О трагедии Germanwings (от коллег)
Оригинал взят у svetlyachok в Трагедия Germanwings: то, что я должен сказать.
Вчера все новостные каналы сообщили самую "горячую" новость дня: второй пилот злосчастного самолета Germanwings страдал депрессией, и крушение самолета, вероятно, было завершенной попыткой суицида. Социальные сети взорвались. "Урод чертов!" - написала некая дама в комментариях к публикации о событии, сделанной моей знакомой по Фейсбуку. "И плевать на его депрессию!".
Признаюсь честно, я содрогнулась. И без того о низком как никогда пороге агрессивности в русскоязычной сети уже, практически, сложены песни и саги. Почти любая новость не генерирует никакой информации, но генерирует ненависть. Плохо, когда эта ненависть адресована здоровым, сильным людям, способным за себя постоять и ментально устойчивым. Когда она адресована людям с психическими расстройствами - это трагедия. Случившееся во Французских Альпах способно создать новую стигму психических расстройств, усилить паранойю и страх, развить идею, что психически больные - те самые опасные и хитрые сумасшедшие из плохих триллеров в бумажных ярких обложках. И это очень плохо для всех нас - просто потому, что ни один из нас, братцы, никак не застрахован от депрессии, наиболее распространенного из всех психических расстройств. Каждый пятый человек на Земле переживает то или иное серьезное психическое расстройство хотя бы раз в жизни. Депрессию, психоз, расстройство пищевого поведения (извините), панические атаки или генерализованное тревожное расстройство. Мы не застрахованы.
Самое важное, о чем необходимо помнить: люди, страдающие депрессией, не склонны к насилию. Если Любитц действительно был депрессивен, то его действия не были актом насилия. Они были актом отчаяния. Да, родным погибших от этого ни разу не легче. Да, случайная бессмысленная смерть и такая же утрата приносит не меньше боли. И тем не менее, важно понимать: депрессивный человек переживает такую колоссальную душевную боль, что смерть выглядит избавлением, попыткой прекратить боль. Да, другие жизни при этом могут не приниматься в расчет. Так функционирует нарушенная психика.
Депрессивная мать может не кормить голодного ребенка. Сутками. Неделями. Даже когда он орет от голода. Депрессивные женщины говорят об окаменении и отсутствии чувств там, где раньше была огромная любовь к детям и способность заботиться о них, даже падая от усталости. Речь не идет о том, что она сознательно лишает ребенка еды и заботы - на фоне интенсивного душевного страдания голод ребенка перестает иметь значение. Это не агрессия, не злая воля, это форма дефицита, психической инвалидности.
Никто не ждет от Ника Вуйчича, что он будет танцевать краковяк. От депрессивного человека ожидать, что он сможет заботиться о других или принимать их в расчет - бессмысленно.
Во время депрессии сложно даже заботиться о самом себе. Чистить зубы. Вставать с кровати. Я помню, как во время практики в Научном Центре Психического Здоровья на Каширке профессор Тхостов показывал нам больную, и, по своему обычаю, требовал от нас "слепой" диагностики - то есть установить диагноз, не заглядывая в историю болезни, только на основании клинического интервью. Пациентка, женщина после сорока, предъявляла жалобы депрессивного круга - тут и подавленность, и сниженное настроение, и усталость, и нежелание что-либо делать. Большинство студентов радостно поставило диагноз депрессивного расстройства. изрядно возмутив эмоционального Тхостова. "Как можно этого не увидеть!", - гремел Александр Шамилевич. "У пациентки НА ЛИЦЕ НАПИСАНО, что она не депрессивна!". "Как написано?", - робко пискнул кто-то из перетрусивших студентов. "Да губной помадой! Ни одна депрессивная пациентка никогда не накрасит губы!". И верно, женщина прихорошилась перед встречей со студентами и накрасила губы ярко-красной помадой. Находясь в депрессии, вы не станете красить губы, потому что это бессмысленно.
Если бы мы придумали волшебные таблетки, способные лечить любые психические расстройства, включая шизофрению (а больные шизофренией иногда бывают агрессивны по отношению к окружающим), то количество насильственных действий в мире сократилось бы ненамного - всего на 4%. Остальные 96% насильственных актов совершают психически здоровые люди.
Есть другая статистика: люди, страдающие психическими расстройствами, гораздо чаще становятся жертвами насильственных преступлений. Психически больные в 10 раз чаще подвергаются разным формам насилия, чем мы с вами, здоровые.
