ДЫШАТЬ С ЭВЕРЕСТОМ. ОЧЕРК 7.
Очерк 7.
Дышать с Эверестом.
«Зачем вы идете на Эверест?»,- спросили у Джорджа Мэллори.
«Потому что он есть!»
Итак, я сижу в пыли, на холодной, покрытой инеем земле. Сердце колотится как загнанный звёрёк, нечаянно угодивший в западню, ищущий выхода, желающий обрести свободу. По щекам текут слёзы отчаянья. Почему я одна? Такой момент, а я совсем одна! Растирая грязь по лицу, смахиваю слёзы и через их радугу всматриваюсь вперёд, вдаль, туда, где в голубой туманной дымке виднеется самая высокая гора в мире - Эверест…
Накануне мы задумали подняться до пятого озера (высота примерно 5100м), именно с этого места, со слов Нимо, открывается редкой красоты вид на высочайшую вершину мира.
Вышли затемно, подсвечивая себе путь фонариками, поплутали между валунов, нашли тропу. Мороз кусает за руки, без перчаток они леденеют.
Нас четверо: Я, Саша из НТ, Паша и маленькая Света. Спустя 30 минут после выхода мы миновали озеро №4. Солнце только-только взошло и свысока подсвечивало его воды. И они благодарно светили в ответ бирюзовым отливом.
Фото на память возле таблички с информацией об озере: высота нахождения - 4834 м , максимальная глубина - 62,4 м.
От четвертого к пятому озеру ведёт хорошо набитая широкая тропа, но мы умудрились потерять её из виду. В итоге пришлось карабкаться по сыпухе вверх, сбегать вниз. Сил у меня не было, с утра мы вышли не позавтракав, всю ночь я практически не спала. Обидно и горько было, когда забравшись на очередной пупырь мы не видели долгожданного пятого озера, и тем более - Эвереста. Сидя на камнях мы снова и снова решали, что делать - идти дальше или повернуть назад. Ведь сегодня нам предстояло восхождение на Гокио Ри, обозначенное как ключевой момент в нашем путешествии. «Потрясающая панорама стены Чо Ойю (8 201м), ледника Нгозумба, Эвереста (8 848м), Лхотзе (8 516м) и Макалу (8 463м) станет достойной наградой за нелегкий труд и постоянную нехватку кислорода» - значилось в календарном плане трека.
В какой-то момент мне уже не верилось, что я могу увидеть Эверест. Я дышала ртом, с силой втягивая морозный воздух. Ребята устали, у Светы мёрзли ноги. Эверест им не нужен, они вышли на радиальный выход, и мне было стыдно, что подбила их на такое приключение, в результате чего они рискуют оставить тут все силы и не взойти на Гокио. Справа бежала узенькая тропка, она вплотную подходила к обрыву морены, по моим прикидкам она должна в конечном итоге вывести к пятому озеру. Посоветовавшись, мы решили, что я одна пойду по тропинке и крикну, если увижу озеро. Я сбежала вниз; через пять минут ребята остались далеко позади. Как я бежала! Ноги как вата не слушались, такое бывает в неприятном сне: вот ты торопишься, бежишь, а ноги не несут тебя, и ты ползёшь, еле-еле ползёшь… Я шла, шла, а его всё не было и не было. Стало очевидно: до озера очень далеко, надо возвращаться назад в посёлок, завтракать и уходить вверх.
Я вползла на очередной пупырь, с него были видны Паша и Света.
-Здесь озера нет!!! Идите назад!, - орала я во всю глотку и эхо повторяло мои слова.
Чо Ойю блистая на солнце, удивлённо смотрела на меня. Ей отлично были видны и озеро, и я, и большой красивый Эверест.
-Пока идётся, буду идти вперёд, - думала я и переставляла ноги.
Иногда тропа обрывалась на краю морены и я оставалась один на один с выбором куда податься. Переползала через камни, искала продолжение пути. Вдруг я поняла: ещё немного, справа должен показаться Он.
