в копеечку, но я был дико доволен, наблюдая реакцию друзей. И девчонок - особенно. Камушки, стёклышки, фольга. Пиратские сокровища… колечки… и короны принцесс… Хорошая тема.
МОЯ ИГРА
Всё. Ночь. В гостиной затопили камин, расселись. Благодать! И тут они ко мне подступили: «Мы, - говорят, - свои игры отыграли, а твоя где, олигарх?» - «Да какой я олигарх, в самом деле!» - «Это, - говорят, - не ответ». - А я засмущался сильно, потом думаю: а чего, давайте уж. И объявил: «Кис-мяу!»
Они, оказывается, эту игру с тех пор и не вспоминали. С тех пор, когда мы там, в Измайлове, за гаражами, в неё играли в последний раз. В девятом классе. И когда…
Ну, ладно, короче. Никто, конечно, правил не помнил. Но я распечатал. Названия цветов распечатал. Потому что я-то как раз всё помнил. Бордовый - настоящий поцелуй. Жёлтый - в щёчку. Красный - чуть-чуть в губы. Оранжевый - щекотка. Голубой - пожать руку. Розовый - поцелуй в шею. Синий - поцеловать руку. Фиолетовый - поцеловать в живот. Зелёный - укусить за ухо. Чёрный - остаться вместе в тёмной комнате. Белый - медленный танец.
В общем, начали. И я водил. Потому что кто придумал, тот и вóда. В пару со мной встал Серёга.
«Кис?» - «Брысь!» - «Кис?» - «Брысь!» - «Кис?» - «Мяу!» - «Какой цвет?»
Ну, я и ляпнул сразу: «Бордовый». Потому что надеялся…
Нет. Петька попался. Понятно, целоваться не стали. Так, дурака поваляли, покривлялись, продолжили игру. Теперь Петька стоял спиной, а я тыкал во всех пальцем. Он «мявкнул» на Жорика и назвал «розовый». Шоу маст гоу он.
Когда дошла очередь до Катюхи, все уже подустали, и игра немного сбавила темп. Для других. Не для меня.
На Катьку показал Жорик, муж её. Шутки ради. А Ирка стояла спиной, водила. Хихикнула, назвала «безопасный» оранжевый цвет. Катька щекотки не боится, но так, для порядку, попищала немножко, пока её подруга щекотала. Сама заняла место вóды. Ирка указывала во всех по очереди: «Кис?.. Кис?..», но Катюха долго выбирала. И вдруг в очередной раз - «Кис?» - «Мяу!» Я!
- Какой цвет?
Молчит.
- Какой цвет, Кать? Давай уже, ну!
«Давай уже, Катя! Давай!..»
- Ммм… Синий!
Синий. И у меня внутри стало пусто. Везде. В голове, в груди. Потому что всё. Ничего у меня опять не вышло. Потому что она права - я вечно всё усложняю. Вот Жорик не усложняет. Он загоготал, пнул меня под зад, я ткнулся носом в ковёр и оказался перед Катькой на коленях - все заржали. А она жеманно протянула мне руку с оттянутым мизинцем, я вроде как улыбнулся, даже подмигнул друзьям, мизинец поцеловал. И всё.
Когда я узнал, что они поженились, сначала запил. Потом решил: нет, я придумаю! Я не буду усложнять, должна быть какая-нибудь лёгкая программка. Узнал про этот остров. Начал копить деньги. Скопил. А у них уже к тому времени два пацана родились. А я как будто и не знал. Я готовился. Когда уже купил остров, написал Оксанке. Дальше всё пошло, как я думал. Стали встречаться, сюда приезжать… А потом я затеял этот «юбилей» с играми.
На банкетном столе цветами было выложено «К. Т.» - Катя Трофимова. Правда, эти буквы на столе можно было увидеть только сверху. Но я почему-то думал, что она заметит. Не заметила.
