Джокер: послепросмотренное
Я поверил бы только в такого бога, который умеет танцевать. И когда взирал я на дьявола своего, я обнаружил в нем глубину и торжественность, серьезность и основательность. Это был Дух Тяжести, это из-за него все утяжеляется и падает, Убивают не гневом, но смехом. Вставайте же, убьем Дух Тяжести! Я научился ходить: с тех пор я позволяю себе бегать, Я научился летать: с тех пор я не нуждаюсь в толчках, чтобы сдвинуться с места. И вот я легок, и вот я летаю и вижу себя под собой, и теперь некий бог танцует во мне.
Фридрих Ницше. Так говорил Заратустра.
Посмотрела фильм "Джокер", прочла множество очень разных отзывов. Не помогло. Не помогло справиться с ужасом. Потому решила проговорить.
Не могла сдержаться, дабы не вставить эту цитату из Ницше в качестве эпиграфа, ибо главный герой и танцует, и смеётся. Сверхчеловек ли он, в котором бог танцует и смеётся из своей самодостаточности и высокого легкомыслия (лёгкости мышления, не предполагающей усилий для того, чтобы мыслить мир)?..
Язык не поворачивается назвать главного персонажа сверхчеловеком. Прав Михаил Эпштейн, который в своем посте, написанном по другому поводу, припомнил выбор Расколькникова: вошь я или право имею, вошь я или Наполеон, - и назвал его вшивым Наполеоном - человеком с надорванной волей, которая не может справиться с собой, но стремится вершить судьбы других.
Так, смех его - точно не из лёгкости, а от невыносимости себя и мира. Так и вспоминается анекдот про царские времена, что пока народ плачет и проклинает своих правителей, ещё не всё так плохо, а вот когда он начал смеяться - то действительно дела обстоят хуже некуда. Таков смех и этого "Джокера": его смех - реактивен и надрывен, а не лёгок и ициативен, он - защитная невротическая маска. Его смех не заменяет гнев, а выражает его.
Да, главный герой картины танцует, но танец его не есть проявление внутренней мощи: он скорее - танец сбросившего на некоторое время оковы раба. В контексте фильма, конечно, можно подумать, что его танец похож на танец Шивы. Но - танец последнего есть само разрушение, а Джокер танцует, празднуя разрушение: это - не танец бога, чья внесистемность имманентна, а танец слабого человека, решившего уподобиться богу, взбунтовавшись, однако его бунт есть бунт несамодостаточной воли.
Образ клоуна отсылает нас к архетипу Джокера, под чьим именем герой фильма появляется на съёмках шоу. Но видится мне, что и здесь мы имеем дело не с самим Джокером, а его тенью: это - не открытый миру Дурак, не высмеивающий мир Шут, не чистая Воля, а ходячий комплекс неполноценности, чёрная дыра, всерьёз возомнившая себя Джокером (он вообще временами слишком - до тяжести - серьёзен! потому и маску не надевает, а своё лицо превратил в неё). Он обличает убийством, а не игрой высоких метафор.
И эта победившая тень в лице главного персонажа актуализировалась в коллективном бессознательном множества, инициировавшего хаос - хаос, разрушающий существующую систему, но готовый создать новую, обретя нового лидера.
Фильм ужаснул тем, что восставшая тень Джокера прекрасно проявила собой сокрытые, не всегда замечаемые, стороны нынешней реальности. Только вот какое имя у этой тени? Тени, которую так легко спровоцировать выйти на свет...
Фридрих Ницше. Так говорил Заратустра.
Посмотрела фильм "Джокер", прочла множество очень разных отзывов. Не помогло. Не помогло справиться с ужасом. Потому решила проговорить.
Не могла сдержаться, дабы не вставить эту цитату из Ницше в качестве эпиграфа, ибо главный герой и танцует, и смеётся. Сверхчеловек ли он, в котором бог танцует и смеётся из своей самодостаточности и высокого легкомыслия (лёгкости мышления, не предполагающей усилий для того, чтобы мыслить мир)?..
Язык не поворачивается назвать главного персонажа сверхчеловеком. Прав Михаил Эпштейн, который в своем посте, написанном по другому поводу, припомнил выбор Расколькникова: вошь я или право имею, вошь я или Наполеон, - и назвал его вшивым Наполеоном - человеком с надорванной волей, которая не может справиться с собой, но стремится вершить судьбы других.
Так, смех его - точно не из лёгкости, а от невыносимости себя и мира. Так и вспоминается анекдот про царские времена, что пока народ плачет и проклинает своих правителей, ещё не всё так плохо, а вот когда он начал смеяться - то действительно дела обстоят хуже некуда. Таков смех и этого "Джокера": его смех - реактивен и надрывен, а не лёгок и ициативен, он - защитная невротическая маска. Его смех не заменяет гнев, а выражает его.
Да, главный герой картины танцует, но танец его не есть проявление внутренней мощи: он скорее - танец сбросившего на некоторое время оковы раба. В контексте фильма, конечно, можно подумать, что его танец похож на танец Шивы. Но - танец последнего есть само разрушение, а Джокер танцует, празднуя разрушение: это - не танец бога, чья внесистемность имманентна, а танец слабого человека, решившего уподобиться богу, взбунтовавшись, однако его бунт есть бунт несамодостаточной воли.
Образ клоуна отсылает нас к архетипу Джокера, под чьим именем герой фильма появляется на съёмках шоу. Но видится мне, что и здесь мы имеем дело не с самим Джокером, а его тенью: это - не открытый миру Дурак, не высмеивающий мир Шут, не чистая Воля, а ходячий комплекс неполноценности, чёрная дыра, всерьёз возомнившая себя Джокером (он вообще временами слишком - до тяжести - серьёзен! потому и маску не надевает, а своё лицо превратил в неё). Он обличает убийством, а не игрой высоких метафор.
И эта победившая тень в лице главного персонажа актуализировалась в коллективном бессознательном множества, инициировавшего хаос - хаос, разрушающий существующую систему, но готовый создать новую, обретя нового лидера.
Фильм ужаснул тем, что восставшая тень Джокера прекрасно проявила собой сокрытые, не всегда замечаемые, стороны нынешней реальности. Только вот какое имя у этой тени? Тени, которую так легко спровоцировать выйти на свет...