Борис Акунин-Чхартишвили. Аристономия (цитаты из книги)
Аристономия - это первая из серии книг Акунина-Чхартишвили, которая, с одной стороны, является трактатом, а с другой стороны - "фотоальбом", то есть рассказ о жизни Антона Клобукова, начиная приблизительно с дореволюционного времени, потом революция, гражданская война и т.д. Я прочитала пока только первые две книги (вторая называется "Другой путь"), и это очень интересно. Записала себе кое-что из тех глав, что являются трактатом, а параллельно развивающаяся история - это отличная иллюстрация того, о чём пишет автор.
Предисловие
Суммируя, повторю свою логическую цепочку: по моему убеждению, назначение человеческой жизни в том, чтобы прожить ее сполна, достичь полного раскрытия бутона, которое носит в себе всякий человек. Следуя ботанической метафоре, назову этот результат расцветом. Достижению расцвета помогает некое качество. Общество становится лучше, то есть предоставляет своим членам больше возможностей для расцвета, когда повышается средний градус этого качества. Средний градус качества поднимается, когда в данном обществе увеличивается количество и вес людей с высоким индивидуальным градусом качества. В свою очередь, индивидуальный градус качества быстрее и полноценнее созревает в обществе, нравственный климат которого способствует пробуждению в среднем человеке лучших, а не худших свойств его души. /…/ Процесс улучшения души имеет стартовую точку и свои законы, которые возможно исследовать. Конечно, эволюция души - категория трудноопределимая, но лишь до тех пор, пока не появится метод измерения. /…/ Чтобы завершить вступление мне осталось сделать только одно - дать название качеству. Этому драгоценному свойству, которое так медленно и трудно накапливается человечеством в ходе эволюции. Я ввожу этот новый термин вполне понимая его неопределенность, к сожалению, ничего более корректного придумать я не сумел. Как ни странно, слово в точности соответствующее этому понятию отсутствует во всех знакомых мне языках. Качество, от которого, как я убежден, зависит судьба человечества, я назвал Аристономией.
На пути к термину
Аристономия - это закон всего лучшего, что накапливается в душе отдельного человека, или в коллективном сознании общества вследствие эволюции. К дворянскому происхождению такое качество не имеет никакого отношения.
Выведение формулы
Аристоном - аристономическая личность. Человека можно назвать аристономом, если он стремится к развитию, обладает самоуважением, ответственностью, выдержкой и мужеством, при этом относясь к другим людям с уважением и эмпатией. Каждая из этих характеристик является непременной. Отсутствие или недостаточная выраженность хоть одной из них означает, что человек находится на пути к аристономии, однако еще не вполне достиг её.
…но аристоном маленьким и заурядным быть не может. Он всегда являет собой личность единственную, незаменимую и ясно сознает свой масштаб, хоть и не кичится ни величием, ни уникальностью.
Определение аристономического государства получилось у меня несколько более сложным, нежели формула аристономической личности. Аристополисом можно назвать страну, если она обеспечивает достойное существование и полноценное развитие своих граждан; существует в соответствии с твердыми моральными нормами и способна эти принципы охранять; обладает исторической ответственностью и политической выдержкой; зиждется на солидарности и прочности общества; относится к другим странам с уважением и эмпатией, но при этом способна защититься от агрессии. К сожалению, в сегодняшнем мире нет не только ни одного аристополиса, нет даже страны, которая в достаточной степени обладала бы хоть какой-то из вышеперечисленных характеристик.
Частица Бога?
Два направления философии, из века в век пытавшиеся объяснить стремление человека к духовному развитию, то есть согласно предложенной мной терминологии - к аристономии. Человеческая мысль устаревает очень медленно: сочинения великих философов прежних эпох /…/ воспринимаются так, словно текст написан нашими современниками, бьющимися над теми же проблемами, что и мы. /…/ Со времен Древней Греции существует две концепции аристономического импульса нашей души (я уже писал, что большинство философов употребляли термин «человеческое достоинство»). Первая из них - идеалистическая - объясняет это возвышенное устремление промыслом некого высшего существа, поместившего в нашу душу частицу себя, благотворное семя, из которого может произрасти дивный цветок человеческого совершенства. /…/ Вторая концепция понятием «бог» не оперирует, а исходит из того, что чувство достоинства возникает и развивается в человеческом сознании само собой, под воздействием внутренних и внешних обстоятельств. В самом упрощенном виде главное различие между двумя концепциями можно сформулировать так: в своем стремлении к аристономии теогенисты в большей или меньшей степени уповают на бога, автаркисты - только на человека.