Делая этот снимок, я не догадывалась, что УЖЕ вижу его.
И вот теперь я сидела на камнях и смотрела на восток. Он 8848. И эта пимпочка, венчающая собой громадную пирамиду - высочайшая точка в мире. На этой огромной Земле нет ничего выше! И… я так долго шла к тебе. А ты стоишь, и купаешься в лучах утреннего солнца. А я так долго шла к тебе...
8848 м
Мне хотелось закричать: «Он существует!». Я видела его от Намче, но сейчас он так близко. Я и Он, и между нами ничего нет. Самый высокий.. Восхищение поглотило меня. Я рассматривала его плечи, склоны, впадинки. Седло, соединяющее Эверест и Лхоцзе было как на ладони. Самые великие, уважаемые люди шли этим путём. Сколько их осталось там. И прямо сейчас, глядя на Эверест, я видела всю историю: вот первые экспедиции, преодолев месяцы пути, вступили в схватку с гигантом; вот Мэллори с Ирвином доживают свои последние минуты, тесно прижавшись к холодным камням; сколько их - отважных, сильных, отчаянных бросалось в его объятия, находя там последний приют; сколько их ежегодно гибнет; но плох тот солдат, что не мечтает стать генералом, плох тот альпинист, что не мечтает взойти на Эверест, Джомолунгму, Сагарматху, Пик XV… Официально признанное первое восхождение состоялось 29 мая 1953 года в 11:30 утра, 33-летний новозеландец Эдмунд Хиллари и 39-летний шерпа Тенцинг Норгей через Южное седло поднялись на высочайшую вершину мира.
Мэллори и Ирвин на стоянке, один из последних снимков альпинистов (за спиной - кислородные баллоны).
Эдмунд Хиллари и Тенцинг Норгей.
Сэр Эдмунд Персиваль Хиллари (20 июля 1919 - 11 января 2008) - новозеландский исследователь и альпинист, первый покоритель Эвереста вместе с шерпом Тенцингом Норгэем. Почётный гражданин Непала. Хиллари прожил богатую на приключения и события жизнь, участвовал в различных экспедициях, награждён медалями, его портрет ещё при жизни был издан на 5-ти долларовой новозеландской банкноте, в его честь назван аэропорт в г. Лукла.
Я не хочу взойти на него, я не мечтаю стоять на этой «пимпочке», гонимая порывами ветров, прибитая к земле трескучим морозом в -50. Мне ему нечего доказывать, мне с ним нечего делить. Я просто люблю его, потому что он большой и невероятно красивый. Сколько раз смотрела на его фото в он-лайн, вот солнце взошло и подсветило его плечи; вот набежал ветер и взметнулся белый флаг на сотни метров вверх; вот Он, озарённый закатными лучами пылает красным факелом… «Лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстоянии».
Для понимания масштаба и грандиозности увиденного, я отметила валун, если бы рядом стоял человек, он был ниже ростом, чем этот камень.
Я сидела и думала… а время шло… и не известно, где ребята, вернулись ли они, ищут ли они меня. Надо уходить. Хотелось провести тут весь день, осматривая ледник, Чо Ойю, горы, пики, Эверест, но надо уходить.
Автопортрет на фоне Эвереста.
В поисках ребят я вышла на большую тропу, дошла до озера - нет никого; вбежала на каменистый хребет, посмотрела сверху - нет, покричала, посвистела. «Видимо ушли назад!». И тогда я побежала вниз. Как я неслась! Навстречу шли группы по 4-5 человек с проводниками и яками, они удивленно спрашивали, откуда я бегу в такую рань.
-Эверест поинт, - выдыхала я, и мчалась дальше.
Яки и портер, идущие навстречу.
На кухне сидели Сергей, Наташа Ф. и Андрей. Джон разговаривал по телефону.
-Мы решили идти вниз, - грустно сказала Наташа.
Их бледные лица, посиневшие губы говорили, что это решение более чем обоснованно.
