9 мая
* * *
Толпились во дворе военкомата
Внезапно повзрослевшие ребята.
Не только сыновья - уже сыны.
Шёл самый
первый день большой войны.
А паренёк один стоял в сторонке,
Жалел, что не завёл еще девчонки,
Что далеко в селе осталась мать
И некому солдата провожать.
Но вдруг - судьбы знаменье или милость -
Старуха незнакомая явилась.
- Как звать тебя, сынок? - она спросила,
Потом вздохнула и заголосила:
- Хороший мой, красивый мой, кудрявый... -
И дальше - чтоб вернулся он со славой.
Так на земле, на русской, не положено,
Чтоб шел солдат на битву не провоженным.
И, соблюдая старую примету,
Ему совала медную монету,
Чтоб тот, кто отправлялся в трудный путь,
Пришёл обратно - этот долг вернуть.
И, что-то повторяя на бегу,
Она махала вслед грузовику.
Тот день в неразличимом далеке,
А та монета на моей руке.
Я посмотрю, потом еще взгляну.
С ней мой отец прошёл через войну.
окт. 1975
Толпились во дворе военкомата
Внезапно повзрослевшие ребята.
Не только сыновья - уже сыны.
Шёл самый
первый день большой войны.
А паренёк один стоял в сторонке,
Жалел, что не завёл еще девчонки,
Что далеко в селе осталась мать
И некому солдата провожать.
Но вдруг - судьбы знаменье или милость -
Старуха незнакомая явилась.
- Как звать тебя, сынок? - она спросила,
Потом вздохнула и заголосила:
- Хороший мой, красивый мой, кудрявый... -
И дальше - чтоб вернулся он со славой.
Так на земле, на русской, не положено,
Чтоб шел солдат на битву не провоженным.
И, соблюдая старую примету,
Ему совала медную монету,
Чтоб тот, кто отправлялся в трудный путь,
Пришёл обратно - этот долг вернуть.
И, что-то повторяя на бегу,
Она махала вслед грузовику.
Тот день в неразличимом далеке,
А та монета на моей руке.
Я посмотрю, потом еще взгляну.
С ней мой отец прошёл через войну.
окт. 1975