В «море волнуется раз» она загадала, чтобы мы изобразили «фигуру литературного героя». Я изобразил Атоса. Мушкетёра, её любимого литературного героя - тогда, когда она была в седьмом классе, а мы в девятом. «Есть в графском парке чёрный пруд…» Я стоял, широко расставив ноги, печально смотрел вдаль, представлял, что у меня на боку шпага, на голове шляпа, и держал два пальца на кулаке. Она опять не поняла: «Каменный гость, что ли?..» Засмеялась и выбрала Коляна. Он Раскольникова с топором изобразил.
В «ножичках» я, похоже, совсем перемудрил. На экране, где вместо нас резвились монстры, в углу на заднем плане стоял волшебный зáмок - замок принцессы. Которую захватил дракон, которого мы, добрые монстры, разумеется, победили. И принцессу таким образом спасли. Замок был как бы далеко, фоновая декорация, но при желании возле него можно было разглядеть рыцаря на белом коне, а в окне - саму принцессу. С лицом Катьки.
А у рыцаря были очки. Как у меня. Ну, не очень-то это было заметно, потому что мелковато, но я почему-то думал, что она обратит внимание.
«Морской бой». Здесь совсем всё было на поверхности: у всех - крейсеры и ледоколы, а у Катьки - двухпалубный фрегат с алыми парусами. Так нет! Она даже тут бровью не повела. Только всё жаловалась, что её кораблик «зелёные» затопили с третьего залпа. А я цвет парусов неделю выбирал.
Когда в маугли-парке носились в салки, я всё грешным делом мечтал, что она сейчас оступится, сорвётся, повиснет на руке, тут-то я её и спасу. Но сам же страховку проверял, с чего ей было срываться? Оксанка оступилась один раз, её ребята тут же похватили. Да если бы и не подхватили, ничего бы с ней не случилось. А больше никаких ЧП и не было.
А с «секретиками» я долго подстраивал. Когда команда техников меняла в закладках камни на самоцветы, ей положили рубин. Между прочим, редкий вид: чистый, прозрачный, цвета крови. Дороже бриллианта. Называется «Сердце звезды». «Сердце звезды», ёлы-палы! Что бы вот ей подойти ко мне с этим самородком и спросить: «Слав, а как этот прекрасный камень называется?» А я бы такой, небрежно: «Этот рубин, Кать, называется “Сердце звезды”»… И так, из-под очков на неё бы посмотрел. Коротко. Только она свой самородок отдала Жорику, а тот его в платок носовой завернул и быстренько спрятал в барсетку. Вместе со своим аквамарином. И оба тут же стали Петькин изумруд рассматривать. Зелёный такой, красивый тоже.
«Кис-мяу». Да я наперёд знал, что и теперь ничего не выйдет. Чувствовал. Хотя всё вроде сложилось, совпало, и Ирка показала на меня… Господи, столько лет я себе это представлял! Сколько лет видел, как это будет - во всех деталях, где, во что я буду одет, во что она, как она посмотрит, как я подойду… Я же помнил по кадрам, по секундам, как мы тогда играли, за гаражами. Тогда Ирка тоже показала на меня, и Катька сказала «мяу!» А потом назвала цвет - «бордовый». Правда, ни она, ни я ещё не умели целоваться - так, чмокнулись губами… Она в седьмом классе, я в девятом. Потом я ночами не спал. Поставил себе на велосипедный замок код 1220. Ну, вы поняли: в алфавите «К» - двенадцатая буква, «Т» - двадцатая. Получается «КТ», «Катя Трофимова». Всем ребятам этот код рассказал. Чтобы тоже знали, что Катька теперь моя. И Жорке рассказал. И всё ждал, когда они догадаются.
