Один летнедень с приправой из головной боли
Когда тридцать градусов жары, страшно болит голова - до темноты в глазах и немения пальцев, а тебе надо петь, выглядеть и вообще просто НАДО, в голову приходят философские мысли. Даже не мысли - отрывочки. Даже не приходят - бродят, толкутся, неприкаянные, какие-то уходят, какие-то остаются - ждут… Жалко их всегда, как котят слепых, из многих таких (не обязательно когда голова болела, конечно) родились мои рассказы. А те, которые ушли, улетели, может, и из них родились, только не у меня?..
Интересно чуть позже собирать, как ягоды в лукошко. А ну-ка, найду, вспомню?.. Даже завтра уже совсем другой день…
Вот идешь такая - в руках - шуршит в чехле концертное платье, подрагивают в пакете от нетерпения босоножки на высоченных каблуках. Вся такая стильно-строгая, волосы под платок, туго перехвачены, заодно голову держит, чтоб не развалилась))) темные очки на пол-лица, вся такая суровая на вид, длинная юбка, босоножки «на низком ходу» ( с головной болью с высокого - свалиться только!), не видишь никого и ничего, а тебя практически за локоть ловит старый знакомый - из давнего, давнего прошлого, останавливает: «У тебя что, новая книга? Идешь вся такая!» Какая такая? Не произносишь вслух, мысли в голове проносятся, а реагировать на них не успеваешь, и произносить тоже, или ой, вроде ж сказала, а на самом деле молчала. Словно включили какой-то внешний тормоз. Внутри все ок, кроме головной боли, а снаружи словно сидишь в банке с желе, и двигаться тяжело и лень.
И я ему, знакомому: «Нет, не книга, у меня Пушкин сегодня на ступенях дворца» (дворца книги - прим.Н.Ш.), а в ответ - ну привет передавай, и еще пара фраз, и я - такая вся стильная, крутая, в очках на пол-лица, дальше иду. Девушки в коротких юбочках, и уносит юбки ветер, хорошо, что хоть ветер! В смысле правда, хорошо, что ветер есть. На улице уже больше, чем плюс тридцать и на редкость нечем дышать. Девочки в коротеньких шортиках, по самое-самое, и я тоже хочу в шортиках, но не могу, хотя нет, могу, но не сейчас, и вообще я почему-то снова в юбке длинной, но с другой стороны как принцесса, в смысле - как девочка, юбка же такая красивая-красивая, белая, летняя! А ветер парусом треплет чехол, в котором прячется платье не принцессы - королевы - но это на вечер...
« - Нет, не принцесса. - А кто? - Королевна!» (Морозко)
Румянца мне бы не помешало, верно. Хотя ой, не надо, не мое.
А коллеги говорят - ну что, отошла уже? Выглядишь, мол, хорошо. Да какое хорошо... хотя да, хорошо - в этом своеобразное искусство, собирать себя по частям, как пазл, это я мастер-виртуоз, могу. И, закончив дело в прямом смысле рук своих, удовлетворенно оглядываешь себя в зеркале - головная боль придает некую трагичность взгляду и тонкую вымученность облику, и черное строгое платье со скромными серебряными украшениями к нему - самое оно.
А на лестнице вдруг слышишь - зазналась Наташа наша, звезда, не здоровается. Да я ж поздоровалась, вы чего? Кивнула и сказала «здравствуйте», но при такой головной боли, наверное, совсем незаметно кивнула и тихо сказала. Качнешь головой сильнее - вдруг отвалится?.. Но не сердишься на людей - они... ну во-первых, сердиться сейчас себе во вред. А во-вторых, они - ну мало ли, в сердцах ляпнули. И не оправдываешься, и не обижаешься, и несешь себя гордо, красиво, медленно - потому что резкое движение вызывает чувство, что мир переворачивается.
Хотя любопытно.
А каблуки уже высокие, высокие - но ничего. И солнце яркое, яркое - но уже ничего, правда. Уже легче. И все хорошо, и все получается - лучше, чем могло бы быть. Не супер, но вполне. Я могу. Я сильная.