Если мы считаем причиной катастрофы самолета психическое заболевание, мы стигматизируем тех людей, страдающих теми или иными формами психических расстройств, которые адаптированы в социуме и живут полноценно. Стигматизация никогда и никого ни от чего не спасла. Стигматизированные психически больные перестанут лечиться - они будут скрываться от медицинской помощи, дабы не быть пораженными в правах.
Помните счастливую советскую реальность, по которой так многие нынче тоскуют? А знаете, что подросток, совершивший попытку суицида при помощи таблеток в советские времена сразу ставился не только на психиатрический учет (трудности при поступлении в ВУЗ, невозможность получить водительские права), но и на наркологический учет, как потенциальный наркоман? Чего мы добились таким образом, так это роста числа подростковых самоубийств, не говоря уже о подростковой наркомании. Если мы начинаем видеть людей с психиатрическими диагнозами как потенциальных виновников катастроф самолетов, мы лишаем их возможности вести нормальную, обычную жизнь.
Вчера, находясь в американском консульстве по делам, я застала обсуждение новостей о катастрофе по каналу CNN, который не смотрю обычно. Эксперты смаковали тему медицинской тайны в авиации: в частности, в США пилот обязан ежегодно проходить медицинское обследование, какового требования нет в авиации Германии. В США пилот обязан сообщить о любом заболевании, психическом либо соматическом, под угрозой штрафа в 250 тысяч долларов, а в Германии такого требования нет. Однако, сообщается об обрывках письма от доктора, в котором Любитц квалифицируется как непригодный к работе - нечто вроде больничного листа. Почему Любитц его разорвал и не представил начальству? Скорее всего, потому что он понимал, что может больше никогда не взлететь.
Вопрос о том, менять ли правила в отношении медицинской тайны на рабочем месте для пилотов или нет, очень тонкий. Простым решением кажется обязать пилотов докладывать, если они вдруг заболели депрессией или схлопотали тревожное расстройство. На практике это будет означать, что людей с малейшими признаками психических нарушений будут "отфильтровывать" на всякий случай, то есть оставлять на земле, и пилоты начнут массово скрывать признаки психических заболеваний от врачей.
Есть такой известный Миннесотский Личностный Опросник, MMPI. В 90-е годы о его существовании узнали рекрутеры и сотрудники отделов персонала, и отчего-то стали массово применять этот клинический опросник при отборе кандидатов на работу. Всех, кто демонстрировал "подозрительный" профиль - не брали. Итогом стало появление в Интернет массы веб-сайтов с подробным разбором вопросов опросника и "подготовкой" потенциальных кандидатов таким образом, чтобы, заполняя опросник, получить "благополучный" профиль. Кандидаты просто заучивали правильные ответы и шли радовать отдел персонала призраком собственной адекватности.
Это то, чего мы хотим добиться в гражданской авиации? Чтобы пилоты, люди дисциплинированные и работоспособные, заучивали ответы, скрывая то, что с ними на самом деле происходит? Итог будет однозначным: самолеты начнут разбиваться чаще.
Во многих западных публикациях журналисты указывают еще и вот на какую деталь. Мы прицепились к депрессии Любитца, потому что он - белый. Мы не можем назвать его террористом и массовым убийцей. Будь Любитц мусульманином, выходцем из арабской страны - поверили бы мы в его депрессию настолько легко? Или искали бы другие причины, сочтя его хладнокровным убийцей полутора сотен невинных людей?
И это тоже очень интересный разворот. Среди террористов определенного сорта, "бомбистов-самоубийц" - тех, кто взрывает себя, убивая людей вокруг - не так много хладнокровных убийц и психопатов. Более 40% этой популяции - глубоко депрессивные юноши и девушки. Вербовщикам таких людей рекомендуется, в первую очередь, рассматривать "грустных" людей в качестве потенциальных кандидатов. Исследование Вильямса, специалиста по исламской культуре, проведенное в Массачусетском Университете Дартмута в 2010 г., продемонстрировало эти результаты - не убийцы, а депрессивные люди. И не просто депрессивные люди, а специальным образом подготовленные, использованные, замороченные. Да, сознанием психически больных людей можно манипулировать. Не спешите впадать в панику или обличительство - вашим сознанием тоже можно, это происходит ежедневно.