Эволюция души - это постепенное увеличение всего божественного за счет подавления человеческого, которое воспринимается как синоним всего животного, низменного. Поскольку потребности и запросы тела влекут за собой пристрастия к порокам, плоть нужно усмирять и держать под контролем, - утверждал Платон. Однако принадлежа к чувственной, эллинской культуре, он нигде не называет тело источником зла, снисходительно относясь к искусству, комфорту и заботе о здоровье. Аскетизм должен быть умеренным, чтобы не нарушать законов гармонии и симметрии.
Паскаль: «Человек - всего лишь тростник, слабейшее из творений природы, но он тростник мыслящий. Чтобы его уничтожить вовсе не нужно, чтобы на него ополчилась вся Вселенная, довольно дуновения ветра, капли воды. Но пусть бы даже его уничтожила Вселенная, человек всё равно возвышенней своей погубительницы, ибо сознаёт, что расстается с жизнью, и что он слабее Вселенной, а она - ничего не сознаёт.»
Кант. Учение о человечности. Философ выделяет следующие отличительные черты человечности:
1. Способность и склонность придерживаться неких умозрительных принципов и действовать в соответствии с ними
2. Рационалистическая предрасположенность к осторожности и максимальной эффективности
3. Определенная свобода в выборе действий, основанная на способности к предвидению последствий, постановке дальних целей, в том числе не связанных с чувственными желаниями и преодолению соблазнов
4. Способность и склонность следовать категорическому императиву нравственного закона, даже если это не выгодно с материальной точки зрения, либо представляет прямую опасность
5. Способность к теоретическому рассуждению, абстрактному мышлению и пониманию мироустройства.
По мнению Канта, человек сохраняет свою человечность, даже если сам ее всячески унижает и отвергает. Пока человек жив, в нем неугасима искра добра. Естественная предрасположенность к добру никогда полностью не утрачивается. /…/ Искра добра, то есть внутренний этический камертон, заставляющий нас измерять каждый поступок по шкале добра и зла, равно как и само представление о добре и зле, и является по Канту присутствием бога в нашей душе.
Православный богослов (брошюра издана в 1874 г.):
Идея чести, в ее истинном смысле, прежде всего должна быть неразрывно соединена с идеей внутреннего нравственного достоинства. То честно, что истинно и нравственно, что согласно с требованиями разума, с внушениями совести, с предписаниями закона христианского. То честно, что требует от нас наше человеческое достоинство, благо ближних наших, воля верховного существа - Бога.
Николай Бердяев. «О рабстве и свободе человека»:
Окончательное освобождение возможно только через связь духа человеческого с духом божиим. Духовное освобождение есть всегда обращение к большей глубине, чем духовное начало в человеке, обращение к богу.
Духовное освобождение человека есть реализация личности в человеке, это есть достижение целостности.
Слово «бог» не используется ни в декларации ООН, ни в конституциях большинства демократических государств - оказывается, мы и без веры в страшный Суд, пришли к пониманию, что жить нужно цивилизованно, уважая себя и окружающих, самосовершенствуясь, то есть по законам аристономии. Не из страха перед загробным наказанием, а по внутреннему убеждению.
Развитие автаркистского направления
Упор в обосновании духовного развития человечества делается только на чувство ответственности, рациональность и добрую волю.
Взгляд на человека как на полностью автономное, свободное в выборе решений, существо, для которого религиозные убеждения большой важности не имеют. Идея личного достоинства сменила идею Бога в качестве главной общественно-этической ценности.
«Прототипы». Идеальный человек античности: философ
Необходимо проводить различие понятием цены pretium и ценности dignitos. Ценой обладают блага тела, которые относительны, ибо могут быть большими или меньшими. Ценность добродетели абсолютна, неизменна, и не имеет эквивалента для обмена. Цель человеческой жизни - совершенствовать в себе лучшую часть своей натуры, где обитает достоинство. Добродетель - свободна, неуязвима, неподвижна, безмятежна. Любой случайности она противостоит настолько твердо, что не только одолеть, но и поколебать ее невозможно. Не опуская глаз, она смотрит на орудие пытки и не меняется в лице, являются ли ей вещи страшные или приятные.