Катька говорит, что я вечно всё усложняю. Может и так. А Колян с Жориком дразнят олигархом. Вот здесь - нет, увольте! Какой я олигарх? «Скоро, - говорят, - купишь остров в Тихом океане, женишься наконец на модели и в личном самолёте будешь привозить нас на свою виллу». Хотелось бы. Увы, пока хватило только на небольшой островок на Волге. Островок, правду сказать, неплохой, уютный. Ну, допустим, самолёта нет, есть вертолёт. Маленький, но на ходу. И катер есть. А жены нет. Как-то не срослось. Но так-то я нормальный, чё - не бандит, не вор. Просто повезло. После института пошёл по компьютерной части - это к тому, что я «усложняю». Придумал одну ловкую программку для бухгалтеров. Отмазался от очень плохих ребят с помощью ребят чуть получше, смог сохранить бизнес. Потом этот бизнес заинтересовал одного состоятельного человека, и мы вместе его преумножили. Заработали, да. Островок этот присмотрел. На нём построил домик. Точнее, три домика: для себя, для гостей и для прислуги. И ещё там по мелочи - конюшня небольшая, бассейн, биллиардная… Только и всего. А они - «олигарх»! По нынешним временам, средний класс. Только их разве убедишь? Так и трындят: «Славик у нас ба’атый!»
Нет, разумеется, смотря с кем сравнивать. Если с ними же, тогда, конечно, не сказать, что я нищий. Допустим, Ирка - экономист. Какие у экономистов зарплаты? Серёга на своей кафедре студиозусов муштрует. Колян - чего-то там по мебельной части, Оксанка - туроператор. Жорик, пожалуй, покруче других поднялся - у него четыре автомойки. Катюха сейчас вообще не работает, сидит с третьим дитём. А Петька - со школы со своим фотоаппаратом так и не расстаётся, институт закончил, сразу забыл, чему там учили, и фотографирует свадьбы. Ну, тоже деньги. В общем, в самом деле, выходит, что я самый успешный. Только это полная ерунда, потому что начинали мы все в одном дворе, где никогда деньгами ничего не мерили. В Измайлове по одним кустам-гаражам-стройкам бегали. Учились в трёх разных школах, а после уроков собирались все вместе у хоккейной коробки и жили одной большой компанией.
Знали друг про друга всё. Вообще всё. Где дыра в заборе у Коляна на даче. Почему умерла Иркина кошка. Откуда у Серёги шрам под правой коленкой. Где Петюня взял деньги на свой первый фотик. Как Катька однажды упала между путями и оттого стала панически бояться гудка электричек. Какой код у моего велосипедного замка. Знали даже, что у Жорика дядя был в тюрьме за то, что на молоковозе сбил женщину - не на смерть, слава богу, но покалечил и своё отсидел. Знали даже, что Оксанка втрескалась сначала в актёра Ди Каприо, а потом в нашего физрука Анатолия Андреевича; пришла к нему один раз в кабинет после уроков в восьмом классе накрашенная и с причёской, а он её выгнал и отцу её позвонил.
Мы всё знали и всё понимали друг про друга. Ну, почти всё. Бывало, ссорились, но потом всегда мирились. У нас было много личного, но гораздо больше было общего - общие игры, общие события, общие авантюры, переживания и воспоминания. Мы очень крепко дружили.
А потом всё кончилось. Закончили школу и разбежались. Хотя закончили не все сразу - Катька помладше, она ещё два класса доучивалась. Но и она вместе с сестрой быстро потерялась из вида.
Прошло лет пятнадцать. И вдруг Оксанка - она у нас всегда была самая заводная - всех отыскала в «Одноклассниках». Вернее, сначала я отыскал Оксанку, а потом она - всех остальных. Оксанка решительная и, в отличие от меня, не усложняет. Она сразу с места в карьер: «Двадцать первого октября в семь жду всех в «Зачётном месте»!» Это ресторан такой. И мы такие - взяли и собрались. Точнее, некоторым и собираться не надо было. Прикиньте, Катюха, оказывается, вышла замуж за Жорика! То есть они там втроём все эти годы благополучно общались - Оксанка, Катька и Жорик. А нас мало, что не позвали на свадьбу, вообще забыли про нас! Обидно, конечно. С другой стороны, чего обижаться-то? Взрослые люди, у каждого своя жизнь.