Я заказала смол пот милк ти. Половину выпила тут же, вторую - залила в бутылку, чтоб взять с собой. Джон сказал, что все уже ушли вверх, и я решила, что Саша, Павел и Света тоже отправились со всеми наверх.
-Значит, всё нормально, вернулись, - подумала я, бросила бутылку с чаем в рюкзак, и пытаясь выровнять сбитое длительным спуском дыхание, вышла на улицу.
Гокио Ри не выглядит устрашающе, скорее она очень доступна. Тропа зигзагом ведёт прямо в небо. Приступая к штурму, я услышала свист. Свистел Саша. Он был буквально в ста метрах от меня, но эти сто метров вели вверх, поэтому догнала я его не быстро. Торопиться не куда. Саша рассказал, что он дошёл до пятого озера по тропе, и ребята тоже пришли туда. Не найдя меня, они осмотрели всё, пофотографировали и ушли, Паша со Светой тоже спускаются.
Странное ощущение, вроде всё нормально, и Паша со Светой идут вниз, но какое-то гаденькое чувство на душе. Надо было лучше их искать, громче звать.
Пока я размышляла, мы с Саньком второй раз за день ползли на пять тысяч. Без нормального сна и еды это было чертовски не просто. Сникерс улучшил ситуацию, милк ти добавил сил. В перерывах мы делали снимки озера с высоты птичьего полёта, панорама была фантастической!
Навстречу нам спускались счастливчики, взобравшиеся сюда на рассвете. Главное успеть до облаков, пока все виды открыты.
Я сравнивала свои ощущения с восхождением на Эльбрус: никакого сходства! Там было в сто раз сложнее, гораздо меньше кислорода и сил.
Саша на фоне озера №3.
Саша на фоне Эвереста.
Когда до вершины осталось совсем немного, мы встретили наших ребят, они спускались счастливые, довольные. На моём лице не отразилось никаких эмоций. Ноль. Я превозмогала усталость и через силу переставляла эти чёртовы две палки, зовущиеся ногами, которые ныли и просились домой, в шерстяные носочки и мягкие сандалики. А вершины всё нет и нет! Вороны кружили и, паря в восходящих воздушных потоках, уплывали куда-то в сторону.
Вот показался Эверест, снег летел с его склонов. Я поздоровалась. Ну и что, что мы уже виделись? Это было утром, а теперь день. И ракурс обозрения изменился.
-Здравствуй, крыша мира!
Он промолчал. Я отвернулась и продолжила путь. Слева был небольшой, но очень живописный ледничок. Голубые озёра №3 и №2 изогнувшись лежали внизу. Последние метры я передвигалась на силе воли. И вот он - Гокио Ри-и-и-и-и!
Лхоцзе, Чо Ойю, Джомолунгма и дальше по списку, как показано на рисунке, заботливо прибитом к камню. Помните рекламу «Адидаса» «все с нами»? Так и здесь: Is all in! Все вершины с нами!
Незадолго до отъезда я смотрела в Гугле 3Д панораму с Эвереста. Ничего не говорящие мне пики теперь ожили, я знала их имена, я всматривалась в их лица. Вот облако зацепилось за вершину Макалу, белоснежные снега слепят глаз на Чолатце.
Перед каждым походом я просматриваю фото мест, куда еду. Насколько разнятся эмоции от просмотра фото до похода и после. По возвращении всё тебе знакомо, узнаваемо, почти родное. Никакое лучшее видео не заменит ощущения присутствия. Ты стоишь здесь, на вас светит одно солнце, и одни и те же облака тенью ложатся на ваши лица, один и тот же ветер сдувает их и уносит куда-то в бесконечность неба. Ты дышишь с Эверестом одним воздухом, холодным, морозным, чистым, разряжённым. И, конечно, там у него на вершине ветра доходят до 200 м/с и мороз падает до -60, но эта мелочь сейчас не существенна. Я дышу с Эверестом! И точно так же как я вижу его, он - видит меня. И хочется быть чуточку лучше, тянуться к совершенству.
