про точку отсчёта, Ангела и экватор добра
Хочется, чтобы мы были ответственны. И хотябы к годикам сорока.... ну хотябы задумались, ну хотябы вздохнули о своей точке отсчета.
Ах, как они прекрасны, наши бабушки.
Оригинал взят у nigmatulina в про точку отсчёта, Ангела и экватор добра
Вы когда-нибудь встречали Ангелов?
Настоящих.
С непременно синими глазами.
Сложно говорить что-то, когда уходит часть тебя. Лучшая часть тебя. Та, которая когда-то очень давно дала тебе Точку Отсчёта.
У нас у всех своя Точка Отсчёта. Кто-то пытается балансировать на несчастном детстве, делая вид, что стоит устойчиво. Кто-то не замечает того, на чём стоит. Кто-то вообще прыгнул и никак не приземлится.
Моей Точкой Отсчёта всегда была моя Бабушка.
Это мой экватор добра. Стоять на безграничной безусловной любви к тебе всегда проще. Расти проще. Учиться самому любить проще. Радоваться солнцу и новому дню проще. Прощать проще. Быть проще.
Сложно говорить что-то, когда уходит часть тебя. Обволакивающая часть тебя, неразрывно связанная с тем, как тебя раньше забирали из сада, потому что тебе там было плохо, как тебе каждое утро перед школой расчёсывали волосы, как вставали вместе в сумасшедших пять утра, чтобы проводить тебя на электричку в институт, как рассказывали твоим детям сказки, как до последнего момента лепили им пельмени, замешивая тесто локтями, потому что руки уже не работали.
Моя Бабушка никогда и ни на кого не обижалась. Она любила всех нас, разных, хороших, плохих, резких, раскаивающихся, нераскаивающихся, красивых, некрасивых, обманывающих и говорящих правду. Она обладала той невероятной силой прощения, которая, как это ни странно, нужна не столько людям вокруг, сколько тебе самому. Она пыталась это объяснить всем нам, а мы понимали, но дотянутся до своего экватора добра не получалось. Вряд ли, если честно, когда-нибудь уже получится. Но идти, однажды увидев экватор добра, гораздо проще.
Когда у нас умрёт ребёнок и я первый раз после месяца ада одна выйду на улицу, мне будет так страшно, что если бы я не шла в тот момент именно к Бабушке, я бы, наверное никуда не дошла вообще. Я сяду в кресло, обниму колени руками и буду пить с Бабушкой чай, потому что, когда ты падаешь, нужно вставать и идти к своей Точке Отсчёта, чтобы вновь суметь стать счастливым.
Когда ровно через два года у нас родится Сын, а ещё через два Дочка, первым, кому я позвоню после операции, будет именно Бабушка.
А потом перед глазами будут мелькать рисованные картинки того, как мы собирали с ней одуванчики для кроликов, которых разводил Дед, как Бабушка спасала мою младшую сестру от злых охранников в саду, где мы воровали смородину, как она любила всех собак, которых я всё-время ей приносила, как она всегда всех пыталась накормить, и какой вкусный омлет она готовила, который я больше никогда не попробую.
Сложно говорить что-то, когда уходит часть тебя. Когда всё вокруг ровно на один день становится белым, а в момент когда ты видишь её в последний раз так ярко светит солнце, что слепит глаза.
Вечером, я заеду в дом, где жил мой Ангел, и буду долго стоять, уткнувшись в Бабушкин пуховой платок, который пахнет моим детством, лекарствами и счастьем.
Я так и не смогу его забрать себе.
Я возьму почему-то пару французским учебников, Бабушкиного моего Кота и мы вместе поедем домой. Укроп будет спать в красной сумке на переднем сиденье, солнце будет выбиваться из зимы, а я буду думать о том, что в нашей жизни закончилась целая эра, что я вдруг стала наконец совсем взрослой, и что я очень счастливая, потому что рядом со мной жил настоящий Ангел с синими глазами.
Ах, как они прекрасны, наши бабушки.
Оригинал взят у nigmatulina в про точку отсчёта, Ангела и экватор добра
Вы когда-нибудь встречали Ангелов?
Настоящих.
С непременно синими глазами.
Сложно говорить что-то, когда уходит часть тебя. Лучшая часть тебя. Та, которая когда-то очень давно дала тебе Точку Отсчёта.
У нас у всех своя Точка Отсчёта. Кто-то пытается балансировать на несчастном детстве, делая вид, что стоит устойчиво. Кто-то не замечает того, на чём стоит. Кто-то вообще прыгнул и никак не приземлится.
Моей Точкой Отсчёта всегда была моя Бабушка.
Это мой экватор добра. Стоять на безграничной безусловной любви к тебе всегда проще. Расти проще. Учиться самому любить проще. Радоваться солнцу и новому дню проще. Прощать проще. Быть проще.
Сложно говорить что-то, когда уходит часть тебя. Обволакивающая часть тебя, неразрывно связанная с тем, как тебя раньше забирали из сада, потому что тебе там было плохо, как тебе каждое утро перед школой расчёсывали волосы, как вставали вместе в сумасшедших пять утра, чтобы проводить тебя на электричку в институт, как рассказывали твоим детям сказки, как до последнего момента лепили им пельмени, замешивая тесто локтями, потому что руки уже не работали.
Моя Бабушка никогда и ни на кого не обижалась. Она любила всех нас, разных, хороших, плохих, резких, раскаивающихся, нераскаивающихся, красивых, некрасивых, обманывающих и говорящих правду. Она обладала той невероятной силой прощения, которая, как это ни странно, нужна не столько людям вокруг, сколько тебе самому. Она пыталась это объяснить всем нам, а мы понимали, но дотянутся до своего экватора добра не получалось. Вряд ли, если честно, когда-нибудь уже получится. Но идти, однажды увидев экватор добра, гораздо проще.
Когда у нас умрёт ребёнок и я первый раз после месяца ада одна выйду на улицу, мне будет так страшно, что если бы я не шла в тот момент именно к Бабушке, я бы, наверное никуда не дошла вообще. Я сяду в кресло, обниму колени руками и буду пить с Бабушкой чай, потому что, когда ты падаешь, нужно вставать и идти к своей Точке Отсчёта, чтобы вновь суметь стать счастливым.
Когда ровно через два года у нас родится Сын, а ещё через два Дочка, первым, кому я позвоню после операции, будет именно Бабушка.
А потом перед глазами будут мелькать рисованные картинки того, как мы собирали с ней одуванчики для кроликов, которых разводил Дед, как Бабушка спасала мою младшую сестру от злых охранников в саду, где мы воровали смородину, как она любила всех собак, которых я всё-время ей приносила, как она всегда всех пыталась накормить, и какой вкусный омлет она готовила, который я больше никогда не попробую.
Сложно говорить что-то, когда уходит часть тебя. Когда всё вокруг ровно на один день становится белым, а в момент когда ты видишь её в последний раз так ярко светит солнце, что слепит глаза.
Вечером, я заеду в дом, где жил мой Ангел, и буду долго стоять, уткнувшись в Бабушкин пуховой платок, который пахнет моим детством, лекарствами и счастьем.
Я так и не смогу его забрать себе.
Я возьму почему-то пару французским учебников, Бабушкиного моего Кота и мы вместе поедем домой. Укроп будет спать в красной сумке на переднем сиденье, солнце будет выбиваться из зимы, а я буду думать о том, что в нашей жизни закончилась целая эра, что я вдруг стала наконец совсем взрослой, и что я очень счастливая, потому что рядом со мной жил настоящий Ангел с синими глазами.