Короче, мы опять встретились. Посидели, поговорили. Такие все стали солидные. Колян - пузатый, Серёга - в очках, Ирка - раздалась, Катька - наоборот, похудела. Были, правду сказать, очень друг другу рады. Жорик приволок гитару, мы чего-то там под настроение спели.
И понеслось. Стали встречаться чуть не каждый месяц. Сперва - на нейтральной территории: в кафе, в ресторанчиках. А потом я позвал их к себе на остров. Для их детворы специально заказал даже детскую площадку - хорошую, с горкой, с каруселями и всякими лазалками. Самому-то не нужна, а для семейных пусть будет. Разных аниматоров нанимал. В конюшню двух пони купил. А для взрослых - своя программа. Как соберёмся, девчонки идут на берег, в беседку, сплетничать. Там тенёк, красота. Сауна им - пожалуйста! Тренажёрный зальчик, спа - за-ради бога! А нам, мужикам - рыбалка, шашлычок, бильярд. В теннис тоже можно поиграть. Я сам не большой любитель, но корт есть - Серёга с Петькой чего-то там пыхтят, бегают с ракетками. Квадроциклы в гараже, опять же. А вечером все вместе смотрим кино. Детям - мультики, нам - что-нибудь фестивальное, для ума и души. Или, наоборот, какую-нибудь комедию - чисто посмеяться. Два кинозала - места всем хватает.
В общем, ребятам хорошо, и мне с ними нескучно. Всё равно не завёл новых друзей, одни партнёры. А тут вдруг стукнуло тридцать пять. Мне исполнилось первому, потому что я январский. А я думаю: нам же всем, считай, по тридцать пять. Кроме Катюхи. Сколько ещё ждать-то? Когда-нибудь всё равно прорвётся…
Решили вместе отметить, чтобы все дни рождения объединить. Торжества наметили через полгода, чтобы уж подготовиться как следует. И чтобы ни у кого не было никаких отмазок. Назначили на август, на двадцать второе. Я им всем сказал, чтобы приезжали строго без семей. Хотя - как тут без семей? Жорик - Катькин муж, Оксанка - Катькина сестра, Ирка у Коляна младшую крестила, тоже, считай, родственники, кумовья. Породнились. Но формально всё равно все поняли, что собираются только наши - наша дворовая команда. И ещё я придумал, чтобы каждый заявил какую-нибудь детскую игру. Из тех, в какие мы играли тогда, давно, в Измайлове. И до августа чтобы никому её не озвучивали, только мне.
Двадцать второе августа было вчера.
Я послал за ребятами катер и вертолёт с таким расчётом, чтобы все прибыли одновременно. И сразу погнал всех в банкетный зал. Потому что сразу началась игра.
КОЛЬКИНА ИГРА
Первая игра была Колькина. Он заказал «съедобное-несъедобное». Кто бы сомневался! Он всегда был не дурак пожевать. Заказали - получите! На столах ждали съедобные пассатижи и несъедобные лобстеры-муляжи, съедобные смартфоны с васаби, фаршированные сёмгой и несъедобные салаты с пластмассовыми пуговицами, вкусные вафельные стоптанные тапочки с заварным кремом и пенопластовые эклеры, глазированные гуталином. При этом была и просто еда - съедобная, вкусная. Кому как повезёт.
Мастера из знакомой кондитерской фирмы превзошли себя: разборный торт в форме нашей голубятни был скопирован с черно-белой фотографии в масштабе один к десяти. Понятное дело, торт был съедобным только наполовину. А на другую половину… Нет, мышьяка в тесто я подмешивать не стал, но перцу чили, соли, соды, зубной пасты, рыбьего жира и прочих радостей друзья приняли по полной. А внутрь торта креативные кондитеры запихнули восемь живых голубей. Которые, в целом, сработали неплохо: вовремя вылетели, покружились над нами, но, как и следовало ожидать, распереживавшись, испортили Ирке платье. Короче, всем понравилось, всё обошлось, если не считать платья и Петькиного импланта, сломанного об пуговицу. Но это ладно, имплант я ему оплачу.
