Визит к Посреднику
Вот не думала, что пойдет к Посреднику... кем? Клиенткой? Пациенткой? Кто все эти женщины, которых Посредник целует в лоб и отпускает здоровыми? Как их назвать?
Фея идет к Посреднику.
Главное, что рассказывать-то вроде бы и нечего. Мир не изменился, правила - те же, нарушать их - по-прежнему не стоит, дракон есть дракон, а чужие дела - есть чужие дела.
О чем спрашивать Посредника, если с ним имеет смысл говорить лишь про личное, а личного у Феи давно нет?
Пробираясь через красные папоротники, Фея видит далекие скалы, и на минуту ей кажется, что она по-прежнему идет к Посреднику, как друг; иначе путь должен был бы измениться.
И тут она делает шаг по коридору.
Только что была тропа, лес, папоротники, и вот - коридор с низким потолком, а электрические лампочки вспыхивают над ее головой, и гаснут за спиной, когда она продвигается вперед.
«Значит, я иду к нему не зря. Надо же, я иду к Посреднику за помощью, как простая женщина...»
Она выходит из коридора в фойе. На вахте дремлет охранник. «Где же я?» Впрочем, куда идти, чтобы найти Посредника, известно - если ты ищешь Посредника, ты просто знаешь, куда тебе нужно повернуть. Взойдя по лестнице на третий этаж, Фея находит огромную высокую комнату, заставленную разным техническим мусором от мала до велика, и самого Посредника, который, одетый в обыкновенные джинсы и синюю рубашку, дремлет с недокуренной сигаретой в желтоватых пальцах. На ее «Привет» он медленно, сонно оборачивается.
В ту же секунду сонливость его оставляет, он привстает со стула, широко открыв синие глаза, обрисованные черными ресницами, и изумленно спрашивает: «Ты?..»
- Представляешь, а я к тебе - с легким сарказмом говорит Фея. - Что это у тебя за вертолетный ангар? Где твоя любимая пещера?
- От меня только что ушла одна... - почему-то смущаясь, говорит Посредник. - Ей удобнее было... так. Она так придумала. Не отошло еще.
- А почему я это вижу?
- Значит, я тебе доверяю, вот.
- А как это убрать?
- Мешает? Пока никак. Четкий след, магия-шмагия, да что говорить.
- Ты странно изъясняешься.
- Отойду.
Фея и Посредник курят, запивая сигареты дешевым растворимым кофе.
- Ну, начинай.
- Что?
- Ну, а что ты с ними обычно делаешь? Начинай, я готова.
- Обычно ничего не делаю, они сами все делают. Я ведь Посредник между кем и кем?
- Давно хотела бы узнать...
- Между тобой и тобой, раз ты сюда пришла по такому делу. Ты хотя бы расскажи, как ты ухитрилась.
- Что привело тебя сюда, о женщина?
- Ну да, вроде того.
- Ох.
- Я слушаю, давай. Не тратьте время психоаналитика понапрасну.
- Рассказывать?
- Да.
- А сам прочитать ты не можешь меня, а?
- Нет. Рассказывай.
- Уважаемый доктор. У меня такое чувство, что я долго жила в одном мире, а недавно проснулась в другом. Все кругом нарушают правила, а меня это бесит. Я все делаю правильно, а получается не то, что должно получаться. Я, видимо, привязываюсь к подопечному Дракону, и это очень плохо - а вокруг пример за примером, что это... не так уж и плохо. Я как тот мужик, который знает, что гроза бьет током. Он это настолько хорошо знает, что ходит везде с громоотводом и в резиновом костюме. Даже если грозы нет. Даже зимой. А вдруг? Ну а... кругом люди, как люди.
- Это ты обучение дракона называешь грозой? Ты чего, Фэй? Да эта работа опаснее, чем в гномьей шахте! Ходи, пожалуйста, в резиновом костюме, обходи лужи. Хочешь, еще пару громоотводов сделаю? Я умею.
- Некоторые думают иначе.
- Некоторые неправильно сомневаются. В общем, рассказывай все с начала.
- А гипноз?
- Водки хочешь?
- Нет.
- Ну, другого гипноза не имеем.
И все он наврал про гипноз.