Много нас таких, девочек... Мы можем. Мы сильные.
А потом - снова босоножки «на низком ходу», и наконец-то домой, а улицы пахнут упоительно, так, что - продлись, очарованье... и кто это сказал? Ах, не важно. Сама отчасти поэт, но строчек в голове нет, просто хочется дышать, дышать... глубже, впитать, чтоб до мозга костей проник летний запах этих улиц. Выбил из тела вкус обезболивающих, наполнил вкусом, цветом, воздухом! Лето такое короткое, цветение такое мимолетное... и запах летнего вечера - каждый раз как в первый раз, и каждый раз - как в последний.
Продлись, очарованье...
А странное чувство, что завтра - внезапно день без планов, а вот про следующую неделю я подумаю в понедельник, прямо как Скарлетт я, вот! А в выходные вообще за два дня надо быть (хотелось бы) в четырех местах, причем параллельно, так вот, это чувство, что завтра день без обязанностей, оно нахлынет чуть позже. Может, с утра. Пока только осознание что этот день закончился. Жаркий, тяжелый, душный. И летний.
А все-таки жалко, что все, что хочешь, осуществить никак не получится, да... Почему нельзя распределять равномерно желаемое и возможное хотя бы в пределах дней недели?
И вдруг сакраментальная фраза - все, шестое июня, лето закончилось.
Ну надо ж было такое сказать, но правда - летит лето, летит, стой, лето!... Стой...
Подожди меня, лето. Я сейчас, я скоро. Я с тобой.
А ночью лето пахнет еще сильнее, еще сильнее пьянит и не хочется домой. Погоди, лето... не торопись...
Дай мне свою руку, горячую. Пускай тепло потечет по венам, прямо как вино из одуванчиков у Брэдбери, и согреет до того же мозга костей, в котором уже спрятан запах летних вечеров, дней, ночей, утр... Как мне напиться, напитаться тобой, завтра грозу обещают - сегодня уже... я и грозу хочу, я жадная. Остановить бы тебя, лето, и окунуться в тебя, и нажиться в тебе, пока не надоест - а потом отпустить, пускай катится дальше огненный летний шар к сентябрю, и я уже спокойно буду думать об осени. Но не получится. И впитываешь, впитываешь каждой клеточкой лето, шуршание зеленых листьев на деревьях, запахи цветов, блеск воды... И никак не надышаться, не наслушаться, не напиться. Утром хочется вскакивать ни свет ни заря, спать ложиться далеко за полночь… ни минуточки не упустить.
Кажется, еще ни разу в июне я не думала об осени. И не грустила о том, что лето проходит.
Я с тобой, лето, сколько получится.
Очень согреться хочется.
Чтобы пальцы не немели. И голова не болела. И скакалось-прыгалось.
Как той птичке на ветке в старом саду.
В нем лето играет в прятки, и я с ним. Оно прячется от меня, когда я страшно занята, а потом выпрыгивает из-за угла старого сарайчика серым котом, ярким цветком и громко кричит «бу!»
Я пугаюсь, смеюсь и бегу переодеваться в коротенькие шортики.
Или прячется от меня за облака, и я, вздыхая, иду заниматься ОЧЕНЬ ВАЖНЫМИ ДЕЛАМИ. И как только погружусь по уши, оно обязательно возвращается, плещет синим небом в окно, смеется. И я бегу на улицу - лето же, лето!
И стараюсь сохранить его в голове, в мыслях, в ладонях, что там шубуршится - лето? Или бабочка, которая залетела в дом, а я ее поймала - нет, что вы, чтобы выпустить. Я осторожно. Не пораню.
Сохраняю в каждой прожитой солнечной секунде, и складываю их в воображаемую копилку, и оставляю в россыпях сотен ярких фотографий. И хочется крылья, и в небо. Вон, ирисы тоже хотят в небо) лететь, лететь… Над землей, над городом, больше крыльев, больше неба, больше солнца, больше лета!
Чтобы хватило надолго. До самого следующего лета. На всех)
Наталья Шемет, 07.06.2019
фото мои