ОКСАНКИНА ИГРА
Раз-два-три, играем дальше. Оксана заказала хорошую игру - «море волнуется». Это было круто! Она сама первая стала вóдой и скомандовала: «…море волнуется - три, фигура птицы на месте замри!» Все старательно захлопали крыльями, защёлкали клювами, распушили хвосты, но ни у кого не получилось, кроме Катьки. Потому что с её ростом и фигурой она - птица: ногу в колене согнула, руки за спину спрятала и голову запрокинула, и все сразу поняли, что это журавль. Правда, очень похоже. И очень красиво. Так что Оксана совершенно справедливо выбрала сестру победительницей. Мы даже захлопали. Я тут же велел Катюхе замереть в её изящной журавлиной позе, кивнул своим специалистам, те быстренько подкатили аппаратуру, отсканировали и моментально на 3D-принтере во весь рост Катьку распечатали. Пока мы вторую фигуру изображали, Катькина скульптура уже стояла во всей красе посреди зала. Техника!
Потом сканировали «лучшего зайчика» Жорика. Дальше - «лучшего супергероя» Ирку, «лучшего баобаба» Коляна и остальных - всех по очереди. В итоге получился собственный музей фигур, не хуже Тюссо. Прикольно.
ЖОРКИНА ИГРА
Играем. Жорик вспомнил классную игру - «ножички». Мужики оценили. Девчонки сперва возмутились, что их в игру не пускают, но потом согласились, что пусть всё будет, как в детстве - они стоят в сторонке и шушукаются, а мы за качелями у лавочки рубимся. Давно я не играл в ножички! Долго думал, как бы подладить юбилейную игру под нас нынешних. Придумал интерактив. Играли на земле, за домом. Очертили круг, разделили его на пятерых, взяли финские перочинные ножички и приготовились кромсать территорию друг друга.
Настроились всерьёз. Но не тут-то было! Мои айтишники подвесили несколько камер таким манером, что всё наше мочилово сразу транслировалось на огромный экран. Только на экране вместо нас рубились монстры. На нас, правда, похожие, но с перепонками, чешуёй, огромными челюстями и выпученными глазами - дико смешные! Вместо ножичков у них в лапах - жуткого вида тесаки, а вместо круга на земле они разделывали в прямом эфире драконью тушу. Всё это сопровождалось чвяканьем, бульканьем, хрумканьем и хрустом костей. Каждый наш жест, вся мимика, каждый бросок утрировался, гипертрофировался на экране так, что играть было просто невозможно: девчонки корчились от смеха, вытирали слёзы, да и мы то и дело останавливались, пялились на экран и ржали, как кони. В итоге, победил Петюня - его ломоть круга оказался самым большим. Петька вскарабкался на фанерный пьедестал с цифрой «1», а его аватар на экране вслед за ним взгромоздился на жерло вулкана и там, при всеобщем ликовании, лопнул от гордости, забрызгав всё вокруг своими ошмётками.
ПЕТЬКИНА И СЕРЁГИНА ИГРА
Веселье продолжалось. Отдышавшись от хохота и подкрепившись, мы двинули к Волге - играть в «морской бой», как заказал Петюня. А Серёга к нему присоединился. Они, мошенники, всё-таки скорешились, проболтались друг другу раньше времени.
Сперва провели жеребьёвку и поделились на две команды: синих и зелёных. Оделись в тельняшки и нахлобучили бескозырки. Капитанам, Петьке и Серёге, выдали синий и зелёный кители и фуражки с адмиральскими крабами и спрятали их за ширму, снабдив фломастерами и тетрадками в клеточку. Матросы заняли места на берегу. Каждый получил синий или зелёный пульт, с которого управлялись свой дрон и свой кораблик. Капитаны за ширмой бунтовали: им, мол, не видно, что там, на воде, происходит, но потом смирились с тем, что они в секретном командном бункере и это стратегически важнее, чем биться на поле боя. По команде начался бой.