Итак, мудрец не может потерять того, потеря чего была бы для него чувствительна. Единственное его достояние - добродетель, которую нельзя отнять. Всё остальное дано ему во временное пользование: кого может тронуть потеря чужого имущества? Однако Сенека не требует от своего мудреца невозможного, чтобы тот еще оставался неуязвимым для страдания. Есть вещи, которые задевают мудреца, хотя и не могут его победить. Телесная боль и слабость, утрата друзей и детей, крушение Отечества, охваченного пожаром войны - я не стану отрицать, что всё это мудрец чувствует, мы же не приписываем ему твердость камня или железа. Но, получив рану, он одерживает над ней победу, зажимает ее и залечивает. Не бесчувствие и не равнодушие, а стойкость - вот главное качество идеального человека.
Стоик в отличие от эпикурианца не боится любить кого-то или дорожить чем-то истинно важным, но должен быть готов вынести боль утраты. Забота не только о внутреннем, но и внешнем достоинстве еще одна отличительная черта стоика, поэтому Сенека много внимания уделяет тому, как должно реагировать на обиды и оскорбления. Самый лучший рецепт - относиться к людям как мудрец относится к больным. Им простительна несдержанность, ему - нет. Он не раздражается, если болезненное возбуждение заставит их нагрубить своему целителю. И также ни в грош не ставит их малопочтенные выходки, как и их почетные звания. /…/ нельзя не упомянуть существенный дефект, свойственный всем античным концепциям идеального человека: эти прекрасные нормы адресованы не всему человечеству, а лишь свободным гражданам, то есть привилегированной касте общества. До варваров грекам и римлянам не было никакого дела, а требовать от женщин или рабов, чтобы они следовали в своей жизни философскому идеалу, не пришло бы в голову даже самому смелому мыслителю.
В этом идеальный человек стоицизма и расходится с человеком всецело аристономическим: аристоном наступателен, он верит в победу над любыми обстоятельствами и знает, как ее достичь. Стоик же заведомо оборонителен по отношению к жизни, он знает, что проиграет в битве с действительностью и озабочен лишь тем, чтобы и в поражении не потерять лица.
Победить зло и хаос, царствующие в мире, невозможно, поэтому нечего и пытаться. Совершенно достаточное - одержать эту победу внутри самого себя. Вот лозунг прото-аристономического человека античности. В эпоху Греции и Рима считалось, что задача эта хоть и трудна, но личности разумной и волевой она под силу. В последующие тысячелетия эта, в общем-то скромная, планка покажется недостижимо высокой. Вслед за погружением в дикость и варварство темных веков, у европейца сильно поубавится самомнение. Этический идеал Средневековья по аристономической шкале будет стоять существенно ниже античного.
Предисловие
Суммируя, повторю свою логическую цепочку: по моему убеждению, назначение человеческой жизни в том, чтобы прожить ее сполна, достичь полного раскрытия бутона, которое носит в себе всякий человек. Следуя ботанической метафоре, назову этот результат расцветом. Достижению расцвета помогает некое качество. Общество становится лучше, то есть предоставляет своим членам больше возможностей для расцвета, когда повышается средний градус этого качества. Средний градус качества поднимается, когда в данном обществе увеличивается количество и вес людей с высоким индивидуальным градусом качества. В свою очередь, индивидуальный градус качества быстрее и полноценнее созревает в обществе, нравственный климат которого способствует пробуждению в среднем человеке лучших, а не худших свойств его души. /…/ Процесс улучшения души имеет стартовую точку и свои законы, которые возможно исследовать. Конечно, эволюция души - категория трудноопределимая, но лишь до тех пор, пока не появится метод измерения. /…/ Чтобы завершить вступление мне осталось сделать только одно - дать название качеству. Этому драгоценному свойству, которое так медленно и трудно накапливается человечеством в ходе эволюции. Я ввожу этот новый термин вполне понимая его неопределенность, к сожалению, ничего более корректного придумать я не сумел. Как ни странно, слово в точности соответствующее этому понятию отсутствует во всех знакомых мне языках. Качество, от которого, как я убежден, зависит судьба человечества, я назвал Аристономией.
На пути к термину
Аристономия - это закон всего лучшего, что накапливается в душе отдельного человека, или в коллективном сознании общества вследствие эволюции. К дворянскому происхождению такое качество не имеет никакого отношения.
Выведение формулы
Аристоном - аристономическая личность. Человека можно назвать аристономом, если он стремится к развитию, обладает самоуважением, ответственностью, выдержкой и мужеством, при этом относясь к другим людям с уважением и эмпатией. Каждая из этих характеристик является непременной. Отсутствие или недостаточная выраженность хоть одной из них означает, что человек находится на пути к аристономии, однако еще не вполне достиг её.