Таким образом, трагедия Germanwings не указывает на плохо организованный медицинский контроль в немецкой гражданской авиации - усиление контроля, скорее всего, усугубит проблему, а не решит ее. Не нужно шельмовать психически больных - чем бережнее мы будем к ним относиться, тем безопаснее и гуманнее будет наше общество. И, самое важное - мы не знаем диагноз Любитца. Депрессия - только одна из гипотез. Провести расширенное психиатрической обследование невозможно. У Любитца могли обнаружить неоперабельную опухоль, и его депрессия могла быть вызвана этим, например. Он мог страдать одним из десятков соматических заболеваний, вызывающих вторичную депрессию.
Мы никогда не узнаем правду об этой трагедии. Несмотря на то, что нам кажется важным узнать ответ и разобраться в причинах трагедии, кажется важным найти Любитцу место в существующей у нас в голове системе - хладнокровный негодяй-убийца, импульсивный убийца-псих, жертва болезни или обстояетльств - это далеко не самое главное.
То, что намного важнее - оплакать погибших и справиться со своими собственными страхами по этому поводу. Столкновение с чужим безумием, в данном случае - безумием, приведшим к бессмысленным смертям, всегда вызывает страх собственного безумия. Боже, а что, если это произойдет со мной, вдруг я тоже сойду с ума ТАК?! - нашептывает нам бессознательное. Отсюда - гнев, обличения, агрессия в адрес того, кто уже не сможет ответить на наши вопросы о том, почему он это сделал. Безумие - непредсказуемая величина и частица, носителем которой является каждый из нас. Не стоит забывать об этом. Страх часто толкает нас на попытки усиления контроля, даже совершенно бессмысленные, потому что так создается ощущение, что "мы делаем хоть что-то", и это снижает тревогу. Хотим ли мы "делать хоть что-то" бессмысленное, что приведет к поражению в правах и "исчезновению с радаров" сотен тысяч людей с симптоматикой психических расстройств? Задайте себе этот вопрос.
P.S. Поразительное дело. В результате какого-то неясного мне сбоя пропали ВСЕ мои комментарии к этому посту. Я их, упаси Боже, не удаляла. Можно ли это восстановить, не знаю - у меня они выглядят как удаленные.
Вчера все новостные каналы сообщили самую "горячую" новость дня: второй пилот злосчастного самолета Germanwings страдал депрессией, и крушение самолета, вероятно, было завершенной попыткой суицида. Социальные сети взорвались. "Урод чертов!" - написала некая дама в комментариях к публикации о событии, сделанной моей знакомой по Фейсбуку. "И плевать на его депрессию!".
Признаюсь честно, я содрогнулась. И без того о низком как никогда пороге агрессивности в русскоязычной сети уже, практически, сложены песни и саги. Почти любая новость не генерирует никакой информации, но генерирует ненависть. Плохо, когда эта ненависть адресована здоровым, сильным людям, способным за себя постоять и ментально устойчивым. Когда она адресована людям с психическими расстройствами - это трагедия. Случившееся во Французских Альпах способно создать новую стигму психических расстройств, усилить паранойю и страх, развить идею, что психически больные - те самые опасные и хитрые сумасшедшие из плохих триллеров в бумажных ярких обложках. И это очень плохо для всех нас - просто потому, что ни один из нас, братцы, никак не застрахован от депрессии, наиболее распространенного из всех психических расстройств. Каждый пятый человек на Земле переживает то или иное серьезное психическое расстройство хотя бы раз в жизни. Депрессию, психоз, расстройство пищевого поведения (извините), панические атаки или генерализованное тревожное расстройство. Мы не застрахованы.
Самое важное, о чем необходимо помнить: люди, страдающие депрессией, не склонны к насилию. Если Любитц действительно был депрессивен, то его действия не были актом насилия. Они были актом отчаяния. Да, родным погибших от этого ни разу не легче. Да, случайная бессмысленная смерть и такая же утрата приносит не меньше боли. И тем не менее, важно понимать: депрессивный человек переживает такую колоссальную душевную боль, что смерть выглядит избавлением, попыткой прекратить боль. Да, другие жизни при этом могут не приниматься в расчет. Так функционирует нарушенная психика.
