«БОРЬБА С ФАШИЗМОМ» ПО-УРАЛЬСКИ
15 декабря я вернулся с суда над преподавателем Тюменского университета Андреем Кутузовым, обвиненным в экстремизме. И не успел вернуться, как в экстремизме обвинили меня. Ехал я из Тюмени в сидячем вагоне, поспать толком не удалось. Пришел домой и решил вздремнуть пару часиков. Но не тут то было!
Только лег, стук в дверь. Да такой, что моя хиленькая дверца чуть с петель не слетела. Как ошпаренный, бегу к двери. «Кто там?» - спрашиваю - «Милиция!» - «И что вам от меня надо?» - «Дверь откройте!» - «Зачем?» - «Откроете, все объясним». - «У меня глазка в двери нет ,я не знаю, кто вы. Может, вы бандиты? Сообщите номер вашего удостоверения, представьтесь и объясните цель своего визита!» - «Откроете - представимся».
Минут пятнадцать так препирались. Судя по голосам, милиционеров было двое (если это были милиционеры). Все остались при своем. Дверь я не открыл, а они так и не представились. Но сообщили, что им надо со мной побеседовать по ситуации в Москве. И узнать, где я был в последние дни. Я им честно рассказал, что в Москве не был, в беспорядках не участвовал, ОМОН не разгонял, никого не бил и вообще противник любого насилия. На том и расстались. Как оказалось - не надолго.
Поняв, что поспать не удастся, решил хоть ванну принять. Только сел, расслабился - стук в дверь. Бьют явно ногами, со всего размаху. Голый, выскакиваю в прихожую. «Кто там?» - «Открой!» «А это кто?» «Дверь открой!» - затем, из-за двери следует какой-то возглас, похожий на ругательство. Вроде - опять милиция. На этот раз явно в большем количестве, и настроенная более агрессивно. Веду переговоры через дверь. На это уходит минут тридцать. Опять объясняю, что нигде не был, ни в чем не участвовал. «Кавказцев» не бил, фашистов не люблю. Шумливые господа уходят.
Я тоже ухожу. Срываюсь из дома по делам до вечера. И вот наконец я опять дома, сажусь за компьютер статью писать. Время уже довольно позднее, девять вечера. Вдруг кто-то в дверь стучится. Даже не стучится, а скребется тихонько. Опять милиция! Я уже ничего не спрашиваю. Не прошу представиться. Понимаю - это бесполезно. Как заезженная пластинка, в который раз объясняю: не был, не состою, не участвовал. За дверью, похоже растерялись от такого напора. Больше вопросов ко мне не было. За дверью - тихо. Я постоял, послушал - ушли, не ушли.
Сел за комп. Но не статью писать, а заяву в прокуратуру. Уж очень меня «борцы с фашизмом» достали.
Сегодня, возвращаюсь в обед с большим рюкзаком, набитым бутылями с водой, так как отраву из-под крана я не пью. Вижу, у моей двери топчутся двое молодых людей в цивильной одежде. С физиономиями, на мой взгляд, явно бандитскими. Ну все, - думаю - сейчас биты из-за пазухи достанут... Однако обошлось. Ребята оказались на редкость вежливыми и вменяемыми. «Корочки» правда не показали, но, как я понял это опера, которых кто-то отправил выяснить, не скинхед ли я. Увидев мой рюкзак, поинтересовались, не из Москвы ли я вернулся.
Объяснил, что ходил за водой, в Москву не ездил. Распаковал рюкзак. Достал емкости с водой. Но дверь в квартиру открывать не стал. Непрошеные гости мне совсем не нужны. Сотрудники вежливо поинтересовались, не желаю ли я открыть дверь, пригласить их к себе и дать объяснения. Я им вежливо ответил, что ни приглашать их к себе, ни давать объяснения я не желаю. Позволил с моих рук на их мобильник сфотографировать билет, подтверждающий, что был я в эти дни далеко от Москвы. Пришлось ребятам довольствоваться этим. И вот я снова дома, с полным пониманием того, что ни жить, ни спать, ни работать сотрудники различных правоохранительных структур мне в ближайшее время не дадут. Поэтому я гласно довожу до сведения всех заинтересованных лиц:
1. Меня давно не было в Москве. Я не организовывал беспорядки в Москве и не участвовал в них. Я не разгонял ОМОН и не бил «кавказцев».
2. Я не скинхед, не фашист и противник любого вида насилия. Я никогда не участвовал и не буду участвовать ни в каких насильственных действиях, так как это противоречит моим убеждениям.
3. Будучи активистом «Екатеринбургского движения против насилия», я делаю все от меня зависящее в рамках закона для того, чтобы организованного насилия, в том числе и стороны различных государственных структур, становилось меньше.
Я надеюсь на то, что сотрудники различных правоохранительных ведомств перестанут «бороться с фашизмом» у порога моей квартиры и искать скинхедов у меня дома. И, наконец займутся поиском тех, кто действительно избивает и убивает людей по признаку цвета кожи или разреза глаз.