Хотя и на гипноз это не похоже. Совсем ни на что не похоже это. Когда она увлеклась рассказом, ее словно уронило, качнув в пустоту, и ее не стало - она распалась на крошечные и на длинные сюжеты, на тысячи тысяч кадров, на мозаику, которая складывалась в странные узоры, на пересыпающийся песок в гигантских часах, на звенья цепочки, завершающийся ошейником, охватившим шею рвущегося пса, на тонкую струну, режущую чье-то горло, на свет и сверх-свет, на себя прошлую, настоящую, немножко - будущую, схватить бы и рассмотреть, но это так быстро, воронка засасывает и выплевывает в новые лабиринты, на заднем плане фото улыбается Драго, открываются порталы, она нарисована на обложке книги, она - второстепенный персонаж детского кино... Она видит и слышит, как где-то далеко и в то же время здесь, в этой же комнате - оказывается, комната еще на месте. - заплаканная злая женщина с черными волосами рвет с Посредника синюю рубашку, сосет его глаза голодными глазами, переполненными ужасом и болью, и спрашивает монотонно: но почему нет, почему нет, почему нет, а Посредник, растерянно улыбаясь, отрывает ее пальцы от рубашки, а потом сразу темнота и два обнаженных тела в этой темноте, и нет ничего более тоскливого, чем эти размеренные движения, и нет ничего более разделенного, чем двое соединенных, которые не нужны друг другу.
Но вот пронесло мимо, Фея пытается что-то сказать, не чувствует своих губ, не чувствует языка, не чувствует, не чувствует, она только слышит, как Посредник говорит ей: ничего нового не происходит. Ты слышишь меня? С тобой ничего нового не происходит. Ты слышишь? Все будет хорошо.
Она с усилием отвечает: да. И приходит в себя.
Посредник так и сидит напротив нее на своем обшарпанном стуле. Курит что-то незамутненно-вонючее, спасибо, что с фильтром. Фее сейчас очень нужна сигарета. Ладони ее холодны, ноги дрожат.
- Ты поняла хоть что-нибудь?
- Только то, что со мной не происходит ничего нового. А с теми, кто нарушает правила?
- Ты вообще знаешь, сколько времени сотрудничают Маги и Драконы? Ну, слушай, это как глобальное потепление. Все кричат: ужас, мы умрем. Давайте искать причину. Может, это наши фабрики? Может, это наши грехи? Но при том о глобальных потеплениях, похолоданиях, изменениях земной коры и прочем «ужасе-ужасе» много смогла бы рассказать матушка-планета. Только мы не умеем ее слушать. А для нее уж точно не происходит ничего нового. Даже мы - очередной пройденный этап.
- А все-таки что со мной?
- Ты - один из этапов сотрудничества с Драконами. Ты, а не те, кого ты осуждаешь сурово. Просто делай свое дело, только осторожнее. Чего ты вообще полезла в чужие дела? Зачем оценивала? Кто тебя надоумил?
- Вроде бы никто. Немножко - Летучая.
- Это еще кто? Лохматая рыжая тетка на метле?
- Ха, да.
- А кто тебя просил... Ладно.
- Что, она опасна?
- Ненене. И не пытайся. Не опасна. Кроме Драго и Старейшего Обучающего тебе вообще мало кто опасен. Ты Драго опасайся, тоже мне, идише маме нашлась.
- Может, мне его в Питомник сдать?
- Да ты этого не сделаешь.
- Слушай, а ведь я подумываю!
- Не позволят.
- Кто?
Посредник хитро улыбается ей в глаза:
- А вот не скажу. Я тут вообще со стороны. Я стихия. Я тихий веселый доктор. Вот лучше поешь булочку.
- Да это ж я тебе приносила. Смотри-ка, мягкая.
- Берегу. Ты ешь, тебе сейчас надо, и чай нужно тебе с сахаром - он размешивает три ложки сахара в заляпанном граненом стакане, фея кривится.
- Нет, давай-давай, как лекарство.
И тут, сделав глоток приторной жидкости, Фея скользит по его груди взглядом и видит на пару мгновений... видит пробоину.
И еще. И еще.
Вместо крови оттуда сочится радуга. Но боль нешуточная.