Депрессивная мать может не кормить голодного ребенка. Сутками. Неделями. Даже когда он орет от голода. Депрессивные женщины говорят об окаменении и отсутствии чувств там, где раньше была огромная любовь к детям и способность заботиться о них, даже падая от усталости. Речь не идет о том, что она сознательно лишает ребенка еды и заботы - на фоне интенсивного душевного страдания голод ребенка перестает иметь значение. Это не агрессия, не злая воля, это форма дефицита, психической инвалидности.
Никто не ждет от Ника Вуйчича, что он будет танцевать краковяк. От депрессивного человека ожидать, что он сможет заботиться о других или принимать их в расчет - бессмысленно.
Во время депрессии сложно даже заботиться о самом себе. Чистить зубы. Вставать с кровати. Я помню, как во время практики в Научном Центре Психического Здоровья на Каширке профессор Тхостов показывал нам больную, и, по своему обычаю, требовал от нас "слепой" диагностики - то есть установить диагноз, не заглядывая в историю болезни, только на основании клинического интервью. Пациентка, женщина после сорока, предъявляла жалобы депрессивного круга - тут и подавленность, и сниженное настроение, и усталость, и нежелание что-либо делать. Большинство студентов радостно поставило диагноз депрессивного расстройства. изрядно возмутив эмоционального Тхостова. "Как можно этого не увидеть!", - гремел Александр Шамилевич. "У пациентки НА ЛИЦЕ НАПИСАНО, что она не депрессивна!". "Как написано?", - робко пискнул кто-то из перетрусивших студентов. "Да губной помадой! Ни одна депрессивная пациентка никогда не накрасит губы!". И верно, женщина прихорошилась перед встречей со студентами и накрасила губы ярко-красной помадой. Находясь в депрессии, вы не станете красить губы, потому что это бессмысленно.
Если бы мы придумали волшебные таблетки, способные лечить любые психические расстройства, включая шизофрению (а больные шизофренией иногда бывают агрессивны по отношению к окружающим), то количество насильственных действий в мире сократилось бы ненамного - всего на 4%. Остальные 96% насильственных актов совершают психически здоровые люди.
Есть другая статистика: люди, страдающие психическими расстройствами, гораздо чаще становятся жертвами насильственных преступлений. Психически больные в 10 раз чаще подвергаются разным формам насилия, чем мы с вами, здоровые.
Если мы считаем причиной катастрофы самолета психическое заболевание, мы стигматизируем тех людей, страдающих теми или иными формами психических расстройств, которые адаптированы в социуме и живут полноценно. Стигматизация никогда и никого ни от чего не спасла. Стигматизированные психически больные перестанут лечиться - они будут скрываться от медицинской помощи, дабы не быть пораженными в правах.
Помните счастливую советскую реальность, по которой так многие нынче тоскуют? А знаете, что подросток, совершивший попытку суицида при помощи таблеток в советские времена сразу ставился не только на психиатрический учет (трудности при поступлении в ВУЗ, невозможность получить водительские права), но и на наркологический учет, как потенциальный наркоман? Чего мы добились таким образом, так это роста числа подростковых самоубийств, не говоря уже о подростковой наркомании. Если мы начинаем видеть людей с психиатрическими диагнозами как потенциальных виновников катастроф самолетов, мы лишаем их возможности вести нормальную, обычную жизнь.
Вчера, находясь в американском консульстве по делам, я застала обсуждение новостей о катастрофе по каналу CNN, который не смотрю обычно. Эксперты смаковали тему медицинской тайны в авиации: в частности, в США пилот обязан ежегодно проходить медицинское обследование, какового требования нет в авиации Германии. В США пилот обязан сообщить о любом заболевании, психическом либо соматическом, под угрозой штрафа в 250 тысяч долларов, а в Германии такого требования нет. Однако, сообщается об обрывках письма от доктора, в котором Любитц квалифицируется как непригодный к работе - нечто вроде больничного листа. Почему Любитц его разорвал и не представил начальству? Скорее всего, потому что он понимал, что может больше никогда не взлететь.
Вопрос о том, менять ли правила в отношении медицинской тайны на рабочем месте для пилотов или нет, очень тонкий. Простым решением кажется обязать пилотов докладывать, если они вдруг заболели депрессией или схлопотали тревожное расстройство. На практике это будет означать, что людей с малейшими признаками психических нарушений будут "отфильтровывать" на всякий случай, то есть оставлять на земле, и пилоты начнут массово скрывать признаки психических заболеваний от врачей.