…но аристоном маленьким и заурядным быть не может. Он всегда являет собой личность единственную, незаменимую и ясно сознает свой масштаб, хоть и не кичится ни величием, ни уникальностью.
Определение аристономического государства получилось у меня несколько более сложным, нежели формула аристономической личности. Аристополисом можно назвать страну, если она обеспечивает достойное существование и полноценное развитие своих граждан; существует в соответствии с твердыми моральными нормами и способна эти принципы охранять; обладает исторической ответственностью и политической выдержкой; зиждется на солидарности и прочности общества; относится к другим странам с уважением и эмпатией, но при этом способна защититься от агрессии. К сожалению, в сегодняшнем мире нет не только ни одного аристополиса, нет даже страны, которая в достаточной степени обладала бы хоть какой-то из вышеперечисленных характеристик.
Частица Бога?
Два направления философии, из века в век пытавшиеся объяснить стремление человека к духовному развитию, то есть согласно предложенной мной терминологии - к аристономии. Человеческая мысль устаревает очень медленно: сочинения великих философов прежних эпох /…/ воспринимаются так, словно текст написан нашими современниками, бьющимися над теми же проблемами, что и мы. /…/ Со времен Древней Греции существует две концепции аристономического импульса нашей души (я уже писал, что большинство философов употребляли термин «человеческое достоинство»). Первая из них - идеалистическая - объясняет это возвышенное устремление промыслом некого высшего существа, поместившего в нашу душу частицу себя, благотворное семя, из которого может произрасти дивный цветок человеческого совершенства. /…/ Вторая концепция понятием «бог» не оперирует, а исходит из того, что чувство достоинства возникает и развивается в человеческом сознании само собой, под воздействием внутренних и внешних обстоятельств. В самом упрощенном виде главное различие между двумя концепциями можно сформулировать так: в своем стремлении к аристономии теогенисты в большей или меньшей степени уповают на бога, автаркисты - только на человека.
Эволюция души - это постепенное увеличение всего божественного за счет подавления человеческого, которое воспринимается как синоним всего животного, низменного. Поскольку потребности и запросы тела влекут за собой пристрастия к порокам, плоть нужно усмирять и держать под контролем, - утверждал Платон. Однако принадлежа к чувственной, эллинской культуре, он нигде не называет тело источником зла, снисходительно относясь к искусству, комфорту и заботе о здоровье. Аскетизм должен быть умеренным, чтобы не нарушать законов гармонии и симметрии.
Паскаль: «Человек - всего лишь тростник, слабейшее из творений природы, но он тростник мыслящий. Чтобы его уничтожить вовсе не нужно, чтобы на него ополчилась вся Вселенная, довольно дуновения ветра, капли воды. Но пусть бы даже его уничтожила Вселенная, человек всё равно возвышенней своей погубительницы, ибо сознаёт, что расстается с жизнью, и что он слабее Вселенной, а она - ничего не сознаёт.»
Кант. Учение о человечности. Философ выделяет следующие отличительные черты человечности:
1. Способность и склонность придерживаться неких умозрительных принципов и действовать в соответствии с ними
2. Рационалистическая предрасположенность к осторожности и максимальной эффективности
3. Определенная свобода в выборе действий, основанная на способности к предвидению последствий, постановке дальних целей, в том числе не связанных с чувственными желаниями и преодолению соблазнов
4. Способность и склонность следовать категорическому императиву нравственного закона, даже если это не выгодно с материальной точки зрения, либо представляет прямую опасность
5. Способность к теоретическому рассуждению, абстрактному мышлению и пониманию мироустройства.
По мнению Канта, человек сохраняет свою человечность, даже если сам ее всячески унижает и отвергает. Пока человек жив, в нем неугасима искра добра. Естественная предрасположенность к добру никогда полностью не утрачивается. /…/ Искра добра, то есть внутренний этический камертон, заставляющий нас измерять каждый поступок по шкале добра и зла, равно как и само представление о добре и зле, и является по Канту присутствием бога в нашей душе.
Православный богослов (брошюра издана в 1874 г.):
Идея чести, в ее истинном смысле, прежде всего должна быть неразрывно соединена с идеей внутреннего нравственного достоинства. То честно, что истинно и нравственно, что согласно с требованиями разума, с внушениями совести, с предписаниями закона христианского. То честно, что требует от нас наше человеческое достоинство, благо ближних наших, воля верховного существа - Бога.