И на горле его тонкий сочащийся след.
Она испуганно вскрикивает:
- Это я?.. Это что - я?
- Что, где? - он делает вид, что ничего не понял.
- Это я тебя - так?
Посредник трет виски длинными пальцами...
- Не кричи, итак голова раскалывается. Не ты, предыдущая.
- Ах, да.. я же видела. Ты что, трахнул ее, что ли?
- Ну... не то, что бы... ну, да.
- Ты идиот? Ты идиот?!
- Иначе ей было не помочь.
- Да и пошла бы она!!!
- Я должен был.
- Ты не должен был, сам же знаешь, это опасно.
- Ой, да один раз. Меня уже просто заело ей помочь.
- Что это в ней такого важного, что ты рискуешь за нее маной?
- Ооо, наивная моя, если бы маной. Я думал, помру. По-настоящему, насовсем.
- И на черта?
- Я азартный.
- Хоть понравилось?
- Нет.
- А ей?
- Нет, она даже накричала на меня, ругалась. Она же поняла, что это часть лечения, а ей надо было по-правде, чтобы я хотел. Ругалась ужасно! Но зато с ней теперь все будет хорошо.
Фея вдруг смущенно хихикает:
- Я думала, у тебя... и приспособления для этого дела... нет.
- Да почему, если нужно - все найдем.
С легким шорохом осыпается краска на стене. Падает с потолка побелка. Посредник хмурится и командует:
- А ну, беги, этот мир подошел к концу!
И Фея, не особо вникая в его слова, но привыкшая, что существа вроде Посредника ничего не говорят зря, срывается с места, даже не потрудившись определить, где дверь.
Она бежит по коридорам, безошибочно находя повороты, а за ее спиной красиво, как в замедленной съемке, и почти-почти бесшумно рушатся стены, кусками сыплется потолок, падает на пол настольная лампа, стол разъезжается ножками, рассыпается на куски, дико мигает и гаснет электричество, провода рвутся бешеными змеями, падают железные стеллажи и по полу катятся проволочные катушки, инструменты, болты и гайки, вспучивается бетонный пол, и среди всего этого спокойно, откинувшись на стуле, сидит Посредник, мертво глядя перед собой.
24.11.2013
Фея идет к Посреднику.
Главное, что рассказывать-то вроде бы и нечего. Мир не изменился, правила - те же, нарушать их - по-прежнему не стоит, дракон есть дракон, а чужие дела - есть чужие дела.
О чем спрашивать Посредника, если с ним имеет смысл говорить лишь про личное, а личного у Феи давно нет?
Пробираясь через красные папоротники, Фея видит далекие скалы, и на минуту ей кажется, что она по-прежнему идет к Посреднику, как друг; иначе путь должен был бы измениться.
И тут она делает шаг по коридору.
Только что была тропа, лес, папоротники, и вот - коридор с низким потолком, а электрические лампочки вспыхивают над ее головой, и гаснут за спиной, когда она продвигается вперед.
«Значит, я иду к нему не зря. Надо же, я иду к Посреднику за помощью, как простая женщина...»
Она выходит из коридора в фойе. На вахте дремлет охранник. «Где же я?» Впрочем, куда идти, чтобы найти Посредника, известно - если ты ищешь Посредника, ты просто знаешь, куда тебе нужно повернуть. Взойдя по лестнице на третий этаж, Фея находит огромную высокую комнату, заставленную разным техническим мусором от мала до велика, и самого Посредника, который, одетый в обыкновенные джинсы и синюю рубашку, дремлет с недокуренной сигаретой в желтоватых пальцах. На ее «Привет» он медленно, сонно оборачивается.
В ту же секунду сонливость его оставляет, он привстает со стула, широко открыв синие глаза, обрисованные черными ресницами, и изумленно спрашивает: «Ты?..»
- Представляешь, а я к тебе - с легким сарказмом говорит Фея. - Что это у тебя за вертолетный ангар? Где твоя любимая пещера?
- От меня только что ушла одна... - почему-то смущаясь, говорит Посредник. - Ей удобнее было... так. Она так придумала. Не отошло еще.
- А почему я это вижу?
- Значит, я тебе доверяю, вот.
- А как это убрать?