Капитаны орали: «Б-6!» - «Ранил!» - «Б-7!» - «Мимо! Теперь я: Е-3!» - «Убил!..» Когда кого-нибудь «ранили» или «убивали», команда удачливого адмирала хватала пульты, запускала дронов и азартно бомбила с их помощью радиоуправляемый флот противника, у которого всё же оставался шанс - с таких же пультов можно было управлять корабликами, увёртываясь от воздушных атак. Бой продолжался до полного потопления зелёного флота. Синие получили благодарность от командования и приняли участие в церемонии поднятия своего флага. Зелёные в обиде не остались - каждого наградили клешами и палубной шваброй. А крейсеры, линкольны, ледоколы, катера и фрегат я велел сотрудникам из воды достать: красивые кораблики - починю, останутся на память.
ИРКИНА ИГРА
На берегу поднялся ветер, пришлось спрятаться в лес. И очень вовремя. Тут как раз Ирка своей игры дождалась: она заказала, ни много ни мало, «салки-ножки-на-весу». Одно дело бегать по двору или по стройке, когда тебе десять-двенадцать, и совсем другое - когда у тебя на носу сороковник. Но не в сказку попали, я предупреждал! Вернее, как раз в сказку.
В лесу мои техники развесили между соснами лианы, лестницы, канаты и устроили что-то вроде панда-парка. По-нашему скажем, не «панда», а «маугли-парк». Мы когда-то этот мультик обожали. Оксана, как я и думал, тут же заявила, что никуда не полезет. «У меня, - говорит, - давление! И я высоты боюсь, и не уговаривайте!» А мы и не стали уговаривать. Просто схватили её в охапку и потащили вверх. А по дороге сто раз ей в уши объяснили, что там - стопроцентная страховка, что у всех шлемы, защита на локтях и коленках, внизу натянута сетка, маты постелены, что всё вообще безопасно, сто тысяч раз перепроверено. В конце концов, можно просто на площадке встать и смотреть. Последнее её вполне устроило. С площадки на верхушке сосны, куда и я-то с опаской забирался, она на нас всю игру смотрела. Вцепилась в перила, визжала, хлопала. А мы носились по мосткам, как бандерлоги, перелезали с уровня на уровень, то выше, то ниже. Мостки шатались, канаты дёргались и пружинили, мы протискивались мимо друг друга, сталкивались лбами, путались в страховке, на голову нам падали шишки… От впечатлений голова кругом, но было весело! Мы были детьми.
КАТЬКИНА ИГРА
Фу, наигрались. Спустились, отдышались. Кофейку попили с миндальными пирожными. К тому времени уже начало смеркаться, поэтому с Катюхиной игрой нужно было поторапливаться. Девочка, что с неё взять - «секретики» она захотела. Мне ещё пришлось уточнять, как в эти секретики играют. Девчачья забава. Ну, ладно, нам - «ножички», им - «секретики».
Две бутылки шампанского аккуратно в полотенце завернули, молотком тюкнули. Сначала Ирка и Оксана с Катькой выбрали себе по осколку, а потом мы с парнями переглянулись и тоже взяли по стёклышку. «Золотца» набрали из конфет, а камушки пошли искать на берег Волги - там красивые попадаются. Потом вытащили бумажки с именами - каждый делал «секретик» кому-то другому, так интереснее. Взяли по фонарику, карту острова - и разошлись. Как кто присмотрит подходящее место, там роет ямку, в ямку - золотце, на золотце - камушек, поверх камушка - стекляшку. Всё это песком засыпать и сделать окошко. И на карте крестиком пометить место. Детский сад, штаны на лямках.