Николай Бердяев. «О рабстве и свободе человека»:
Окончательное освобождение возможно только через связь духа человеческого с духом божиим. Духовное освобождение есть всегда обращение к большей глубине, чем духовное начало в человеке, обращение к богу.
Духовное освобождение человека есть реализация личности в человеке, это есть достижение целостности.
Слово «бог» не используется ни в декларации ООН, ни в конституциях большинства демократических государств - оказывается, мы и без веры в страшный Суд, пришли к пониманию, что жить нужно цивилизованно, уважая себя и окружающих, самосовершенствуясь, то есть по законам аристономии. Не из страха перед загробным наказанием, а по внутреннему убеждению.
Развитие автаркистского направления
Упор в обосновании духовного развития человечества делается только на чувство ответственности, рациональность и добрую волю.
Взгляд на человека как на полностью автономное, свободное в выборе решений, существо, для которого религиозные убеждения большой важности не имеют. Идея личного достоинства сменила идею Бога в качестве главной общественно-этической ценности.
«Прототипы». Идеальный человек античности: философ
Необходимо проводить различие понятием цены pretium и ценности dignitos. Ценой обладают блага тела, которые относительны, ибо могут быть большими или меньшими. Ценность добродетели абсолютна, неизменна, и не имеет эквивалента для обмена. Цель человеческой жизни - совершенствовать в себе лучшую часть своей натуры, где обитает достоинство. Добродетель - свободна, неуязвима, неподвижна, безмятежна. Любой случайности она противостоит настолько твердо, что не только одолеть, но и поколебать ее невозможно. Не опуская глаз, она смотрит на орудие пытки и не меняется в лице, являются ли ей вещи страшные или приятные.
Итак, мудрец не может потерять того, потеря чего была бы для него чувствительна. Единственное его достояние - добродетель, которую нельзя отнять. Всё остальное дано ему во временное пользование: кого может тронуть потеря чужого имущества? Однако Сенека не требует от своего мудреца невозможного, чтобы тот еще оставался неуязвимым для страдания. Есть вещи, которые задевают мудреца, хотя и не могут его победить. Телесная боль и слабость, утрата друзей и детей, крушение Отечества, охваченного пожаром войны - я не стану отрицать, что всё это мудрец чувствует, мы же не приписываем ему твердость камня или железа. Но, получив рану, он одерживает над ней победу, зажимает ее и залечивает. Не бесчувствие и не равнодушие, а стойкость - вот главное качество идеального человека.
Стоик в отличие от эпикурианца не боится любить кого-то или дорожить чем-то истинно важным, но должен быть готов вынести боль утраты. Забота не только о внутреннем, но и внешнем достоинстве еще одна отличительная черта стоика, поэтому Сенека много внимания уделяет тому, как должно реагировать на обиды и оскорбления. Самый лучший рецепт - относиться к людям как мудрец относится к больным. Им простительна несдержанность, ему - нет. Он не раздражается, если болезненное возбуждение заставит их нагрубить своему целителю. И также ни в грош не ставит их малопочтенные выходки, как и их почетные звания. /…/ нельзя не упомянуть существенный дефект, свойственный всем античным концепциям идеального человека: эти прекрасные нормы адресованы не всему человечеству, а лишь свободным гражданам, то есть привилегированной касте общества. До варваров грекам и римлянам не было никакого дела, а требовать от женщин или рабов, чтобы они следовали в своей жизни философскому идеалу, не пришло бы в голову даже самому смелому мыслителю.
В этом идеальный человек стоицизма и расходится с человеком всецело аристономическим: аристоном наступателен, он верит в победу над любыми обстоятельствами и знает, как ее достичь. Стоик же заведомо оборонителен по отношению к жизни, он знает, что проиграет в битве с действительностью и озабочен лишь тем, чтобы и в поражении не потерять лица.
Победить зло и хаос, царствующие в мире, невозможно, поэтому нечего и пытаться. Совершенно достаточное - одержать эту победу внутри самого себя. Вот лозунг прото-аристономического человека античности. В эпоху Греции и Рима считалось, что задача эта хоть и трудна, но личности разумной и волевой она под силу. В последующие тысячелетия эта, в общем-то скромная, планка покажется недостижимо высокой. Вслед за погружением в дикость и варварство темных веков, у европейца сильно поубавится самомнение. Этический идеал Средневековья по аристономической шкале будет стоять существенно ниже античного.