Когда я была маленькой...
Так сложились обстоятельства, что в детстве я часто и подолгу жила у бабушки.
С матерью встречалась редко и у нее не было возможности дарить мне подарки.
Бабушка была портнихой, у нас дома была куча тканей, ниток, лент, тесьмы, пуговиц.
Иногда бабушка разрешала мне порыться в пуговицах, подобрать одинаковые для какой-нибудь очередной вещи.
И лоскутки можно было попросить ненужные. Но...
Однажды, когда мы в очередной раз приехали к матери, она дала мне целую стопку обрезков ткани - это были хлопчатобумажные, не очень большого размера, куски. Рисунок был одинаковый, но расцветок было три - оранжевая, фиолетовая и зеленая.
Дома я сложила эти куски в корзиночку и берегла как главное богатство. Скупердяйничала и пыталась сшить из них что-нибудь для игрушек крайне редко.
Потом, когда выросла, появились братья, я выкинула эти обрезки без сожаления.
А сейчас почему-то вспомнила...
С матерью встречалась редко и у нее не было возможности дарить мне подарки.
Бабушка была портнихой, у нас дома была куча тканей, ниток, лент, тесьмы, пуговиц.
Иногда бабушка разрешала мне порыться в пуговицах, подобрать одинаковые для какой-нибудь очередной вещи.
И лоскутки можно было попросить ненужные. Но...
Однажды, когда мы в очередной раз приехали к матери, она дала мне целую стопку обрезков ткани - это были хлопчатобумажные, не очень большого размера, куски. Рисунок был одинаковый, но расцветок было три - оранжевая, фиолетовая и зеленая.
Дома я сложила эти куски в корзиночку и берегла как главное богатство. Скупердяйничала и пыталась сшить из них что-нибудь для игрушек крайне редко.
Потом, когда выросла, появились братья, я выкинула эти обрезки без сожаления.
А сейчас почему-то вспомнила...