Уже практически в темноте собрались у дома. Обменялись картами. И снова разошлись. Минут через сорок в гостиной встретились. Ошалелые. Петька где-то шапку посеял, Серёга ноги промочил, Оксанка чуть не заблудилась. Но довольные! Потому как у каждого в руке камушек. Только это уже не был камушек с берега Волги, а настоящий самоцвет. Под бутылочным стеклом на конфетном золотце кого-то ждал изумруд, кого-то - сапфир, рубин, турмалин, александрит, алмаз. Конечно, влетело это мне в копеечку, но я был дико доволен, наблюдая реакцию друзей. И девчонок - особенно. Камушки, стёклышки, фольга. Пиратские сокровища… колечки… и короны принцесс… Хорошая тема.
МОЯ ИГРА
Всё. Ночь. В гостиной затопили камин, расселись. Благодать! И тут они ко мне подступили: «Мы, - говорят, - свои игры отыграли, а твоя где, олигарх?» - «Да какой я олигарх, в самом деле!» - «Это, - говорят, - не ответ». - А я засмущался сильно, потом думаю: а чего, давайте уж. И объявил: «Кис-мяу!»
Они, оказывается, эту игру с тех пор и не вспоминали. С тех пор, когда мы там, в Измайлове, за гаражами, в неё играли в последний раз. В девятом классе. И когда…
Ну, ладно, короче. Никто, конечно, правил не помнил. Но я распечатал. Названия цветов распечатал. Потому что я-то как раз всё помнил. Бордовый - настоящий поцелуй. Жёлтый - в щёчку. Красный - чуть-чуть в губы. Оранжевый - щекотка. Голубой - пожать руку. Розовый - поцелуй в шею. Синий - поцеловать руку. Фиолетовый - поцеловать в живот. Зелёный - укусить за ухо. Чёрный - остаться вместе в тёмной комнате. Белый - медленный танец.
В общем, начали. И я водил. Потому что кто придумал, тот и вóда. В пару со мной встал Серёга.
«Кис?» - «Брысь!» - «Кис?» - «Брысь!» - «Кис?» - «Мяу!» - «Какой цвет?»
Ну, я и ляпнул сразу: «Бордовый». Потому что надеялся…
Нет. Петька попался. Понятно, целоваться не стали. Так, дурака поваляли, покривлялись, продолжили игру. Теперь Петька стоял спиной, а я тыкал во всех пальцем. Он «мявкнул» на Жорика и назвал «розовый». Шоу маст гоу он.
Когда дошла очередь до Катюхи, все уже подустали, и игра немного сбавила темп. Для других. Не для меня.
На Катьку показал Жорик, муж её. Шутки ради. А Ирка стояла спиной, водила. Хихикнула, назвала «безопасный» оранжевый цвет. Катька щекотки не боится, но так, для порядку, попищала немножко, пока её подруга щекотала. Сама заняла место вóды. Ирка указывала во всех по очереди: «Кис?.. Кис?..», но Катюха долго выбирала. И вдруг в очередной раз - «Кис?» - «Мяу!» Я!
- Какой цвет?
Молчит.
- Какой цвет, Кать? Давай уже, ну!
«Давай уже, Катя! Давай!..»
- Ммм… Синий!
Синий. И у меня внутри стало пусто. Везде. В голове, в груди. Потому что всё. Ничего у меня опять не вышло. Потому что она права - я вечно всё усложняю. Вот Жорик не усложняет. Он загоготал, пнул меня под зад, я ткнулся носом в ковёр и оказался перед Катькой на коленях - все заржали. А она жеманно протянула мне руку с оттянутым мизинцем, я вроде как улыбнулся, даже подмигнул друзьям, мизинец поцеловал. И всё.
Когда я узнал, что они поженились, сначала запил. Потом решил: нет, я придумаю! Я не буду усложнять, должна быть какая-нибудь лёгкая программка. Узнал про этот остров. Начал копить деньги. Скопил. А у них уже к тому времени два пацана родились. А я как будто и не знал. Я готовился. Когда уже купил остров, написал Оксанке. Дальше всё пошло, как я думал. Стали встречаться, сюда приезжать… А потом я затеял этот «юбилей» с играми.