Есть такой известный Миннесотский Личностный Опросник, MMPI. В 90-е годы о его существовании узнали рекрутеры и сотрудники отделов персонала, и отчего-то стали массово применять этот клинический опросник при отборе кандидатов на работу. Всех, кто демонстрировал "подозрительный" профиль - не брали. Итогом стало появление в Интернет массы веб-сайтов с подробным разбором вопросов опросника и "подготовкой" потенциальных кандидатов таким образом, чтобы, заполняя опросник, получить "благополучный" профиль. Кандидаты просто заучивали правильные ответы и шли радовать отдел персонала призраком собственной адекватности.
Это то, чего мы хотим добиться в гражданской авиации? Чтобы пилоты, люди дисциплинированные и работоспособные, заучивали ответы, скрывая то, что с ними на самом деле происходит? Итог будет однозначным: самолеты начнут разбиваться чаще.
Во многих западных публикациях журналисты указывают еще и вот на какую деталь. Мы прицепились к депрессии Любитца, потому что он - белый. Мы не можем назвать его террористом и массовым убийцей. Будь Любитц мусульманином, выходцем из арабской страны - поверили бы мы в его депрессию настолько легко? Или искали бы другие причины, сочтя его хладнокровным убийцей полутора сотен невинных людей?
И это тоже очень интересный разворот. Среди террористов определенного сорта, "бомбистов-самоубийц" - тех, кто взрывает себя, убивая людей вокруг - не так много хладнокровных убийц и психопатов. Более 40% этой популяции - глубоко депрессивные юноши и девушки. Вербовщикам таких людей рекомендуется, в первую очередь, рассматривать "грустных" людей в качестве потенциальных кандидатов. Исследование Вильямса, специалиста по исламской культуре, проведенное в Массачусетском Университете Дартмута в 2010 г., продемонстрировало эти результаты - не убийцы, а депрессивные люди. И не просто депрессивные люди, а специальным образом подготовленные, использованные, замороченные. Да, сознанием психически больных людей можно манипулировать. Не спешите впадать в панику или обличительство - вашим сознанием тоже можно, это происходит ежедневно.
Таким образом, трагедия Germanwings не указывает на плохо организованный медицинский контроль в немецкой гражданской авиации - усиление контроля, скорее всего, усугубит проблему, а не решит ее. Не нужно шельмовать психически больных - чем бережнее мы будем к ним относиться, тем безопаснее и гуманнее будет наше общество. И, самое важное - мы не знаем диагноз Любитца. Депрессия - только одна из гипотез. Провести расширенное психиатрической обследование невозможно. У Любитца могли обнаружить неоперабельную опухоль, и его депрессия могла быть вызвана этим, например. Он мог страдать одним из десятков соматических заболеваний, вызывающих вторичную депрессию.
Мы никогда не узнаем правду об этой трагедии. Несмотря на то, что нам кажется важным узнать ответ и разобраться в причинах трагедии, кажется важным найти Любитцу место в существующей у нас в голове системе - хладнокровный негодяй-убийца, импульсивный убийца-псих, жертва болезни или обстояетльств - это далеко не самое главное.
То, что намного важнее - оплакать погибших и справиться со своими собственными страхами по этому поводу. Столкновение с чужим безумием, в данном случае - безумием, приведшим к бессмысленным смертям, всегда вызывает страх собственного безумия. Боже, а что, если это произойдет со мной, вдруг я тоже сойду с ума ТАК?! - нашептывает нам бессознательное. Отсюда - гнев, обличения, агрессия в адрес того, кто уже не сможет ответить на наши вопросы о том, почему он это сделал. Безумие - непредсказуемая величина и частица, носителем которой является каждый из нас. Не стоит забывать об этом. Страх часто толкает нас на попытки усиления контроля, даже совершенно бессмысленные, потому что так создается ощущение, что "мы делаем хоть что-то", и это снижает тревогу. Хотим ли мы "делать хоть что-то" бессмысленное, что приведет к поражению в правах и "исчезновению с радаров" сотен тысяч людей с симптоматикой психических расстройств? Задайте себе этот вопрос.
P.S. Поразительное дело. В результате какого-то неясного мне сбоя пропали ВСЕ мои комментарии к этому посту. Я их, упаси Боже, не удаляла. Можно ли это восстановить, не знаю - у меня они выглядят как удаленные.