Наши гиды сидели словно две сиротки, тесно прижимаясь к камням и друг другу. Рядом расположился ворон в ожидании добычи. Он каркал человечьим голосом, отчётливо произнося отдельные звуки.
Когда СашаТ предложил спуститься к озеру №6, а затем подняться обратно, я поняла: надо уходить в Гокио.
Озеро №6.
Вниз мы летели покруче воронья, спуск был стремительным, СашаТ умело обруливал все камни, мне оставалось только повторять за ним. Вообще, на тропе многое зависит от того, за кем идёшь. Если расслабиться и влиться в процесс, ноги сами повторяют увиденные движения, избегают сложные участки, маневрируют между валунами, обходят края и обрывы.
По пути мы встретили Павла. Уставший, запыхавшийся Паша шёл вверх. Он сказал, что обязательно поднимется, задумчиво посмотрел куда-то вдаль гор и продолжил путь.
Внизу все сидели в столовой, пили чай и ждали, когда Джон с тремя туристами начнут спуск вниз. Сергей находился в своём номере. Он был очень слаб. Нельзя медлить, около шести вечера они вышли. К тому времени Наташин баул нашёлся, его принёс портер , и теперь ему предстояло отнести поклажи назад, в Мохчермо.
В дальнейшем мы должны были встретиться в Намче. Пожелав друг другу удачи, распрощались. Ребята ушли. Но не прошло десяти минут, как началась суета: гиды, портеры бегали, звонили, что-то обсуждали.
Выяснилось, что при выходе из посёлка ребят остановили волонтёры из службы спасения. Они измерили параметры крови и стало ясно, что дела Сергея совсем плохи. Идти ему было категорически запрещено, он просто не дойдёт в таком состоянии.
В столовую притащили большой пластиковый мешок красного цвета, к нему был подключён насос. В мешке - прозрачное окошко. Привели Сергея. Американские волонтёры были спокойны, будто такое происходит ежедневно и ничего тревожного здесь нет.
-Откачаем, - говорил их уверенный вид.
Мешок оказался переносной барокамерой. Пока её готовили к работе, Сергею дали маску с кислородом и он активно дышал.
Насосом накачали «мешок», превратив его в кабину, куда уложили нашего товарища, и не прекращая качать воздух, продолжили наблюдение за наличием кислорода в крови. Так продолжалось пару часов. Затем Сергея выпустили попить чай, но ему стало хуже. Барокамера повторилась… Поздним вечером вернулся Джон, он проводил ребят в Мохчермо, и успел добежать обратно.
Всю ночь американские волонтёры и наши гиды - Джон, СашаТ и СашаВ боролись за жизнь Сергея. Утром, когда мы пришли на завтрак, он выглядел бледным, но уже самостоятельно сидел, пил чай, разговаривал с девушкой из службы спасения. Она улыбалась уставшими глазами и грела руки о кружку с горячим чаем.
В восемь прибыл вертолёт, вызванный накануне вечером, Сергей и Джон, в качестве сопровождающего, вылетели в Катманду. Мы надеялись, что по возвращении встретим Сергея здоровым и оклемавшимся.
Нас стало меньше на троих туристов и одного гида. Айленд-Пиковцам предстояло идти на восхождение только с Сашей Т.
Все потом повторяли, что Сергею повезло, его жизнь висела на тоненьком волоске. Проблема в том, что о своём состоянии надо целиком и полностью рассказывать гидам, людям знающим что делать, ответственным за твою жизнь и здоровье. Скрывать и устраивать браваду «Я сильный, я всё смогу» глупо и может привести к грустным последствиям.
Сергей в итоге поправился, и был выписан из госпиталя за день до нашего возвращения в Катманду, чему мы все были несказанно рады.
А нам, оставшимся в горах, предстоял большой путь. С мыслью посетить Айленд-Пик я распрощалась, но Кала Паттар, откуда можно рукой дотянуться до Эвереста манил меня. Нас разделяли пару дней и перевал Чо Ла Пасс (5368м).