На банкетном столе цветами было выложено «К. Т.» - Катя Трофимова. Правда, эти буквы на столе можно было увидеть только сверху. Но я почему-то думал, что она заметит. Не заметила.
В «море волнуется раз» она загадала, чтобы мы изобразили «фигуру литературного героя». Я изобразил Атоса. Мушкетёра, её любимого литературного героя - тогда, когда она была в седьмом классе, а мы в девятом. «Есть в графском парке чёрный пруд…» Я стоял, широко расставив ноги, печально смотрел вдаль, представлял, что у меня на боку шпага, на голове шляпа, и держал два пальца на кулаке. Она опять не поняла: «Каменный гость, что ли?..» Засмеялась и выбрала Коляна. Он Раскольникова с топором изобразил.
В «ножичках» я, похоже, совсем перемудрил. На экране, где вместо нас резвились монстры, в углу на заднем плане стоял волшебный зáмок - замок принцессы. Которую захватил дракон, которого мы, добрые монстры, разумеется, победили. И принцессу таким образом спасли. Замок был как бы далеко, фоновая декорация, но при желании возле него можно было разглядеть рыцаря на белом коне, а в окне - саму принцессу. С лицом Катьки.
А у рыцаря были очки. Как у меня. Ну, не очень-то это было заметно, потому что мелковато, но я почему-то думал, что она обратит внимание.
«Морской бой». Здесь совсем всё было на поверхности: у всех - крейсеры и ледоколы, а у Катьки - двухпалубный фрегат с алыми парусами. Так нет! Она даже тут бровью не повела. Только всё жаловалась, что её кораблик «зелёные» затопили с третьего залпа. А я цвет парусов неделю выбирал.
Когда в маугли-парке носились в салки, я всё грешным делом мечтал, что она сейчас оступится, сорвётся, повиснет на руке, тут-то я её и спасу. Но сам же страховку проверял, с чего ей было срываться? Оксанка оступилась один раз, её ребята тут же похватили. Да если бы и не подхватили, ничего бы с ней не случилось. А больше никаких ЧП и не было.
А с «секретиками» я долго подстраивал. Когда команда техников меняла в закладках камни на самоцветы, ей положили рубин. Между прочим, редкий вид: чистый, прозрачный, цвета крови. Дороже бриллианта. Называется «Сердце звезды». «Сердце звезды», ёлы-палы! Что бы вот ей подойти ко мне с этим самородком и спросить: «Слав, а как этот прекрасный камень называется?» А я бы такой, небрежно: «Этот рубин, Кать, называется “Сердце звезды”»… И так, из-под очков на неё бы посмотрел. Коротко. Только она свой самородок отдала Жорику, а тот его в платок носовой завернул и быстренько спрятал в барсетку. Вместе со своим аквамарином. И оба тут же стали Петькин изумруд рассматривать. Зелёный такой, красивый тоже.
«Кис-мяу». Да я наперёд знал, что и теперь ничего не выйдет. Чувствовал. Хотя всё вроде сложилось, совпало, и Ирка показала на меня… Господи, столько лет я себе это представлял! Сколько лет видел, как это будет - во всех деталях, где, во что я буду одет, во что она, как она посмотрит, как я подойду… Я же помнил по кадрам, по секундам, как мы тогда играли, за гаражами. Тогда Ирка тоже показала на меня, и Катька сказала «мяу!» А потом назвала цвет - «бордовый». Правда, ни она, ни я ещё не умели целоваться - так, чмокнулись губами… Она в седьмом классе, я в девятом. Потом я ночами не спал. Поставил себе на велосипедный замок код 1220. Ну, вы поняли: в алфавите «К» - двенадцатая буква, «Т» - двадцатая. Получается «КТ», «Катя Трофимова». Всем ребятам этот код рассказал. Чтобы тоже знали, что Катька теперь моя. И Жорке рассказал. И всё ждал, когда они догадаются.