Физик
До девятого класса я училась в обычной школе рядом с домом. Её бы, наверное и закончила, если бы однажды в начале лета, после восьмого класса одноклассница не уговорила меня съездить с ней на собеседование в физматшколу. Просто за компанию. Очень ей хотелось туда поступить. Ладно, поехали, все равно делать нечего, погода хорошая, прогуляемся.
Приезжаем. Толпа желающих. Кого-то пригласила на экзамен сама школа по результатам олимпиад, кто-то узнал о наборе по сарафанному радио, кого-то привели родители. Шанс дают каждому. В коридоре тесно, одна девица почему-то рыдала в голос. Обстановка достаточно нервная. Претенденты заходят в класс, берут задание, сидят решают. Разговаривают с учителем. Выходят. Приятельнице немного легче, она хоть без предков приперлась, а со мной.
У доски столы приемной комиссии, и экзаменаторов. В приоткрытую дверь подглядывают взволнованные родители.
Я говорю, ну давай, иди, а я тебя здесь подожду. А она мне, пожалуйста, и ТУДА пойдём вместе! Ну, пойдём, почему бы и нет. В классе открыты окна, хорошо, свободно, в коридоре присесть негде, не тереться же среди родителей. Захожу следом, беру вариант, нахально прошу ручку (своей-то нет), нахожу место в самом дальнем углу класса, у окна. Слышу, как птицы поют на улице, не просто щебечут, орут. Сквознячок обдувает, хорошо...
Три задания. Первое сложное, второе- очень сложное, третье- вообще за гранью - система двухэтажных логарифмических неравенств с модулями.
Что там попроще для начала...И, как это обычно бывает, если не очень надо, то всё получается. Всё страшные алгебраические выражения чудесным образом подставились, преобразовались, упростились, сократились и свелись к таким изящным ответам, что даже мне стало понятно, что вот, пожалуй, и всё. Оставалось только ждать Ольгу и смотреть в окно.
От этого занятия меня отвлекла учительница из комиссии. Изучив ход моих незатейливых мыслей на листке, задав пару вопросов и окинув меня придирчивым взглядом, она строго спросила где, собственно, документы и заявление. Их нет, громко, внятно и честно ответила я. Сзади раздался вздох всеобщего удивления, а в тонкой щели дверного проема, на разной его высоте, появилось сразу несколько заинтересованных лиц мамаш. Мне пришлось неуважительно повернуться спиной, оглядывая класс и переадресовать немой вопрос подружке, которая всем своим бледным и измученным видом призывала меня не тупить и писать заявление...
Короче, нас зачислили в 9 «А». К великой радости родителей отличницы Оли, и к большому удивлению родителей, ни разу не отличницы меня.
Сказать, что школа была потрясающей, необычной и удивительной, а класс, в основном состоящий из парней, подобрался офигенный, значит не сказать ничего. Но больше всего меня поразили учителя. Особенно физик Фёдор Александрович Вульфсон. ФёдСаныч или, за глаза, просто Фёдор или Федя.
Нам завидовала вся школа- Фёдор был классным. Классным во всех отношениях, и нашим классным руководителем. Физика сразу перестала быть скучным предметом. Она вообще стала гораздо большим, чем просто школьный предмет. ФедСаныч влюблял в физику любого. Пропустить его урок было не мыслимо, как собственноручно лишить себя праздника, чего-то очень интересного и долгожданного. Любовь к физике стала буквально зависимостью. Если мы подходя к школе не видели его машины, круглофарой маленькой «копейки» болотного цвета, мы понимали, что день пройдёт зря.
Фёдор не был похож на учителя внешне. Высокий, худощавый, примерно сорока лет, но уже с седыми вихрами, в больших импортных очках, в рубашке в мелкую клетку, с закатанными рукавами, в вельветовых брюках или джинсах, и редко в твидовом пиджаке. Он рассказывал законы физики, как интересный детектив, комедию, или мелодраму. Фёдор Александрович относился к нам с большой иронией, часто подшучивал, но это не делалось зло, пренебрежительно. В своём классе пятерок почти не ставил. Высшей оценкой были четверки, а тройки у него считались очень неплохой отметкой. Он часто говорил: «удовлетворительно- это значит общество удовлетворено вашими знаниями, а я спокоен за вас», и действительно, его «тройки» стоили выше пятёрок в других школах и были пропуском в любой технический ВУЗ. С Фёдором мы ездили в трудовой лагерь, из Москвы в Закарпатье на лето. Для нас девятиклассников, это было большим приключением и настоящим глотком свободы со всеми возможными последствиями. А он, оказывается, умел разруливать и это.
В 90х, говорят, Фёдор Александрович работал в Югославии, застал войну, обстрелы.
В 2000 в Москве его не стало.
Случайно наткнулась в ЖЖ, один незнакомый мне человек несколько лет назад уже рассказал про нашего учителя. И как!
Позволю себе привести этот рассказ здесь. Текст полон эмоций, но лучше и не скажешь. Спасибо!
alwdis
Рак горла. Учитывая, КАК он вел уроки, - причина его смерти меня не удивляет. ОН всего себя отдал нам. Ему было около 60-ти, не знаю точно.
Ежели этот пост читают мои студенты/слушатели, так вот, для них, лично, каждому: этот человек научил меня, КАК надо преподавать. ВСе мои умения стебаться по ходу лекции, работать с аудиторией, читать так, что это на полжизни запоминается, - это всё от него.
Класс он именовал "рыбоньки", "лапоньки". Школа до сих пор помнит его знаменитое "голубЯ".
"Рыбоньки, мы себе в следующий раз позволим" - в переводе на русский "вас ожидает самостоятельная работа".
Он заставлял нас выводить те открытия, за которые ученые получали нобелевские премии. Мы должны были родить это прям щас, в классе, во время урока. КАк он мастерски выводил нас на это наводящими вопросами... опять-таки, если вы учились у меня, вы эту методику испытали на себе. Это всё Вульфсон, рыбоньки ;-)
ЕСли же мы, несмотря на все его наводящие вопросы, не могли совершить нобелевского открытия за 10 минут, он кривил губы и изрекал: "ОБъясняю пУпулярно". Я тогда мало знала ВЫсоцкого и только спустя годы поняла цитату полностью: "ОБъясняю популярно для невежд". Но Вульфсон деликатно обрывал цитату.
За 20 лет я напрочь забыла формулы, но то в физике, что можно изложить по-русски, я помню до сих пор.
Когда я в очередной раз стала победителем УНИКовского конкурса "САмый содержательный курс", мне очень хотелось придти к ФедорСанычу и сказать: "ДОлжна сознаться, три года я на ВАших уроках занималась совершенно другим предметом. Я учила педагогику".
Но я не смогла прийти. РАзве что на могилу...
Так что, рыбоньки, не откладывайте слова благодарности вашему Учителю на завтра. Завтра может и не быть
С Днём учителя!