С надеждой на понимание,
Глеб Эделев, журналист,
координатор «Екатеринбургского движения против насилия»,
эксперт движения «За права человека».
ОТСЮДА
Только лег, стук в дверь. Да такой, что моя хиленькая дверца чуть с петель не слетела. Как ошпаренный, бегу к двери. «Кто там?» - спрашиваю - «Милиция!» - «И что вам от меня надо?» - «Дверь откройте!» - «Зачем?» - «Откроете, все объясним». - «У меня глазка в двери нет ,я не знаю, кто вы. Может, вы бандиты? Сообщите номер вашего удостоверения, представьтесь и объясните цель своего визита!» - «Откроете - представимся».
Минут пятнадцать так препирались. Судя по голосам, милиционеров было двое (если это были милиционеры). Все остались при своем. Дверь я не открыл, а они так и не представились. Но сообщили, что им надо со мной побеседовать по ситуации в Москве. И узнать, где я был в последние дни. Я им честно рассказал, что в Москве не был, в беспорядках не участвовал, ОМОН не разгонял, никого не бил и вообще противник любого насилия. На том и расстались. Как оказалось - не надолго.
Поняв, что поспать не удастся, решил хоть ванну принять. Только сел, расслабился - стук в дверь. Бьют явно ногами, со всего размаху. Голый, выскакиваю в прихожую. «Кто там?» - «Открой!» «А это кто?» «Дверь открой!» - затем, из-за двери следует какой-то возглас, похожий на ругательство. Вроде - опять милиция. На этот раз явно в большем количестве, и настроенная более агрессивно. Веду переговоры через дверь. На это уходит минут тридцать. Опять объясняю, что нигде не был, ни в чем не участвовал. «Кавказцев» не бил, фашистов не люблю. Шумливые господа уходят.
Я тоже ухожу. Срываюсь из дома по делам до вечера. И вот наконец я опять дома, сажусь за компьютер статью писать. Время уже довольно позднее, девять вечера. Вдруг кто-то в дверь стучится. Даже не стучится, а скребется тихонько. Опять милиция! Я уже ничего не спрашиваю. Не прошу представиться. Понимаю - это бесполезно. Как заезженная пластинка, в который раз объясняю: не был, не состою, не участвовал. За дверью, похоже растерялись от такого напора. Больше вопросов ко мне не было. За дверью - тихо. Я постоял, послушал - ушли, не ушли.
Сел за комп. Но не статью писать, а заяву в прокуратуру. Уж очень меня «борцы с фашизмом» достали.
Сегодня, возвращаюсь в обед с большим рюкзаком, набитым бутылями с водой, так как отраву из-под крана я не пью. Вижу, у моей двери топчутся двое молодых людей в цивильной одежде. С физиономиями, на мой взгляд, явно бандитскими. Ну все, - думаю - сейчас биты из-за пазухи достанут... Однако обошлось. Ребята оказались на редкость вежливыми и вменяемыми. «Корочки» правда не показали, но, как я понял это опера, которых кто-то отправил выяснить, не скинхед ли я. Увидев мой рюкзак, поинтересовались, не из Москвы ли я вернулся.
Объяснил, что ходил за водой, в Москву не ездил. Распаковал рюкзак. Достал емкости с водой. Но дверь в квартиру открывать не стал. Непрошеные гости мне совсем не нужны. Сотрудники вежливо поинтересовались, не желаю ли я открыть дверь, пригласить их к себе и дать объяснения. Я им вежливо ответил, что ни приглашать их к себе, ни давать объяснения я не желаю. Позволил с моих рук на их мобильник сфотографировать билет, подтверждающий, что был я в эти дни далеко от Москвы. Пришлось ребятам довольствоваться этим. И вот я снова дома, с полным пониманием того, что ни жить, ни спать, ни работать сотрудники различных правоохранительных структур мне в ближайшее время не дадут. Поэтому я гласно довожу до сведения всех заинтересованных лиц:
1. Меня давно не было в Москве. Я не организовывал беспорядки в Москве и не участвовал в них. Я не разгонял ОМОН и не бил «кавказцев».
2. Я не скинхед, не фашист и противник любого вида насилия. Я никогда не участвовал и не буду участвовать ни в каких насильственных действиях, так как это противоречит моим убеждениям.
3. Будучи активистом «Екатеринбургского движения против насилия», я делаю все от меня зависящее в рамках закона для того, чтобы организованного насилия, в том числе и стороны различных государственных структур, становилось меньше.
Я надеюсь на то, что сотрудники различных правоохранительных ведомств перестанут «бороться с фашизмом» у порога моей квартиры и искать скинхедов у меня дома. И, наконец займутся поиском тех, кто действительно избивает и убивает людей по признаку цвета кожи или разреза глаз.
С надеждой на понимание,
Глеб Эделев, журналист,
координатор «Екатеринбургского движения против насилия»,
эксперт движения «За права человека».
ОТСЮДА