Мой март, 365
Саша, мое самое большое открытие в жизни - это ты, моя девочка. Вечером, когда мы с тобой прочтем книгу про Ежика и Кролика, помнишь, ту, где они целый день играли, и уже после того, как ты почетно принесешь свою банку-фонарик, что осталась с Дня рождения, я зажгу свечку зажигалкой, и ты станешь ходить с фонариком везде, пойдешь в туалет и в ванную этой нашей первой квартиры. И потом ты заберешься, наконец, на кровать, я принесу картонные фигурки, и мы будем смотреть на кривые резные тени. И вот тогда ты скажешь: «Мама, сделай моярадость». Я возьму тебя на руки, и буду долго кружить и говорить, что ты - мое солнце, и что ты - моя радость. Сейчас для тебя это только слова, а для меня ты - все.
Сашка, я так устала, Макарка не спит ночами совсем, а сегодня и ты несколько раз плакала во сне, я приходила и в три, и в четыре, и в семь, носила тебя на руках, гладила, поила. И мне бы пожелать, чтобы вы поскорее выросли, а я тебе на ушко, как наивный глупый Питер Пен шепнула, что я не хочу, чтобы ты взврослела. Я смотрю на тебя, не могу понять, что я такого сделала, за что мне дана была ты - такая прекрасная, отзывчивая. Пока не получается полного принятия, я не знаю, запоминаешь ли ты все мои промахи, и я не знаю, как там будет дальше, но ты знай, что я всегда с тобой, и я всегда за тебя, и что я тебя люблю.
Этот месяц был таким хорошим, каким бывает только первый месяц весны. Мне так повезло: приезжали мои мама и папа, мы что-то никуда не выходили, зато дети много времени проводили с ними. У меня так и не получилось уломать папу пойти к врачу, он упертый невозможно. Я понимаю, он боится диагноза и затяжного лечения, которое, как он думает, ни к чему не приведет. Я надеюсь только на лето теперь, за эту неделю, которую мы провели вместе, я не смогла добиться ничего. А мама с папой решились уехать через неделю, потому что надо было успеть на референдум. Папа говорил, что их голоса были нужны, а я думаю, что это был, вроде как, его долг, который он должен был выполнить. Итого, в сухом остатке, из тех желаний, что я когда-то загадала собаке в метро, невыполненным осталось только одно, про Ленина. О, великая собака, я надеюсь, чтобы захоронить Ленина, не придется ни в кого стрелять.
А еще у нас был классный детский праздник, у нас были аниматоры, лазерное шоу, аквагрим и шоу мыльных пузырей. Мы лепили печенья для Лесного жителя, искали дорогу через лес к весне, отбивались снежками от волков, делали фонарики, украшали деревья, а потом смотрели теневой театр.
Макару, между тем, уже шесть месяцев. Я пишу для него в тетрадь. И для Саши, кстати, тоже. Там разные смешные случаи, которые они, конечно, не запомнят, но, мне кажется, это будет им интересным, когда они начнут возвращение к себе маленьким.
В общем, мы тут уже во всю веснуем, садим укроп, едим вкусные домашние торты и ждем лета.
Сашка, я так устала, Макарка не спит ночами совсем, а сегодня и ты несколько раз плакала во сне, я приходила и в три, и в четыре, и в семь, носила тебя на руках, гладила, поила. И мне бы пожелать, чтобы вы поскорее выросли, а я тебе на ушко, как наивный глупый Питер Пен шепнула, что я не хочу, чтобы ты взврослела. Я смотрю на тебя, не могу понять, что я такого сделала, за что мне дана была ты - такая прекрасная, отзывчивая. Пока не получается полного принятия, я не знаю, запоминаешь ли ты все мои промахи, и я не знаю, как там будет дальше, но ты знай, что я всегда с тобой, и я всегда за тебя, и что я тебя люблю.
Этот месяц был таким хорошим, каким бывает только первый месяц весны. Мне так повезло: приезжали мои мама и папа, мы что-то никуда не выходили, зато дети много времени проводили с ними. У меня так и не получилось уломать папу пойти к врачу, он упертый невозможно. Я понимаю, он боится диагноза и затяжного лечения, которое, как он думает, ни к чему не приведет. Я надеюсь только на лето теперь, за эту неделю, которую мы провели вместе, я не смогла добиться ничего. А мама с папой решились уехать через неделю, потому что надо было успеть на референдум. Папа говорил, что их голоса были нужны, а я думаю, что это был, вроде как, его долг, который он должен был выполнить. Итого, в сухом остатке, из тех желаний, что я когда-то загадала собаке в метро, невыполненным осталось только одно, про Ленина. О, великая собака, я надеюсь, чтобы захоронить Ленина, не придется ни в кого стрелять.
А еще у нас был классный детский праздник, у нас были аниматоры, лазерное шоу, аквагрим и шоу мыльных пузырей. Мы лепили печенья для Лесного жителя, искали дорогу через лес к весне, отбивались снежками от волков, делали фонарики, украшали деревья, а потом смотрели теневой театр.
Макару, между тем, уже шесть месяцев. Я пишу для него в тетрадь. И для Саши, кстати, тоже. Там разные смешные случаи, которые они, конечно, не запомнят, но, мне кажется, это будет им интересным, когда они начнут возвращение к себе маленьким.
В общем, мы тут уже во всю веснуем, садим укроп, едим вкусные домашние торты и ждем лета.