- Мешает? Пока никак. Четкий след, магия-шмагия, да что говорить.
- Ты странно изъясняешься.
- Отойду.
Фея и Посредник курят, запивая сигареты дешевым растворимым кофе.
- Ну, начинай.
- Что?
- Ну, а что ты с ними обычно делаешь? Начинай, я готова.
- Обычно ничего не делаю, они сами все делают. Я ведь Посредник между кем и кем?
- Давно хотела бы узнать...
- Между тобой и тобой, раз ты сюда пришла по такому делу. Ты хотя бы расскажи, как ты ухитрилась.
- Что привело тебя сюда, о женщина?
- Ну да, вроде того.
- Ох.
- Я слушаю, давай. Не тратьте время психоаналитика понапрасну.
- Рассказывать?
- Да.
- А сам прочитать ты не можешь меня, а?
- Нет. Рассказывай.
- Уважаемый доктор. У меня такое чувство, что я долго жила в одном мире, а недавно проснулась в другом. Все кругом нарушают правила, а меня это бесит. Я все делаю правильно, а получается не то, что должно получаться. Я, видимо, привязываюсь к подопечному Дракону, и это очень плохо - а вокруг пример за примером, что это... не так уж и плохо. Я как тот мужик, который знает, что гроза бьет током. Он это настолько хорошо знает, что ходит везде с громоотводом и в резиновом костюме. Даже если грозы нет. Даже зимой. А вдруг? Ну а... кругом люди, как люди.
- Это ты обучение дракона называешь грозой? Ты чего, Фэй? Да эта работа опаснее, чем в гномьей шахте! Ходи, пожалуйста, в резиновом костюме, обходи лужи. Хочешь, еще пару громоотводов сделаю? Я умею.
- Некоторые думают иначе.
- Некоторые неправильно сомневаются. В общем, рассказывай все с начала.
- А гипноз?
- Водки хочешь?
- Нет.
- Ну, другого гипноза не имеем.
И все он наврал про гипноз.
Хотя и на гипноз это не похоже. Совсем ни на что не похоже это. Когда она увлеклась рассказом, ее словно уронило, качнув в пустоту, и ее не стало - она распалась на крошечные и на длинные сюжеты, на тысячи тысяч кадров, на мозаику, которая складывалась в странные узоры, на пересыпающийся песок в гигантских часах, на звенья цепочки, завершающийся ошейником, охватившим шею рвущегося пса, на тонкую струну, режущую чье-то горло, на свет и сверх-свет, на себя прошлую, настоящую, немножко - будущую, схватить бы и рассмотреть, но это так быстро, воронка засасывает и выплевывает в новые лабиринты, на заднем плане фото улыбается Драго, открываются порталы, она нарисована на обложке книги, она - второстепенный персонаж детского кино... Она видит и слышит, как где-то далеко и в то же время здесь, в этой же комнате - оказывается, комната еще на месте. - заплаканная злая женщина с черными волосами рвет с Посредника синюю рубашку, сосет его глаза голодными глазами, переполненными ужасом и болью, и спрашивает монотонно: но почему нет, почему нет, почему нет, а Посредник, растерянно улыбаясь, отрывает ее пальцы от рубашки, а потом сразу темнота и два обнаженных тела в этой темноте, и нет ничего более тоскливого, чем эти размеренные движения, и нет ничего более разделенного, чем двое соединенных, которые не нужны друг другу.
Но вот пронесло мимо, Фея пытается что-то сказать, не чувствует своих губ, не чувствует языка, не чувствует, не чувствует, она только слышит, как Посредник говорит ей: ничего нового не происходит. Ты слышишь меня? С тобой ничего нового не происходит. Ты слышишь? Все будет хорошо.
Она с усилием отвечает: да. И приходит в себя.
Посредник так и сидит напротив нее на своем обшарпанном стуле. Курит что-то незамутненно-вонючее, спасибо, что с фильтром. Фее сейчас очень нужна сигарета. Ладони ее холодны, ноги дрожат.
- Ты поняла хоть что-нибудь?
- Только то, что со мной не происходит ничего нового. А с теми, кто нарушает правила?
- Ты вообще знаешь, сколько времени сотрудничают Маги и Драконы? Ну, слушай, это как глобальное потепление. Все кричат: ужас, мы умрем. Давайте искать причину. Может, это наши фабрики? Может, это наши грехи? Но при том о глобальных потеплениях, похолоданиях, изменениях земной коры и прочем «ужасе-ужасе» много смогла бы рассказать матушка-планета. Только мы не умеем ее слушать. А для нее уж точно не происходит ничего нового. Даже мы - очередной пройденный этап.
- А все-таки что со мной?
- Ты - один из этапов сотрудничества с Драконами. Ты, а не те, кого ты осуждаешь сурово. Просто делай свое дело, только осторожнее. Чего ты вообще полезла в чужие дела? Зачем оценивала? Кто тебя надоумил?
- Вроде бы никто. Немножко - Летучая.
- Это еще кто? Лохматая рыжая тетка на метле?
- Ха, да.
- А кто тебя просил... Ладно.
- Что, она опасна?
- Ненене. И не пытайся. Не опасна. Кроме Драго и Старейшего Обучающего тебе вообще мало кто опасен. Ты Драго опасайся, тоже мне, идише маме нашлась.
- Может, мне его в Питомник сдать?
- Да ты этого не сделаешь.
- Слушай, а ведь я подумываю!
- Не позволят.
- Кто?
Посредник хитро улыбается ей в глаза:
- А вот не скажу. Я тут вообще со стороны. Я стихия. Я тихий веселый доктор. Вот лучше поешь булочку.
- Да это ж я тебе приносила. Смотри-ка, мягкая.
- Берегу. Ты ешь, тебе сейчас надо, и чай нужно тебе с сахаром - он размешивает три ложки сахара в заляпанном граненом стакане, фея кривится.
- Нет, давай-давай, как лекарство.
И тут, сделав глоток приторной жидкости, Фея скользит по его груди взглядом и видит на пару мгновений... видит пробоину.
И еще. И еще.
Вместо крови оттуда сочится радуга. Но боль нешуточная.
И на горле его тонкий сочащийся след.
Она испуганно вскрикивает:
- Это я?.. Это что - я?
- Что, где? - он делает вид, что ничего не понял.
- Это я тебя - так?
Посредник трет виски длинными пальцами...
- Не кричи, итак голова раскалывается. Не ты, предыдущая.
- Ах, да.. я же видела. Ты что, трахнул ее, что ли?
- Ну... не то, что бы... ну, да.
- Ты идиот? Ты идиот?!
- Иначе ей было не помочь.
- Да и пошла бы она!!!
- Я должен был.
- Ты не должен был, сам же знаешь, это опасно.
- Ой, да один раз. Меня уже просто заело ей помочь.
- Что это в ней такого важного, что ты рискуешь за нее маной?
- Ооо, наивная моя, если бы маной. Я думал, помру. По-настоящему, насовсем.
- И на черта?
- Я азартный.
- Хоть понравилось?
- Нет.
- А ей?
- Нет, она даже накричала на меня, ругалась. Она же поняла, что это часть лечения, а ей надо было по-правде, чтобы я хотел. Ругалась ужасно! Но зато с ней теперь все будет хорошо.
Фея вдруг смущенно хихикает:
- Я думала, у тебя... и приспособления для этого дела... нет.
- Да почему, если нужно - все найдем.
С легким шорохом осыпается краска на стене. Падает с потолка побелка. Посредник хмурится и командует:
- А ну, беги, этот мир подошел к концу!
И Фея, не особо вникая в его слова, но привыкшая, что существа вроде Посредника ничего не говорят зря, срывается с места, даже не потрудившись определить, где дверь.
Она бежит по коридорам, безошибочно находя повороты, а за ее спиной красиво, как в замедленной съемке, и почти-почти бесшумно рушатся стены, кусками сыплется потолок, падает на пол настольная лампа, стол разъезжается ножками, рассыпается на куски, дико мигает и гаснет электричество, провода рвутся бешеными змеями, падают железные стеллажи и по полу катятся проволочные катушки, инструменты, болты и гайки, вспучивается бетонный пол, и среди всего этого спокойно, откинувшись на стуле, сидит Посредник, мертво глядя перед собой.
24.11.2013